Читать книгу Долина вечных. Свет и тени - - Страница 3

К полудню четвертого дня мы прибыли в окрестности Мараканда. Густая растительность оказалась здесь настолько плотной, что повозка тонула среди сплошных высоких деревьев и кустарников, лишь изредка открывающих вид то на городскую стену, которая приближалась к нам с каждой минутой, то на громаду черного купола Долины теней. От его вида у всех зовущих пропал дар речи.

Купол был идеальной формы. Черный и непроницаемый, будто блестящий разломленный уголь. Он поднимался высоко в небо, и чем ближе к городу мы подъезжали, тем сильнее растягивался он перед нами.

Если я верно могла судить, то Мараканд граничил с Долиной теней, одним концом едва не примыкая к ней. И именно в место этого соединения направлялась наша повозка.

‒ Что там? ‒ спросила Айна, уловив тяжелое молчание среди зовущих. Мейли безмятежно спала уже больше часа и пока ничего не видела.

‒ Купол Долины теней, ‒ тихо ответила я. ‒ И бело-желтая городская стена Мараканда.

Я уже привыкла говорить, насыщая речь деталями, чтобы Айна могла представлять себе происходящее. Из-за стены виднелись высокие шпили светлых башен, но чем ближе мы подъезжали, тем выше становилась стена, и все, что было за ней, постепенно исчезало.

Я слышала, что Мараканд очень красив и зелен, и что городу никак не мешает купол, хотя многие боялись сюда приезжать именно из-за близости Долины теней.

Айна попросила меня описать то, что я вижу. Отвечая ей, я поняла, что не обнаружила здесь ничего из того, что так ярко рисовало мне воображение последние две ночи. Никаких зловещих черных лесов, выжженных полей или заброшенных деревень. Подножие купола утопало в сплошной растительности, полог леса перемежался с редкими и очень длинными деревьями, которые поднимались на тонких прямых стволах, расправляя кроны высоко над лесом.

В окрестностях Мараканда росли дикие цитрусы, жимолость и ореховые деревья, цветущие ароматными кистями, повсюду летали пчелы и шумели птицы, так что буйство зелени просто нарушалось огромной черной стеной, которая казалась скорее зловещей и безмолвной, чем опасной. С виду купол не оказывал никакого влияния на то, что его окружало, хотя я прекрасно знала, что это не так.

Ворота, к которым мы подъехали, охраняла стража. Когда тяжелые створки распахнулись, пропуская нас, я услышала разговоры о том, что наконец прибыла повозка с юга, и она последняя. Айна с удивлением отметила, что нас не так уж и много, если со всего юга привезли только десять человек.

За воротами простиралось обширное пространство, примыкающее к каменному зданию, но оно практически полностью терялось среди деревьев, так что я не могла его рассмотреть. Перед нами открылась только тенистая поляна, густо поросшая травой. Здесь находились небольшие площадки с кругами, начертанными прямо на плотной зеленой траве, повсюду светлели старые чаши небольших фонтанов со стоячей водой, в которых купались птицы. Когда я описала все это для Айны, та сказала, что, вероятно, это бывшая школа боевых искусств Мараканда. Похоже, теперь здесь располагались зовущие, и здание с территорией перешло под их контроль.

Нас выпустили из повозки, и мы оказались среди множества других зовущих ‒ юношей и девушек, разбившихся на группы и стоящих поодиночке. По примерным подсчетам, здесь было около пятидесяти человек. Айна предположила, что сюда их привезли со всей империи.

Зовущие, что ехали с нами в повозке, казались растерянными. Остальные же вели себя более свободно, наручей на них уже не оказалось, но четко виднелись следы от металла: кожа в этом месте немного потемнела. Они расположились на траве и под деревьями, некоторые лежали на спине и отдыхали, из чего я сделала вывод, что они приехали гораздо раньше нас.

Оглянувшись, я заметила Рина. Он одиноко стоял в стороне, и с ним что-то происходило. Парень то и дело озирался на ворота, затем переводил взгляд в сторону купола, едва видимого за стеной. Рин был в замешательстве, и я ощутила, как от него веет паникой и отчаянием, словно он вдруг понял, что, попав сюда, назад он больше никогда не вернется. Парень смотрел на то, как открываются и закрываются малые ворота за стражниками, будто терял последнюю возможность что-то изменить. Я наблюдала за ним несколько дней, но впервые видела его таким напуганным.

Айна часто просила мне говорить, что происходит, и я вскоре перестала дожидаться ее просьб и все время рассказывала, что вижу. Мейли жалась ко мне с другой стороны. Она старалась держать дистанцию, но как только отвлекалась, сразу неосознанно касалась меня то плечом, то рукой. Мне было жаль ее: она слишком хрупкая для ситуации, в которой мы оказались.

Другие зовущие с интересом разглядывали нас, последних прибывших. И последних, носящих на руках металл. Еще по дороге Айна выразила уверенность, что наручи нужны для того, чтобы блокировать боевые стихии. Позвать что-либо, действительно приносящее урон, без рук довольно сложно. Может, поэтому Рин показал мне лишь маленький огонек в повозке. Что-то подсказывало мне: он поджег бы повозку целиком, если бы владел руками. Кроме того, отсутствие наручей означало то, что здесь со злоупотреблением зова справятся и без ограничения свободы рук. По словам Айны, всех, кто посмеет нарушить порядок, наверняка отправят в шахты на добычу кристаллов.

‒ Лучше попасть на войну, чем туда, ‒ тихо добавила Айна. Она редко говорила таким голосом. Я не стала уточнять, почему война лучше шахт.

Напряжение постепенно начало спадать, и теперь мы просто ждали. Айна спросила, не вижу ли я никого с серьгами в правом ухе. Я поняла, что она имела в виду, когда заметила небольшую группу зовущих, которая находилась в самом центре поляны. Они были старше нас: некоторые ‒ совсем немного, а некоторые имели заметную проседь в висках. В ухе каждого из них находились серьги в форме одиночных кристаллов, по одному на каждый вид зова, которым они владели. Я не увидела никого, кто имел бы больше трех кристаллов.

