Читать книгу Экопуть к себе - - Страница 4

От кого она? Она заставляет страдать и может погасить жизненный огонь в считаные минуты, может вознести до небес и научить летать от счастья… От кого она на самом деле? Люди бросают все, забывают свои цели, планы, мечты, посвящая свою жизнь ценностям другого человека, и объясняют все ею. От кого она приходит и поражает в самое сердце острым клинком, оставляя неизлечимую рану даже после исчезновения? Кто ее хозяин? Она грешна и порочна, но ей единственной это разрешено, потому что ее обратная сторона настолько светла и милосердна, что ее греховность лишь придает ей шарма… И все-таки кто ее родитель? Она от дьявола или от Бога? Кому подчинена и кто ею управляет? Врываясь в человеческие жизни, она может погубить, а может осчастливить навеки… От кого она? Она божественна и дьявольски сильна одновременно… Так от кого любовь приходит жить на землю, зачем она селится в человеческих сердцах?

Она не понимала, где находится, кругом была вода, горячая, она стекала со стен, капала с потолка, и она сама была по пояс в воде, абсолютно обнаженная. Вокруг были люди, также раздетые, много людей… Было темно, только падали на воду отблески от свечей, которые каким-то чудом не гасли.

«Наверное, это озеро… Или какой-то бассейн?» – она пыталась понять, где оказалась и кто все эти люди.

Не испытывая стыда за свою наготу, она обратилась к девушке, стоящей справа:

– Где мы?

Но та не ответила – не услышала или не захотела разговаривать. Она была погружена в себя и тихо, неразборчиво бормотала что-то себе под нос.

– Возьмите свечу, – послышался молодой мужской голос. – Возьмите, скоро ваша очередь.

– Моя? – удивилась она. – Кто вы? Где мы?

– Теперь твоя история… – раздался вдруг голос сверху. Низкий, тяжелый, непонятно – то ли мужской, то ли женский, но очень властный. – За что ты здесь?

– Я пострадал от неопытности. А может, по глупости, – говорил мужчина недалеко от нее. – Я просто не разобрался в своих желаниях, они захлестнули меня, и я не смог распутать эту паутину.

– Где мы? – она продолжала спрашивать у юноши, не особо вслушиваясь в диалог мужчины и голоса сверху.

– Отсюда мы все выйдем другими, – ответил ей он. – Ваша свеча догорает, скоро ваша очередь.

Мужчина уже не говорил, его свеча погасла… Внезапно над ним загорелся луч света; мгновенно став водой, он пролился на него сияющим дождем. Казалось, что мужчина как будто распрямился, стал крепче и направился к выходу, которого до этого момента не было видно.

– За что тебя наказали? – снова спросил властный голос.

Воск горящей свечи начал обжигать пальцы, и она поняла, что пришло время говорить ей. И слова полились сами собой.

– За любовь… я недолюбила, я ее прятала, я старалась никому не причинять боли. Но меня наказали за эту любовь.

– Что ты помнишь из своей прошлой жизни?

– Я помню свет, тепло, помню радость встреч и поцелуи. Помню сумасшедшие свидания и много слез. А потом лишь боль и страх.

– Отчего страх?

– Я помню, как болело тело… Я помню, как поначалу стремилась к нему, но между нами вырастала стена. А потом я ломала свое тело; мою душу будто полосовали лезвиями, и так было много раз… а затем – ощущение, что меня больше нет…

Воск обжигал пальцы, вода капала, но луч света над ней не появился.

– Ты больше не будешь собой, и у тебя нет выбора. Тебе его не оставили, – сказал голос.

Тело покрылось испариной, которую она ощущала даже сквозь воду.

– Но ты не погибла. Обреченные любить не погибают от людской ненависти. Ты возродишься другой. Я хочу, чтобы ты жила среди людей, но оставалась с нами.

– С кем – с вами? Кто вы?

– Ты поймешь, – сказал голос, и из вспыхнувшего света выплеснулась ледяная вода, окатив ее с головы до ног.

И открылся выход.

Она пошла. Легко, спокойно, не оглядываясь.

Ледяные капли стекали по ее упругому телу, задерживаясь на груди, огибая красивые бедра и плавно затекая во все нежные складочки, которые образовывались при ходьбе. Она шла вперед, ощущая прилив сил и новой жизни, без желания оглянуться, не замечая наготу и темноту, чувствуя лишь, как два ярких пламени ее глаз освещают путь…

Было зябко. Тело еще не обсохло. Ледяные капли как будто замерзли на коже, напоминая кристаллы, и не хотели высыхать.

Она до сих пор не могла понять, где находится, что за исцеляющий обряд над ней совершили, не знала, что будет дальше, а главное – кто она теперь? Продолжая двигаться вперед, не желая останавливаться и оглядываться, она шла, пока не обнаружила себя на пороге какой-то незнакомой ей церкви. Холод становился жестче, и оставаться на улице уже было невозможно. Несмотря на наготу, она перешагнула церковный порог, решительно толкнув дверь.

Пространство вокруг было небольшим, с икон на нее смотрели лики святых, в намоленном воздухе ощущался густой аромат ладана.

Не думая ни секунды, она пошла к кресту Распятия Господня.

– Бабуля, любимая моя, я так скучаю по тебе… – произнесла она легким, едва слышным самой себе шепотом, вдруг ощутив незримое присутствие своей любимой бабушки…

Тут в церкви зажглись свечи, и она почувствовала, что ее обволакивает что-то легкое, невесомое и в то же время очень теплое и уютное. И действительно, большое мягкое покрывало легло на голову и окутало ее до пят.

– Бабуля, это ты? – девушка ощутила, что начала согреваться под этой бережно наброшенной на нее тканью.

В руках снова оказалась свеча, ее пламя подсвечивало распятие и завораживало взгляд. Огонь как будто отогрел душу, из глубин которой вдруг поднялись слезы – сначала покатились, потом полились ручьем… Они текли из самого сердца, застилая глаза и открывая перед ней один за другим слайды горьких воспоминаний. Она не знала, сколько времени простояла так, орошая пол перед канунным столом слезами, сколько выплакала она горя и тоски под воздействием незримого волшебства…

Свеча догорала и снова начала обжигать пальцы, как там, на озере. Ей стало понятно, что пора идти дальше.

Обойдя храм, ощущая, как слезы понемногу высыхают, и уже не имея больше сил прятаться от взглядов святых, она снова толкнула перед собой дверь и вышла на крыльцо.

Огонь свечи погас, но чувствовалось, что темнее не стало. Она подняла голову и увидела огромную полную луну в чуть светлеющем вокруг нее, но при этом еще совсем черном небе. Луна была приветлива и загадочна одновременно, она звала к себе, привлекая идеальной формой и оставаясь в ночи единственным источником света.

