Читать книгу Повелитель теней - - Страница 7

Крабогном сопровождает меня в девятый вагон и по очереди указывает на двери всех трёх купе. Я киваю на ближайшую к тамбуру, и зловредный дух, растворяясь в тенях, проникает внутрь. В полутёмном купе я вижу семейную пару с ребёнком лет пяти, они чинно сидят за столиком и едят. Челюсти работают в такт стуку колёс. Их движения слишком слаженные, до неестественности. Выглядит странно, будто их связывают ментальные нити. Женщина лишь поворачивает голову вправо, а мужчина ей уже подаёт солонку. Мальчик протягивает руку, и в неё моментально ложится конфета, будто родители прочитали его мысли.

Притопывая от нетерпения, Крабогном крутится под полкой. Я не успеваю его отозвать, как клешня тянется к лежащему с края столика медальону. Золотая цепочка слегка шевельнулась, но мужчина моментально это заметил, и в ту же секунду на медальон уставились женщина и мальчик. Мальчик опускает голову и пялится на Крабогнома, хотя видеть его не должен. Я нахмурился, ведь лицо у ребёнка оказалось совсем не детским.

Да это же карлик!

Идеальная маскировка – кто заподозрит благочестивую семью в убийстве? Они попадут под подозрение последними, особенно пятилетний мальчик. Погодите-ка… Да и женщина вовсе не женщина, а переодетый мужик!

Очевидно, что они профи, но это уже становится смешно.

Крабогном почувствовал, что пахнет жареным, и поспешно смылся в тень под потолком. А вся “семейка” вперила взгляды в дверь. Возникло ощущение, что они смотрят прямо на меня. «Женщина» нагнулась, вытащила из ботинка пистолет и прицелилась в дверь, мужчина размял кулаки и надел кастет, карлик же достал из-за пояса нож и спрятался в углу перед входом – так, чтобы напасть на входящего из слепой зоны. Мужчина шагнул и вышел в коридор.

Я не стал заморачиваться и разрывать их ментальные нити – в конце концов мне не нужен был честный и справедливый бой. Я собирался убить их быстро и эффективно, без лишнего риска. Как раз в комнате достаточно темно для одного смертоносного приёма: я превратился в тень и прошил насквозь карлика, а затем и «женщину» – неподготовленный человек не сможет регенерировать нанесённые повреждения. Пронизывая организм, тень буквально разрывает каждый капилляр и вызывает миллионы маленьких внутренних кровотечений. Мужчина согнулся от боли, когда его партнёры-киллеры умерли. Уничтожение ментальных нитей всегда вызывает сильный дискомфорт.

По мне дало неожиданным откатом, и мне пришлось собрать все силы, чтобы не потерять сознание. Было очень больно, всё тело сковала слабость. Да чтоб тебя Изнанка! Это был мой любимый приём, но теперь он стоит непомерно дорого. Временно я просто не смогу его использовать…

– Ах ты сука-а-а-а-а-а-а! – взревел мужчина, однако Крабогном теневой кляксой впечатался в его рот, намертво заклеивая. Крик оборвался, никого не потревожив. Я затянул мужика в купе и сломал ему хребет. Использовать нож было бы неразумно – останется много кровавых следов.

– Так, что же у нас здесь? – пробормотал я, выворачивая их карманы. У “семейки” наёмников было семь паспортов, причём с магически обработанными фотографиями. С должной ловкостью и специальными навыками можно изменить эти фотографии, как потребуется. Пока я недостаточно освоил местную магию, но в будущем… Я рассовал паспорта по карманам пиджака и джинсов и приступил к утилизации трупов – запихнул в чемоданы и покатил в багажный отсек.

Мрачный мужчина в цилиндре всё ещё был на своём посту – пялился в окно на стремительно проплывающие мимо пейзажи. Он проводил меня взглядом, когда я проходил мимо первый раз. Во второй он демонстративно игнорировал всё вокруг, но глаза всё же закатил. В третий же раз, когда я транспортировал чемодан с карликом, он пробормотал под нос ругательство. Мне послышалось что-то вроде: “Настырные русские!” Кажется, моим присутствием он был очень недоволен, поэтому я поспешно свалил, за своей следующей жертвой.

Во втором купе девятого вагона перед зеркалом красовался молодой мужчина. Создавалось впечатление, что он собирается на охоту за медведем. Ну или по крайней мере за кабаном. Потому что на столе была разложена впечатляющая коллекция ножей, а в углу стоял пучок дробовиков с магическими глушилками на дулах. Напевая весёлую песенку, мужчина надел тонкий бронежилет и поднес к груди фиолетовый галстук.

