Читать книгу Младший сын князя. Книга 1 - - Страница 3

Глава 3

Оглавление

Разум человека – его самая уязвимая точка. И для мага, если он, конечно, хочет добиться успеха, осознание этого факта ещё важнее.

Любую физическую рану или недуг можно исцелить. Неважно, будь это старая болячка или потерянная конечность.

Разница лишь в количестве усилий, прикладываемых для исправления проблемы.

С разумом так не получится. Один раз нанесённая ему рана останется с тобой навсегда. И всё, что с ней можно будет сделать, это только уменьшить нанесённый вред.

И поэтому, работа с разумом – крайне опасное дело. Ведь всего одна допущенная ошибка, и последствия будут довольно плачевны.

Самое безобидное, что может случиться – человек будет страдать от сильной боли всю оставшуюся жизнь. Без остановки. Она может быть тупой, острой, отдаваться звоном в ушах… В общем, будет очень неприятно, как минимум.

Боль будет настолько сильной, что мало кто выдерживал больше двух месяцев. Такие люди просто сходили с ума или просто умирали, или самолично обрывали свою жизнь.

Бывает и так, что человек становится слабоумным. Или овощем. Или просто лишается всех своих воспоминаний и становится пустой оболочкой. Последствий много, и ни одно из них не хотелось пережить на себе.

Поэтому мало кто добровольно соглашался стать Аналитиком, даже несмотря на столь редкую предрасположенность к этому направлению магического искусства, ведь львиная доля всех его способностей заключается в его разуме.

Насколько быстро он сможет обрабатывать информацию, контролировать эмоции и тело, а затем конструкты и плетения, которых надо знать больше сотни различных вариаций, чтобы уметь проводить быстрый анализ.

Всё это взаимосвязано и одно не могло работать без другого.

Взаимодействие с чужими конструктами и плетениями может нагружать разум до такой степени, что неподготовленный маг просто не выдержит и получит серьёзную травму.

Именно поэтому к вопросу подготовки разума и выстраиванию защитных структур походят маленькими шагами, так, чтобы после обучения маг не испытывал с этим потом больших проблем.

Даже мне, несмотря на признанный командованием талант к этому направлению, пришлось потратить на обучение более десяти лет. При этом это были адские тренировки – в лучшем случае четыре часа сна в день, полчаса на питание и полчаса на отдых.

Девятнадцать часов безостановочных тренировок, где разум нагружали так же серьёзно, как и тело.

А всё из-за того, что аналитик должен быть готов защищать свою жизнь, даже если у него не осталось запасов энергии.

Да и не везде надо использовать магию, где можно обойтись без неё – потому что в боевой обстановке никто не знает, когда тебе может понадобиться энергия.

И так больше десяти лет.

Это воспоминание настолько засело нерушимым монолитом в голове, что даже посреди всего хаоса мыслей в голове я отчётливо его помнил и знал, чем необходимо заняться в первую очередь.

Нечто подобное укореняется в подкорке самого организма, и никакими заклинаниями ты не сможешь заставить человека забыть этот отрезок времени.

И если с разумом всё более-менее понятно, что он собой представляет, и какие последствия может нести, то воспоминания стоят отдельного внимания.

Больше, конечно, этот вопрос относится к Менталистам, но Аналитики тоже проходят через схожее обучение, чтобы добиться лучших результатов.

Для начала надо понимать, что воспоминания делятся на два типа: обычные и яркие.

Под обычным воспоминанием в этом случае подразумевается маловажная информация для человека, который не придал ей никакого значения. Например, что ел человек три года, восемь месяцев и четыре дня тому назад.

Вряд ли он сможет сказать, если только тот день не запомнился ему ярким воспоминанием. Да и то, скорее всего, не в еде будет дело, и в итоге он всё равно про неё не вспомнит. Запоминаются совершенно другие вещи.

Например, день, когда у человека была свадьба. Или когда у него появился ребёнок. Смерть близкого.

Это не самое главное.

Главное, чтобы человек придавал этому большое значение. Тогда воспоминание станет ярким.

Только с этими знаниями можно описать, как выглядит творящийся хаос в моей голове.

Каждое воспоминание любого живого существа выглядит как струна, которая тянется к душе человека. Струны серого цвета – это обычные воспоминания. Золотые – яркие.

Серые струны человека переплетаются вокруг золотых, создавая собой единую систему, вокруг которых и строится личность человека. Иногда добавляются новые, иногда стираются старые, но сути это не меняет.

У Аналитика, как, собственно, и у Менталиста, все струны упорядочены. Это необходимо для того, чтобы за мгновения доставать из памяти воспоминания о тех или иных магических конструктах, и быстро принимать решения о том, как взломать чужое плетение.

В случае с моим текущим телом и разумом, дела обстояли, мягко говоря, плохо.

Передо мной предстал просто клубок струн. Демоны его знают, как с такой путаницей в голове я вообще мог здраво мыслить и рассуждать.

По идее, я сейчас должен просто пускать слюни, как идиот, а не рассуждать о высоких материях.

Лишь несколько золотых и серых струн тянулись как надо. Этого было очень мало, если смотреть на десятки тысяч подобных струн.

Тут работы не на один год… Впрочем, главное – его сейчас распутать и упорядочить, а то восприятие так и будет скакать на этапе «знаю или не знаю».

Эта двойственность ощущений будет только мешать мыслить здраво, а там за первыми упорядоченными связями подтянутся остальные.

