Читать книгу Невротический материал - - Страница 3

С деньгами у меня были интересные отношения. Я родом не просто из бедной семьи. А из нищей семьи. Отсутствие денег и постоянное стремление их трудно заработать – основа жизни моей матери. И я думаю, что и основа её брака с отцом. Постоянно исчезать по своим «делам», никогда не заниматься семьёй, заставлять детей работать на даче и сидеть с младшими – основа жизни моего отца. Он не зарабатывал деньги. Он считал, что лучшая стратегия – это их не тратить. Отец экономил на всём. Сейчас даже есть какая-то передача «Экономщики». Там показывают ужасные способы экономить. Я не видела эту передачу. И не буду её смотреть. Ибо я в жизни насмотрелась на варианты дикой экономии.

Вот несколько дичайших примеров из жизни.

Отец заставлял (на его языке – он просил), мыть руки над краном, под которым установлено ведро. Чтобы этим ведром с водой от мытья рук смывать в унитазе какашки. А мочу предлагалось вообще не смывать, чтобы не тратить воду зря. Эти правила появились после того, как установили счётчики на воду.

Однажды я предложила отцу вылавливать из унитаза экскременты и употреблять в пищу, чтобы он мог экономить ещё и на еде. Отец посчитал это дикостью и неуважением к себе. Я же считала себе бесконечно правой. И не собиралась давать отцу ни грамма сочувствия. После моего «предложения» мы не разговаривали 2 года.

Позже я пойму, что у моего отца психическое расстройство. Но в то время ничего кроме моей правоты меня не волновало.

Я долгий период своей жизни винила родителей в том, что они не старались преодолеть бедность.

Мои родители родились в СССР, они были воспитаны коммунистами и у них были свои планы на жизнь. Но однажды они проснулись в другой стране. Сначала они строили коммунизм, потом капитализм. А вот их дети всегда хотели есть и как-то предательски росли. Что заставляло моих родителей находить на нас с братом деньги чаще, чем на себя самих.

Мы переезжаем в областной центр. Папа ещё год будет жить в маленьком городе. Он подаёт в суд на выплату зарплат, которые им с мамой не платили. Продаёт квартиру и завершает другие дела. Мама устраивается на работу воспитателем продлёнки. У нас появились деньги. Их было мало. Но они появлялись регулярно. Я помню, что мы каждый день покупали что-нибудь к чаю. Каждый день! Мне казалось, что мы стали богачами.Мы жили в маленьком городе. Мои родители работали на одном из крупнейших заводов (это было градообразующее предприятие). И там перестали платить им зарплаты. Денег не было никогда. Но мама постоянно что-то придумывала. Я помню, что еда была… Но у меня часто были голодные обмороки. А брат плакал от того, что он не наедался. Как я узнала сильно позже, еда, которую мы ели, была низкокалорийная и не очень питательная. Самый кошмар, что это происходило не в блокадном Ленинграде, а в 90-е годы 20 века. И это было со мной.

Мамины подруги потом будут вспоминать, что, когда они её увидели впервые, им было её жаль. Моя мама пришла устраиваться на работу в сапогах, который лопнули по сгибу. Причём «от уха до уха». Соседка по подъезду отдала мне вещи своей подросшей дочери с казала: «Ну так ты будешь прилично выглядеть. А то совсем страшно смотреть».

Вот примерно так выглядело наше финансовое состояние.

Квартиру в маленьком городе отец продал. Но пока они с мамой собирались купить нашей семье дом, наступил дефолт. И деньги с продажи 3-хкомнатной квартиры стали такими маленькими, что родителям хватило на 70% стрёмной недостроенной дачи.

В большом городе мы жили в 1-комнатной квартире. Сначала вчетвером, потом родители завели нам ещё и младшую сестру. 5 человек в 36 квадратах – это не очень прикольно. Эта квартира досталась нам по договору дарения от папиного родственника, у которого не было своих детей.

