Читать книгу Айф - - Страница 2

Глава 2.

Я проснулась от какого-то неправильного ощущения. Почему меня не будит Кесси? Она же должна в это время проситься на улицу. Едва разлепив глаза, я посмотрела на мятую, но пустую собачью подстилку. А где Кесс?

И тут мой мозг напомнили вчерашние воспоминания. Мамочки, неужели это просто плохой сон? Я мигом подорвалась и пролетела через весь дом, но двор меня встретил опустошающей тишиной. И птицами. Они словно замерли, как только я выскочила на террасу. У одной из них в клюве блеснул кусок мяса…

Горло свело спазмом и желудок скрутило в приступе рвоты, но тошнить было нечем. Кое-как, придерживая себя за перила, я спустилась по лестнице и на грани слышимости просипела:

– Кыш!… Прочь!…

И птицы улетели, что-то возмущенно каркнув в ответ. Пока они не улетели, они скрывали то, что ели. Но, а сейчас, еще и при свете дня, моим глазам предстала холодящая нутро картина. У моей светлой песочной девочки была перегрызена шея и вскрыто нутро. Вороны доделали свою грязную работу и теперь понять, что это была собака, можно было лишь по когда-то чистой шерстке и ошейнике, что болтался на последнем лоскутке кожи. Рядом валялись еще ошметки моей одежды, словно ее кто-то порвал. Надо убрать…

И смотря на этот ужас я ничего не чувствовала. Только горькое осознание того, что это некогда близкое мне существо нужно похоронить с почетом, достойного самого лучшего создания, которое умерло такой ужасной смертью. Поэтому я зашла в сарай, где взяла брезент и, разложив его в огороде, аккуратно начала затаскивать на него тело. Остатки своей одежды я швырнула в мусорку. Странно, что следов на ней почти не осталось, хотя крови… Точно было много.

Гулко сглотнув, я поддела брезент и потащила его в сторону леса. Тащить было тяжело, голова нещадно кружилась и пару раз мне приходилось садить на землю, чтобы восстановить дыхание.  Наконец, мы пришли. Это была наша любимая поляна, именно на ней я и учила Кесс командам, и мы часто носились среди разнотравья летом.

Стоит ли говорить, что в глазах снова стало мутно и щеки обожгло слезами?  Пришлось встать и быстро идти к дому, за лопатой. Когда вернулась, я заметила, что лес подозрительно тихий, словно ожидает чего-то. Или чего-то испугался. Хотя кого я обманываю? Он испугался кого-то. Возможно, меня.

А яма рылась удивительно быстро – земля была влажная. Уже мимо моего сознания промелькнули моменты, как я укладываю тяжелый брезент в землю и сверху засыпаю землей. Получился совсем небольшой холмик, у которого явно не хватало важной детали. Креста. Руки сами нашли два палки, с превеликим трудом оторвали от ивы гибкую ветку и, наконец, верх черного холма был украшен кривым крестом. И в этот момент я словно очнулась. Стало неожиданно зябко. Еще больше удивило осознание, что я без одежды. Даже не заметила. Поэтому, в последний раз мазнув взглядом по могиле, я побрела в дом. Тело меня не слушалось, меня качало из стороны в сторону, а потом в мертвой тишине леса оглушительно пророкотал мой желудок.

 Да, стоит поесть. Иначе мне станет еще хуже. Дом меня встречал с молчаливым укором, но теплом. А кухню заливал серый и тусклый свет неба, с особым упреком указывая на немытую посуду и грязь на плите. Тихо порыкивал холодильник, призывая к себе, а особенно к своему нутру. Черт. В нем же блюда по большей части мясные…

Тяжело вздохнув, я быстро достала молоко, спрятанные за крупами мюсли и сделала себе аналог дешевого завтрака. А в дома так тихо… Слышно только удары ложки о тарелку. Неужели все одинокие люди так живут, в такой оглушающей тишине? Хорошо, что мама с папой скоро приедут.

Мама с папой скоро приедут! Боже мой, нет! Если я смогла убить Кесси, то что я смогу сделать с ними?

А что мне делать? Бежать?