Спустившись с крыльца, получше укутавшись в подаренное любимой бабушкой покрывало, девушка не раздумывая пошла вперед, завороженная лунным светом, который освещал неизвестный, абсолютно новый путь в другую жизнь, путь к себе…

Начинался дождь. Капли набирали тяжесть и падали все чаще.

Чуть впереди она увидела высокий забор, вдоль которого стояли подстриженные деревья. Из-за забора виднелась красная черепичная крыша. До сих пор не понимая, где она, куда и зачем идет, девушка направилась к воротам.

– Наверняка за воротами должен быть дом, – сказала она сама себе.

Вдруг сверкнула молния. Яркая, разрезающая небо пополам. Надо спешить, сейчас польет сильнее.

Идти было трудно, земля под ногами разъезжалась, превращаясь в грязь под набирающим силу ливнем. До ворот оставалось несколько шагов, но внезапно накатили такие оглушительные раскаты грома, что она в испуге присела, обхватив голову руками.

Стараясь спрятаться от шума грозы и дождя, она куталась в промокшее покрывало. Наконец стало тихо, совсем тихо… Сколько она так просидела, она не знала.

– Заходи, – послышался знакомый голос. – Иди прямо в дом.

«Вероятно, долго просидела», – подумала она, поднимаясь и ощущая, как затекли ноги. Насквозь мокрое покрывало уже не грело, а лишь добавляло тяжести ее уставшим плечам.

– Заходи, раз нашла дорогу! – снова произнес голос.

Она обернулась, посмотрела по сторонам, чтобы понять, кто ее зовет, но никого не увидела.

Покрывало прилипло к телу, и девушка почувствовала сильное жжение на спине, в области лопаток. Какая-то сила заставила ее двигаться вперед, она подошла к воротам, к открытой калитке. Постояв секунду, решила больше не останавливаться, чувствуя, что силы вот-вот покинут ее.

Она шла вперед в темноте по мокрой земле, еле передвигая ногами, наступая на траву и сучья, которые ранили ее босые ноги. «Надо дойти. Надо обязательно дойти. Больше не могу», – говорила она себе. Впереди засветилось окошко. Еще чуть-чуть. Спину жгло огнем. Она не понимала, что с ней и почему так тяжело… Увидев дверь, схватилась за ручку и дернула ее. Перед ней стояла красивая женщина с яркими огненными волосами и глазами цвета моря. Девушка бросилась к ней, прижалась, как к самому родному человеку, и впервые за долгое время ощутила себя под защитой.

Снова мелькнул свет, было понятно, что сверкнула молния и сейчас снова прогремит гром. Девушка вся съежилась, еще крепче прижавшись к хозяйке дома.

– Тихо, тихо, – ласково шептала та. – Уже все хорошо, больше нечего бояться. Все хорошо!

Девушка, почувствовав спокойствие, которое ей передалось, немного отстранилась, чтобы посмотреть на свою спасительницу. Женщина излучала невероятную силу и уверенность в себе. Руки женщины показались ей слишком горячими. Девушка опустила глаза и увидела, что обе ладони женщины были в крови.

– Что это? – испуганно спросила она и отпрянула, в очередной раз почувствовав, как горит спина.

– Это твоя кровь…

– Моя? Откуда? – сердце снова заколотилось так громко, что уже и дождя не было слышно.

– Тебе оторвали крылья, которые вырастали за спиной всякий раз, когда ты испытывала любовь. Тебя надо лечить, а после спасать…

– Это ваш голос был там, на озере? Это вы обещали мне жизнь среди вас? Кто вы?

– Я… Я – волшебство… Потом узнаешь. Сейчас надо тебя лечить. Сил у тебя уже совсем мало. Оставайся и не бойся ничего.

Женщина сняла с нее покрывало и завела ее в комнату. Там были зеркала и свечи, пахло дегтем и теплом.

– Что у меня стало со спиной? Это можно вылечить?

– Я починю, если будешь верить и не будешь ничего бояться.

– А шрамы останутся?

– Останутся.

– Навсегда?

– Пока не начнешь жить в настоящей любви.

– А крылья? Крылья у меня еще когда-нибудь будут?

– Крылья даются один раз. Ты больше не сможешь летать от любви к мужчине, если только… Но об этом потом. Сейчас нужно думать о себе. Тебе предстоит очень много работы…

Она проснулась в своей постели.

Дождь не прекращался. Казалось, что он льет уже несколько дней.

Лера встала и, полусонная, пошла в ванную. «Приснится же такое», – думала она, вспоминая обрывки сновидения. Проходя мимо зеркала, она вдруг остановилась.

Отражение показалось странным, лицо сильно осунулось, да и глаза были какие-то другие.

– Да, после таких снов саму себя не узнаёшь, – сказала она вслух и зашла наконец в душ.

Открыв кран, она ощутила приятное согревающее тело тепло, в то же время вода бодрила, и Лера почувствовала, что наконец-то полностью проснулась. Налила на ладонь гель и начала размазывать его по телу, но вдруг, коснувшись спины, отдернула руку… и замерла.

Выключила воду и снова осторожно провела рукой по спине в сторону лопаток. Под ладонью прощупывались два шрама…

День предстоял насыщенный. Несколько важных встреч, совещание в офисе и деловой обед с партнерами. «Надо что-то перенести, а что-то отменить, – решила Лера, – оставить только самое важное».

«Главное – успеть на встречу», – думала она, спускаясь в подземный паркинг. Единственное желание, которое она испытывала, – это с головой нырнуть в работу.

По дороге она мельком пробежалась по распечатанным заранее материалам, выделив для себя важные тезисы, которые могли пригодиться во время переговоров.

Параллельно в голове звучал безумный диалог очередной ссоры с Максом. Недоумение и обиды давно сменились пустотой, которая заполняла сердце, как мягкий вакуум, и не давала ему ни болеть, ни биться в полную силу. Главное, она не могла понять, почему два человека, которые так любят друг друга, которые так много прошли для того, чтобы быть вместе, порой становятся глухими к словам и чувствам другого, как будто кто-то мешает им услышать друг друга и снова взяться за руки.

Лере не давал покоя ее сон. Она понимала, что это путешествие на самом деле было явью, но никак не могла объяснить себе, что именно с ней произошло этой ночью. Чувство давящей пустоты было знакомо уже много лет. Так не хотелось его снова испытывать, но всякий раз, когда их размолвки затягивались, она ощущала опустошение и страх, что это снова было зря… Но сегодня ее не оставляло убеждение, что ссоры не случайны. Их разводит невидимая им обоим сила, которую Лера почувствовала очень явно после своего ночного общения с незнакомой женщиной, которая за время сна сумела стать для нее очень близким человеком.

«Я теперь твое воспоминание…» – вторило Лериным мыслям радио.

