Читать книгу Казачий домострой - - Страница 2

Исторические предшественники казаков

Оглавление

История казаков, как история любого народа, многосложна, многослойна и полиэтнична. Говоря проще: каждый ныне живущий этнос (народ) без исключения, возник в результате сложнейшего процесса смешения, этносов и культур, живших прежде. Изменяется все и в современном румыне смутно прослеживается ромей, т.е. византиец, который сам себя считал римлянином, хотя скорее всего, был греком, хотя и жил на территории Греции. Точно так же любой современный русский человек несет в себе гены многих народов, живших до него, правда, он считает себя славянином. Почему? Язык и культура великорусского этноса в основе своей славянские. А начните разбираться по составляющим, найдете и финнов, и балтов и, тюрок. А может так статься, что в вашем современнике, считающим, с полным правом и основанием, себя русским, славянской то крови и вообще нет. Так что – копаться в этнической родословной – гиблое дело! Начнем выяснять кто – кто по крови уйдем в такие дебри откуда нет возврата. Солнце русской поэзии А.С. Пушкин., «наше всё», потомок древнейшего боярского рода, без него современный русский литературный язык и Россию представить невозможно, с точки зрения расистов – цветной! Доведись каждому из нас, уверенному, в так называемой, «чистоте» своей, ныне отмененной в паспорте, пятой графы, где значилась национальность, родословной воскресить эту родословную во всех подробностях расширяющейся геометрической прогрессии (тысячу лет назад у каждого из нас был миллион предков – 2 в 40-й степени., а то и в 50 – й, если за одно поколение брать 20 лет.) у него бы от удивления волосы встали дыбом! Более того, если воскресить заведомо нашего предка, допустим, славянина, одного из миллиона предков, жившего тысячу лет назад, из того, что он станет говорить мы, его, бузесловные, потомки, поняли бы не более 10 -15%.слов и понятий. Он же заговорит на языке времени «Слова о полку Игореве». «Не лепо ли ны бяшить братие старыми словесы…».

И тем не менее, многое мы в своей памяти несем, наследуя, прежде всего, культуру и значительную часть стереотипа поведения наших предков, который складывался веками, под влиянием множества факторов от географических (ландшафт) до религиозных, хозяйственных, исторических и др.

Казаки, в данном случае, не исключение. Более того, по моему глубокому убеждению, на протяжении веков степное население, именовавшее себя казаками, несколько раз коренным образом этнически менялось. Скажем в ХIV веке это, скорее всего, тюрки, с очень малыми славянскими вкраплениями, а в ХIХ веке наоборот – славяне, с некоторыми реликтовыми чертами тюрок, да и то, пожалуй, не в геноме, а в уходящих обычаях. Чтобы разобраться копнем вглубь – в те времена, когда по степному коридору от Алтая до Дуная, сменяя друг друга, прокатывались волны народов, оставивших после себя не только топонимы, тысячи курганов, городищ и захоронений, но и, может быть нынче еле заметный, след в культуре, а потому их, в какой то степени, можно считать пра-пра-предками казаков.

Эллино – скифы, аланы, анты, гунны

В местах образования первых казачьих общин, на территории современной России и Украины, человек проживал с древнейших времен. Именно здесь в Костенках найдена стоянка древнего человека, который 20 тысяч лет охотился в долине Дона. Есть основания предполагать, что именно здесь в степях человек одомашнил коня.

Мы начнем рассказ с более позднего времени, с тех времен, о которых нам сообщают письменные источники, когда в Северном Причерноморьи, в Приазовье и на Дону процветали эллинские города – государства полисы.

Основаны они были греками, но очень скоро население в них стало смешанным. Большинство составляли “ эллинизированные варвары”, то есть степняки, усвоившие эллинскую культуру. Вначале это были, принадлежавшие к индоиранской языковой семье эллино-скифы, а затем, победившие их, родственные скифам, сарматы или аланы. Благодаря им, основной силой городов полисов стало конное ополчение. От степняков – кочевников этих воинов отличало то, что они считались гражданами городов – государств, с демократическим устройством. Имели право избирать правителей – архонтов, судей и военачальников всех рангов. Военную службу считали первейшей и почетнейшей обязанностью равноправного гражданина полиса, поэтому боевой дух конников был очень высок.

