Читать книгу Оптимизатор - - Страница 9

Недавно случилось неслыханное: Денис при всех довольно жёстко наехал на Оленьку. По своим должностным инструкциям наша красавица должна была заниматься поиском новых клиентов, то есть, отчасти тем же, чем сейчас занимался Денис. Но, если за месяц работы Дениса к нам уже пришло несколько новых компаний, то Оленька в основном работала со старыми и да, как-то их особо не прибавлялось. Я вообще всегда искреннее считала, что Олю Иващенко тут держат исключительно за красивые глаза.

Последние несколько дней Денис постоянно тёрся в нашем кабинете не только возле меня, но и возле Оли. Но это мне казалось логичным: он, как и большинство появляющихся в нашем агентстве мужчин, попал под её чары. С ней постоянно кокетничали наши супервайзеры, в неё влюблялись клиенты и даже пару раз присылали ей цветы. Это неудивительно: Оля была самой красивой из нас. Стройная блондинка с карими глазами, всегда безупречно и стильно одета. Я завидовала ей и даже пыталась подражать её стилю, её умению подбирать какие-то мелкие детали типа шарфиков, жилеток, длинных бус. Подражать у меня не получалось, и я забила. А Оля продолжала всех очаровывать, и сама она, надо сказать, кокетничала со всеми напропалую, несмотря на то что была, как мы помним, замужем. Заигрывала она и с Касьяновым, и я думала, что у них назревает что-то вроде романа. Но оказалось, что всё это время у них назревало что-то вроде конфликта. Точнее, вполне себе конкретный, жирный такой скандал. И вот в один из дней Денис при всех отчитал Олю, что за всё то время, что он здесь работает, она не привела ни одного клиента, что она проигнорировала все данные им рекомендации по поводу повышения собственной продуктивности и, собственно, напрашивается вопрос: а зачем она вообще здесь нужна? Оля демонстративно пустила слезу, но Касьянову было пофиг. Хотя даже мне казалось, что, когда плачет такая красивая девушка, как Оля, любой мужчина кинется её утешать.

Я вывернула шею и напрягла уши в ожидании каких-то извинений со стороны Касьянова, но их не прозвучало. Вместо этого прозвучало предупреждение, что в нашем агентстве все сотрудники либо будут работать, либо будут уволены, потому что нет никакого смысла выделять из бюджета компании заработную плату бесполезной рабочей единице. Он так и сказал. Я инстинктивно вжала голову в плечи, потому что мне казалось, что формулировки типа «бесполезная рабочая единица» Касьянов может употреблять только в мой адрес. Но оказывается, не я одна – кость в горле нашего Оптимизатора. Мне даже захотелось как-то поддержать Олю, ведь мы с ней, по сути, в одной лодке. Возможно, у Этого на столе лежат уже два досье со списком оплошностей. Но мы с Иващенко не особо ладили, поэтому подходить к ней я не стала. Зато, как только наш суровый директор по развитию покинул кабинет, к ней подлетели все девочки и стали её утешать.

– Это было жёстко, – сказала ей Аня. Аня, которая ни разу не сказала этого мне, слыша, как Касьянов общается со мной. Я решила, что больше никогда не буду с ней разговаривать. Никогда.

Однако несмотря на конфликты со мной и с Олей, было очевидно, что Денис влился в коллектив. Начальство теперь без него жить не могло. А сотрудники воспринимали его как великого гуру и бегали к нему за советами по несколько раз в день. Даже Глеб из отдела дизайна проникся Касьяновым. Вёл с ним умные философские беседы и постоянно ему поддакивал, по делу и без.

Одна я не бегала, не вела умные беседы и не поддакивала. Потому что я всё ещё не понимала, что от него можно ожидать. Что осталось незыблемым – так это его бесконечные подколы, что думать – это не мой конёк, вопросы, когда ж я наконец начну пользоваться своим мозгом, а не его и прочие нелестные комментарии, затрагивающие мои умственные способности. Я и так комплексую на тему того, что я тупенькая, а тут ещё и Этот масла в огонь подливает. Правда, надо отдать ему должное: фразу «не тупи» он из своего лексикона действительно убрал. А я перестала ему хамить. По крайней мере, я очень старалась.

Но в целом меня слегка отпустило: за месяц он меня всё ещё не съел и даже не уволил. И даже бесполезной рабочей единицей ни разу не назвал. Но очарованность моих коллег этим грубияном меня слегка бесила. Что в нём такого, что он, появившись в нашем агентстве совсем недавно, вдруг стал пупом земли? Однако почти весь коллектив проникся к нему уважением и даже стал ему подражать. В какой-то момент я заметила, что девочки и даже Глеб подцепили от Касьянова эту идиотскую привычку оттягивать двумя пальцами нижнюю губу во время мыслительного процесса. Я даже представила, как однажды к нам приедет какой-нибудь крупный клиент, соберёт нас всех в конференц-зале, задаст нам умный вопрос, а весь коллектив, как по команде, схватится за нижнюю губу. Благо, меня этот странный вирус пока не заразил: я держалась от своей нижней губы подальше.

Ну а в целом дела в агентстве как будто бы пошли более гладко, и многие процессы действительно оптимизировались. И даже акция от Кремлёвой, которую я так боялась, шла почти безупречно. Почти.

