Читать книгу Дневник реаниматолога - - Страница 2

******************************************

Горе тому, кто любит только тела, формы,

видимость! Смерть отнимет все.

Учитесь любить Души, и вы найдете их вновь.

*******************************************

Утро настало как всегда быстро и внезапно. Я так не хочу просыпаться и вспоминать, что было вчера, но вставать нужно и идти гулять с дураком.

Вчера были похороны моей сестры. Приехало много народа, в основном коллеги по работе и старые друзья Киры по институту, с кем она продолжала общаться все эти годы. Ей было всего 45, когда ее не стало. Кира была замечательной, всегда улыбалась и я ее считала самым добрым человеком на свете. Мы с ней очень разные, я в папу-толстушка, хотя скорее крепкая женщина, я не толстая, просто кость широкая. За то все при мне, есть за что пощупать. А Кира пошла в мать-высокая и худощавая, ни сисек, ни жопы. Волосы всегда стриженые под каре и огромные голубые глаза, когда она злилась они почему-то становились зеленые. У меня же глаза карие и не меняются злюсь я или радуюсь.

Мы были очень близки, родители разбились на машине, когда мне было четырнадцать, а Кире было уже девятнадцать, и она взяла надо мной опеку. Так и жили вдвоем. Кира днем училась, а по ночам подрабатывала санитаркой в больнице. Я почти всегда была одна, но за то дома, а не где-то в приюте с чужими людьми. Так мы и жили. Когда я повзрослела, закончила колледж и начала зарабатывать на жизнь себе сама, мы продали родительскую трешку и разъехались, но виделись часто, а звонили друг другу каждый день, как по расписанию.

Я живу в городе, в квартире, немного добавила и купила комфортабельную двушку, с евроремонтом и всякой техникой, обожаю комфорт. Кира же, исполнила свою мечту, купила небольшой домик с участком на окраине и была счастлива такой жизни, только вот работа ее меня пугала. Она работала врачом в реанимации. Наверно это ее и сгубило или просто судьба такая.

Когда она переехала за город, то завела себе лохматого и слюнявого песеля, «смесь бульдога с носорогом», помесь питбуля с дворнягой, и получился лохматый бультерьер, где она его только нашла такого красавца. И имя этой образины «Буч». Я же зову его проще дурак. Он не послушный и шабутной, носится везде и слюни на пол капают. Только теперь он все больше лежит и грустит, я думаю он понимает, что хозяйки больше нет.

Кира сгорела буквально через полгода как мы узнали, что у нее рак, но она до последнего ходила на работу. Свою работу она обожала, хотя я этого не понимаю, что там может нравиться, но это был ее выбор.

Поднимаясь из теплой постели, я посмотрела в окно, шел дождь, он тоже плакал вместе со мной. Но как бы не было больно и плохо, жизнь продолжается, и я не думаю, что Кире бы понравилось, что я впадаю в депрессию. Надо двигаться дальше, что бы не случилось.

Ну вот с псиной погуляла, пришла вся мокрая, самой аж противно, а этот дурачок нормально, отряхнулся и пошел к сразу к миске доедать остатки корма. У меня никогда не было собаки, так что я не знаю, чем их кормить и сколько раз, купила первый попавшийся корм в магазине.

– Кушайте что дают-господ тут нет.

Теперь и мне можно позавтракать и отправляться к Кире в дом разбирать вещи, Буч наверно будет рад там снова оказаться, вот только без хозяйки.

Приняв душ и плотно позавтракав, я начала собираться, теперь я совсем одна, ну не считая собаки. Надо разобрать вещи и выставить дом на продажу, а времени совсем нет.

На работе в связи с похоронами дали лишь три дня выходных, один уже прошел, и за оставшиеся два дня надо сделать все по максимуму.

Устроившись по удобней в моем Дастере, мы отправились наводить порядки.

– Устроившись это я сейчас не про себя, а про Буча. Я то рулю, а он тем временем обмазывает слюнями мое заднее сиденье. – Ну как можно быть таким слюнявым?

Мы почти подъехали к дому, вдруг Буч вскочил, уперся мордой в стекло и начал безумно махать хвостом, как будто увидел хозяйку, но к сожалению, это было не так. Хотя, а может и видел, ведь животные чувствуют и видят то, что не видит человек. Видел он Киру или нет не важно, она все равно всегда со мной, в моем сердце.