***

– А вы, собственно, кто? – спросила я стоявшего на пороге парня. Молодей человек выглядел внушительно: большие, натренированные руки, короткий ёжик светлых волос и очки на глазах. Солдат? Военный? Неужели они уже всё знают?

– Мисс Моут?

– Не миссис? Вам нужна именно мисс? – уточнила я.

– Абсолютно верно. Я зайду? – парень сделал шаг в сторону двери.

– С какой целью? Кто вы такой? – возмущенно сказала я.

– Айф Мессер. Миледи, прошу, не задерживайте меня на пороге, я хочу поговорить по поводу этой ночи.

– Н-ночи? О чем вы вообще?

– А где ваша собака?

– С-собака?

Пока я замешкалась, он проскользнул внутрь. В смятении я закрыла дверь и незаметно взяла со стола ключную связку с небольшим складным ножиком в виде брелока. Когда я развернулась, наглый парень уже шел в сторону кухни.

– Мисс Моут, можете ли вы мне налить чай? Разговор у нас будет очень долгий.

– Мистер Мессир, о чём?

– О чём? – задумался парень и тут резко сменил тему. – Подскажите, а где у вас ванная? Я бы хотел помыть руки.

Я не задумываясь указала направление и на автомате зашла на кухню и поставила чайник. Кто этот человек? Как он узнал? Неужели… Он заберет меня в психушку? Если это так, то нужно его срочно выпроваживать и… Бежать. Далеко отсюда.

– Мисс Моут? У вас чайник кипит. – неожиданно возник он, прерывая сои сумбурные мысли.

– А? Да-да… Вы… Какой чай будете?

– Черный. Две ложки сахара.

И пока я делала чай с сахаром, вторженец рассматривал кухню, а еще пристальнее рассматривал огород за окном.

– Спасибо. – сказал он, когда я поставила кружку чая перед ним и села за стол напротив.

– Мисс Моут, огород вашей семьи прекрасен. Даже не огород – сад. И кто же им занимается?

– Папа. И я. Мама не любит там копаться.

– Очень мило. И всё же… – он взял кружку в руки – Мисс Моут, где ваша собака?

– Кесси? Её… Мистер Мессер, мою собаку ночью загрызли волки. Её тело покоится в земле. – сказала я, пока моё голо в очередной раз не сжало спазмом от слез.

– Тут есть волки? Любопытно. Миледи, подскажите, а кто сломал вашу раковину?

– У вас очень странные вопросы.

– И всё же?

– Я случайно ее сломала. Уронила… Уронила большую колбу с гелем, раковина откололась, колба разбилась.

– И вы поранились?

– Конечно! Осколки задели мою кожу.

– Покажите порезы.

– Что?

– Покажите порезы.

– Я вам ничего показывать не буду. Зачем вы пришли в мой дом?!

Парень резко выпрямился и навис надо мной.

– Слушай меня сюда. Вчера в полночь тебя скрутила резкая боль, ты потеряла сознание и ничего не помнишь. Скорее всего утром ты проснулась в лесу, без одежды, а когда вернулась… Вот там – он указал на место, где лежала когда-то тело Кесс – покоилась твоя растерзанная собака. Я прав?

– Вы… Нет… Вы не правы.

– Я не прав? Ты же понимаешь, что ты, скорее всего, в подобном состоянии, навредишь не только себе, но и своим родным? Хочешь убить их?!

– Я никого не хочу убивать! – выкрикнула я.

Он тяжело вздохнул.

– Мисс Моут, я понимаю, что вы ничего не понимаете, боитесь за своих родных, пережили шок от убийства собаки и впервые не помните, что вы сделали. Но зачем вы мне врете?

– Я не хочу, чтобы меня забрали в психушку…

– В психушку?! О Боже… Мисс Моут… Понимаете, дело в том, что такой случай, как у вас, случается редко. Конечно, мы вам поможем и обучим, я вас отвезу в ближайший интернат, и вы научитесь этим управлять…

– Интернат? Что за интернат?

– Оборотней.

***

– В смысле, оборотней…? – пораженно прошептала я… В голове не укладывалось то, что он сказал.

Он тяжело вздохнул и сложил руки в замок.