– Не то, – вздохнул он и взял жёлтое платье.

Я не стал досматривать до конца модный показ и открыл дверь. Мужчина швырнул в меня галстуком и сразу же прыгнул за ружьём, но я бросился наперерез, скрутил его и закрыл нос и рот ладонью. Он яростно трепыхался, но вскоре затих. Убедившись, что он мертв, я спрятал оружие и одежду, запаковал человека в чемодан и направился по знакомому маршруту – в багажный отсек. Ощущалось это уже как рутина. Мужчина в цилиндре что-то гневно бормотал на немецком, скрестив руки на груди…

Третье купе девятого вагона встретило меня тишиной. Стол ломился от алкоголя и закусок. Заняты были только две нижние полки – на них растянулись спортивного телосложения парни, с их губ стекала желтоватая пена. На дне бутылки с водкой бултыхался мелкий белый порошок. Крабогном озадаченно забегал по столу справа налево и обратно, вглядываясь в синюшные лица.

– Им тоже снотворное подсыпал? – спросил я, уже зная, что услышу в ответ.

– Несмертельный доза! Должны жить! Почему умереть? Нет, так не пойдёт! Я не хотеть в Изнанку!

Крабогном залез на грудь одному из парней и начал делать… массаж сердца? Я скинул его на пол и усмехнулся:

– Успокойся. Они уже окоченели. А убил ты их, потому что смешал снотворное с алкоголем. Вот они и отравились. Я не буду наказывать тебя, на этот раз. Но если оплошаешь снова, больше жалеть не стану.

– Великан-хозяин-друг! – благодарно поклонился Крабогном. – Ну я идти? Эти последние.

– Ступай.

Он разлился чёрным туманом и выскользнул в коридор. А я убрал еду и бутылки со стола, вытер все следы, которые могли бы сказать о том, что здесь произошло, и отработанными движениями запихнул парней в их же чемоданы. Как хорошо, что наёмники – люди предусмотрительные и возят с собой не маленькие аккуратные портфельчики, а основательные такие баулы, в которые можно спрятать вагон, и ещё место для пары трупов останется.

Завидев меня, мужчина в цилиндре запыхтел, как паровоз, и покраснел, как свекла. Когда я поравнялся с ним, он развернулся на пятках и вцепился мне в локоть.

– Мне казалось, я чётко показал своё отношение к этому, – сказал он с заметными акцентом и покрутил пальцами перед моим лицом. – Вы так поедали меня взглядом, что мне даже стало неловко! Я вообще-то думал, у вас, в Российской Империи, не настолько фривольные…

– Погодите, погодите, – я освободил свою руку и на всякий случай отступил. – Не понимаю, о чём вы говорите!

– Как это не понимаете?! Вы крутитесь вокруг меня весь последний час! Бесстыдник! Если бы я был заинтересовал, то сказал бы об этом сразу. Но я не люблю мужчин! Я люблю женщин!

– Эм-м-м-м, – я криво улыбнулся. – Произошло недопонимание. Мои друзья просто попросили меня отвезти их чемоданы в багажный отсек. К сожалению, мой путь пролегает через этот вагон. Не могу же я проходить его по крыше? И да… Мужчинами я тоже не интересуюсь.

– Ох, простите, – захлебнулся воздухом мужчина в цилиндре и покраснел пуще прежнего. Ещё немного – и его хватит инфаркт. Он ослабил галстук, оттянул воротник и жалобно проблеял: – Прошу прощения, не хотел вас оскорбить. И вообще… Как хорошо, что всё так разрешилось. Я уж думал пожаловаться на вас проводникам.

– Ага, хорошо, – осклабился я, подхватил чемодан и продолжил путь, а мужчина торопливо шмыгнул в купе.

Когда дела были сделаны, мой желудок снова напомнил о себе утробным воем. Да такими темпами я на еде разорюсь! Всё-таки надеюсь, что это такой период адаптации и скоро мой живот перестанет быть чёрной дырой, готовой поглотить всю планету. В вагоне-ресторане я подозвал знакомого официанта и заказал борщ, три отбивных и пирог с клюквой. И компот. Официант явно удивился, но, наученный горьким опытом, воздержался от комментариев и быстро спрятал эмоции.

Пока ждал, когда приготовится заказ, я осмотрел ресторан. Гостей, кроме меня, не было. Бармен со скучающим видом перетирал бокалы, официанты стояли около кухни и о чём-то переговаривались. Вдруг две тёплые ладошки закрыли мои глаза и мятное дыхание обдало мою щёку:

– Угадай кто?