Подъехав к участку я припарковалась вдоль забора, так как на участке места для машины нет, собственно, как и ворот для въезда. Я вышла из машины и выпустила Буча. Он радостно побежал во двор виляя хвостом. На калитке замка никогда не было, сколько себя помню, только старый, ржавый шпингалет. Кира всегда говорила:

– У меня нечего красть в огороде, двери не должны запираться.

А у хитрого Буча был собственный вход, дырка в заборе, он сам ее и сделал, а вот починить руки не доходили.

Быстро оббежав всю прилегающую территорию, Буч рванул в дом, как будто его там ждала любимая еда и Кира, но дверь оказалась закрытой. Он начал скребстись в дверь и жалобно скулить.

– Сейчас открою, дай только ключи достану.

– Что за чертовщина? Где ключи? Брала же точно помню.

Еще не много порывшись в сумке я поняла, что ключей там нет.

– Что за херня?

Буч куда то убежал от двери, а я стояла и не знала, что делать? Неужели забыла? Но я точно помню, что я их брала. И вдруг к порогу подбегает Буч, а в зубах ключи от дома.

– Откуда ты их взял?

Пришлось их брать руками из этого слюнявого рта.

– Фууууу-Буч, ну можно хоть немного не быть таким противным? Но спасибо за ключи. Наверно выронила, когда из машины выходила.

Мы зашли в дом, в нем так пусто и не по себе, Буч побежал на кухню к миске, но там пусто, ни воды, ни еды. Я даже не знаю с чего начать.

Наверно начну со спальни.

Сам дом был не большой, но двух этажный, а если учесть чердак, то все три этажа-прям хоромы. На втором этаже была спальня и гардеробная, скорее это был чулан, но магия ремонта творит чудеса и вуаля, прекрасная гардеробная. На первом этаже была кухня, гостиная и санузел, ванны не было, но была душевая кабина, вот и все убранство. Участок был маленький, всего шесть соток, но Кире этого хватало, чтобы сажать небольшой огородик. Огурцы, помидоры и разная зеленушка.

Разбирая вещи сестры я поняла, что модницей она не была, пару платьев на выход, а остальное брюки да какие-то кофты, за то костюмов рабочих-хоть на выставку отдавай.

– Да уж, она жила только работой.

Комнат в доме не много, я надеюсь за два дня все разобрать. Я решила переночевать здесь, так как смысла ехать домой не было, завтра же опять приезжать. Да и Буч улегся в кресле и явно не хотел никуда ехать.

Еще немного порывшись в вещах, я пошла заварить себе чай и доширак, надо же хоть что-то поесть.

Прейдя на кухню я чуть не выронила из рук кружку, я слышала голос Киры совершенно отчетливо: – Не продавай мой дом-это была моя мечта.

– Все хорош, у меня переутомление и галлюцинации, надо отдыхать.

Заварив чай, я уселась в кресло в гостиной и незаметно для себя задремала. Мне снился чудесный сон. Мама и папа живы, мы с Кирой бегаем у речки и все хорошо. Во круг красотища, зеленая трава, солнце и рыба в реке плещится, но вдруг картинка поменялась и стало жутко, как в страшилках. Ко мне пришла сестра, такая как в последние свои дни, худая, бледная с синяками под глазами – человек тень. Она просила не продавать дом, а я должна переехать сюда вместе с Бучем. Она сказала, что ему плохо в городе, и он хочет жить тут. И последнее, что она сказала, что в подвале за бойлером есть ящик и там вся ее жизнь.

Я вскочила, как ошпаренная, со лба лился холодный пот, градинами, не понимая сон это был или нет. Немного отдышавшись я посмотрела в окно, было уже темно.

– Сколько же я спала?

Нервно вскочив с кресла я побежала в подвал, проверить правдивость сна. Я перерыла все коробки, но нигде не могла найти решения этой загадки. Что означало в ящике вся моя жизнь? Что искать? Я не понимаю.

В углу подвала стоял бойлер, ну посмотрю за ним, и правда, в углу стояла небольшая коробка. Вынув ее не без труда, я нашла дневники. Вот про что говорила Кира-это дневники! Она записывала всю свою жизнь.

Я взяла коробку и поднялась в комнату, так как оставаться в подвале, да еще и ночью, большого желания не было «я не трус, но я боюсь».