– Ты оборотень. Юный, не умеющий себя контролировать, способный убить все свое окружение из-за неспособности сдержать себя. Я хочу отвезти тебя в интернат, для таких, как ты. Там ты три года будешь учиться контролировать оборот. Всё понятно?

– Мне ничего не понятно! Я же не оборотень! Может, у меня крайняя форма лунатизма?

– Боги… – он посмотрел куда-то наверх – Как тебя зовут?

– Мелисса. А… Откуда вы узнали мою фамилию?

– Не важно. Фамилию запомнил, а имя нет. Итак, Мелисса… Ты хочешь проверить, оборотень ли ты?

– Я не хочу ничего проверять.

– А надо – хмыкнул он и встал из-за стола. – Что же… Оборотни обладают очень хорошим слухом, ты знала?

– Ну… из легенд да.

– О, так ты читала легенды, очень мило. Сейчас я уйду в другую комнату, что-то очень тихо скажу и вернусь. Если ты услышишь, что я сказал, то это, скажем, бонус к звериной шкуре. А еще… Если уж совсем мне не веришь, зайди-ка в ванную в полной темноте и подойти к зеркалу.

– Да не могу я быть мифических созданием. Вот сейчас пойду в ванную, а вы останьтесь здесь. Сейчас я докажу вам, что я обычный че-ло-век. Вам ясно?

– Туманно. Иди давай.

И я выскочила из кухни, громко хлопнув дверью. Невыносимый человек с психическими проблемами. Оборотень, называется. Фи! Пока заходила в ванную, на автомате все-таки включила свет. Вот и я – Человеческая девушка. Нет ничего странного! Рукой нащупала включатель и погасила свет. И когда я взглянула на зеркало… На меня смотрели две яркие желтые точки. Сияющие. Как у кошки.

– А я говорил – услышала я на грани восприятия.

У меня пропал дар речи. Пока я смотрела в эти жуткие глаза, вдруг поняла, что детство резко закончилось. Больше нет маленькой Мелиссы Моут. Есть монстр внутри меня. Или… Я сама и есть этот монстр?

В дверях показалось создание, которого не должно быть. Но он стоял, и смотрел на меня.

– Ну что? Пойдем поговорим о будущем?

– О школе?

– Об интернате. Когда возвращаются твои родители?

– Сегодня… Вечером. Что мне им сказать?

– Пойдем на кухню. Что-нибудь придумаем.

***

– Мама, это же хорошая школа!

Мама с папой сидели на кухне, загорелые и хмурые. Конечно, с чего им улыбаться, если дочь сообщила, что выиграла обучение в какой-то школе, которая находилась в двух сотнях милях от дома?

– Миссис Моут, Мистер Моут, позвольте… – Айф достал визитные карточки интерната и раздал родителям. Явно подставные.  – Если хотите, можете связаться с директором школы, она очень ожидает вашу дочь, у юной Мисс Моут – он кивнул в мою сторону – есть способности к физико-математическим наукам. Но я думаю, вы и так знали. Если я не ошибаюсь, мистер Моут – преподаватель математики.

– Вы не ошиблись, я и правда преподаватель математики –сказал папа – но всё-таки она еще маленькая для такой далекой от дома школы. Какой там контроль? Как они будет жить?

– Я выдам свой номер телефона, я непосредственный куратор девушки – Звоните в любом момент, я передам трубку юной леди. В конце концов, если мисс Моут не понравится школа, то в течение месяца она сможет перевестись обратно. А домой она будет возвращаться раз в семестр на две недели. Летом на два месяца, если, конечно, Мелисса не будет участвовать в соревнованиях. Они идут всё лето.

– Лис, пойдем-ка посмотрим твои документы? – вдруг сказала мама и вывела меня в коридор. Из зала играла забавная музыка – Алайа смотрела мультики.

– Мелисса, ты ничего мне рассказать не хочешь? – уставилась на меня мама, сложив руки на груди.

– Мам, да, каюсь, я не рассказала тебе про ту олимпиаду. Но ты же знаешь, что я и так много где участвую. Просто в этот раз я выиграла обучение в этой… школе.

