Читать книгу Тотальная женщина и последний мужчина. Как выжить в войне полов - Станислав Анатольевич Хапилин - Страница 11

Двадцатое столетие во всем мире было отмечено всеобщим наступлением грандиозной эпохи – эпохи Модерна, которая стала результатом развития гуманистической мысли в течение нескольких предыдущих столетий. Главные атрибуты этой эпохи – всеобщий экономический рост, культ рациональности, вера в прогресс (завтра должно быть лучше, чем сегодня). Возникает лозунг «Все во имя человека», появляется массовая культура. Люди обретают навык жить для себя и по своему разумению, не ориентируясь больше на заветы предков и религиозные каноны. Общество начинает напоминать огромный завод, и найти свое место в жизни означает наиболее удачно встроиться в эту гигантскую машину.

Прежние ценности и понятия, которые регулировали норму поведения в высших сословиях, отходят на второй план – ответственность перед богом, доблесть, сословная честь. Собственно, исчезают и сами сословия. Прежде безликие массы осознают себя «не тварями дрожащими, а право имеющими». Всем захотелось жить хорошо – так, как раньше могли себе позволить только элиты: дворяне, духовенство, купечество.

А чтобы хорошо жить, теперь не обязательно совершать подвиги и победы над собой. Достаточно правильно «устроиться». Но приспособление к реалиям окружающего мира – качество в значительной степени женское. Мужская же энергия все меньше находит, куда себя применить – все земли и континенты уже давно открыты, все важнейшие научные открытия сделаны.

Даже разгоревшаяся в начале 20-го века мировая война выявила новую особенность. А именно – отсутствие необходимости в воинской доблести. Война тоже оказалась разновидностью машинерии – как сложное производство или большое строительство. Выяснилось, что это такая же работа огромного механизма, где каждый – винтик системы. И в которой нет незаменимых – а значит, не важна личность.

От «Женщина тоже человек!» – к тотальной женщине

В обществе начала 20-го века шел двусторонний процесс.

С одной стороны, женщины стали проявлять все большую активность в экономике и общественной жизни, перенимая черты мужского типа поведения.

С другой стороны, мужчин все больше охватывала обывательщина, стремление к типично женской усидчивости.

Реальностью стал рост благосостояния всех слоев общества, ввиду чего на первый план в качестве жизненной стратегии стали выходить накопительство и погоня за лучшим заработком. Общество по своему характеру становится все более функциональным, регламентированным, что хорошо укладывалось в типично женское восприятие мира (следование готовым сценариям). В сфере общественных ценностей так же происходило замещение: идеал накопления вместо идеала подвига, власть эмоций вместо власти долга, деньги вместо чести.

Таким образом, прежние устои разрушались с двух сторон. Они утрачивали свою силу в ходе трансформации быта миллионов простых людей, но они же активно атаковались со стороны радикальных, революционных элементов, действовавших напористо и решительно. У старого мира не было шансов в таких условиях.

Череда революций, прокатившихся по всему миру в первой четверти XX века, стала ответом на достигшие своего пика противоречия. Но революция была лишь всплеском, который прорвал лед условностей – а дальше вода повседневности снова приняла форму глади. Лишь потом стало очевидно, что героизм революции был нужен главным образом для того, чтобы вспыхнуть и погаснуть, сжигая все прежние понятия о долге и чести. Фактически, это был вызов, брошенный романтиками в лицо истлевающей модели общества. Своеобразная попытка вызвать старое общество на бой, воскресить и разбудить героизм прежних эпох и помножить его на достижения науки и техники. Но старый мир не выдержал такой проверки на прочность.

Главным достижением человеческой мысли 20-го века стала идея того, что можно обойтись совсем без героизма и чувства долга. Последним бастионом европейской культуры была религия – изрядно скопрометированная далеко не христианским поведением многих служителей культа. Этот бастион в итоге тоже пал и его место заняла массовая политика и массовая культура. Они легитимизировали общество потребления, которое вызревало в ходе всей предшествующей эпохи так называемого «гуманизма».

В России и в других рухнувших империях (Германия, Австро-Венгрия, Турция) женщины с приходом революции получили невиданные ранее привилегии и карьерные возможности. Но оказалось, что реально ими готова воспользоваться только малая часть женщин. Большинство населения к новым возможностям отнеслось инертно, предпочитая плыть по течению и лишь пользоваться материальными достижениями новой эпохи, не сдерживая себя более условностями омертвевших духовных принципов. Тем более, что оставшиеся традиционные моральные ограничения были фактически отменены новой революционной моралью, а главным ориентиром стал лозунг «Все для человека, все на благо человека!»

Когда феминистки-революционерки боролись за обретение мужских прав, это в итоге не привело к росту маскулинности в обществе. Если в одном месте прибыло – значит, в другом убыло. Появление мужественных женщин лишь сдвинуло баланс энергий в обществе – что привело к появлению большего количество женоподобных мужчин.