«А может, все это лишь самоутешение, что кто-то нас разводит, может быть, просто уже нет никакой любви, поэтому и ссоримся? – рассуждала про себя девушка, поворачивая на парковку бизнес-центра, в котором должна была состояться встреча. – Просто держимся за идею, что все будет хорошо, а ничего не складывается, потому что прошлое надо отпускать, не давая ему очередной шанс разрушить себя снова…»

Припарковав машину, она потянулась за сумкой, ткань блузки натянулась и будто обожгла спину в тех местах, где теперь у нее были шрамы.

«Они пройдут, когда встретишь настоящую любовь», – вспомнила Лера слова своей новой знакомой, которая – в этом она была уверена – вовсе не приснилась ей.

«Пока рядом не тот мужчина, ты будешь помнить о них и чувствовать свои шрамы; каждый раз во время ссор и обид они будут причинять тебе боль. Все, что могу я для тебя сделать, это вылечить твои раны, а от шрамов ты избавишься сама, когда встанешь на нужную тебе дорогу», – продолжала рыжеволосая женщина с глазами цвета моря. Лоскуты сна проявлялись в Лерином сознании, как кадры кинохроники.

Время запланированной встречи приближалось, нужно было собраться и идти, жить свою обычную жизнь дальше…

Посмотрев в зеркало над лобовым стеклом, девушка, как и утром, не узнала выражения своих глаз. Этот взгляд немного пугал новизной и завораживал одновременно.

«Но ведь это был не сон, – сказала она себе, заведя руку за спину и коснувшись того самого места в области лопаток, будто надеясь обнаружить, что там нет шрамов. Но пальцы сразу же нащупали те самые рубцы, следы от оторванных крыльев… – Боже мой, что же со мной произошло?.. Мне надо вспомнить все и научиться жить с собой новой, не боясь этих перемен. Смогу ли?»

«Ты еще просто не поняла свою силу, – снова в памяти всплыл слайд ночного путешествия. – Когда поверишь в себя, у тебя все начнет получаться и жизнь совсем поменяется», – заключила ночная знакомая, назвавшая себя просто волшебством…

Лера оказалась в зале заседаний, встреча проходила в официальном формате, что стало для нее неожиданностью.

Хорошо, что она заранее распечатала презентацию, хотя была уверена, что это ей не пригодится. Переговоры о потенциальном сотрудничестве проходили с представителями клиента, а сам клиент держался в секрете, агент не упоминал даже названия фирмы, только сектор рынка и запрос клиента на рекламную кампанию.

– К чему такая таинственность? – недоумевала Лера. – Чем больше мы знаем о заказчике, тем больше шансов грамотно выстроить маркетинговый процесс – под его задачи.

– Наберитесь терпения, – говорил агент (она даже не могла запомнить его имя, настолько этот человек казался ей безликим и неприятным). Он напоминал ей что-то скользкое. Лера любила сравнивать людей с какими-то предметами в своем воображении, так ей было удобнее с ними общаться.

Она начала презентацию со слов приветствия, говорила медленно, таким образом, складывалось ощущение, что девушка собиралась с мыслями. Но вскоре, войдя в нужное русло, Лера абсолютно уверенно, впрочем, как и всегда, изложила материал, подготовленный ее агентством.

– Мы предлагаем конкретное решение по выходу на вашу аудиторию. Для этого нам нужно четко представлять портрет вашего клиента и не распылять усилия на ненужные сегменты, – говорила она с полной убежденностью, обращаясь прямо к агенту.

Лера умела держать аудиторию: когда она делала презентации, то всегда выглядела очень спокойно, несмотря на то что внутреннее волнение, естественно, присутствовало.

– Сегодня у меня еще две встречи с вашими конкурентами, – слащаво улыбаясь, сказал агент (Лера так и не запомнила его имени, но ассоциация с чем-то скользким крепко засела у нее в голове), – а в конце недели мы соберем вас всех вместе и объявим результаты конкурса.

– Замечательно! – сказала Лера. – Спасибо вам за внимание.

Постояв несколько минут в дверях зала, девушка окинула его взглядом, будто примеряя на себя. Она была здесь несколько раз до этого, и помещение казалось ей огромным.

Сейчас пространство словно сжалось. Лере показалось, что оно вдруг стало ей мало́́. Все, чем она занималась до этого, перестало иметь великий смысл, хотелось совсем других просторов…

Сев в машину, Лера откинулась на спинку кресла – снова неприятно заныло в области лопаток.

В теле до сих пор ощущалась сильная слабость, которую приходилось преодолевать, потому что от текущей жизни деваться было некуда. Она прикрыла глаза, в сознание снова ворвался недавний сон. Он будто каждый раз посещал ее тщательно подобранными фрагментами – так, чтобы она не пропустила ни одной детали из своего ночного путешествия.

– Я не знаю, почему мы ссоримся. Мне с ним стало очень тяжело. Эти ссоры – как булыжник на моей шее, – вспоминала Лера слова, сказанные волшебнице. – Но ведь это он вернулся в мою жизнь и привел меня к вам!

– Ты сама вернулась в его жизнь, чтобы прийти ко мне. Вернее, вернулась в свое прошлое, а он все еще живет в нем.

– Я люблю его, но порой мне кажется, что эти отношения отравляют меня, что в них все еще есть кто-то третий, и я не хочу в них возвращаться.

Лера чувствовала, как теплые руки женщины касаются ее спины, соединяя краешки ран, заживляя их, пытаясь остановить все еще сочащуюся кровь.

– Это ведь благодаря ему я оказалась на озере?

– На озеро ты пришла сама. Туда нельзя привести кого-то против его воли. А он шел рядом, потому что винит себя, что из-за него ты когда-то потеряла свои крылья, – спокойно, но очень уверенно говорила женщина, продолжая залечивать раны.

– А сейчас перестань думать о нем, кровь не останавливается. Помогай мне, думай только о себе. Иначе мы не справимся.

Лера попыталась отвлечься от мыслей о Максе и прикрыла глаза. Почти сразу веки стали свинцовые, и их невозможно было открыть снова. Перед глазами показалось отражение свечи, которая вывела ее из церкви и привела в этот полный волшебства дом. Свеча как будто плакала, роняя капли воска и обжигая пальцы. Волшебница колдовала над ее ранами, а Лера вдруг почувствовала, как ее сознание уносится далеко в прошлое – в ту жизнь, в которой остались ее крылья…

Лера приехала в офис на переговоры, на которые ее позвал совет директоров. Она была уверена, что встретится с Максом, но не хотела этого и даже боялась. Она не догадывалась, зачем ее пригласили. Г-н Фомин, председатель совета директоров, по телефону соблюдал какую-то таинственность, поэтому девушка даже не могла предположить, о чем пойдет речь.

– Буду краток, – сказал Фомин. – Мы запускаем твой проект.

Слово «твой» резануло слух и было настолько неожиданным, что Лера подумала, не сон ли это.

