Читать книгу Райдо - - Страница 5

Кирана

Пожалуй, единственное, за что я люблю свой город – это близость моря. Хотя считается, что те, кто живут у моря, его и не видят. Но это не про меня. Море наполняет меня, дарит силы, помогает принять какое-то решение, да и просто подумать, а иногда и помолчать. За всю мою жизнь не было даже недели, за которую я бы ни разу не сходила к морю. Меня не останавливает ни время года, ни погода, ни усталость, ни болезнь.

А сейчас мне предстояло принять, видимо, самое важное событие в моей жизни. Ну и определиться, что это:

Либо я сошла с ума, вижу галлюцинации, а значит, пора лечиться. Стоит изучить лучшие психиатрические лечебницы, может в соседний город съездить посмотреть. Или к Светке обратиться? Все-таки голова – вещь необходимая, а рассудок – так и подавно.

Либо сейчас со мной на одном автобусе едет джинн, сидит на соседнем кресле, разглядывает мелькающие пейзажи за окном. Вид, конечно, красивый, мой любимый – горы, леса, море. Но мои глаза прикованы к джинну.

Во время дороги я решила не разговаривать с ним. Ведь неизвестно, что этот чудик может мне наговорить. Хоть время и раннее, но народа в автобусе достаточно. Если я уже, можно сказать, смирилась со своей не совсем нормальностью, то другим людям это может не понравиться.

До пляжа мы добрались всего за полчаса. Город у нас не курортный, поэтому пляж самый обычный. Можно сказать, дикий. Шезлонгов, зонтиков и развлечений нет. Кафешка одна. Зато песок чистый, людей мало, а места свободного много. Можно найти и полностью уединенный уголок, куда, собственно, я и направилась.

Не знаю, что в голове у этого джинна, но выглядел он немного растерянным. Словно сам не знал, что он здесь делает. Шел медленно, озирался по сторонам, но не с любопытством, а с опаской. Только вот почему? Какие тайны он скрывает?

За время нашего путешествия он не сказал ни слова. Ладно я, мне можно, ведь я еще не определилась, сошла с ума или нет. А он почему? Ведь должен хоть чем-то интересоваться?

А тут мне пришла в голову мысль, что во всех фильмах и мультиках джинны – синие, а этот смуглый? Может, он автозагаром намазался? Представила я, как мы бы смотрелись со стороны. Я иду, песочек пинаю, а рядом летит синий мужик, сверкает лысиной и бородкой, а из штанин вылезает хвостик, как у Джинни из Алладина, да приговаривает: “В случае непредвиденных ситуаций запасные выходы здесь, здесь, здесь, здесь, где угодно! Пожалуйста, уберите руки, пристегнитесь и не сходите с ковра!” Не заметила я, как начала хихикать, а затем мое хихиканье стало перерастать в громкий смех.

Джинн начал с опаской коситься в мою сторону. А от этого зрелища я еще больше начала смеяться, при этом изрядно похрюкивая. Шел весь такой огромный, наавтозагаренный, мускулы перекатываются, футболка сверкает почти как его лысина, а глаза как у кота из Шрека – большие и грустные.

– Аарасу, а-ха-ха, а почему ты не синий, и где твой хвост, ха-ха? – хрюкая, спросила я, когда мы, наконец, дошли на моего любимого места. Здесь скала была настолько омыта волнами, что стала нависать над берегом, создавая тихое и затененное место, где было свежо даже в самый знойный день. Когда море прибывало, это место уходило под воду, но неглубоко, можно было спокойно сидеть на камне. А сейчас море ушло, поэтому я расположилась на песочке в окружении ракушек.

Взгляд джинна с испуганного сменился озадаченным. А если прислушаться, то можно услышать, как шестеренки в мозгу активно вращаются, пытаясь донести до пользователя смысл сказанного. Но им это не удалось, судя по тому, как джинн присел рядом со мной и принялся почесывать свою бородку. А я сидела и ждала ответа. Ну ведь правда интересно?

– Твой вопрос, признаться, поставил меня в тупик, Кирана. И у меня нет на него ответа. – спустя несколько мгновений выдавил из себя мужчина.

– Что, совсем-совсем?

А я вот даже расстроилась. Это ж получается, что нам всегда врали? И джинны не синие? А как же Алладин? Хотя в нашем советском фильме он был красный, а не синий. Эх, видимо, не судьба мне восполнить сей пробел в знаниях о расовых принадлежностях джиннов.