Со всех сторон тихо слышались обрывки фраз о том, что наставники теперь наконец займутся распределением. На поляне началось оживление. После долгих часов, проведенных в ожидании, все хотели перемен, которые должны принести с собой последние прибывшие.

От группы наставников отделилась невысокая женская фигура в черном. Длинный плащ развивался за ее спиной, походка была твердой и уверенной, а лицо ‒ холодным и красивым, ее волосы имели светлый, почти белый оттенок. Женщина слегка повернула голову к стражникам, и те без каких-либо слов заторопились к ней и встали по обе стороны. Когда она подошла к нам и остановилась, ее серые глаза неспешно оглядели каждую из нас, затем всех вместе. В ее ухе висело три кристалла ‒ огненно-рыжий, фиолетовый с прожилками и кристалл, сделанный из серого камня. Два из них имели золотое крепление.

Женщина приказала нам по очереди звать свои стихии. Она была немногословна, ее голос звучал чисто и холодно. С меня первой сняли наручи: один из стражников вставил в них плоский ключ необычной формы, и оковы разомкнулись. Я позвала воду, подняв ее из чаши маленького полусухого фонтана. Затем взяла с земли камень, но едва смогла сделать на нем поперечную трещину. Стражник с книгой стоял рядом и записывал мое имя и те виды стихий, что я могла звать. Затем он обратился к женщине по имени. Ее звали Лорел. Он говорил аккуратно, задавая строго необходимые вопросы, будто не желал ничем досадить ей.

Заканчивая со мной, Лорел уже смотрела на Мейли, но спросила у меня формальным тоном, не чувствую ли я веяния чужих эмоций. Меня очень удивил ее вопрос. Я обратила его внутрь себя, но не нашла ответа и сказала, что могу лишь предполагать, думая о чужих эмоциях. Однако, посмотрев на проявление сил Мейли, Лорел задала этот же вопрос и ей, и снова он прозвучал формально. Мейли замотала головой, вслух она ничего не сказала.

Я задумалась, вспоминая поездку в повозке и те веяния чувств, что исходили от Рина совсем недавно, когда он устремлял взгляд на ворота. Возможно, это просто наблюдательность. Или я действительно улавливала что-то?

Когда Мейли показывала свои стихии, она зажгла в воздухе небольшое пятнышко света и с большим трудом шевельнула траву перед собой. Лорел оглядела ее маленький рост, ее лицо и покачала головой. Затем повернулась к Айне и посмотрела ей прямо в глаза.

‒ А что зовешь ты, слепая? Надеюсь, не огонь?

Стражники рядом с Лорел хором рассмеялись.

‒ Звук, ‒ коротко ответила Айна. Лорел приподняла бровь. Похоже, это редкая стихия.

‒ Показывай.

‒ Как сильно?

‒ Так сильно, как можешь.

‒ Тогда мой голос будет последним, что вы услышите в своей жизни.

Лорел оглядела ее, прищурив глаза. Ей не понравился ответ Айны.

‒ Хочешь сказать, что зовешь настолько хорошо?

‒ Я хочу сказать, что мой звук повреждает внутреннее ухо и перепонку. А хорошо это или нет ‒ это вы мне скажите.

Лорел слегка сжала губы, ее глаза похолодели еще больше.

‒ Зови. Средней силой.

Всех, стоящих рядом с Айной, тут же накрыло ударным фонящим звуком. Все вздрогнули, закрывая уши, стражник уронил книгу, Мейли вскрикнула. Даже Лорел дрогнула, но не так сильно, как остальные. Затем сухо спросила про ощущение чужих эмоций, на что Айна покачала головой, и та молча пошла дальше.

Когда она удалилась достаточно, чтобы мы могли выдохнуть свободно, Айна села на траву под деревом, и я опустилась рядом с ней. Мейли последовала нашему примеру. Все трое мы потирали запястья, которые наконец ощутили свободу. Руки за эти дни настолько отвыкли разгибаться в стороны, что самые простые движения теперь доставляли боль.

‒ И все-таки нужно было порвать ей уши, ‒ сказала Айна. ‒ Мне не понравилось, как она звучит.

‒ Я слышала, что Лорел ‒ одна из наставников, ‒ осторожно сказала Мейли. ‒ Лучше не рвать ей уши.

‒ Как она выглядит? ‒ Айна смотрела точно в направлении, куда удалилась молодая женщина, словно улавливала ее ауру. Я описала ей наставницу, и Айна сказала, что та выглядит под стать своему голосу и манере выражаться. Никто из нас не понял, зачем та задавала вопрос про эмоции.

Благодаря отцу, Айна многое знала о зовущих. Стихии Лорел ‒ огонь, молния и камень, а золотое крепление кристалла означало, что она была лучшей среди зовущих ее возраста в своем виде сил.

Я слушала рассеянно, затем перевела взгляд в сторону Рина. Он уже стоял перед Лорел без наручей и призывал огонь: перед ним как раз вспыхнула трава. Когда Лорел начала говорить, я ощутила от Рина очередную волну страха. Нахмурившись, я пыталась сосредоточиться, спрашивая себя, вижу ли я это по его лицу и позе или именно улавливаю? Я не могла ответить на этот вопрос.

Вскоре оживление стало таким сильным, что почти никто из зовущих уже не сидел на месте. Нам не объяснили, что происходит, возможно, это должна была сделать Лорел, но после разговора с Айной она молча ушла. Я попыталась выяснить все сама, обратившись к девушке неподалеку, та оказалась одной из немногих, кто смотрел на меня спокойно и без опаски. Она рассказала, что мы находимся на территории академии зовущих. Всех прибывших, кто представляет из себя хотя бы какой-то интерес, распределят в группы по шесть человек. Царившее оживление означает, что наставники принимают пожелания по составу групп, потому что дальше мы будем находиться вместе, вшестером и останемся здесь, в академии. Зачем ‒ девушка не знала.