«Не может быть», – подумала она. Ее проект вместе с полагающимся опционом отдали Максу, и она уже полгода не видела его, работала в издательстве и даже не мечтала, что вернется в Rebrand когда-нибудь.

– После того как тендер был выигран, Rebrand получил годовое финансирование от клиента. Мы не смогли найти тебе должную замену, поэтому приступай завтра к делам.

– А Грановский? Он ушел из агентства?

– Думал, ты знаешь, что Грановский стал членом совета директоров, причем не без твоего участия. Все помнят, как рьяно ты его продвигала.

– Ну так он профессионал, зачем мне возвращаться?

– Он сказал, что управлять агентством лучше тебя не сможет никто. И проект полностью переходит в твое ведение. Мы к нему пока не прикасались. Срок действия договора начинается только завтра, поэтому успеешь обустроиться.

Фомин всегда говорил короткими отрывистыми фразами, проявление эмоций ему давалось сложно, но Лера хорошо знала этого человека и понимала, что сейчас он испытывает неловкость.

– Возвращайся. Ну и… извини, – отрезал Фомин.

– Так я буду работать снова с клиентом напрямую?

– Нет, Лера, Макс будет курировать твою деятельность от лица совета директоров. А ты возвращаешься на пост генерального директора и получаешь все права на запуск нового продукта. Клиент остался очень доволен проектом. Твоим проектом, – еще раз подчеркнул Фомин. – Хотелось бы, чтобы он был так же доволен и результатами работы.

Сердце выскакивало из груди: она понимала, что жизнь их снова сводит. Лера радовалась, что не ошиблась в этом человеке и он возвращает ей то, что она так долго давала ему.

Лера боялась, что все эмоции написаны у нее на лице – она вообще с трудом умела их скрывать. А эмоций была буря: и ликование от того, что справедливость все-таки восторжествовала; и волнение перед новым проектом; и боязнь того, что при упоминании о Максе на ее лице отражались сразу все чувства, которые она старалась так глубоко запрятать в последние шесть месяцев. Но тут же она вспомнила, как больно ей было все потерять, и никто, даже ее любимый мужчина, не сделал ничего, чтобы остаться в компании было для Леры приемлемо. Ее отпустили сразу, даже с некоторым облегчением.

– Хорошо, – сказала Лера, – я принимаю ваше предложение, но хочу четко обговорить условия контракта и срок реализации проекта. Я его начну, доведу до конца и уйду.

– Алмазова! – Фомин возмущенно назвал Леру по фамилии. – Откуда такая дерзость? Я предлагаю тебе работу, а ты носом крутишь?

– Работа у меня есть, вы просите меня реализовать задуманный мной проект, потому что это принесет деньги вашей компании и совету директоров, в который по особому стечению обстоятельств я не вошла. Я даю вам свое принципиальное согласие, но только на срок реализации проекта. Дольше я не задержусь в агентстве.

– Ты изменилась. Ты мечтала здесь работать всю жизнь. Потом ушла. Я зову тебя обратно, а ты еще и недовольна.

– Вы знаете, почему я ушла, Олег Олегович, думаю, обсуждать это не стоит. Когда я могу изучить контракт?

– Что ты хочешь увидеть в контракте?

– Меня интересуют абсолютно земные вещи, которые все люди обсуждают перед тем, как принять решение – работать или не работать в данной компании, – сказала Лера и сама испугалась того, как она разговаривала с Фоминым.

– Назови сама желаемую сумму, ты ее получишь. Но мне надо, чтобы ты в проект вложила всю душу, как ты умеешь это делать.

– Больше не умею. В работе ценны профессиональные умения, а не душевность. За результат не переживайте. Без души – это не значит спустя рукава, – сказала Лера, улыбаясь.

– Хорошо. Позвоню Грановскому, скажу, чтобы подготовил тебе контракт.

– Если я выхожу завтра, то подписать его я хочу сегодня.

– Хорошо, сегодня, – сказал Фомин, понимая, что она имеет право так с ним разговаривать. – Сегодня вечером фуршет в агентстве, там мы с тобой и подпишем контракт. Грановский над ним поработает.

От упоминания этой фамилии у Леры снова защемило в груди.

Она реально боялась встречи с ним. Он звонил ей неоднократно с тех пор, как они расстались, но Лера решила, что не видеть и не слышать его – самый разумный вариант, помня, как всякий раз при его появлении в ее жизни земля уходила у нее из-под ног. Она не могла принять, что после отношений, которые у них были, после того как он «благодарно» принимал все, что она для него делала, Макс легко перешагнул через нее. Так и не укладывалось в голове, как он мог принять предложение о вступлении в совет директоров на Лерино место, зная, что она годы положила на то, чтобы туда попасть.

– Он тоже будет там? – спросила Лера, стараясь не выдать свое волнение.

– Да, он организовывает мероприятие, будет еще пара твоих любимых крупных клиентов, так что будь на высоте, как всегда… – Олег Олегович встал из-за стола и протянул Лере руку. Она тоже поднялась и протянула в ответ свою.

– Добро пожаловать домой, – сказал Фомин, – искренне рад тебе.

Он повернул Лерину руку ладонью вниз и, поцеловав ее, удалился.

Лера осталась сидеть в комнате для переговоров одна, пытаясь сообразить, что сейчас произошло и что ей дальше делать. Она любила все раскладывать по полочкам у себя в голове, но для этого ей приходилось прокручивать уже состоявшиеся разговоры по нескольку раз, чтобы выделить из них сухой остаток и отделить эмоции. А последнее было самым сложным.

«Так что сейчас произошло? – спрашивала она себя. – Как только я перестала ждать и старательно прекратила думать о том, что случилось, так это снова врывается вихрем в мою жизнь и снова непонятно, чего ожидать».

Она встала и медленно направилась к выходу, понимая, что сегодня вновь увидит Макса. Хотела ли она этого? Скорее нет, потому что не была уверена, что сможет скрыть свои чувства. А вот спрятать их она хотела больше всего на свете, но не потому, что он был недостоин ее любви или предал ее, а просто потому, что незачем было его любить.

Невозможно быть счастливой, зная, что твой любимый человек не будет с тобой. Никогда не будет… Но, несмотря на такое рациональное видение всего того, что происходило в Лериной жизни, сердце ее каждый раз буквально выпрыгивало из груди при одном только упоминании имени этого мужчины…

К реальности ее вернул телефонный звонок. Это был Макс. Глядя на его имя на экране смартфона, она вспомнила вчерашнюю ссору, которая в очередной раз неожиданно выбила почву у нее из-под ног. Мелодия звонка все звучала и звучала, а перед глазами стояла картина, когда, услышав звонок, она по своему обыкновению бросилась к трубке. Он был в дурном настроении, и Лера, как это часто бывало в последнее время, попала под горячую руку.

