Читать книгу Я обещал быть - - Страница 12

– Мне кажется, я немного лесбиянка.

Я отвернулся от телевизора и посмотрел на Майку. Шутит? Не похоже. На лице виноватая улыбка. Пальцы нервно покручивают простенькое серебряное колечко. Я нажал на паузу, и Натали Портман застыла в нелепой балетной позе.

– Рассказывай, Даррен Аронофски подождет.

– Я влюбилась в незнакомую мертвую женщину! – испуганно выпалила Майка. А я увидел, как в ее глазах ярко блеснула соленая искорка.

– Ты. Влюбилась. В женщину. В мертвую женщину.

Повторил я для себя. Раздельно и с выражением. Чтобы дать время мыслям прийти в порядок.

– В незнакомую еще, – жалостливо добавила она.

Лед тронулся, и я стал вспоминать, есть ли у меня чистый платок.

Впервые страна услышала о Жене Ланской осенью 94 года. Девятнадцатилетняя певица сама писала музыку и тексты для своих песен. Критики отметили самобытность и яркую образность музыкального материала. В стихах угадывался глубокий философский смысл. Голос Жени выгодно отличался от бесцветных кричалок вульгарных поп-принцесс девяностых. Сильный, но вкрадчивый, мелодичный, но с интригующей, чуть надтреснутой хрипотцой, он сразу завоевал сердца неравнодушных слушателей. Певице прочили прекрасное будущее, а рок-тусовка готовилась сделать ее своим кумиром. Женя успела записать альбом и дать один сольный концерт.

20 июля 1995 года, сжимая в руке раскрытый зонтик, Женя Ланская шагнула из окна своей квартиры на 16 этаже. Приехавшие на место специалисты аккуратно упаковали 49 килограмм костей и мяса в непрозрачные полиэтиленовые пакеты. Дворник кооперативного дома два часа отмывал кровь с асфальта. Судмедэксперт не обнаружил следов алкоголя или наркотиков. 27 июля состоялись скромные похороны. Шел дождь. Мать Жени Ланской стояла у могилы дочери под тем самым зонтом, который абсолютно не пострадал при падении. Майе Владимировне шел пятый год.

– Я услышала ее песню по радио, – Майка сумела унять слезы, и лишь подрагивающие плечи напоминали о недавней истерике. – Ну и как водится, нашла всю информацию о ней в интернете. Ее не так уж много. Любительская запись концерта. Два десятка фотографий и короткая биография. Родился, вырос, жил и умер. Типа того. Скачала песни единственного альбома. Нашла на «Озоне» диск. Понятно – подержанный, зато оригинальный. Скоро должна получить. Но запись я смотрела раз пятнадцать. Ну и влюбилась как дура. Сама не заметила. Когда опомнилась, было уже поздно. Накрыло меня с головой. Теперь вот ощущаю себя инфантильной идиоткой. Разве я не понимаю, как это все глупо! Но ничего не могу с собой поделать. Ничегошеньки.

Мы сидели на кухне и курили.

– У тебя водка есть? – спросила вдруг Майка.

Я кивнул и полез в холодильник. Разлил по рюмкам успокоительное, поставил в микроволновку приготовленные накануне ежики, нарезал огурцы, хлеб и несколько кругляшей сливочной колбасы. На миг задержав дыхание, Майка бабахнула рюмку и тут же затянулась. Докурив, она подцепила вилкой ежик и с отсутствующим взглядом принялась жевать.

– Два дня назад я была в квартире, где она жила, в той, что на 16 этаже. Мама Жени устроила там музей. Я не удержалась и украла книгу. Сняла ее с полки над письменным столом и незаметно сунула в сумку. Как подумаю, что она ее читала, листала те же страницы – волоски на руках поднимаются. Это «Затерянный мир» Конан Дойля.

Я вздохнул. С какой стороны ни смотри – совершенно безвыходная ситуация. В начале двенадцатого Майка засобиралась домой. Я вызвал такси, и она уехала, подарив мне на прощание поцелуй в щеку и терпкое ощущение беспомощности.

После этого Майка исчезла. Так же бесследно, как дым от ее сигареты.

Но об этом я узнал только через четыре дня. Склонность к неожиданному затворничеству была нормальным агрегатным состоянием Майки, поэтому я не особенно удивлялся, слушая равнодушные гудки телефона. Тревогу забила ее старшая сестра Лариса, когда Майка не пришла к ней на юбилей. Дома Ларисе никто не открыл. Она отправилась в городской суд, но там сообщили, что Майя Владимировна уже три дня не появлялась на службе. Тогда Лариса позвонила мне. Мы сидели в кафе около дома, где Майка снимала квартиру.

– Я сообщила в полицию. Тебе, наверное, надо будет сходить к ним. Формальности, понимаешь?

– Я все сделаю, не переживай.

– Сестра дала мне вторые ключи от квартиры, на всякий случай. Ты сходишь со мной? Надо убедиться, что ее нет там.

Я понимал, чего боялась Лариса. И тоже не хотел обнаружить холодное тело Майки. Но квартира была пуста. Порядок, который Майя старательно поддерживала дома, только усиливал чувство потери и обреченности. На маленьком столике рядом с торшером лежал «Затерянный мир» Конан Дойля. Тот самый. Я взял его себе. На улице я молча обнял Ларису, и мы расстались.