Когда я вернулась обратно с новостями, Айна сказала, что все слышала и умеет усиливать нужные звуки, так что ее ухо уже все выяснило само. Она спросила, не против ли мы быть в одной группе с ней. И получив ответ, молча отправилась в гущу людей. Мы с Мейли потрясенно смотрели ей вслед. Она без сомнения использовала проявляющий звук и шла так, будто все видела. Но я знала, что этот вид зова быстро опустошает Айну, и ей приходится звать каждую минуту, так что надолго ее не хватит. Она единственная из нас владела несколькими именами своей стихии, потому что звук в чем-то заменял ей зрение. Проявляющий, оглушающий, усиливающий, так звучали имена ее стихии.

Вскоре она вернулась и сказала, что нас записали вместе, так как наши силы вполне совместимы. На предплечье Айны находилась широкая белая полоса, сшитая из эластичной ткани. Она дала нам такие же, чтобы другие члены команды потом смогли найти нас. Зовущие с разными цветами тканевых полос стали проявляться среди тех, кто их еще не имел. На вопрос Мейли о группах и о том, что предстоит, Айна пожала плечами и ответила, что это уже не так важно.

‒ Главное, свести к минимуму число проходимцев рядом с собой, ‒ сказала она.

Поляна заполнилась гомоном голосов, больше никто не выглядел расслабленным и не лежал на траве. Среди прибывших выделялась небольшая группа с полноватым богато одетым юношей. Он стоял с несколькими зовущими, которые будто берегли его безопасность, хотя казались такими же по возрасту. Еще один хорошо одетый юноша стоял в стороне, сложив руки на груди. Он казался напряженным и подавленным. Похоже, что здесь оказались и зовущие из богатых семей, а не только из деревень и маленьких городков. Это очень удивило меня.

Я все время вспоминала о Рине и невольно отыскала его взглядом в толпе. Он оказался гораздо ближе к воротам, чем раньше, и теперь стоял совсем недалеко от меня. На его плече оказалась зеленая полоса, цвет группы, в которую его определили. Юноша был весь отлит из напряжения. Поблизости от него двое зовущих что-то не поделили и схватились в драке, пытаясь свалить друг друга с ног. Вокруг было слишком много шума, но я смутно уловила в лице Рина слепую решимость, перемешанную с отчаянием. Он оглядел драку. Ворота. Стражников, начавших закрывать малые створки для выхода за стену.

Едва я со страхом подумала о том, что Рин решил воспользоваться суматохой и сбежать, как он развернулся, громко призвав имя огня. Пламя тут же охватило траву возле стражников, из-за чего они отпрянули от ворот. Рин бросился к проходу. Он не пробежал и четверти небольшого пути, когда вдруг упал на спину. Затем застыл, содрогнулся и стал метаться прямо на траве, извиваясь из стороны в сторону.

В это время от группы наставников отделилась высокая мужская фигура. Это был зовущий, на вид не старше тридцати лет. Он шел спокойно и неспешно, мягкой уверенной походкой. В уголке его рта пускала тонкий дымок тлеющая палочка. В шуме и суматохе мало кто видел, что происходило у ворот. Наставник прошел мимо дерущихся, не глядя сделал в их сторону небрежное бросающее движение рукой, и их накрыло толщей воды, взявшейся прямо из воздуха, и размыло так, будто сверху опрокинули большую бочку для полива. Так же неспешно он подошел к Рину, извивающемуся на траве, и присел. Двумя пальцами вынул тлеющую палочку изо рта и спросил:

‒ Ты же понимаешь, что не стоило так поступать?

Лицо Рина синело. Он смотрел глазами, полными паники. Парень содрогался так, словно ему что-то мешало вдохнуть. От него повеяло слепым отчаянием, животным страхом и ожиданием смерти. Я буквально задохнулась от того, что ощутила.

Зовущий уперся локтем себе в колено, держа тлеющую палочку в руке.

‒ Теперь слушай меня внимательно. Сейчас я верну тебе воздух, и ты будешь вести себя спокойно. Затем к тебе подойдут стражники, закуют тебя в наручи снова и отправят в шахты. Если ты решишь еще раз совершить попытку бегства, я сделаю то же, что происходит с тобой сейчас. Но воздух больше не верну. Ты хорошо меня понял?

Рин совершил конвульсивные движения, чем-то напоминающие кивание, а затем резко вдохнул, так, будто выплыл с огромной глубины. Зовущий оставался в той же позе и снова поднес к губам тлеющую палочку. Рин захлебывался воздухом и кашлял. К ним уже направились стражники с наручами, которым мужчина дал знак.

Не помня себя, я встала и быстро подошла к ним.

‒ Прошу вас, не делайте этого. Дайте ему шанс. Он в отчаянии и смертельно напуган, поэтому поступил так.

Зовущий поднял на меня взгляд. Его глаза были темными, почти черными. Он смотрел снизу вверх, потому что до сих пор оставался в приседе, а после моих слов об отчаянии слегка прищурился. В его ухе было три серьги, все с золотой основой, но на одной не оказалось кристалла, лишь крепление.

‒ Зачем ты пытаешься спасти его от неизбежного? Потому что он рух?

Я тяжело дышала, пытаясь унять сильное сердцебиение, и старалась говорить ровно и твердо.

‒ Потому что он человек.

Наставник оглядел меня.

‒ Хорошо сказано, ‒ он встал, выпрямившись в полный рост, и теперь уже я смотрела на него, приподняв голову.

‒ Но посмотришь, что с ним станет через пару месяцев, и вспомнишь этот разговор.