«И зачем звонит? – подумала Лера. – Если раньше я терпела подобное, будучи влюбленной дурой, то сейчас уже не готова выносить хамство».

Телефон продолжал петь. После той ссоры на ровном месте она не ждала его звонка и не хотела с ним разговаривать.

Каждый раз он обижал ее незаслуженно. Возможно, он осознавал это, но то ли от слабости, то ли наоборот, от слишком великой любви к себе и своим поступкам, а может, и по какой-то иной причине не стремился себя контролировать. Как из брандспойта обдавал потоком агрессивных эмоций вроде бы любимую женщину и чувствовал себя при этом правым.

– Привет, как твой день? – сказал он отрешенным голосом, стараясь делать вид, что ничего не произошло.

– Привет. Все хорошо, – максимально сдержанно ответила Лера.

Кто-то должен был сделать шаг навстречу, уступить, или извиниться, или нажать на «Stop». Но желания такого у нее на этот раз не было.

– Как у вас сегодня погода? – спросил он, заполняя разговор ненужными вопросами.

Слыша надрыв в этих дежурных фразах, Лера поняла, что она должна сделать это…

– Нам нужна пауза, Макс… Я устала от бесконечного выяснения отношений. От ссор и обид. Ни мне, ни тебе это не надо. Я не хочу больше…

Возможно, он что-то начал говорить или снова кричать, а может, и нет… Но сил преодолевать этот барьер и лелеять надежду у нее больше не было.

…Вдруг Леру как будто ударило током, она вздрогнула и проснулась. Телефон продолжал петь.

«Боже мой, это снова сон. Когда же закончится это ужасное состояние? Кто я на самом деле и где живу по-настоящему: тут или во сне?» – подумала она, хватая трубку.

– Алло, Макс, привет!

– Привет, как твой день? – сказал он отрешенным голосом, зевая. Он так обычно делал, когда не хотел разговаривать.

– Привет. Все хорошо, – максимально сдержанно ответила Лера. – Но я не готова продолжать эти отношения. Слишком больно мне в них стало.

– Как у вас сегодня погода? – спросил он, заполняя разговор ненужными вопросами.

– Ты меня слышишь, Макс? Это нужно прекратить, – продолжила Лера, четко осознавая, что так она себя спасает от дальнейшего разрушения и что это не сон. – Не звони мне больше. Никогда не звони.

Возможно, в глубине души она ждала другого ответа, но давно уже была готова к тому, что услышала.

– Я и не собирался, – смело ответил Макс и замолчал, не повесив трубку. Кто-то должен был это сделать – нажать на «Stop». Обычно так поступала Лера, но в этот раз она не хотела… и сама нажала на красную кнопку…

Положив трубку, она почувствовала горечь – не от расставания, а от своей нечаянно пережитой любви. Неприятное послевкусие от каждого разговора с ним уже стало постоянным спутником их угасающих отношений. Интуиция уже не говорила, а просто кричала в голос, что им нужно расстаться. Наконец она сама смогла нажать на красную кнопку, понимая, что больше никогда не захочет снова набрать этот номер.

– Я должна вернуться в свой сон, – подумала Лера.

Прежде чем завести машину, она снова глянула на себя в зеркало и заметила, каким завораживающим стал ее взгляд. Она не могла понять, что в нем стало не так, но ощущение, что из зеркала на нее смотрит кто-то другой, не покидало ее.

Дальше день промчался незаметно, на одном дыхании. Спина почти не напоминала о себе, шрамы не ныли.

«Как только я приняла верное, хоть и очень тяжелое решение, даже воздух приобрел новый вкус: он заряжает, – подумала Лера. – Хочу вернуться в свой сон и вспомнить все до мелочей. Каждое сказанное слово!» – решила девушка на пути домой.

Она чувствовала, что стала другой. Но как можно в этом убедиться, а главное, осознать или объяснить? Желание увидеть себя – всю целиком, новую, незнакомую – стало непреодолимым. Войдя в квартиру, она закрыла дверь и сразу направилась к зеркалу, срывая с себя одежду.

Перед ней стояла красивая молодая женщина, безусловно, похожая на прежнюю Леру, но по ощущениям сбросившая груз лет так семи. Только сейчас она заметила, что у нее были короткие волосы. «Почему меня это не удивило с утра», – пробормотала она, вспоминая, как ночная знакомая состригала ее густые, спутавшиеся пряди, которые плетьми лежали на спине и не давали ранам затягиваться.

Но самое главное, что изменилось, – это ее взгляд. Он был другим.

Перед глазами возник огонь – пламя, которое все не хотело разгораться, а потом искрило всеми цветами радуги, уничтожая срезанные волосы, а вместе с ними – яростные проклятия полных ненависти и обиды слабаков, лишивших девушку крыльев. Лера легко шагнула сквозь зеркало к костру и вмиг очутилась рядом со своей спасительницей. Она снова оказалась в той волшебной ночи, она вернулась туда за советами и наставлениями о том, как жить, переродившись. Как узнать себя, как принять.

– Ты очень сильная, – говорила ей женщина у костра. – Твоей силы настолько много, что хватит переделать себя – воссоздать полностью, заново.

– Мои волосы… я теперь совсем другая… А любви больше нет. Я не могу идти за ним дальше. Это стало невыносимо…

– Думай о себе. Как только ты будешь готова, любовь появится в твоей жизни снова.

– Вы сказали: любовь…

– В этой любви ты умерла, сейчас ты другая, тебя не удержать одними лишь обещаниями.

– А эти жуткие шрамы на спине, я смогу о них забыть?

– Сможешь. Ты уйдешь далеко вперед, и эта жизнь покажется лишь фрагментом фильма, который ты видела однажды.

Лера вдруг почувствовала, что замерзает, дрожь прошла по всему телу, огонь больше не грел. Ее снова будто ударило током, и она увидела себя в зеркале. Вновь встретившись с собственным взглядом, она едва успела уловить, как в глазах тихонечко догорал костер, у которого она только что грелась со своей волшебной знакомой.

…Очнувшись, Лера обнаружила себя перед зеркалом – так же было в первый раз, когда она вернулась домой после знакомства с рыжеволосой женщиной.

– Боже мой, сколько я тут простояла? – подумала она. – Снова видение… И снова я не успела узнать самого главного – кто я теперь и зачем все это.

Лера накинула легкий халатик и подошла к окну.

За окном скучал Петербург.

Этот странный город, с небом, будто все время курящим, нависающим над приученными к дождю людьми (настолько, что большинство не использует зонт!), заставляет всех играть по его правилам.