В нашем городе вообще всё почти хорошо, пока не выпадет снег. Коммунальные службы каждый раз удивлены и не готовы к этому событию, поэтому происходит коллапс. В общем, город встал. Встал ровно в тот день, когда к нам из столицы прилетел представитель Кремлёвой с проверкой. Приехал на одну точку – промоутера нет. На вторую – и там никого. А дальше всё по цепочке: он позвонил Кремлёвой, Кремлёва – Марине Владимировне, та – Серёже, а Серёжа с бешеными глазами прибежал ко мне. Оптимизатора только не было. Серёжа еле сдерживал гнев. Надо. Позвонить. Кремлёвой. И. Всё. Решить. Ты что, забыла, что это за клиент? Ты забыла, что она для нас значит? Ты забыла, что её надо усиленно целовать во все труднодоступные места? И так далее. Я схватила телефон и выскочила из кабинета. Пошла на кухню, чтобы мне никто не мешал, и стала звонить Кремлёвой.

Как и ожидалось, на том конце трубки был ор и визг. Господи, эта женщина совершенно не умеет общаться спокойно. Она просто рвала и метала. И всё из-за чего? Из-за двух опозданий. Я попыталась объяснить, что в городе внепланово выпал снег и везде пробки. Та аж задохнулась.

– Да какие пробки! – кричала она, – Вы же в Новосибирске, откуда там пробки?! – давай спроси ещё, откуда в Новосибирске снег.

– Подождите, – стараясь говорить максимально спокойно, сказала я, – ваш представитель сейчас на улице Бориса Богаткова, где находятся два наших магазина, которые он успел посетить. И Богаткова стоит! Вы же можете спросить у него, он вам подтвердит! Он оттуда ещё наверняка даже не вырвался.

– Всё верно, – издевательски ответила мне Кремлёва, – он действительно на Богаткова, и никаких пробок там нет.

Вот тут я уже не выдержала:

– Елена, извините, но это неправда. Город действительно стоит, и Богаткова в частности. Вы, наверное, думаете, что Новосибирск – это аул, по которому люди передвигаются исключительно верхом на ослах, где уж нам до Московских пробок!

Я понимала, что мой ответ даже с натяжкой не тянет на поцелуи во все места. И она это поняла. Набрала воздуху и заорала ещё громче. Что больше она не будет работать ни со мной, ни с нашим агентством, и прямо сейчас она разрывает с нами контракт, а с руководства будет требовать моего увольнения.

Это был конец. Настолько конец, что я испытала что-то вроде облегчения. Теперь, по крайней мере, всё ясно.

Я попыталась налить себе кофе, но руки меня не слушали, тряслись. И глаза застилали слёзы. Смаргивая их, я упорно пыталась совладать с кофемашиной.

– Давай, я налью тебе, – это была Анька. Оказывается, она вышла из кабинета следом за мной и слышала весь разговор. Заикаясь и всхлипывая, я передала ей ту часть диалога, которая принадлежала Кремлёвой.

– Ну, это всё, Ань, – вытирая набегающие слёзы рукой с зажатым в ней телефоном, прошептала я. И в этот момент моей руки кто-то коснулся. Кто-то просто молча взял из моей руки мокрый от слёз телефон и скомандовал Ане:

– Налей ей кофе, я всё решу, – и вышел из кухни. Серьёзно? Даже в этой ситуации можно ещё надеяться что-то оптимизировать?

Я пила приготовленный Аней кофе и на третий раз пересказывала ей диалог с Кремлёвой.

– В принципе, две недели у меня на отработку, – стараясь бодриться, говорила я, – пока поищу что-нибудь другое. Это, в конце концов, не последнее рекламное агентство в городе. Другой вопрос, какие рекомендации мне потом даст Серёжа? И ладно ещё Серёжа, а Марина Владимировна?

В этот момент кто-то положил возле меня мой телефон и сел рядом.

– Всё нормально, – сказал этот кто-то, – я всё уладил. Пока просто будете с ней контактировать через меня. Никому звонить и никого увольнять она не будет.

Я повернулась к нему и посмотрела на него как на восьмое чудо света. Да твою мать, как ты это делаешь? Пару раз я слышала, как он разговаривает с клиентами. Вроде бы не говорит ничего особенного, но к концу беседы всегда получает ровно то, чего добивался. Это была какая-то магия. Гипноз. НЛП. Да что там говорить, он даже от меня всегда немыслимым путём добивался того, чего хотел. Захотел, чтобы я осталась на вечеринку по случаю его назначения – я осталась. Захотел, чтоб я перестала ему хамить – я перестала. Захотел убедить меня, что я не имею права претендовать на парковочное место у помойки – убедил. Да и вообще, всё это время я всё делала по его указке.

– Ну что, Ксения, ты всё ещё хочешь, чтобы меня поглотила чёрная дыра или украли шахиды? – неожиданно спросил он. Я отвела глаза, так и не сказав ему ни слова.

Денис ушёл. Наверное, пошёл вписывать эту ситуацию в досье «Список оплошностей Сазоновой». Ну или сразу напрямую – докладывать об инциденте Серёже. Понятно было, что мой конфликт с Кремлёвой начальству уже известен, и то, что произошло сейчас на кухне, тоже станет достоянием общественности в ближайшее время. И теперь меня точно уволят. Я допивала кофе и, подняв глаза от кружки, наткнулась на неодобрительный и даже какой-то злой Анькин взгляд. Я вопросительно подняла брови. Аня спросила:

– Ксюх, ты серьёзно?

Я подняла брови ещё вопросительнее.

– Ты серьёзно? Он такое для тебя сейчас сделал! Ты даже не сказала ему спасибо?!

– Спасибо?! – я в шоке уставилась на Аню. – Да он же просто коллекционирует мои косяки! И уже недели три ждёт момента, чтобы меня, наконец, уволить. А сейчас по-любому уже побежал докладывать Серёже и Марине Владимировне обо всём, обязательно упомянув, какой он красавчик, разрулил проблемы тупого менеджера. Низшего звена эволюции.

Аня посмотрела на меня разочарованно и вышла из кухни.