Стражники приближались. Мужчина сделал небольшой приказной жест, и те остановились. Он держал тлеющую палочку, от него повеяло терпкой дымной мятой, он внимательно смотрел на меня, будто размышлял о чем-то. Затем отошел в сторону на несколько шагов и показал мне знак головой подойти к нему. Я сделала это, чувствуя, как волнение охватывает все мое тело и сковывает его. Стражники приблизились к Рину. Они стояли над ним с наручами, но ничего не делали и ожидали дальнейших распоряжений. Рин все еще пытался отдышаться. С этого места они не могли слышать нас.

Зовущий указал в них дымной палочкой.

‒ Скажи мне кое-что. Послушай себя внимательно и ответь, что эти стражники чувствуют по отношению к зовущим? К этому парню. К тебе, ко мне.

Я застыла, вопрос обескуражил меня. Затем я стала смотреть на стражников, на то, как они с мрачной решимостью уставились на Рина, ожидая дальнейших распоряжений.

‒ Они… боятся. Боятся зовущих. Поэтому ненавидят. И поэтому так обращаются с теми, кого везут сюда, ‒ с потрясением сказала я, потому что эта истина вдруг открылась мне самой в тот же момент.

Он поднес тлеющую палочку ко рту, сомкнул на ней губы и помолчал некоторое время. Затем спросил:

‒ Ты знаешь, что это значит?

‒ Нет.

‒ Ты чувствительна к стихии духа. Если хочешь жить, никому не говори о таких вещах и не показывай никому чудеса интуиции.

Я растерялась и спросила:

‒ Даже проверяющим?

Он оглядел меня.

‒ Особенно им, ‒ ответил зовущий сухо и ушел.

Потрясенная, я стояла и смотрела ему вслед. Стражники тоже растерялись, увидев, что он уходит. Затем они отошли от Рина и поторопились следом за наставником.

‒ Шейд, так что делать с тем парнем? ‒ спросил один из них. Ответа я уже не слышала, потому что они слишком удалились от меня. Я вернулась к Айне и Мейли. Рин встал и, озираясь, словно подбитый зверь, отошел к стене, привалившись к ней. Он пытался прийти в себя. От парня исходили волны страха, растерянности и облегчения. Теперь мне не казалось, что я просто читаю это по лицу.

‒ Что произошло? ‒ в голосе Айны звучало возбуждение. Редко я наблюдала за ней такие эмоции. Это, наконец, вернуло меня на землю.

‒ Мейли рассказывала мне кое-что, но не все! ‒ с досадой сказала Айна. ‒ Потому что в самые важные моменты она закрывала глаза руками, отказываясь смотреть! Какое расточительство! Иметь зрение и не пользоваться им!

Мейли виновато пожала плечами. Я пересказала произошедшее несколькими фразами, опустив момент с вопросами про чувствительность к чужим эмоциям.

‒ Парень-рух выжил? ‒ спросила Айна.

‒ Да. Я попросила за Рина, чтобы его не отправили в шахты.

‒ И тот человек согласился?

‒ Во всяком случае, Рин стоит у стены, до сих пор пытается отдышаться. И его не заковали.

Айна присвистнула.

‒ Думаю, это чистое везение. Я слышала разговор лишь урывками. Даже имя усиления слуха не помогло! Боги, но скажи мне, Кейра, что произошло после того, как вы вдвоем отошли в сторону, после того, как он дал тебе знак?

‒ Почему ты спрашиваешь?

‒ Потому что мой звук будто уперся в стену! Не иначе, как тот зовущий что-то сделал для этого.

Я с удивлением смотрела на Айну.

‒ Ничего такого я не почувствовала. Хочешь сказать, он что-то сделал с воздухом? Чтобы исключить подслушивание?

‒ Безусловно. Опиши мне его, ‒ с интересом сказала она.

‒ Кого?

‒ Того, кто свалил парня с ног. Мне понравилось, как он звучал.

Я некоторое время думала над ее вопросом. Меня отвлекало то, что этот человек сказал мне, прежде чем уйти.

‒ У него три серьги в правом ухе, ‒ рассеянно ответила я.

‒ Кейра, кристаллы у всех зовущих в правом ухе. Какие они?

‒ Один прозрачный, с водой внутри, второй тускло светится, третьего нет.

‒ Что значит ‒ нет?

‒ Только крепление.

‒ Это невидимый кристалл, иными словами ‒ воздух. Остальные ‒ свет и вода. Кейра, ты описываешь вещи, вырванные из контекста. А мне нужен образ. Так, чтобы я увидела этого человека в своей голове.

Я нашла его взглядом, он подходил к группе наставников.

‒ Высокий рост, уверенная мягкая походка.

‒ Что еще? Перечисляй все, что видишь. Мне нужны детали, ты же знаешь.

‒ Темная одежда, рубашка с подкатанным рукавом. Ноги, руки.

‒ Боги, правда? И даже голова есть?

‒ Айна, я не знаю, как описать тебе этого человека так, чтобы ты увидела его в своей голове! Представь все, что я сказала, и наложи это на его голос.

‒ Найди способ нарисовать портрет в моей голове, Кейра. Когда слепой человек просит ‒ все должны делать, ‒ заявила она.

‒ Хочешь, пойди и потрогай его, тогда все поймешь. Я тебя проведу, если нужно.

Она засмеялась, слегка запрокинув голову. Смех Айны звучал громко и раскатисто.

‒ Кейра Шивада, когда у тебя прорезаются остроумные коготки, ты мне нравишься еще больше.

‒ Ты мне тоже нравишься, Айна, ‒ сказала я с улыбкой. ‒ Хотя ты иногда ведешь себя, как таран, который стучится в двери.

Она указала в меня пальцем.

‒ Хорошее сравнение. Мне нравится. Похоже на меня.

Долгое время больше ничего не происходило, распределение затянулось, так что многие снова стали садиться на траву и располагаться под деревьями. Мы выбрали новое место, недалеко от чаши фонтана, утопленного в землю до самого борта так, что из-под травы выглядывал лишь каменный контур и водное зеркало, в котором отражалось небо. Гладь подрагивала, когда в нее попадали мелкие мошки. Рядом с нами начиналось небольшое пространство, усыпанное мелким мягким песком. Возможно, оно располагалось здесь для тренировок.