Квартира была в центре города. Но это однушка. Нам было тесно и некомфортно. Мы всей семьёй просили отца, чтобы он продал эту однушку и купил 3-х комнатную в отдаленном районе. Он говорил, что мы должны быть счастливы от того, что живём в центре города, а не на окраине. Но мы хотели комфортно жить, а не быстро добираться в центр. Как я узнала потом, отец не продавал квартиру, чтобы не она не потеряла статус дарственной. Ведь дарёную квартиру не поделят даже при разводе. А если эту продать, а побольше купить, то эта квартира уже будет подлежать разделу. Наверно, это потому, что моя мама грозилась развестись с отцом раза 3-4 в месяц.

Интересно, что мои родители купят 3-х комнатную квартиру на той самой окраине города. И будут там жить. Но уже втроём. Так как я и мой брат к тому времени будем взрослые.

Мама, чтобы улучшить уровень нашей жизни, работала на 3-х работах. Она работала в школе в 2 смены. А вечером она мыла на рынке для богатых людей отделы. 2 вечера работаешь, потом 2 вечера отдыхаешь. Я знаю детали этой работы, потому что мне было 13-14 лет и мыла рынок вместе с мамой пополам. Моей маме завидовали её коллеги уборщицы, мол классно, у тебя есть помощница. Но вот я ненавидела это всё. Я ненавидела отмывать кровь в мясном отделе, а та свиная голова до сих пор стоит у меня перед глазами. Рыбный отдел тоже был ужасен. Ты всегда сильно воняешь после работы в нём. А рыбные чешуйки… В общем. Страшнее всего было не это. Я очень боялась, что мои одноклассники увидят меня тут. Узнают, что я работаю наравне со взрослыми и на мне лежит часть ответственности за заработок в семью. Почему-то я считала это позорным. Я считала позорным, что мы бедные. Что целой толпой живём в 1-комнатной квартире. Что у нас вечно нет денег. И у нас нет того, что есть в обычных семьях. Например, стиральной машины или приличного телевизора. И плюс проблема денег постоянно мусолилась в нашей семье. Мама постоянно говорила мне, что так как мой отец лодырь, то ей приходится работать как лошадь, чтобы нас с братом содержать. Но мне никогда мама не говорила: «Зоечка, самое ужасное, что работать приходится тебе в 13 лет на нашу семью», – а я так хотела, чтобы мама меня похвалила. Но мама не похвалит меня никогда. Никогда.

Однажды мама забеременела. Она спросила совет у меня. Мне было 14. Она спросила. что ей делать: аборт или рожать. Я сказала, что рожать. Ни и типа как рожать ли маме мне сестрёнку, решила я. Мама работала на 3-х работах, чтобы обеспечить 2-х детей, она боялась, что будучи беременной, а потом в декрете она будет жить на детские копеечные выплаты, а содержать нужно будет уже троих детей. С маминых слов я знаю следующее. Она говорила моему отцу, что родит этого ребёнка только если он начнёт работать и приносить деньги в семью. Отец стоял на коленях и обещал, что будет зарабатывать деньги и содержать нас всех.

Но этого не случилось.

Мы оказались в такой финансовой яме. Что просто не передать словами.

В нашей семье отсутствовали не только деньги, но и любовь и уважение друг к другу.

Просто про печаль с деньгами я всегда слышала. А вот про любовь и уважение никогда.

Моя психика была на пределе. Я мечтала обо дном – уйти из этого места и от этих людей.

Теперь помимо работы и пахоты на отцовской даче, надо было ещё и сидеть с маленьким ребёнком. Господи! Мне 15 лет.

Отец говорил нам с братом, что, когда они нарожают ещё двоих (отец мечтал о пятерых детях), то им (родителям) будет вообще легко. Он говорил так: «Старшие дети будут сидеть с младшими. И всё будет прекрасно!» В эти моменты я хотела умереть или убить отца. Я не хотела воспитывать ещё детей, и ещё работать, чтобы содержать семью.

В 17 лет я нашла себе мужчину 22 лет. Он хорошо зарабатывал. Я забеременела от него и ушла из родительского дома. Тогда мне казалось, что это отличный план. Мне казалось, что любой вариант уйти из родительского дома будет лучше, чем остаться там.