Читать книгу Маленький красный дом - - Страница 12

Констанс Фостер

Нихла, Нью-Мехико – наши дни

Замок был старым и ржавым, но после нескольких ударов он поддался. Я сняла его с двери и положила в карман, затем начала бороться со входом, Джет стоял прямо за мной. После нескольких рывков дверь Bilco сдвинулась с места, и мне открылся вид на подвал – черную бездну. Вонь была ужасной. Годы бездействия, пыль и что-то тошнотворно сладкое доносилось снизу. Я повернула голову, сделала глубокий вдох и принялась спускаться, сжимая лопату в одной руке и фонарик в другой.

Помедлив, спросила:

– Уверен, что не хочешь пойти со мной?

– Не очень люблю тесные помещения.

А кто любит?

Луч прошелся по узкому пространству. Низкий потолок. Ленты паутины. Я медленно передвигалась по дорожке в центре комнаты, осматриваясь. Помещение было загромождено. Четыре сломанных стула, старое кресло с откидной спинкой, прикроватный столик и маленький деревянный комод, выкрашенный в синий цвет, как яйцо малиновки, и задекорированный крошечными алыми цветами с зелеными листьями, – все это занимало бо`льшую площадь правой части комнаты. Слева стоял пыльный клетчатый диван, стопки картонных коробок без опознавательных знаков и небольшая кучка старых детских игрушек.

Что-то засуетилось. Я, затаив дыхание, направила луч в дальний конец комнаты.

Скорее всего, мышь. Я дышала медленно и тихо, ощущая себя сверхчувствительной ко всему: к затхлому воздуху, тишине, даже к бешеному ритму собственного сердца. Я подумала о человеке за пределами этой комнаты. Могу ли я доверять ему? Что он банально не запрет меня здесь, внизу? Могу ли я позволить ему находиться со мной на одной территории? И где, черт возьми, я должна буду спать?

Проклятая Ева.

Еще один шорох, на этот раз ближе. Я зацепила что-то длинное и коричневое и отскочила назад. Самая большая сороконожка, которую я когда-либо видела, выскользнула на свет и тут же юркнула в укрытие под диван. Это просто насекомое, сказала я себе. Просто насекомое. Тем не менее, звуки из другой подвальной комнаты раздались в моей голове. Царапание. Стоны. Рыдания. Ночные шумы. Я закрыла глаза. Я в Нью-Мехико – далеко во времени и пространстве от того подвала.

Она знала. Конечно, она бы так и сделала. Все это было какой-то извращенной попыткой запудрить мне мозги, вторгнуться в мою душу из забытой богом могилы.

– Констанс? – раздался голос сверху.

– Я в порядке.

Крепко сжав пальцы на древке лопаты, я заставила себя открыть глаза и заново оглядела комнату. Похоже, там не было ничего ценного. Может быть, что-то нашлось бы в коробках, но у меня не хватало ни сил, ни смелости просмотреть их сейчас. Маленький столик, вероятно, можно было бы спасти. И, пожалуй, этот расписной комод.

Еще один шуршащий звук. Мои глаза лихорадочно ощупывали комнату в поисках движения. Что-то коснулось моей лодыжки. Я резко направил фонарик вниз, однако, что бы это ни было, оно уже исчезло в темноте.

Я попятилась, пока мой каблук не коснулся ступенек. Используя лопату как костыль, я поднялась по лестнице, постояла наверху в ожидании, когда мой пульс замедлится, а дыхание станет нормальным. Я была так рада дневному свету!

– У тебя в волосах паутина. – Джет стоял в нескольких футах от меня, на краю двора. Смотритель тер куском тонкой наждачной бумаги маленькую скамейку. Он прервал свое занятие и провел рукой по гладкому светлому дереву, прежде чем забрать ключи из моей руки. – Ну что, есть гремучие змеи?

Я закрыла дверь Bilco и снова навесила замок, одновременно пытаясь отряхнуть волосы.

– Только сороконожка. И, возможно, одна мышь.

Или двадцать.

Джет кивнул.

– И, вероятно, еще целая куча дохлых. – Он еще несколько раз провел наждачкой по скамейке, прежде чем сесть на корточки и полюбоваться своей работой. – Тебе понадобится электричество. Я уже позвонил в компанию, чтобы дом снова подключили к электросети. Это займет день или два. Но все равно ты обязана оставаться в доме.

– Это что, тоже часть соглашения с Евой?

– Миссис Фостер была очень конкретна.

Я вытерла руки о джинсы.

– Ты же знаешь, что она мертва. Большой босс ушел.

Слова прозвучали пусто, даже для меня. Разве она все еще не дергала за ниточки из великого небытия? Как минимум, она договорилась о его обязанностях и жалованье; для Джета этого было вполне достаточно.

Пока он заносил свои инструменты обратно в сарай, я побрела в дом. К этому моменту уже перевалило за полдень, и солнце безжалостно палило прямо над головой. Горы вдалеке светились розовым и красным – величественные, бесплодные пейзажи, которые с таким же успехом могли бы быть Марсом, настолько они отличались от пышной зелени и голубизны Вермонта. Я поднялась по ступенькам на кухню и распахнула дверь.

Повернула кран. После нескольких брызг и всплесков коричневая, ржавая на вид вода хлынула в раковину. Я оставила ее стекать, надеясь, что цвет прояснится. Тем временем, обманутая относительно безобидным видом холодильника, я открыла дверцу и тут же быстро закрыла ее. Буду есть только консервы, пока не сделаю этот кусок грязи пригодным для использования.

Вода все еще оставалась мутной.