Я снова вспомнила о доме, о маме, об Эвоне, Шивоне и близнецах. Мне казалось, что я нахожусь в другой части света, бесконечно далеко от них. В мире, где не было почти ничего из того, что составляло мою прежнюю жизнь, в мире, про который я совсем ничего знала, пока жила в поселении рух.

Прислонившись спиной к стволу дерева, я достала небольшой кусочек кости и резцы. Когда мне нужно было вернуть себе устойчивость, я доставала свои вещи, свои инструменты и представляла дом, вспоминала кто я. И все возвращалось на свои места.

В моей памяти то и дело поднимался разговор с зовущим, которого стражники называли Шейдом. И тогда в сознании снова вспыхивал запах дымной мяты и слова о том, что мне стоит скрывать эхо чужих эмоций. Айна потянулась, расставив руки в стороны, закрыла глаза и легла на траву. Мейли сидела, обхватив колени, ей стало спокойней, едва мы отсели подальше от скопления людей. Айна задремала, лежа на спине и убрав руки за голову. Мейли сидела рядом и с благоговейным интересом смотрела на то, как мои инструменты действуют на кость. Она задавала осторожные вопросы, и один раз даже попросила «ковырнуть» кость из любопытства. Я дала ей это сделать.

‒ Кейра, все выглядит так легко, когда это делаешь ты. А на самом деле очень непросто.

‒ Любое дело, которым занят тот, кто хорошо владеет им, выглядит легким с виду. Скорее всего, Мейли, когда ты будешь шить, то станешь это делать очень просто, а я буду путаться в нитках.

Ей понравился мой ответ, и она с улыбкой наблюдала за моей работой. Группы уже начали собираться вместе, отыскивая друг друга по цветам тканевых полос. И едва я стала оглядывать поляну в поисках белых повязок, как увидела, что к нам идут два молодых человека с белыми полосами на предплечьях. Один из них был невысокого роста, в простой, немного потрепанной темной одежде, под его глазом налился большой синяк. Второго юношу я уже видела в самом начале, когда он стоял один в стороне, это он был хорошо одет. Теперь парень двигался скованно и выглядел подавленным.

Айна будто ощутила приближение, поднялась на локтях, затем села, но глаза оставила закрытыми. Вероятно, так она удивляла людей в первую встречу.

Первым заговорил низкий парень, как только подошел к нам. Он постоянно касался синяка, будто неосознанно, проверяя, правда ли он там есть, и в эти моменты в нем читалась досада.

‒ Привет. Похоже, что мы в одной команде, ‒ он с интересом оглядел нас и произнес: ‒ Я Крайм. Вор.

Его слова прозвучали просто и подействовали буквально на всех, в том числе и на второго юношу, который уставился на Крайма. Айна даже распахнула глаза, отчего Крайм вздрогнул, отшатнулся и сказал:

‒ Боги! Ты пугаешь так каждого нового человека, да?

Айна усмехнулась.

‒ Обычно ‒ да. Ты правда вор?

‒ Какой мне прок врать об этом?

‒ Никакого. Вопрос в том, что это значит для тебя. Это твоя болезнь? Слабость? Страсть, призвание?

‒ Последние два пункта.

Айна усмехнулась снова и покачала головой.

‒ У нас собирается немного странная команда. Никому так не кажется?

Мы с Мейли перевели взгляды на второго юношу. Он был среднего роста и будто тяготился своей одеждой, отороченной по рукавам и вороту богатой серебряной каймой.

‒ Я Тай, ‒ представился он сдержанно. В неловкой тишине произошла явная заминка.

‒ И это все? ‒ спросил Крайм. Он намекал на то, что богатая одежда Тая обязывает его сказать намного больше.

‒ Да, это все.

Не успел Тай ответить, как к нам подошел еще один юноша с белой полосой на предплечье, он нес за спиной плотный тканый чехол, в его руке отливала матовым блеском лютня. Юноша выглядел задумчивым и меланхоличным. Он был неплохо одет, его отличал необычный берет, немного сдвинутый набок.

‒ Добрый день, ‒ с некоторой неловкостью сказал он. ‒ Если его можно назвать добрым, конечно. Меня зовут Юрай. Я музыкант из Мараканда.

Он спокойно отреагировал на глаза Айны, сказал, что они очень идут ей. Все снова представились друг другу, Тай сделал это последним.

‒ Тай Орхай? ‒ музыкант посмотрел на него с потрясением. Тай молчал, но напрягся еще сильнее.

‒ Тот самый Орхай, который, как оказалось…

Он пытался подобрать слова.

‒ Бастард, ‒ сухо ответил Тай. Снова произошла заминка.

‒ Мне жаль, ‒ неловко проронил музыкант.

‒ Бастард? ‒ с интересом спросила Айна. ‒ Значит, ты аристократ?

‒ Это долгая и не совсем приятная история, ‒ натянуто ответил он, явно давая понять, что не станет говорить. Юрай поглядывал на него с интересом и сожалением.

Тай звал воздух и огонь, Юрай ‒ воздух и камень, но рассказывал об этом очень неохотно. Крайм мог звать молнию, огонь и воду. Говоря об этом, он приподнял брови, намекая, что единственный владеет тремя стихиями.

Одним из первых вопросов, который зовущие задавали друг другу, ‒ как они попались стражникам. Когда ответила Мейли, юноши уставились на нее с потрясением. Она густо покраснела и слегка втянула голову в плечи. К этому моменту все уже сидели на траве. Юрай взял лютню и тихо, почти неслышно, начал трогать струны, извлекая из них звучание, словно не мог долго без этого обходиться. Крайм согнул ноги и уперся в них локтями, с интересом глядя на Мейли. Он даже сел прямее.