– Сдаюсь. Память ухудшилась из-за плохого здоровья.

– Ну вот, – меня отпустили, и напротив уселась девушка лет тридцати с пепельными волосами. Строгие черты лица, квадратные очки, деловой костюмчик в облипку. Смахивает на очень сексуальную училку. – Серьёзно, не узнаёшь?

– Нет.

Она мило сморщила носик и протянула:

– А я ведь молилась Мокоши, чтобы ты выздоровел. Так волновалась – и ради чего? Чтобы ты меня даже не вспомнил! Хотя ладно, тебе простительно. Если бы я полежала в коме, то, наверное, не только бы друзей позабыла.

– А мы друзья?

– И очень близкие, – девушка провела пальцами по моему запястью, и я в который раз отметил, как легко считываются подобные уловки. Конечно, в восемнадцать лет я бы растаял и принял всё за чистую монету. Судя по всему, эта дамочка думала, что я сейчас же упаду к её ногам, свесив язык. – Но знаешь что? Ты можешь искупить свою вину. Например, угостив вином и поговорив по душам…

– А ты всё законспектируешь? – я нагнулся и вытянул из её сумочки диктофон, поставленный на запись. – Как ты могла? Я ведь действительно поверил, что мы лучшие друзья, постоянно устраиваем девичники и заплетаем друг другу косички.

– Как ты?.. Впрочем, неважно, – она мгновенно взяла себя в руки и поменялась в лице: – В таком случае, господин Ломоносов, не дадите ли вы мне интервью? Я – Жанна Андреева, журналистка “Московских известий”. В ваших интересах пообщаться со мной и дать официальные комментарии. Вы же понимаете, что люди любят придумывать небылицы?

– Конечно, конечно, – я задумчиво постучал по нижней губе. – А ведь вы поверили, что я потерял память. С чего бы?

– Блеф, – тонко улыбнулась Жанна.

– Нет. Вы что-то обо мне слышали. Слухи обо мне уже разлетелись, верно? Нехорошие слухи.

– Кто-то активно распускает сплетни, что ваши мозги сильно заржавели. Что вы никогда не станете прежним, – она положила ладонь на мою руку и слегка её сжала. – Дайте мне интервью, это ваш единственный шанс восстановить репутацию. Иначе о вас так и будут болтать, как об умственно отсталом.

– Как-нибудь переживу.

– Вы что, идиот?! – вспылила она, вскочив. Глубоко вдохнула, медленно выдохнула и уже спокойно продолжила: – Если передумаете, я в седьмом вагоне, первое купе от головы поезда.

Журналистка принесла дурные новости. Я был прав – коллекторы быстро оклемались и вернулись в особняк Ломоносовых, но меня там уже не застали и сообщили своему начальнику о моём отъезде. Вероятнее всего, я не должен был покинуть Петербург – порция отравы, очередной аукцион, и всё идёт как прежде. Но я поломал планы злодеев. Теперь они разработали новую стратегию, однако я не понимал, чего они хотят добиться. Отрезать меня от светского общества? Сделать так, чтобы аристократы шарахались от меня как от огня?

Размышляя над этим, я расправился с едой и потопал в своё купе – можно и отдохнуть. Девушки спали на верхних полках, и я тихонько устроился на нижней. Старушка, судя по всему, переехала в другое купе. С удовольствием я растянулся на простыне и расслабился. Неожиданно сверху раздался скрип. Лера и Вера аккуратно спрыгнули и уселись рядом со мной. Я мысленно улыбнулся – каковы нахалки, всё-таки набрались смелости напрямую подкатить к господину! Приоткрыв веки, я вопросительно на них посмотрел.

Лера распустила рыжие волосы, откинула их за спину и неспешно расстёгивала пуговки на платье, специально наклонившись так, чтобы мне открывался отличный вид на её прелести.

– Мы придумали, как вас отблагодарить… – прошептала она.

– Мы сделаем это быстро, – пообещала Вера, и что-то в её интонации и поведении меня насторожило. Я понял, её взгляд был слишком холодным. Таким взглядом не смотрят на человека, с которым желают заняться сексом. Я притворился, что разомлел и полностью отдался ласкам Леры, которая нежно поглаживала мою грудь и спускалась всё ниже и ниже. Но на самом деле внимательно следил за обеими девушками и был готов отбить любую атаку.

И не зря.

В руке Веры блеснул нож, она замахнулась и сквозь зубы прошипела:

– Умри!