– Совсем-совсем, – вздохнул Аарасу, вглядываясь в синеву моря или неба. Я и сама с восторгом вгляделась вдаль. Этот вид никогда не надоест.

– А есть еще джинны или ты один? – поинтересовалась я.

– И на этот вопрос у меня нет ответа…

– Почему тебе это неизвестно? Должно же у вас быть какое-то сообщество джиннов? Где вы живете? Как решаете, какие желания исполнить, а какие нет? К кому прийти, а кому нет? И откуда вы вообще появились? Почему в нашем мире принято считать, что вас – джиннов – не существует? – вывалила на него часть волнующих меня вопросов. Ох, а списком из них скоро можно будет всю землю обернуть, а потом еще парочку раз.

Джинн оторвался от созерцания и вперился в меня взглядом. В его глазах плескалось беспокойство, а еще список из вопросов, которым, судя по всему, можно будет еще раз десять обернуть планету. Что-то не нравится мне это.

– Кирана, я не знаю, есть ли другие джинны, потому что не знаю, как я здесь оказался. Я не знаю, что это за мир, кто ты? Я не помню, кем я был и что делал до того, как оказался в бутылке.

– Тогда с чего ты вообще взял, что ты должен исполнить мои желания?

Может, он стукнулся головой, пока из бутылки вылезал? Все-таки мужчина он крупный, как только пролез в узкое горлышко, неясно. Но мозг явно ушиблен. Нам бы на соседних койках в психушке лежать, в белый потолок пялиться, а не на песочке попу греть.

– И этого я тоже не знаю. Знаю, что должен, и все. А что будет потом, не знаю… – понуро опустив голову, ответил он.

– Но так не бывает! А ты уверен, что ты вообще джинн?

Вот я знаю, что я человек, потому что мне так говорили, да и других “человеков” у нас 8 миллиардов ходит. Не поверить – нельзя. А он откуда знает, что он джинн, если вылупился из бутылки? Или это знание через горлышко приходит? Короче я поняла, в бутылки залезать опасно, мозг конкретно после такого ломается.

– Понимаешь, Кирана, в бутылке я спал, пока ты меня не пробудила. После этого я лишь знал, что ты – моя госпожа, а я должен исполнить 3 твоих желания.

– Если ты ничего не помнишь, то откуда знаешь свое имя? И как понял, что Кира – не мое имя?

– Имя – это намного больше, чем “имя”, “название”. С ним мы приходим в этот мир, оно является частью нашей души, оно накладывает отпечаток на всю нашу жизнь. В некоторых культурах считается, что если кому-то назвать свое имя, то таким образом ты отдаешь частичку себя. А где-то считается, что оно предопределит всю твою судьбу. Свое имя я просто знаю, оно в моем сердце. – и на последнем слове он приложил ладонь к груди.

И вот ведь знает, где у него сердце. А остальное не знает. Я вот, например, узнала, где сердце уже в школе, на уроках биологии. Может у него в бутылке книжки были? По биологии? Анатомии?

– Понятнее не стало… Как можно что-то забыть, а что-то помнить? Ну да ладно. Джинн, так джинн. Хоть золотая рыбка.

Умом мужчину не понять – эту истину я тоже еще в школе поняла. А когда мужчина – джинн, можно еще и о логике забыть.

– Кто это? – спросил Аарасу, нахмурив свои красивые брови.

– Сказка, написанная Пушкиным. – мужчина еще сильнее нахмурился. Понятно, про сказки он тоже ничего не помнит. – Там рыбак поймал золотую рыбку, а она сказала, что если он ее обратно в море отпустит, то она исполнит три его желания.

– Он отпустил ее? – с надеждой спросил джинн.

– Отпустил. И желания загадал. – ответила я, пропуская сквозь пальцы теплый песок.

– Хорошая сказка. – вздохнул мужчина.

– А тебя можно отпустить? – неожиданно осенило меня. Негоже жить в бутылке. Места мало, света белого не видно. А если вместо меня желания какой-нибудь злодей захочет исполнить, устроит апокалипсис, поработит миры или вообще надумает полететь покорять другие галактики? Надо спасать джинна и миры от злодеев.

– Меня? – озадаченно переспросил мужчина. – Я не знаю.

– Что ж ты за джинн такой, который ничего не знает? – возмутилась я. И как только желания исполнять собрался?