‒ Правда, ты сдалась сама? Вот так взяла, подошла к страже и произнесла: я ‒ зовущая?

Мейли кивнула:

‒ Я сказала не совсем так. Но да, смысл был примерно таким.

‒ И ты правда сама считаешь, что это твой долг?

Она кивнула снова.

‒ Малышка, как ты до сих пор выжила в этом мире? Это же просто невероятно! Неужели ты такая правильная? Правда?

‒ Поверь мне, ‒ сухо заявила Айна. Крайм широко улыбнулся, глядя на Мейли.

‒ Не красней так, милая, я спрашиваю с большим интересом. Таких людей почти не существует! Я восхищен.

Сначала Мейли сильно смутилась, но затем поняла, что ее не осуждают, и перестала так стесняться. Она улыбнулась, стараясь держаться приветливо, хотя давалось ей это трудно.

Мимо шла группа зовущих с фиолетовыми повязками. Среди них выделялся полноватый низкий юноша, одетый еще более богато, чем Тай. Его я тоже видела в самом начале, когда мы только прибыли.

‒ Орен Бойл, ‒ шепнул Юрай. ‒ Наследник дома Бойлов.

Полноватый юноша проходил мимо, но остановился, увидев нас. И вся его группа последовала его примеру. От него повеяло превосходством, а затем ‒ брезгливостью и опасениями, когда он увидел меня, хотя лицо этого почти не выражало.

‒ Надо же, ‒ сказал он. ‒ Бродячий музыкант, рух, бастард-аристократ, слепая, ребенок и вор, которого только выпустили из тюрьмы. Какой злодей собрал вас вместе? Интересно, куда вас денут, таких разномастных. Боюсь, вы более всего похожи на команду изгоев, чем на команду зовущих.

Крайм сидел и кончиками пальцев осторожно трогал синяк.

‒ Слушай, парень. Иди целуйся со своим отражением в зеркале и умничай в другом месте, понял? У меня и без тебя паршивое настроение сегодня.

Двое зовущих из группы Бойла сделали резкое движение в нашу сторону. Тай и Крайм тут же встали. Юрай поднялся осторожно и нехотя, будто его обязывала ситуация, но он бы предпочел этого не делать. Лютню из рук он не выпускал. Все замерли, и казалось, что в любое мгновение может произойти схватка. Бойл оставался на прежнем месте.

‒ Что, боишься испачкать руки, аристократ? ‒ спросил Крайм. ‒ Готов поклясться, ты не держал в них ничего тяжелее вилки и жирного куска оленины. Тебе не помешает бег трусцой по утрам.

‒ Посмотрим, куда денется твоя бравада, когда твою команду не возьмет никто, кроме распорядителя шахт.

‒ Ты вообще ‒ зовущий? ‒ спросил Крайм. ‒ Или ты можешь звать по имени только повара? За что твоя семья сбросила тебя сюда, на бренную землю? Ведь здесь одни нищие.

Бойл прищурил глаза.

‒ Манеры ‒ то, чего нет и никогда не будет у таких, как ты.

‒ Манеры ‒ это последнее, о чем ты вспомнишь, подбирая свои зубы из травы.

Бойл окинул его ледяным взглядом.

‒ Слова оборванца. Я не рассчитывал услышать ничего другого от человека из тюрьмы.

Крайм наклонил голову набок в жесте решимости, и едва обе стороны сделали движение друг к другу, как между ними ударила молния. Все отпрянули в разные стороны. У Крайма и еще одного зовущего из команды Бойла мелкие волосы приподнялись на голове и встали дыбом, из-за того, что они стояли к эпицентру ближе всех. В воздухе резко запахло грозой и горелой травой. Теперь не сидел никто, даже Айна вскочила, едва молния ударила в землю.

Лорел двигалась быстро и уверенно, направляясь к нам. Ее глаза походили на грозовые тучи, а лицо было строгим и холодным. Плащ развивался от ее стремительных шагов.

‒ Еще одно движение, и молния ударит во всех, кто здесь стоит. У меня нет ни малейшего желания разбираться, кто это начал и почему.

Ее голос был властным и отрывистым.

‒ Миледи, прошу простить. Это полностью моя вина, ‒ Бойл низко поклонился, коснувшись рукой груди. ‒ Команда изгоев сильно впечатлила меня, и я не смог пройти мимо.

Лорел оглядела нас. Она смотрела так, будто нашла характеристику Бойла вполне подходящей, затем взглянула на него.

‒ Только доставь мне проблемы, Орен Бойл, и твоя родословная тебя не спасет. Ты это знаешь. И твой отец знает. Я тебя предупреждаю.

Он кивнул.

‒ Да, миледи. Еще раз прошу прощения.

Бойл склонил голову. На Лорел магически действовало такое обращение. Она успокоилась.

‒ Ты будешь в моей команде, Бойл. Помни об этом.

‒ Почту за честь.

Лорел стояла молча, и не сразу все поняли, чего она ждет. Команда Бойла спешно удалилась, и только после этого, ничего не сказав, ушла и Лорел, но прежде бросила на нас долгий пристальный взгляд.

Крайм выдохнул, едва все удалились на достаточное расстояние, и снова сел.

‒ Это было опасно. Я слышал про нее. Говорят, она настоящая демоница.

Айна тоже опустилась на траву и устало выдохнула.

‒ Вот почему мужчины так мало живут и так рано умирают. Вы чуть не устроили драку на ровном месте, под носом у наставников.

‒ Бойл первый начал. Ты сама слышала, ‒ ответил Крайм.

Айна посмотрела в его сторону с неверием и рассмеялась.

‒ Боги, ты говоришь это серьезно? Если да, то нам всем конец.

Остальные тоже сели на траву, но все еще держались напряженно. Мейли снова жалась ко мне. Крайм оглянулся вслед Бойлу.

‒ Надо же, а этот откормленный окорок, оказывается, не промах. Он потушил ситуацию. Похоже, не очень-то хотел получить молнией в брюхо.