Город формирует все: настроение, манеры и даже самочувствие. Вы чувствуете на себе его давление с первых же секунд после приезда. Давление, от которого спасает лишь эйфория – на фоне полного спокойствия она вполне вероятна. Что-то, видимо, витает в воздухе… С первых же мгновений ощущаешь себя чужаком. По-европейски небрежно одетые люди заставляют тебя сильно напрячься, чтобы вспомнить, что ты, вообще-то, в России, а не в европейском мегаполисе. А потом, через какое-то время, ты понимаешь: твоя манера одеваться стала непонятна оставшимся далеко за Уралом. Потом ты открываешь, что люди отличаются не только стилем одежды, но и своим навязчивым желанием посочувствовать – выразить искреннее соболезнование о принятом тобой решении переехать в Петербург. Не надо путать, это не петербуржцы. Это такие же «пришельцы», приехавшие попытать судьбу в большом городе. Их сочувствие – это скорее исповедь о том, как тяжело у них проходил процесс адаптации. А так как поныть в своем окружении некому, они выбрали такой способ выброса потока сознания, как «лекция-инструкция», заранее подготовленная для новобранца.

Лера вспомнила, как переехала в Петербург и с первых же дней на нее посыпались советы-рекомендации местных «старожилов».

Вот, например, Ирина. Девушка моложе Леры лет на десять, приехавшая в Питер с мужем из Минска. За пятнадцать минут беседы поведала обо всех неприятностях, которые можно ожидать от этого зловещего города, начиная с того, что в нем никогда нет солнца, и заканчивая тем, что зонтики должны быть специального вида, иначе унесет (в Изумрудный город, не иначе, подумала тогда про себя Лера). Предупредила, что все опаздывают, минимум часа на два, никто не любит работать, все только пьют и рефлексируют на тему бытия.

– А вы не хотите вернуться? – спросила Лера Иру, добавляя в свой вопрос нотки сочувствия.

– Нет, что вы. Мне здесь очень нравится! – ответила та и одарила Леру улыбкой, возможно, даже искренней… Но общаться с «пришельцами» нетрудно с точки зрения переживания и осмысления. Сложнее с коренными – настоящими породистыми петербуржцами. Их стоит разделить на классы, виды, подвиды.

Это целый мир – люди, которые формируют такой спектр чувств, что от легкого недоумения до полного шока твое сознание обернется со скоростью света, а ты и не поймешь, что сейчас произошло.

Чтобы понять местных жителей, нужно приехать в Петербург в осенне-зимний период. Питер вообще стоит разделить на два равновеликих образа, каждый из которых принадлежит своему сезону: весенне-летний и, соответственно, осенне-зимний.

– Ну, как тебе живется в Питере? – спросил как-то Леру один из местных жителей. – Соскучилась по солнцу?

В его тоне звучала то ли издевка, то ли сочувствие, сразу непонятно. Это, кстати, тоже одна из характерных черт культурного населения города. Никогда не знаешь, что конкретно имеется в виду.

– Ну да, – постаралась поддержать беседу девушка, – света не хватает.

– А ты посмотри вокруг: в Питере люди сутулые.

– Да? Не замечала, – сказала Лера.

– Это они такие, потому что небо низкое, – посмеялся собеседник.

Не позволяя городу себя задавить, Лера двигалась вперед, не оглядываясь на причины переезда и не обращая внимания на постоянное, незнакомое прежде, ощущение гирь на ногах. Иногда девушка чувствовала, будто ее стерли ластиком, а иногда – даже Алисой в Стране чудес, но, несмотря на это, она потихоньку приживалась в Петербурге.

Постепенно серо-черная осень подминала под себя, заставляя Леру надевать одежду таких же мрачных, как само ненастье, тонов, не свойственных ей ранее.

Она выходила на улицу, сливалась с толпой. Люди поддакивают городу, подчеркивая отсутствие солнечного света серо-черными одеждами. Если вдруг в толпе мелькнул красный или желтый шарф, яркие ботинки, сразу было ясно: это приезжий. В мрачный осенне-зимний период туристический поток сокращается, но все-таки «пришельцы» встречаются.

«Я чувствую, что город меня поглощает, будто я исчезаю, растворяюсь в его туманном настроении и влаге», – всплыл в памяти разговор с подружкой.

Она была не из коренных, но жила здесь без малого двадцать лет и любила Питер, как многие аборигены.

«Так и есть», – подтверждала Лерино настроение подруга.

«Возможно, в этой кажущейся вселенской тьме кроется какая-то справедливость, – вились в Лериной голове мысли. – Потому что когда, пережив этот период, ты попадешь в по-летнему приветливый город, он воздает тебе своей необыкновенной красотой и яркостью за все эти месяцы тоски по небесному светилу».

Лера все глубже погружалась в воспоминания о том, как она оказалась в Петербурге.

Успешно завершив проект, она сдержала данное Фомину (хотя, скорее, себе) обещание и ушла из агентства. Воспоминания об отношениях с Максом за время работы над проектом немного стерлись. Как будто это был эскиз, карандашный набросок, по которому беспощадно прошлись ластиком, но линии все же угадывались. Если представить ускоренный показ черно-белого кино с конца в начало… Да, сразу было понятно, что эта история не имеет шансов на успех, но все же пленку прокрутили – и остался лишь пустой экран, белый лист, с которого все обычно только начинается. Но память порой играет с нами. И призраки прошлого покидают нас не сразу. В отличие от призраков, люди исчезают почти мгновенно.

Позже, после своего ухода, Лера узнала, что Макс тоже покинул агентство. Сначала выжил ее, а потом и сам ушел, поняв, что не справляется. Ему было свойственно не нести ни за что ответственность, поэтому он бросил важный пост и испарился. Лера к тому времени уже привыкала к Питеру. Здесь она, не без труда, открыла свое небольшое агентство по управлению репутацией в сфере устойчивого развития[1]. Иногда она выступала подрядчиком Rebrand, так как Олег Фомин приглашал ее в те проекты, с которыми, на его взгляд, лучше Леры никто не мог справиться. Он звал ее обратно. Но вернуться было невозможно. Хотя Макса там уже не было, все равно существовали вещи, которые нельзя было забыть. И то, как с ней поступили в свое время в Rebrand, было именно таким событием в жизни девушки. Лера бралась за те проекты, о которых просил Фомин в частном порядке, хотя и понимала, что ей в них очень тесно. Она помогала, с одной стороны, из уважения к Олегу Олеговичу, все-таки теплые отношения они сумели сохранить, с другой стороны – ей нужны были деньги. При этом работа строилась таким образом, что подрядчик оставался неизвестным для клиента. Она тратила кучу времени и сил на чужие проекты, прятала свое имя, порой становилась абсолютным исполнителем, понимая, что давно переросла это и с каждым шагом чувствовала свое выгорание.

Становление в новом, при этом очень сложном городе было делом непростым, и важность личного бренда в этом процессе переоценить было просто невозможно. Стоит ли ставить на весы свое имя и дополнительный заработок, в котором и правда была нужда, – вопрос неоднозначный. Или однозначный, просто какой-то смелости не хватало внутри. Или что-то сдерживало снаружи! Лера очень много училась. Помимо коммуникаций в сфере устойчивого развития, она изучала коучинг, получила соответствующий диплом и часто применяла эти технологии в своей профессиональной деятельности.

