Читать книгу Джунгли под кроватью - - Страница 7

Зубы стучат друг о друга, выбивая что-то явно похожее на «SOS». Вокруг так шумно, что тычки в бок кажутся чем-то далёким, неощутимым…

− Ай!

Ладно, ощутимым, очень даже ощутимым! Я с трудом открываю глаза и подрываюсь, как соседский пёс, услышавший команду «гулять». Я в чёртовых джунглях. Это был не сон. Хочется зажать уши, заорать, пнуть соседний куст и спросить, какого чёрта так холодно. Прежде чем я успеваю хоть что-то, раздаётся насмешливый голос:

− Спящая красавица проснулась и поняла, что не в своей кроватке? Или он припадочный?

− Нет, он… − Паша пытается что-то ответить, но мне почему-то не хочется слышать его подколки прямо сейчас.

− Я вас, вообще-то, слышу, − надеюсь, мой голос не звучит как у обиженной девчонки. Пальцы неловко прочёсывают спутанную шевелюру, заодно вытаскивая из волос веточки, комки грязи и даже жуков. Костёр тлеет в метре от меня, но тепла не приносит. – Почему здесь так холодно? Разве мы не в джунглях?

− А ты думал, я просто так хожу в шкурах? – Кая улыбается, и ехидство капает с её губ, как сок со свежесорванной травинки.

− Почему в этом мире всё пытается меня убить? Почему никому не снятся милые пони, единороги, сладкие домики и добродушные жители?

Да, по утрам я очень легко выхожу из себя. Особенно когда почему-то просыпаюсь не у себя в кровати. Глупый Мишка со своими монстрами!

− Потому что это мир кошмаров? Детский мир находится немного в другом месте. Наверху. Увы, придётся выживать как-то и тут, герой.

И почему то, что должно звучать комплиментом: «герой», «рыцарь», – звучит оскорблением? Брат меланхолично улыбается, делая зарядку. Что?! Паша делает зарядку?! Неужели небеса упали, мир перевернулся и случилось чудо? Не успеваю я съязвить, как получаю ответ:

− Так быстрее согреешься, присоединяйся. − Он резво приседает, будто вчера не умирал от усталости.

Предательская мысль, что уснул вчера первый именно я, подсказывает, что слабак здесь вовсе не мой близнец. В животе неприятно крутит от стыда и голода одновременно.

Я тут же подскакиваю и принимаюсь приседать, махать руками, разминать кисти и стопы, прыжки, бег на месте и бой с тенью. Становится жарко, даже душно. И до жути хочется пить. Я начинаю снова обращать внимание на происходящее вокруг и успеваю услышать часть разговора:

− Конфеты с воздушным рисом ещё есть? − деловито интересуется Кая, пока я пытаюсь вспомнить, когда это мы ей их давали.

− Да. Меняю на завтрак, − брат улыбается так, словно заключает лучшую сделку в мире.

Впрочем, я с ним согласен. Завтрак – всегда хорошая сделка.

− Одну карамельку за информацию, как вести себя на рынке, − Кая улыбается, втягиваясь в эти нелепые торги.

− Как дети малые… – шепчу я.

− Мы и есть дети, Джеймс, − Томас сверкает, как мамины лакированные туфли, а мне и возразить нечего. И правда, дети.

− Карамель для юной леди, − брат протягивает две рисовые конфеты и сладкую земляничную карамельку, которые тут же исчезают где-то в шкурах Каи. И где у неё там карманы?

− Лови! – В меня летит знакомый клуторус, метя прямо в лоб. Не дождёшься!

− И это всё? Клуторус я мог бы и сам сорвать, бесплатно! − Я цокаю языком и бурчу себе под нос, недовольно глядя на полупрозрачный фрукт. Лучше бы конфеты сами съели!

− Я как раз собиралась предложить вам мягкий сыр и лепёшку. − Эта несносная «леди», как выразился Паша, лезет в свой мешочек, вытряхивая оттуда белый кирпичик сыра и небольшие круглые лепёшки. Её тонкие пальчики с лёгкостью разламывают белое нечто на три неровных куска. Каждому достаётся по лепёшке и сыру. Маловато, конечно, но вдруг здесь лепёшка, как во «Властелине колец»?

− Не последнего нам завтрака! – улыбается Кая.

Вместо «приятного аппетита» звучит не очень жизнерадостно. Особенно если после этого есть молча.

Я торопливо запихиваю в себя солоноватый сыр с пресной лепёшкой, чтобы хоть как-то ускорить наш поход на рынок. Что ждёт нас там? Какие опасности и приключения?

− Да угомонись ты. На тебя посмотришь, и аппетит пропадает! – фыркает Кая, закидывая в рот последний кусочек своего завтрака.

− Если бы он пропадал, то ты не выглядела бы такой сытой и довольной.

Впрочем, насчёт сытой не уверен. Лепёшка оказалась не как у эльфов, даже хуже. От неё я только стал ещё голоднее.

− Так чем талантлив ваш брат? – Кая быстро переводит тему, не желая продолжать спор.

− Талантлив?

− Поёт, танцует, сказки рассказывает, великий экспериментатор? Что он умеет? – Кая поднимается с земли, отряхивая одежду.

− Михаэль просто Михаэль. Он ничего особого не умеет. Что за странные вопросы?

− Я спрашивала не тебя.

– Но…

– У Михаэля отличная память. Он дословно помнит все сказки, книги, которые читал или слышал от мамы, – отвечает Паша, практически не раздумывая.

Я закусываю щёку, давя в себе стыд. Впрочем, это не мешает ему застрять комом в горле и разлиться красными озёрами на моих щеках. Я не знал об этом. Что я вообще знаю о своих братьях?

– Да за такой талант любой из чёртовой дюжины вывалит целое состояние. Ваш братец на рынке будет стоить не меньше замка, – Кая присвистывает, а я замираю с открытым ртом.

– Замок? Чёртова дюжина?

– Чёртовой дюжиной здесь называют тринадцать главных Кошмаров. Кто они и откуда, мало кто знает. Говорят, что часть из них действительно чьи-то сны, а некоторые такие же дети, угодившие сюда на пару сотен лет раньше, – совершенно спокойно отвечает брат, захлопывая пальцами мой открытый от удивления рот.

– Откуда ты…

– Верно. Из них всех живой, скорее всего, только сэр Вартек. У него есть принципы, которые он всегда соблюдает. И законы ещё ни разу не нарушил.

– Законы?

– Запрещается красть имена, не объяснив их стоимость. Запрещается использовать Таланты как рабов. Запрещается использовать телесные наказания. Запрещается заманивать детей из Надкроватии через сны. Запрещается владеть чьим-либо именем дважды. Запрещается пленить тех, кто не принадлежит тебе. И всё такое, – снова отвечает Паша, и я чувствую себя так, будто меня бросили в клетку ко львам.

– Откуда ты всё знаешь? – я говорю едва слышно, растерянно, и мне даже кажется, что я молю о том, чтобы это тоже оказалось сном. Паша опять впереди меня на целую голову!

– Кая вчера рассказала за парочку рисовых конфет, – в голосе Паши нет ни капли раскаяния или сочувствия ко всё проспавшему мне.