Я не имела понятия, что именно так рассмешило меня, но хохотала, всхлипывала, втягивая воздух через нос, и дрожала, вытирая слезы и пытаясь успокоиться. Может быть, напряжение последних дней давало о себе знать.

Крайм улыбался, глядя на то, как я смеюсь, и, словно заразная болезнь, улыбка тут же распространилась и на остальных, даже Тай теперь посмеивался. Мейли тоже улыбалась, глядя на Крайма. От нее повеяло непониманием и восхищением. Похоже, Крайм воплощал все то, что ей было недоступно.

‒ Почему ты смеешься, Кейра? ‒ спросил Крайм с интересом.

‒ У нас и правда собралась необычная команда, ‒ ответила я и вытерла уголок глаза.

‒ Необычная, ‒ повторил он подчеркнуто. ‒ Вы, рух, все такие деликатные?

Я вспомнила про Рина и ответила:

‒ Не все.

‒ У вас очень интересная одежда и рисунки на теле. Никогда не видел рух. Вас здесь всего двое, из новых прибывших?

‒ Да. Среди рух редко появляются зовущие.

Мейли смотрела вслед команде Бойла, она перестала контролировать мимику и сразу сделалась подавленной. Девушка задумчиво обхватила колени руками, Крайм это заметил и спросил:

‒ Солнышко, сколько тебе лет?

Мейли повернулась к нему.

‒ Восемнадцать.

‒ Правда?

Она кивнула.

‒ Ты выглядишь почти на пятнадцать.

Мейли смутилась, Крайм подмигнул ей.

‒ Это не делает тебя ребенком. Ты очень красивая девочка. Не слушай тех пресмыкающихся, их в детстве явно роняли вниз головой.

Мейли широко улыбнулась ему. От нее повеяло симпатией и благодарностью. Крайм посмотрел на присутствующих и помрачнел.

‒ Этот Бойл, конечно, ряженный сноб, но в чем-то он прав. У нас будут трудности с наставниками. Кто-нибудь из вас вообще знает, что происходит? Почему мы здесь, и как на самом деле обстоят дела?

‒ Купол стал проницаем, ‒ сказал Тай. Он сидел, прислонившись спиной к дереву, сложив руки на груди, и смотрел перед собой. ‒ Тени стали нападать на людей и на окрестности. Кроме того, восточная часть купола начала ползти в сторону и захватывать новые пространства.

Айна присвистнула.

‒ Этого я не знала. Он может расти?

Крайм исподлобья оглядел всех.

‒ Он не просто может расти, он движется.

‒ Что значит ‒ движется? ‒ спросила Айна. Крайм взял палочку, запутавшуюся в траве, отломил с нее лишние отростки, снял листья и сел ближе к началу линии песка. Он нарисовал неровный круг небольших размеров и сказал:

‒ Это ‒ Мараканд.

Затем его рука вывела справа от первого еще один круг, теперь почти идеальной формы.

‒ А это ‒ Долина теней.

Он указал на небольшое пространство между двумя фигурами.

‒ Вот здесь находится академия.

Крайм показал на контуры Долины теней:

‒ Эта граница с недавних пор стала двигаться туда-сюда, она то сжимается, то, наоборот, накатывает на новые территории. Эти явления называют приливом и отливом. Но как сказал Тай, купол стал расти на восток. То есть приливы там куда более сильные, зато здесь, со стороны академии, их почти нет. Но и отливов тоже. Не спрашивайте меня почему, этого я не знаю. Так вот, во время отливов, когда граница отходит назад, вернее, внутрь долины, на освободившихся пространствах обнаруживаются артефакты. Это случается редко, потому что у края долины ничего особенно ценного нет. Но кое-что обнаруживают. Поэтому сейчас повсюду столько стражи, слишком много мародеров охотится за артефактами.

‒ Это предметы вечных? ‒ спросила я.

Крайм кивнул.

‒ Да. И все они наделены либо какими-то свойствами, либо не знают разложения и порчи и никогда не тупятся. В любом случае, они очень ценны. Если не сказать бесценны.

‒ Но разве отлив потом не сменяется приливом? ‒ спросила Айна. ‒ Если так, то всех, кто охотится за артефактами, может поглотить чернота.

‒ Так и есть. Немало безумцев уже исчезло во внезапно нахлынувшей черноте долины. Но это не мешает людям рисковать жизнью и лезть туда снова и снова.

Он стал рисовать по контуру долины точки.

‒ Внутри купола, чуть дальше границы, находятся каменные стражи. По кругу.

‒ Что за стражи? ‒ спросил Тай, он так и сидел со сложенными руками, но повернул голову в сторону Крайма и смотрел на песок.

‒ Это большие статуи из камня вечных. Они убивают любого, кто не умеет звать стихии.

Все остолбенели, когда услышали это.

‒ Крайм, но откуда тебе столько известно? ‒ рука Юрая давно застыла над лютней и висела в воздухе. Крайм смотрел серьезно.

‒ Я многое узнал, пока торчал на этой поляне с самого рассвета.

‒ Но у кого?

‒ У тех, кто в академии находится чуть дольше, чем мы с вами. Кто уже ходил туда.

‒ Как тебе удалось получить от них ответы?

Крайм улыбнулся.

‒ Я умею договариваться с людьми. Но вы спрашиваете не об этом. Как я получил такие знания ‒ другой вопрос. Куда важнее, что именно я узнал.

Он указал в несколько промежутков между статуями.

‒ Бреши появляются по всему периметру купола. Они тоже не постоянны. То открываются, то нет.

‒ Как они выглядят? ‒ спросила Айна. Я иногда поясняла ей то, что рисовал Крайм, выбирая удобные моменты.

‒ Этого я не знаю, Айна. Но смысл в том, что даже если в промежуток между статуями в брешь проберется обычный человек, он сразу сойдет с ума. Но вот что интересно: с зовущими этого не происходит. Мы можем не только пройти мимо статуй, но и не сойти с ума. Хотя я слышал, что там присутствует так называемое эхо.