Что, черт возьми, мне делать с этим местом? Сомнительная вода. Никакой мебели и слишком мало денег, чтобы ее купить. Да еще и незнакомый мужчина на территории. Я хотела бы, чтобы Джета уволили, но не раньше, чем я узнаю об этом месте все, что смогу.

Для начала – почему Ева вообще приобрела этот дом? И почему она оставила его мне?

* * *

Час спустя я огляделась в поисках Джета. Его не было ни в столярной мастерской, ни на террасе. Дверь в меньшее здание оставалась приоткрытой, и в неподвижном воздухе слышалось жужжание механизмов.

– Есть тут кто?

Я уже собиралась сунуть голову в жилище Джета, как вдруг дверь резко захлопнулась. Я постучалась.

– Эй, мне нужны ключи от дома.

Никакого ответа. Я постучала сильнее, соревнуясь с шумом в помещении.

– Джет!

Шум прекратился, и дверь распахнулась.

– Что?

– Мои ключи, пожалуйста.

Джет уставился на меня, сузив глаза до щелочек. На нем была футболка, промокшая от пота. Я почувствовала запах сигаретного дыма, древесных опилок и мускус мужского тела. Протянула руку.

– Ключи. От всего.

– Куда собираешься?

– Прогуляться. Это имеет значение? Ты можешь считать, что запирать это место необязательно, но для меня это важно.

Он вернулся с одним ключом и сунул его мне в ладонь. Прежде чем он успел уйти, я возразила:

– У тебя должно быть больше одного ключа!

– Нет. Только этот.

– А ключ от подвала?

– Нет.

– Что значит «нет»? – переспросила я.

– Миссис Фостер хотела, чтобы постоянный доступ в подвал был только у меня.

– Миссис Фостер мертва. – Слова прозвучали громче, чем я рассчитывала, и я увидела, как на лице Джета промелькнуло веселье. – Желания миссис Фостер больше не имеют значения.

– Как раз наоборот. – Он вытер лоб тыльной стороной ладони, прежде чем потянуться за краем футболки и стянуть ее через голову. Я старалась не смотреть на его широкую, мускулистую грудь. И все равно он поймал мой взгляд. – Желания миссис Фостер значат всё. Мы оба это знаем, иначе тебя бы здесь не было.

Это правда.

– Неважно.

– Уходишь, да? – Его глаза осмотрели горизонт, прежде чем он бросил мне ключ от подвала. – Ночь здесь абсолютная. На твоем месте я бы вернулся до темноты. И остерегайся койотов. Их привлекают цыплята Оливера. А они могут быть злобными. И горные львы тоже.

Он говорил все тем же снисходительным, насмешливым тоном, и это выводило меня из себя.

Я повернулась, чтобы уйти.

– И еще кое-что. Ева хотела, чтобы я передал тебе это.

Он протянул мне небольшой конверт делового формата.

В машине я рассматривала его, раздумывая, открыть или выбросить.

И все же открыла. Некоторая информация, пусть и искаженная, все же лучше, чем ничего.

Внутри оказался белый листок с единственной строкой, набранной заглавными буквами, ее любимым жирным шрифтом Garamond:

«НЕ СПИ С ПРИСЛУГОЙ, КОНСТАНС»

Я крепко зажмурилась. Пошла ты, тетя Ева. Пошла ты. Я скомкала бумагу и кинула ее на пол.

* * *

Лайза позвонила, когда я была на пути в Нихлу.

– Как бы я хотела, чтобы ты была здесь! Ты там как, в порядке? – спросила она.

Ее голос звучал настолько убито, что я могла отреагировать лишь таким образом:

– Конечно же, я в порядке!

– Ты уже видела дом?

– Да. – Я сглотнула. – Он милый.

– Правда?! – На пол-октавы выше, значит, это стоило того, чтобы солгать. – О, слава богу! Я так волновалась!

– Не нужно беспокоиться обо мне.

Прошло несколько секунд.

– Здесь одиноко. Слишком большой дом для одного человека.

– С тобой все будет хорошо. – Я миновала два дома в начале Мэд-Дог-роуд. Передо мной на дорогу выскочила курица, и я вывернула руль, чтобы не раздавить ее. – Просто держись подальше от подвала.

Смех Лайзы был нервным.

– Конни?

– Да?

– Ты ненавидишь тетю Еву?

Это показалось странным вопросом.

– Да, – ответила я, думая о клочке бумаги, о ее холодной и злобной воле. – Вряд ли это сюрприз для тебя.

– Нет. Конечно нет. – Сестра сделала паузу, и я услышала на заднем плане Вивальди – любимое произведение Евы. Я представила, как Лайза сидит на закрытой веранде с видом на озеро Шамплейн, потягивает французское бургундское, ест пирожное с заварным кремом и свежие фрукты, наблюдая за парусниками.

Нет, поправила я себя. Лайза не употребляла алкоголь. Скорее, Evian или какую-нибудь другую бутилированную воду, охлажденную до нужной температуры. Может быть, ломтик лимона или ломтик свежего огурца. Домашний любимец Евы обязательно должен быть хорошо накормлен и избалован.

– Ты думаешь, она каким-то образом хотела добра всем этим? Я имею в виду, как ты считаешь, она каким-то образом знала, что это именно то, что нужно каждому из нас? – спросила сестра.

«Неужели, – подумала я, – Лайзе нужны тридцать миллионов долларов и большое поместье, а мне – лачуга в долбаном Нью-Мехико?»

Иногда наивность Лайзы граничила с жестокостью. Я прослушала все взлеты и падения «Четырех времен года» Вивальди, прежде чем ответить.

– Нет, – честно призналась я, понимая, что это причинит боль моей сестре. – Я думаю, она хотела напоследок еще разок трахнуть нас в мозг.