Читать книгу Слепая надежда во мраке ночи. Роман - - Страница 8

Адалина стояла у окна и смотрела, как капли дождя стекали по стеклу, оставляя своеобразный узор. Шум дождя не оставлял за собой никаких мыслей, и слушать его можно было бесконечно, ни о чем не думая, но девушку это никак не спасало, и разные воспоминания, связанные с Сафаром, посещали ее гораздо чаще, чем она того хотела. Его милая улыбка и черные как уголь глаза преследовали ее почти постоянно. Каждый вечер, смотря на небо, усыпанное звездами, она думала только о нем. Вспоминая вечерние разговоры по телефону и мечты, которые строили вместе. Именно ночное небо ассоциировалось с ним и возвращало ее туда, откуда с трудом удавалось выбраться. Девушка много времени проводила наедине со своими мыслями, иногда разговаривала и делилась с тишиной самыми сокровенными тайнами своей души. Жизнь меняется постоянно, и ее крутые повороты настолько непредсказуемые, что иной раз думаешь: неужели это на самом деле происходит именно с тобой?! Неважно, нужно оно тебе или нет, твое мнение, твои желания для этой Вселенной безразличны. Ты просто обязан подчиниться своей судьбе и принять то, что она преподносит. Потом – не сразу, но ты обязательно поймешь всю истину Творца. Боль уйдет с новым днем, заменяя себя другой болью с таким же горьким привкусом страха неизвестности.

– Почему ты продолжаешь жить в моих мыслях?! – произнесла она вслух. Но тишина не даст ей ответов, не даст ни одного из тысячи ее вопросов. Сафар всегда был занят собой, беззаботной жизнью, в которой как бы Адалина присутствовала и в то же время ее там не существовало. Ему было удобно каждый раз находить девушку там, где он ее и оставлял. Последняя их ссора была настолько неприятным инцидентом для девушки, что все эти воспоминания ее только терзали. Адалина в любой ситуации всегда чувствовала свою вину даже там, где ее вовсе и не было, но эти вечные споры ни к чему не приводили, так как ему хотелось полного снисхождения и понимания с ее стороны, как и ей. Переживания Адалины за их отношения и ту пропасть, в которой она пребывала, – это был детский лепет для него, а расстояния окончательно убили надежду на то, что можно было еще что-то изменить. «Рано или поздно я предам свое воспоминание, в котором хранится твой образ, и найду утешение в другом сердце, более надежном и мягком».

Открыв окно, девушка позволила ветру ворваться в ее комнату и разбросать все бумаги, лежавшие на ее журнальном столе. Дождь с ветром напоминал состояние души, которое периодически происходило внутри Адалины, капли дождя бились ей в лицо и стекали по щекам, словно слезы, которым она никогда не давала волю. Срывая листья с деревьев, ветер гонял их в разные стороны, забрасывая их в помещение, где находилась девушка.

– Тебя больше нет… – говорила она шепотом в темную бездну этой ночи, будто отпуская свою больную память, которую отравлял его образ. Девушка простояла у окна еще несколько минут и, потянувшись за оконную ручку, закрыла его. Немного ощутив дрожь от холода, она достала свой блокнот и, укутавшись покрывалом, села перечитывать строки:

Пробудившись ото сна, Адалина засмотрелась на таинственные узоры осеннего дождя, рисующие на стекле и наслаждалась его мелодией. Он шел всю ночь. «Вот она – холодная осень!» – подумала про себя девушка. Бросив взгляд на часы, девушка вскочила и начала заправлять свою постель, никак не желая опаздывать в очередной раз. Приведя себя в порядок, она вышла из своей комнаты и направилась к комнате своей мамы.

– Мамочка! – впорхнув в ее пространство, вскрикнула девушка и обняла свою мать, стоявшую возле окна, усердно увлеченную цветами. – Я так сильно тебя люблю! Ты вся моя жизнь! Моя Вселенная! – Она не могла передать все те чувства, которые испытывала к ней. Ни на один миг ей не хотелось расставаться с ней, мир, в котором она существовала, счастливые моменты, которые проживала, она исключительно благодарила Всевышнего и свою маму, посвятившую всю свою жизнь ей одной. Девушка считала себя эгоисткой, пользуясь всей подаренной любовью. Конечно же, она была бы совсем не против, если бы в жизни мамы появился человек, который бы стал частью ее мира, но женщина даже самой ничтожной мысли не подпускала к себе и запрещала поднимать эту тему.