Успокоившись и расположившись в кресле, в гостиной на первом этаже, я с нетерпением открыла первую страницу.

Она начала писать со дня смерти родителей.

– Ей было гораздо тяжелее чем мне.

– Я никогда не видела на ее лице отчаянья или страха, а оказывается все было тут. Уже от первой страницы бросало в дрожь.

Здравствуй дорогой дневник:

– Я никогда не забуду этот день. Утро началось как обычно, завтрак, автобус и пары в институте и вдруг этот роковой звонок на мобильник-который разрушил всю мою жизнь. Звонок был из службы ГИБДД, искали родственников.

Грубый и какой-то металлический мужской голос спросил:

– Кем вам приходятся Анатолий и Ярослава Миллер?

– Это мои родители. Дрожащим и непонимающим, в чем дело голосом ответила я.

– Дело в том, что они попали в ДТП (дорожно- транспортное происшествие) и доставлены в областную больницу, их документы и личные вещи у нас в отделе. Приезжайте, забирайте.

– Хорошо. Ответила я и в ухо как звук молотка стали долбить короткие гудки.

Как гром среди ясного неба. Не помня себя я еду в больницу молясь лишь о том, чтобы были живые. Ко мне вышел грустный и уставший врач и с совершенно спокойным лицом сказал, что они не выжили, полученные травмы не совместимы с жизнью.

Свет погас, я не знаю сколько просидела на лестнице возле больницы пока собралась с силами пойти домой. Надо еще как-то сообщить Катарине, она наверно уже пришла со школы.

Не видя земли по ногами я поплелась домой, совершенно не понимая, что делать дальше.

Отложив дневник в сторону, я невольно заплакала. Я помню все это. Ужас и страх. Но сейчас читая дневник, я с ужасом понимаю, каково было Кире, ведь все свалилось на ее плечи и я в том числе. Я медленно пошла на кухню, налила горячий чай, вытерла слезы и пошла читать дальше.

Зайдя домой с бледно серым лицом, я без сил, всей своей костлявой тушей, плюхнулась на диван и совершенно не своим голосом позвала Катарину.

– Иди сюда, есть разговор.

В комнату зашла перепуганная Ката.

– Что случилось? Я что-то сделала не так? Что ты так орешь?

– Родителей больше нет. Прям в лоб выдавила из себя я.

– А, ты едешь в приют, пока я не найду работу и не смогу тебя содержать.

Сколько длилась истерика, я не помню. В глазах периодически темнело и не было сил встать, но надо было двигаться, родственников у нас нет, и я должна заниматься похоронами.

Похороны прошли без всяких эксцессов, народу почти не было, так друзья из института и все. Отпели в маленькой часовне и отвезли на кладбище. Я долго сидела у могил и плакала, задавая им вопрос. Как же мы без них? Как жить дальше? Но ответа не было. Только тишина вокруг.

На следующий день Катарину забрали органы опеки и мне пришлось судорожно искать хоть какую-то работу, что бы мне отдали сестру.

Я устроилась санитаркой в больницу, все же по профилю, смены разрешили брать ночные, чтобы совмещать с институтом.

Кату я забрала через месяц, когда получила первую зарплату. Заведующий отделением написал хорошее рекомендательное письмо для опеки, что бы не придирались, что я так мало отработала.

На третьем курсе института, мой ранг повысился, я перевелась в медицинские сестры и продолжала учиться и работать. Дни, месяцы, годы-все было однообразным и монотонным.

И вот настал тот долгожданный день.

– Ураааааа!!! Диплом!!!

Годы учебы были позади. Теперь пришла пора лечить людей! Профессия конечно не из простых, за то очень интересная, я реаниматолог.

Катарина закончила школу и пошла учиться на банковское дело, она не любит медицину, да и врачей в целом, ну кроме меня конечно.

Работу я свою очень люблю. Столько интересных случаев, и иногда, даже не верится, что такое может случиться на самом деле.

Бегло пролистав несколько последующих страниц я поняла, что дальше будет жесть. Отложив дневник в сторону я встала с насиженного места и поплелась спать. Я очень устала и было уже очень поздно.

– Завтра продолжу занимательное чтение.

Это слюнявое чудовище поплелось в след за мной, он видите ли привык спать на кровати.

– Спокойной ночи Буч, хороших снов, пусть тебе приснится огромная кость. Голова коснулась подушки, и я просто провалилась в темноту.