‒ Это еще что? ‒ Айна говорила привычным голосом, будто ее не сильно трогали и эти знания.

‒ Эхо ‒ это странные ощущения, навеваемые на зовущих самой Долиной теней. Но они не сильны, если я все верно понял, и разуму не вредят.

Тай посмотрел на Крайма и сказал:

‒ Все это не объясняет, зачем мы здесь.

‒ Все очень просто, ‒ Крайм указал палочкой путь от края Долины теней дальше к ее центру.

‒ Им нужно, чтобы мы пробирались внутрь.

‒ Зачем?

‒ По нескольким причинам. Первое ‒ артефакты. Чем дальше в глубину, тем более ценные вещи можно найти. Кристальная империя не просто в шатком положении, мы на грани краха. Война истощила и без того слабые запасы. Артефакты стоят хороших денег, некоторые из них бесценны, некоторые ‒ просто очень дороги или же открывают уникальные возможности. И империя, и руководство зовущих крайне заинтересованы в том, чтобы получать предметы вечных.

‒ Почему тогда сюда с такой рьяной силой и поспешностью собирают новых зовущих?

Крайм мрачно посмотрел на Тая.

‒ Здесь все тоже весьма просто. Чем глубже в долину теней, тем опасней и ценнее артефакты. И тем меньше оттуда возвращается зовущих.

Мейли содрогнулась. Все молчали.

‒ Насколько я понял, внутри купол разделен на какие-то зоны, и некоторые из них даже не удается открыть и пройти туда, но здесь у меня мало сведений. Еще одна причина, по которой нас будут обучать, ‒ купол растет, никто не знает, с какой силой он будет распространяться и как быстро. Зовущие у власти и представители империи хотят выяснить, почему это происходит и как это можно остановить. В том числе можно ли убрать появление брешей в местах, где это приносит слишком много проблем. Им нужны артефакты и нужны ответы. Все это я рассказал потому, что хочу вот что вам объяснить ‒ наставники заинтересованы в сильных командах, которые смогут приносить пользу академии и им лично.

Крайм сухо улыбнулся.

‒ Здесь мы переходим к самому интересному. Знаете, почему сюда стали отправлять аристократов?

Он посмотрел на Тая.

‒ Готов поклясться, едва ли не весь Мараканд прекрасно знал о твоих силах и уже давно, но никто тебя не трогал, верно?

Тай кивнул, он выглядел растерянным и хмурился. От него повеяло непониманием.

‒ Я не удивлюсь, если скоро сюда пришлют и твоего брата ‒ наследника Орхаев.

Тай побледнел и ничего не сказал. Айна указала в Крайма пальцем.

‒ Говори уже и не тяни, Крайм. Ты действуешь мне на нервы этим нагнетанием.

‒ Ситуация в Кристальной империи кардинально меняется. Из-за купола. И зовущие становятся теперь не изгоями, париями и мечеными, они станут нужными, новой кастой. И умные люди это понимают. Отправляя сюда своих наследников, они ставят фишки на игровое поле. Потому что Долина теней ‒ это артефакты. Это кристаллы вечных. Это новые возможности, которых совсем недавно еще не было. Да, это и опасность тоже. Но всем этим пока управляют лидеры зовущих. И правила устанавливают тоже они.

‒ Ты знаешь, что нам предстоит, Крайм? Что нас ждет в ближайшее время? ‒ голос Юрая звучал очень нетвердо. Музыкант был бледен. Лютню он держал двумя руками, будто обнимал ее.

‒ Да, кое-что знаю.

Крайм ткнул палкой в песок недалеко от границы купола, внутри его территории.

‒ Мы должны будем пройти испытание в долине.

‒ Какое? ‒ спросила Айна.

‒ На выживание. Примерно вот здесь.

Он указал на точку рядом с границей, не совсем близко к краю, но и не глубоко.

‒ Для этого нас будут обучать. И если мы пройдем, то станем зовущими на службе Кристальной империи. И будем искать артефакты и исследовать долину. Но это уже будет после. Если мы выживем, конечно, ‒ сказал он осторожно, глядя на Мейли. Та привалилась к дереву, кровь отхлынула от ее лица.

‒ Прости, малышка. Я говорю, как есть, ‒ мягко сказал он, пожав плечами.

‒ Выходит, что зовущие перестанут быть рабами? ‒ спросил Тай. Его явно заинтересовали слова Крайма о новой касте.

‒ Только в какой-то степени. Нам никто не даст выбора, делать ли что-то вообще со своими силами или нет. Обнаружив способность к зову, нас направят сюда или на войну, или в шахты на добычу кристаллов. Но здесь, в академии и в ее окрестностях, у нас хотя бы появятся возможности. Вопрос в том, чтобы…

‒ Выжить, ‒ перебила его Айна.

Крайм кивнул, а затем вспомнил, что Айна не видит, и сказал:

‒ Да.

‒ Любопытно. По крайней мере, многое становится на свои места. Значит, купол растет на восток? Насколько я знаю, мы находимся в западной его части. Нас не должно поглотить чернотой.

‒ Да, никто из тех, с кем я говорил, не знает, почему купол так меняет форму. И почему в определенную сторону. Это тоже одна из странностей. Раньше он был идеальным кругом, а теперь сминается, будто что-то тревожит его изнутри. А может, он перенаселен. Кто знает.

‒ Что находится внутри купола?

Вопросы задавали Тай и Айна. Остальные молчали.

‒ Про территории вечных и то как они выглядят, я ничего не знаю. Об этом не хочет распространяться ни один из тех, с кем я говорил.

‒ Я спросила не об этом, ‒ сказала Айна. ‒ Что или кто находится под куполом?

‒ Тени, ‒ ответил Крайм. ‒ И очень разные. Этому нас тоже будут учить.