– Без осознанности – никуда, – часто повторяла девушка. Именно осознанность помогла Лере вылезти из того эмоционального болота, куда она попала со своей никому не нужной любовью. Да и сейчас, во время поиска себя, осознанность являлась островком надежды. Леру всегда привлекали вопросы саморазвития. В процессе личностного роста у Леры постепенно просыпалось желание помогать людям, узнавать себя и двигаться к воплощению своей мечты. Казалось, мир должен был окраситься новыми красками, но что-то невидимое все время мешало этому движению.

Возможно, то было состояние разбитости из-за потерянной любви или дискомфорт от переезда, а может быть, гнетущее ощущение, которое оставлял сам Питер – город, где почти невозможно отличить настоящие страдания от привычной каждому местному жителю хандры, спровоцированной то ли избытком осадков, то ли дефицитом солнечного света. А может, виновато было понимание, что шрамы все еще не затянулись. Ну или что-то еще. Дискомфорт был ее верным ежедневным спутником и почти превратился в привычку. Лера снова и снова пыталась найти себя, не понимая, почему она при этом по-прежнему продолжала себя терять, как и в то время, когда, сбежав в Питер, пыталась спрятаться от боли из-за утраченной любви.

До сегодняшнего дня картина не складывалась, а страх отказаться от привычного уклада жизни нарастал, усиливался, нависал над головой чугунным небом. Изменения, которые произошли после «волшебных сновидений», не переставали давать о себе знать. После одной из рядовых встреч, которые она проводила почти каждый день с целью получить тот или иной проект от заказчика, на Леру нахлынуло явное ощущение «сжатия мира». Она поняла, что если не откажется от тех направлений деятельности, которые «разряжают», лишают ее энергии, то шанса расправить плечи и дышать полной грудью может и не появиться больше. И тогда над головой будет нависать не питерское небо, а жалкий обшарпанный потолок нереализованных стремлений и желаний. Это осознание как будто сорвало оковы, она захотела смело идти вперед, отдаваясь своему будущему, которое виделось ей полным любви и солнечного света.

«Наверное, дело вовсе и не в Питере», – сказала себе девушка, забираясь с ногами в кресло и открывая ноутбук, чтобы еще немного поработать перед сном. И даже не в нем, давно уже не в нем. Лера твердо решила после завершения текущего проекта для Rebrand попрощаться с этой страницей в своей карьере и заняться той деятельностью, которая дает ей заряд энергии, не сковывает движение. Она готова работать с Фоминым, несмотря на внутренние обиды и недосказанность, но прятать свое имя больше не готова.

– Хотя иногда, чтобы вновь появиться, нужно исчезнуть. Как птица феникс… возродиться из пепла.

Лера физически чувствовала свою трансформацию. Это было больно, страшно, неизведанно, но необходимо. Если хочешь расти, ты просто вынужден меняться.

– Я переросла эту любовь. Я выросла из однотипных проектов. Я стала больше, чем та, кем теперь не могу, да и не хочу быть.

А еще Лера решила не звать никого в свою новую жизнь. Те, кто захочет, пойдут рядом, а кто-то останется жить в ее прошлом. «Быть частью прошлого – это тоже очень достойное место в жизни любого человека», – подумала Лера, стараясь не углубляться в эту мысль, понимая, кого сознание выдвигает в основные претенденты на «героев из прошлых лет».

Хотелось свободы, воздуха, полета…

В ноги мягко прыгнула и начала там играть ее любимая пушистая Хлоя, как будто подтверждая, что не только у кошек много жизней, но и люди могут прожить в течение своей жизни не одну, а несколько, позволяя себе расти и меняться, не отдавая себя игре по одному, написанному кем-то сценарию.

Захлопнув крышку ноутбука, она встала и пошла в душ.

У Леры было четкое ощущение, что у нее началась какая-то вторая, новая жизнь, о которой она раньше не ведала, и именно познание этой реальности поможет ей найти себя настоящую, ту, которая вернулась из сна.

Укладываясь спать, она очень хотела снова встретить свою волшебницу, чтобы получить ответы на все вопросы.

Проваливаясь в сон, Лера почувствовала волны тепла, прокатывающиеся по телу, а за закрытыми веками начинал разгораться костер…

Вдруг в дверь громко постучали, она открыла глаза, не понимая, что происходит. Лера не могла подняться с постели – тело было ватное, наверное, усталость за эти дни оказалась такой сильной, что она умудрилась заснуть в считанные секунды. Стук продолжался. Будучи скованной тяжелой дремой, она кое-как доплелась до двери, повернула защелку и, не успев даже приоткрыть дверь, почувствовала, что ее обдало жаром костра и какая-то сила тут же подхватила ее и вынесла из квартиры.

Она вдруг оказалась в доме своей ночной знакомой. В этот раз дом был светлый, заполненный утренними солнечными лучами.

Легкие занавески отдались во власть ветру и переливались на сквозняке. Сделав несколько шагов внутрь веранды, Лера поняла, что идет босиком, а оглядев себя, не увидела ничего, кроме легкого, полупрозрачного платьица, в котором ложилась спать. Помедлив секунду, она все же шагнула в глубь дома, ощущая на себе приятное дуновение ветра и тепло от ласковых и нежных лучей солнышка, которое она так любила.

Заглянув в комнату сквозь приоткрытую дверь, она увидела застеленную постель и весьма скромную обстановку. Вдруг девушка вздрогнула от взгляда, с которым встретилась глазами. Еще через секунду она поняла, что смотрит в зеркало на свое отражение. Но она себя не узнала – это был не ее взгляд!

– Ну, иди сюда, задавай вопросы, которые остались, – услышала она знакомый голос.

Лера обернулась, посмотрев еще раз на отражение в зеркале, и направилась туда, откуда ее позвали.

Она оказалась в комнате, где вкусно пахло пряностями и фруктами, хотя ничего, что могло бы источать такой аромат, она не увидела.

– Проходи, проходи, – улыбалась дама, – садись, спрашивай. Времени у нас немного.

– Кто я теперь? – Лера сама удивилась своему вопросу, он появился в ее голове абсолютно неожиданно.

– Узнаешь. Этот путь проходят все, кто перестает думать о себе. Ты ведь начинаешь правильно мыслить, но сама не даешь себе новой проявиться, блокируешь все нужное, прячешься за привычными мыслями, за тоской, дождем и Питером. Ты и только ты! Тебе нужно поверить в себя. Понять, насколько ты сильная, и перестать бояться.

В этот момент Лера задумалась. Ей было совершено непонятно, что имеет в виду волшебница.

– Я никого и не боюсь, – задумчиво ответила она.

– Пока оглядываешься и сомневаешься – боишься.

