Читать книгу Она Моя «Катастрофа» - - Страница 5

Алина.

А потом все как в тумане: скорая, больница, врачи, операционная. Я еще никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Ожидания утомляло, минуты превращались в часы. Если с Алиной что -то случится, я никогда себя не прощу. Родители Алины примчались в больницу вместе с ее лучшей подругой Дашей. Не самое лучшее место для знакомства, но обстоятельства сложились именно так.

Сотрудники полиции взяли у меня показания, но я толком даже не смог рассмотреть машину из-за дождя, а номерные знаки были заляпаны грязью. Надежда была лишь на камеры, только бы они были рабочими. Полицейские со словами: – Сделаем все, что возможно – забрали у меня заявление и удалились.

За окном уже светало, а от врачей не было известий о состоянии Алины и это медленно убивало меня изнутри. Спустя еще некоторое время, двери операционной открылись на пороге появился хирург. Борис Анатольевич, один из лучших хирургов. Имеет большой стаж и огромный опыт в своем деле. В молодости они с моим отцом служили вместе и были не только однополчанами, но и лучшими друзьями.

Как только он переступил порог, мы всей толпой окружили его со всех сторон с расспросами о состоянии Алины.

– Операция сложная, но организм молодой, справился. Сейчас пациентка спит, мы переведем ее в общую палату. Через пару часов можете ее навестить. – все с облегчением выдохнули.

– Но есть одно, но! – мужчина выдержал паузу, что меня заставило насторожится и не только одного меня.

– Что с моей девочкой – с тревогой в голосе спросила Светлана Викторовна, мать Алины – Ну не тяните же.

– Удар отразился на позвоночнике… мы сделали, что было в наших силах – выдохнул доктор. – Боюсь шансы на нормальную двигательную активность пятнадцать – двадцать процентов из ста.

– Я не понимаю доктор, Вы сейчас о чем? Что Вы этим хотите сказать? Алина не сможет ходить?

– Ну что Вы, Андрей Сергеевич. Шансы есть, маленькие, но они есть. Я же Вам говорю организм молодой, девушка обязательно справится, нужно только время.

– Сколько времени?

– У всех по-разному. Кому-то три года нужно, кому-то пять лет. Все индивидуально. У нас при больнице есть хороший реабилитационный центр, будем заниматься, будем восстанавливать. Сами не заметите как она у нас побежит – продолжал утешать Борис Анатольевич – а сейчас мне нужно идти, я очень спешу впереди еще одна операции. Любовь Олеговна, Ваша медсестра, она Вас проводит до палаты Алины.

К нам подошла женщина средних лет, приятной внешности и с улыбкой промолвила – Прошу за мной.

Пожав руку Борису Анатольевичу и по-отцовски обняв его, еще раз поблагодарил, после чего послушно последовал за уходящей мед сестрой и родственниками Алины. Входить в палату я не стал, так и замер на пороге. Алина еще спала лишь Светлана Викторовна присела на край кровати сжав руку дочери в своих руках.

– Доченька моя, да как же это все случилось. Красавица моя… – плача шептала она.

Дарья и ее мать так же молча стояли возле постели и лили слезы. Лишь Альберт Семенович насупив густые брови с мрачным лицом и болью в глазах ни проронив ни слова за все это время, что мы были здесь смотрел на свою любимую дочь и тяжко вздыхал.

Чувство вины не покидало меня и как же мне теперь жить с таким грузом на сердце, а если Алина так и не сможет ходить, ведь шансы так малы…Все даже ни хочу об этом думать.

Не с кончаемые звонки от матери, с вопросами о моем местоположении и когда же я вернусь домой выводили меня из себя. И так на душе «кошки скребут» она со своими укорами как будто мне не тридцать лет, а только лишь тринадцать. После смерти отца я оставил службу так как мама постоянно жаловалась на здоровье и ей нужен был приемник для ее бизнеса, сделав меня начальником по закупкам и продажам медицинской техники пообещав, что в скором времени, когда я наберусь опыта, полностью передаст мне борозды управления, а сейчас этим занимается Алексей Владимирович Смирнов, человек проверенный временем, ее доверенное лицо, можно и так сказать.

Стоило мне только появиться на пороге отчего дома, как мать меня окружила гиперопекой. Помимо этого, она постоянно промывает мне мозг о том, как ей хочется, чтоб я женился и подарил ей внуков. С этой целью она перезнакомила меня со всеми дочерями ее подруг в надежде, что мне кто-то приглянется. Но я уже устал ей говорить, что не заинтересован в браке, а тем более не готов к детям и каждый раз она хватается за сердце инсценируя приступ с криками о том какого неблагодарного сына она воспитала.

Не дождавшись, когда Алина откроет глаза, простился с ее родственниками объяснив свой уход тем, что у меня уже на сегодня запланирована важная встреча, которую не как не могу отменить, пообещав в скором времени навестить Алину.

Спустя три недели я так и не смог появится на глазах у Алины. Навещал ее лишь в ночное время суток, когда она спала. Я не раз поставлял сюда медицинское оборудование и имел пропуск, что позволяло мне беспрепятственно посещать больницу, да и медицинский персонал знал меня в лицо.

Она лежала словно куколка, вся такая маленькая и беззащитная, посапывая своим кукольным носиком, усыпанным веснушками и мило дергая уголком прямых тонких губ. Ее длинные светло-русые волосы разметались на подушке, одеяло спустилось, оголяя белоснежные тонкие плечи. Аккуратно поправив его, я как зачарованный любовался ее естественной красотой. И каждый раз навещая Алину приносил ей букет свежих ромашек, внутри которых оставлял записку с пожеланиями о скорейшем выздоровлении. Не знаю какие цветы она любит, но я ассоциирую ее именно с ними. Она как эти ромашки на первый взгляд кажется хрупкой, но на самом деле очень сильная и выносливая, способная устоять перед всеми невзгодами. … .

Узнав от Бориса Анатольевича день выписки Алины, отложив все дела в это день, я отправился в больницу. Всю дорогу меня мучили сомнения, переживания о том, что она не захочет меня видеть. Ведь это из-за меня она оказалась в такой ситуации, это я не настоял довести ее до подъезда, … какой же я дурак. Чувство вины давило в груди все сильнее и сильней, разрывало на мелкие части.

Оказавшись в больнице, не стал дожидаться лифта, пробежал три лестничных поема и оказался на этаже, где находилась Алина. Пройдя длинный больничный коридор к палате я заметил, что дверь приоткрыта и сквозь образовавшую щель отчетливо услышал разговор Алины и Светланы Викторовны.

– Мам, ну кому я теперь буду нужна такая – сквозь слезы говорила Алина – ты посмотри на меня.

– Доченька моя, будет тебе слезы лить, все наладится, вот увидишь. Доктор же сказал шансы есть. – вытирая слезы с бледного лица дочери шептала Светлана Викторовна и крепко прижимала к себе.

– Шансы? … . Ты о чем? … . Ты видела сколько стоят эти «шансы»? Вы с отцом пенсионеры, мы никогда не сможем оплатить эту реабилитацию – тыча пальцем в рекламный буклет реабилитационного центра, чуть ли не срываясь на крик возражала Алина матери.

– Ну успокойся милая моя, мы что ни будь придумаем, найдем выход.

– Прекрати мам – с высохшими слезами на щеках и с каким-то равнодушием в глазах и в голосе возразила Алина.