Читать книгу Жизнь и учение Мастеров Дальнего Востока. Книги 1–3 - - Страница 7

Поскольку мы намеревались посетить деревушку, расположенную в тридцати километрах, и вернуться затем назад, то оставили основную часть снаряжения в Асме и двинулись в путь в сопровождении одного только Джаста. Тропа была не из лучших; петляя в густой чаще индийских джунглей, она порой совсем пропадала из виду. В деревню мы прибыли вечером, как раз перед заходом солнца, усталые и голодные после долгого перехода с коротким привалом на обед. Здешний край был дик и девствен, тропы – почти что нехожены. Временами приходилось прокладывать дорогу сквозь заросли вьющихся лоз. Малейшая задержка приводила Джаста в раздражение. Мы были удивлены: раньше он казался нам таким уравновешенным. В первый и последний раз за все три с половиной года общения с нами Джаст утратил присущие ему хладнокровие и самообладание. После этого случая мы уже не удивлялись, если он вдруг начинал проявлять беспокойство.

Мы вошли в деревушку с населением около двухсот жителей за полчаса до захода солнца. С нами был Джаст, и крестьяне об этом знали, поэтому встречать нас вышли стар и млад со всеми домашними животными и скотиной. Жители разглядывали нас с некоторым любопытством, но в центре их внимания сразу же оказался Джаст, которому они кланялись с величайшим почтением. Спустя некоторое время он что-то сказал им, и почти все жители пошли заниматься своими делами. Джаст повернулся к нам и спросил, не хотим ли мы прогуляться вместе в ним, пока нам приготовят ночлег. Пятеро моих товарищей сказали, что они сильно устали за целый день пути и хотели бы отдохнуть. Остальные пошли вслед за Джастом и кучкой крестьян в дальний конец вырубки, окружавшей деревню. Миновав вырубку, мы несколько углубились в джунгли и наткнулись на человеческое тело, неподвижно лежавшее на земле. С первого взгляда нам показалось, что человек мертв. Всмотревшись пристальнее, мы пришли к выводу, что он просто спит.

И вдруг мы застыли от изумления: на земле перед нами лежал Джаст. Когда Джаст подошел к нему, человек мигом зашевелился и встал. Теперь, когда они стояли друг напротив друга, сомнений не оставалось – это был Джаст. Каждый из нас мог дать руку на отсечение. Внезапно тот Джаст, с которым мы были знакомы, исчез, и перед нами остался другой. Все это произошло в мгновение ока, и у всех нас на губах замер немой вопрос. Тут же прибежали пятеро наших товарищей, оставшихся в лагере, хотя мы даже не думали их звать. Позже мы спросили у них, зачем они пришли. «Этого мы не знаем, – отвечали они. – Не успели мы опомниться, как уже встали на ноги и побежали к вам. Просто ума не приложим, зачем мы это сделали. Мы же не слышали ни одного сигнала. Мы осознали, что бежим к вам, только тогда, когда были уже на ногах».

Один из моих коллег сказал: «Мои глаза раскрылись так широко, что я могу заглянуть за пелену смерти, но чудеса, открывающиеся передо мной, превосходят мое разумение». Другой промолвил: «Я вижу, как весь мир побеждает смерть. И смерти не будет уже[6]. О, как понятны теперь мне эти слова! Не исполняется ли ныне обетование Божье? Наш скудный интеллект – просто карлик в сравнении с этим колоссальным и в то же время элементарным прозрением! А мы-то почитали себя колоссами интеллекта! Да мы просто несмышленые младенцы! Только теперь я начинаю понимать слова должно вам родиться свыше[7]. Какая глубокая истина заключена в них!»

Нужно ли описывать наше удивление? Перед нами стоял человек, с которым мы общались изо дня в день, окруженные его заботой и вниманием, человек, использовавший свое тело для защиты других и в то же время продолжавший усердно нам служить. Как тут не вспомнить слова: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою»[8]. Я подумал о том, что он ушел от нас, но с этой минуты больше не страшился смерти.

Жители джунглей, кишащих мародерами и хищниками, обычно кладут перед входом в свои деревни человеческое тело, которое должно обезопасить их от разбойников и диких зверей.

Очевидно тело Джаста лежало здесь уже довольно давно. Волосы разрослись пышной копной, и в них поселились птицы. Судите сами, как долго пребывало здесь его недвижное тело, если пичужки успели за это время свить гнезда и высидеть птенцов, а те разлетелись кто куда. Лесные птички очень пугливы, и при малейшей опасности покидают свои гнезда. Это служит лишним доказательством огромной любви и доверия, которое они питали к Джасту.

Возбуждение в лагере было столь велико, что никто из нас, кроме Джаста, не сомкнул глаз в эту ночь. Джаст спал безмятежным сном младенца. Время от времени мы приподнимались и заглядывали ему в лицо, а затем ложились опять, приговаривая: «Ущипните меня! Докажите, что я не сплю». Порою раздавалось и более крепкое словцо.