– Я сомневаюсь, что я смогу… Много пережито. Шрамы все время ноют.

– Я не даю готовых ответов, ты должна понять все сама. Спасай себя, – повторила женщина. – Ты сильная, крылатая. Но ты не даешь своим крыльям снова пробиться, раздирая шрамы, допуская к себе не тех людей…

– Я все еще способна на полет к мечте?

– Раз эта мысль в твоей голове появилась, значит, способна.

– Я не понимаю как.

– Мысли не приходят просто так. Раз пришла, значит, поймешь. Очисти свое сознание от всего лишнего, смотри вперед, а я покажу тебе – тебя. И расскажу, почему твои шрамы все еще ноют.

Лера встала и хотела подойти к этой излучающей неземную силу женщине, но не смогла. Ее вдруг не оказалось в комнате. Лера обернулась и посмотрела по сторонам: комната уже не казалась такой светлой, скорее наоборот, как будто бы сумерки накрыли ее своим покрывалом.

Стало не по себе. Надо было уходить из этого дома. Она поспешила к выходу, почему-то снова вспомнив, что идет босиком. Солнца больше не было. С неба смотрела луна, освещая дорогу. Но куда идти, Лера представления не имела.

«Очисти свою память, убери все лишнее, перестань хранить обиды, ты сильнее их, – вновь зазвучали в голове слова волшебницы. – А я покажу тебе их настоящие лица… Иди только вперед».

Лера ступила на землю, стараясь попасть в границы лунного света. Она почувствовала, что оглядываться нельзя. Что-то неведомое вело ее. Ступая по лунному пути, Лера не думала о том, как ей найти дорогу, но было страшно и холодно. Внутренняя сила двигала ее вперед. Она делала шаг за шагом, пока под ногами не закончился лунный след. Она осталась в кромешной тьме и очень испугалась. Сделав шаг наугад, Лера вдруг почувствовала, что падает. Под ногами не было твердой почвы.

Она летела, а в голове звучали слова: «Перестань бояться! Тебе нельзя бояться. Ты очень сильная, когда веришь в себя».

Продолжая лететь вниз, она вдруг увидела Макса. Он был почти рядом, но, заметив Леру, отвернулся.

– Макс, я падаю, поддержи меня! – успела крикнуть она. Его лицо не отражало никаких эмоций. Он не отозвался. Снова вспомнился последний день в Rebrand и тот страшный, обидный и очень неожиданный разговор о том, что Лера им больше не нужна, – разговор, который она никак не могла забыть. Обида и горькое разочарование висели гирями на ногах, мешая ей двигаться вперед!

Лера упала на что-то твердое, сильно ударилась коленкой и… проснулась.

…Она лежала в своей спальне, там же, где засыпала вчера вечером. Это снова был сон, который трудно было отделить от реальности.

«Доброе утро, страна», – подумала девушка, вставая с кровати.

Спустив ноги с постели, она почувствовала боль в ноге. Из свежей раны на коленке сочилась кровь.

«Что же это такое? – подумала она. – Как долго все эти чудеса будут давать о себе знать? Неужели я так и не научусь управлять своей жизнью?»

«Как только очистишь свою память, все раны и шрамы заживут, – вспомнила Лера слова волшебницы. – Пока рядом не те люди, раны будут кровоточить».

«Я способна на те вещи, которые пока даже не вижу и не понимаю. Я чувствую силу», – подумала она, реально ощущая, как внутри что-то расцветает. Но от воспоминаний о прошлых обидах внутри холодело.

«Он даже не захотел меня поддержать, а я все думаю о нем. Они меня практически выгнали из агентства, которое я вместе с ними создавала, а я помогаю им реализовывать проекты, не называя клиентам своего имени. Господи, да что со мной, с моей самооценкой… Как же разобраться со всем этим?» – с такими мыслями Лера вошла в душ. Она почувствовала, как вместе с водой уходит все лишнее и ненужное, и это доставило ей удовольствие.

«Вода лучше знает, что смывать», – думала она, полностью отдаваясь теплым струям, руками помогая убирать с тела невидимые путы.

Завернувшись в халат, Лера пошла на кухню, открыла шкафчик с лекарствами и взяла йод, чтобы обработать коленку. Но, уже готовая помазать ранку, распахнула халат и обнаружила, что от ссадины нет и следа.

«Вот это волшебство!» – так и ахнула Лера.

Пора было собираться на встречу. «Как хорошо, что реальная жизнь наполнена событиями, на которые постоянно можно переключать внимание, иначе жизнь во сне захватила бы меня полностью», – подумала Лера.

Она приготовила свой любимый кофе, достала несколько ломтиков сыра и села завтракать. Завтрак неизменно оставался любимой трапезой, но последние дни аппетита не было совсем. Ее ночные путешествия заряжали эмоционально, но, видимо, на восстановление организма требовались силы, и, чтобы не тратить их на переваривание пищи, организм решил умерить аппетит. Лера взяла книгу, которую читала последние дни. «Есть, молиться, любить» Элизабет Гилберт становилась для нее настольной книгой, когда в душе́́́́ царил раздрай. Лера перечитывала ее и каждый раз находила в себе сходство с главной героиней. Мечта написать собственную книгу не оставляла ее уже несколько лет. Она то бралась за перо, то теряла вдохновение, которое почему-то было тесно связано с ее любовной привязанностью.

Вдохновение обострялось в моменты страданий или блаженства и угасало в месяцы нудной депрессии и отчаяния.

«Почему я решила сделать его главным героем? Ведь книга обо мне. Наверное, мне казалось, что Макс – главный герой и в моей жизни, и я закрыла к себе дорогу всем остальным», – прервав чтение этими размышлениями, Лера погрузилась в воспоминания о том, как, а может, почему она однажды решила написать книгу.

Она вспомнила, как тяжело переживала разрыв с когда-то горячо любимым мужем. В одну из ссор вышла из машины, хлопнув дверью, и просто бродила по городу…

Дул прохладный осенний ветер, развевая ее волосы. Несмотря на то что ветреную погоду Лера недолюбливала, сейчас это не раздражало, а, наоборот, нравилось. Казалось, что эта погода навевает какие-то перемены, унося с собой все ненужное, дарит какую-то легкость и надежду.

«Странно, – подумала Лера, – первый раз в жизни опадающие с деревьев листья не кажутся мне символом умирания природы. Наоборот, думаю, что после болезненного обнажения происходит перерождение и появляется шанс начать жизнь заново – другую жизнь, в абсолютно новом, возможно, более привлекательном обличии».

Вдруг сквозь витрину девушка увидела толпу женщин внутри книжного магазина. Лера тоже зашла и очутилась на презентации какой-то книги. Молодая, но уже очень известная писательница бодро раздавала автографы и вписывала на обложку книги пожелания для каждого, кто подходил к ней.