С таким настроем я погрузился в работу.

Я мысленно, как можно бережнее, брал струны в руки и медленно, не торопясь распутывал клубок. Перед тем, как взять какое-то воспоминание, приходилось несколько раз все просчитать, чтобы не задеть при этом остальные.

Любая ошибка в моём случае могла стоить мне если и не жизни, то как минимум рассудка.

К части воспоминаний при этом я не имел доступа. Вернее сказать, они никак не реагировали на мои действия. Словно кто-то закрыл перед тобой дверь и сказал: «Ты кто такой? Я тебя не звал! Иди отсюда!»

Можно, конечно, было попытаться силой заставить их взаимодействовать со мной. Но в лучшем случае я тогда бы имел все шансы их полностью потерять. В худшем получить психологическую травму – играть с разумом опасное дело.

Похоже, это были именно те воспоминания, о которых говорил доктор. Что их стоит стимулировать знакомыми вещами.

Да и в целом осилить весь пласт чужих для меня знаний – не такое и лёгкое дело, через ассоциации или то, что было знакомо прошлому владельцу этого тела, будет проще до них достучаться.

Если это работает и с обычным человеком, то сработает и со мной. Тем более, эффект будет куда более значительный.

Решение этого вопроса я отложил на потом. К тому же другая часть струн стала реагировать на мои действия. Они яркими событиями проносились по моему сознанию.

В голове чередовались мои воспоминания и воспоминания Евгения Львова.

Вот моё. Я снова смотрю на лица наставников. Они довольные улыбаются. Моё обучение закончено. Меня посылают на войну. Я жажду мести. Я жажду смерти всему Альянсу, как и многие, кто учился вместе со мной.

Оно резко сменяется воспоминанием Евгения.

Я, или точнее бывший носитель, катается на сноуборде. Немного холодно. Мороз приятно щекочет щёки. Но радости никакой нет.

Отец снова на совещании, обсуждает разработку нового месторождения добычи каких-то там камней недалеко от курорта, где я катаюсь.

Ему вновь нет дела до меня. Чувствую злобу, которая распаляется всё сильнее.

Снова меняются воспоминания.

Это старее. Я снова ребёнок. Вижу семью, чьи лица, несмотря на все свои навыки, стал забывать. Потому что было больно. И сейчас больно, ведь знаю, что будет дальше.

Альянс объявил войну императору. Они предали свою страну. Нам страшно.

Меня посылают за мешком муки, который обещал дать друг отца. Иду. Не дохожу. Появляются Альянские дирижабли и бомбят наш город. Одна из бомб прилетает недалеко от меня. Дальше тьма.

Снова воспоминания Евгения. Я стою возле отца. От одного лишь взгляда его стального цвета глаз ощущается сила. Не говоря уже про габариты тела, будто ты смотришь не на человека, а на титана.

Я разговариваю с ним. Он отчитывает меня. Кажется, что снова отмажет, и что всё будет как обычно, но не в этот раз… Вместе с отрядом слуг рода, он отправляет меня в захолустье.

Чувствую печаль и злость. И жгучую обиду на отца.

Он не понимает меня. И вряд ли поймёт.

Снова мои воспоминания. И снова Евгения. И снова мои.

И так из раза в раз.

Бесконечный поток образов, в котором я кое-как удерживаюсь, не растворяясь в нём. Я должен был победить в этом противостоянии, ведь личность Евгения угасла, а сам я не хотел терять себя и уж тем более становится кем-то другим.

Только то, что я проходил отчасти через подобное во время структурирования собственного разума и то, что благодаря этому у меня были «островки спокойствия», я ещё мог удерживать всю эту структуру, но давалось мне это очень тяжело.

Можно было бы, конечно, облегчить себе работу и избавиться от всего, что принадлежало Евгению, но раз я стал им, то это будет попросту глупо.

Да и этот мир не во всём похож на мой, и если посчитают, что я, после того что произошло, повредился рассудком, не думаю что ко мне будут относиться хорошо.

По крайней мере, в моём мире точно бы отправили в специализированную клинику, а дальше судьба такого пациента не завидна.

Разум – слишком сложная вещь, чтобы его можно было легко исправить, особенно со стороны, а Менталисты никогда во врачебную практику не уходили, потому что важнее были на других направлениях. Да и уж что отрицать – полезнее.

Собравшись с мыслями, я открыл глаза и потянулся, разминая плечи. Несколько часов я просидел пусть и в удобной позе, распутывая клубок. Там ещё оставалось много работы, но в том, что у меня помутится рассудок в ближайшее время, я уже не боялся.

Осталось только подвести итоги. Для начала – кто такой был Евгений Львов и что у него за род? Собственно, это интересовало меня в первую очередь, чтобы понимать, как действовать, оказавшись в этой ситуации.

Шестнадцатый, и самый молодой из наследников князя Дмитрия Алексеевича Львова. Уровень силы его отца мне непонятен, но судя по воспоминаниям, он точно из десятки сильнейших в стране.

Даже местный император относится к нему с уважением. Впрочем, с тем количеством денег и власти, что есть у этого рода, я бы очень удивился, если бы было по-другому, тем более, Львовы всегда были верны трону и империи.

Удивительно как мне вообще повезло попасть в семью столь влиятельных людей. Может, это компенсация за прожитую до этого жизнь или за мои действия во время неё? Кто знает.

Младший сын князя. Книга 1

Подняться наверх