– Я никогда о ней не слышала. Но… – мама тяжело вздохнула – Если тебе нравится, то… Хорошо. Ты точно уверена?

У меня перед глазами мелькнуло разодранное тело Кесси. Я не выдержу смотреть на тела своих родных. Тем более зная, что я – убийца. Поэтому…

– Да, мам, я уверена. Для меня это шанс.

– Хорошо. А где Кесси?

– Ее… она… Мам… Она подавилась косточкой… И я не смогла ее спасти. Она сейчас на поляне.

– О Господи! – мама обняла меня. Я уткнулась в неё, впитывая всеми фибрами души то тепло и участие, что было в маме. С ней всегда так спокойно и легко. Но только не когда ей врешь… Но лучше ложь, чем пытаться объяснить, что со мной происходит. Мы так простояли какое-то время, после чего из кухни вышел папа.

– Диана, в целом, я согласен отправить туда дочь. А ты? Что-то случилось?

Мама очень грустно усмехнулась.

– У нас больше нет собаки, Демиан. Но… Сейчас не об этом. – Мама подняла голову, откинула волосы со лба и фальшиво улыбнулась. – Мелисса! Ну что, ты собралась? Всё взяла?

– Я думаю да, мам.

– Уже пора? – как-то грустно сказал папа.

– Долгие проводы – лишние слезы. – сказала мама и влетела в зал, где сидела моя младшая сестра. – Алайа! Пойдем провожать твою сестру!

***

– А ты надолго? – спрашивают меня мои самые любимые глаза на свете. Огромные, относительно всего лица, глаза ребенка смотрели в душу. И какой же хороший вопрос она задала… Мистер Мессер сказал, что если в мае не сдам контрольный экзамен сдерживания оборота, то всё лето я буду якобы на «соревнованиях», а на самом деле – нагонять программу, скажем так. Ужасно. Но могу ли я говорить пятилетнему ребенку об этом?

– Я буду приезжать летом. Это обучение всего на три года. Не волнуйся, потом я вернусь и будем жить вместе, в одном домике, как я и обещала. Ну что? – наклонилась я к ней, раскрывая объятия. В меня тут же врезалось детское тельце на скорости метеора и повалило на землю. Раньше я выдерживала подобные фокусы, но после… оборота еще не восстановилась. Я была слаба, как после болезни.

– Ну что же ты… – погладила я ее по голове, когда услышала тихие всхлипывания – Я же ненадолго. Ты даже глазом не успеешь моргнуть, а я уже тут! У тебя же столько всего интересного! Скучать не придется.

– Ну это не будет мешать мне скучать по тебе. – пробурчали мне в ухо.

– Я люблю тебя, Алайа. И я скоро вернусь.

– Я тоже люблю. И я буду очень-очень сильно ждать.

Алайа слезла с меня, подала мне руку, чтобы я встала. Папа в это время таскал мои сумки, а мама опять допрашивала мистера Мессера. Мы с сестрой за руки пошли к ним.

– Я всё! – крикнул папа, начиная сгибать-разгибать спину.

– И я всё – сказала мама с улыбкой, пожимая руку моего будущего куратора.

– И мы… всё. – сказала Алайа и над двором повисла грустная тишина.

Честно говоря, мой мозг до последнего думал, что это сон, но сейчас… Сейчас всё. Сейчас конец. Или начало. Посмотрим.

– Ну что же, господа Моут – начал Мессер – Если все уже закончили, то мы поехали. Мелисса, ты готова?

– Готова. – «К этому никогда не бываешь готов. Никогда.» – подумала я.

– Садись. Поехали.

И в таком же безмолвии я закрывала заднюю дверь машины. Так же молча пристегивалась и также смотрела на своих родных, пока они не скрылись из виду. А потом салон машины помутнел, и я ощутила дорожку соленых горячих слез.

С переднего сидения донесся вздох.

– Я тебя… понимаю. Частично. Всё-таки твой случай – уникальный. Обычно каждый оборотень с рождения знает, что будет. Странно, но ты сформировалась как оборотень в очень позднем возрасте. Обычно все уже с 14 в интернате. Поэтому не удивляйся, что ты будешь в группе самая старшая. Комнаты всем выдают отдельные, но небольшие. Стены толстые, делай всё что хочешь – не слышно. А ещё… Давай, пока не учимся, я не буду мистером Мессером, а Айфом? По правда говоря, я не сильно старше последнего курса.

– Э, хорошо, Айф. А почему вообще так получилось, что я… Ну, оборотень?

– Вопрос к твоим родителям. Либо тебя удочерили, либо… Большие вопросы к твоей матери.

– Но… Я так похожа на отца. Разве такое возможно?

– Сколько в мире похожих людей, ты знаешь? Есть теория, что в мире есть 7 абсолютных твоих копий. А тут всего лишь схожесть. Но кстати… Конспирации ради сейчас не стоит спрашивать твоих родителей о твоем происхождении. А то у них могут вызвать подозрения твои вопросы. Если всё будет хорошо, следующим летом можешь спросить лично.

– А если плохо?

– Не спросишь.

Диалог закончился. В голове гуляли тысячи вопросов, но ни один я не решалась задавать – страшно. Если я начну задавать вопросы, это значит, что я приняла реальность. А принимать мне её… Тяжело.

Как бы это грустно ни было, но, прислушавшись к своему состоянию, я чувствовала что-то странное, сидящее у солнечного сплетения. Это «что-то» постоянно ворочалось. И я с точностью могу сказать, что раньше такого не было. Хотя… Эффект самовнушения исключать не стоит.

За окном стремительно темнело. Мы мчались через степь – ни души в округе. Интересно, а мы сегодня успеем приехать? Принимают вообще в такое время новоиспеченных… меня?

– Айф, мы сегодня доедем до интерната?

– А? А, нет. Сейчас заедем в отель, рано утром подъем и на автобус.

– Какой автобус?

– Обычная машина на территорию интерната не заедет – нет ни пропуска, ни карты. Поэтому каждый год с разных концов страны едут автобусы. Завтра в 9 утра посадка на автобус – и в добрый путь. Кстати, как приехать, так и уехать можно только на автобусе. Ни ногами, ни лапами оттуда не уйти – ведьмина магия.

– Ты пытался оттуда бежать? Неужели там всё так плохо?

– Ну… Сложно сказать. Обучение специфичное, но поверь мне: оборотни – очень свободолюбивый народ. И даже такая огромная клетка – всё равно клетка, хотя и работающая на благо. Через это проходил каждый.

– Подожди… А как вы туда попадаете? В плане, преподы, кураторы?

– На отдельном автобусе. Если что, машина, на которой мы едем – съемная. Была бы своя, год пылилась.

– Так вы тоже заперты?

– С недавних пор – да. Один недоумок попытался сбежать на автобусе преподов, который раз в неделю выезжал в город – вот и прикрыли лавочку.

– Как-то несправедливо.

– Скажу честно, в город каталось всё равно мало людей. Там скучать не приходится. Если вдруг совсем будет скучно, можно попросить дополнительную программу освоить – получится как законченный курс колледжа.

– Ого… Подожди… Ты сказал про ведьмину защиту. Это же не шутка? Есть еще иные существа?

– Есть. Оборотни тоже делятся на разные типы. Например, мы не только волки. Большие кошки, медведи, псовые. Тут много кто – вам расскажут. Есть ведьмы и ведьмаки. Вампиров – нет. Это была болезнь оборотней, которая иногда даже людей касалась – жуткая штука. А так – всё.

Вот сейчас мое неумолимое любопытство началось нестись со скоростью пятилетней девочки, обожающей сказки. Ведьмы, оборотни… А может, были, например, эльфы?!

– А были ли еще какие-то народы?

– В этом плане мы недалеко ушли от вас, людей. Почти все сведения утеряны.

– А они были?

– Были. Так! – машина начала подъезжать к зданию с надписью «Отель». – Тебе всё расскажут в школе. Если будешь много знать уже сейчас, что на уроках будешь делать?

– Спать.

– Даже не сомневался. – автомобиль остановился и затих. Я даже как-то привыкла к этому гулу, непривычно тихо. – На выход.