А причем тут казаки? Может быть и ни причем, вот только гражданское устройство станичных обществ, почему-то очень напоминает античный город –полис. И не имеет ничего общего с тем, как организовывались общества в окружавших казачьи владения княжествах и царствах. Откуда, казалось бы, должны заимствовать государственное устройство казаки. Если они, действительно, оттуда – из этих княжеств беглые…

Многое из культурного наследия степняков-скифов сохранилось у казаков: кафтаны с откидными рукавами, которые носились чуть ли не до 18 века, высокие папахи с матерчатым верхом, изображение “небесного оленя” – священную эмблему скифов, которая до сегодняшнего дня красуется на историческом гербе донских казаков. А еще приемы владения конем, оружием, да и само оружие, например, скифскую булаву.

Крупнейшие объединения античных полисов Приазовья и Дона – Боспорское царство союзничало с Римской империей. Их объединенные войска воевали в Закавказье. Войска пополнялись воинами аланами и антами с громадных территорий от современного Воронежа и Киева до Кавказских гор.

В III веке новой эры начался новый этап истории именуемый «Эпохой Великого переселения народов». Из Южной Скандинавии двинулись племена готов, поселились среди степных алан, между Доном и Днепром, но встретили жесточайшее сопротивление антов, живших к западу от алан. Со временем, степные готы “грейтунги” или остготы тоже стали федератами Рима и воевали в Закавказье, Сирии и Месопотамии с вытеснившими парфян персами.

В 370 г.н.э. на Северном Кавказе и на Дону появились гунны, которые подчинили себе или соединились с аланами и антами, и с их помощью разбили готов. Они захватили Таманский полуостров и Крым, многое разрушили, но как считают археологи не затронули общественное устройство местных народов. Преемственность культур степных народов не прервалась.

Вместе с гуннами из района нынешней Тюмени переселилось племя “сибыр или м.б. савир”, давшее имя не только огромной части современной России, но и растворившись в среде славян, населивших впоследствии, северо-запад Великой степи дало им свое имя, которое произносилось как “севрюки”. (Современные ученые люнгвисты-тюркологи считают , что с языка сибирских татар слово "сибирь" переводится на русский как "пурга"). По имени этой значительной части степного населения (севрюков), составлявшим чуть ли не треть предков днепровского казачества названы часть современной Украины – Северщина, Северский, (а не северный!) Донец, Новгород – Северский и др.

В V веке значительная часть гуннов, алан, готов во главе с Атиллой, ушла в завоевательный поход на Запад, положив начало великому переселению народов, но в степи остались многочисленные племена гуннов: утигуры, кутригуры, оногуры, и др. На Дону существовало их большое объединение Ака-Чери, что в переводе означает “главное войско”. Примечательно, что именно так называли свое сообщество нижне – донские казаки в 16-17 веках. Их, резко отличавшихся от остальных казаков внешним видом и особенностями речи, до 20 века кликали “качурами”. (Качур, Кучма – тюркс. – кочевник)

Объединение племен на Северном Кавказе в 6 веке создали савиры, их называли еще суварами, серобами. Они отвоевали у персов почти все Закавказье. Их имя слышится в названии казачьих ватаг – товариществ, которые звались “сербо”. В VI веке огромное влияние на судьбы народов населявших Великую степь имел Тюркский каганат. В него входило множество племен, родственных по языку. Просуществовав не долго, как государственное объединение, он распался из за внутренних неурядиц, но тюрки, входившие в него, создали новые государства, расположенные, отчасти, на территории современных казачьих областей.

Тюрки: булгары, хазары, черкасы, печенеги, половцы

Населявшие Великую степь с IV века, народы были родственны – все это тюрки, говорившие на близких языках. Это позволяло им создавать государственные объединения, но не мешало и смертельно враждовать.Возникшая на развалинах Тюркского каганата, со столицей в Фанагории, Великая Болгария, пала под ударами, родственного болгарам, тюркского племени хазар. Болгарский хан Аспарух увел часть своего тюркского племени на Балканы, где положил начало государственности будущего славянского Болгарского государства. Оставшиеся в Прикаспии болгары и савиры подчинились хазарам, которых возглавила тюркская династия Ашина (кит. "царственные волки"). Возникло новое мощное предгосударство – Хазарский каганат.

Хазарские страницы истории (по Л.Н. Гумилёву)

Большинство в этой разноплеменной общности составляли дагестанские хазары, донские болгары и аланы. Общепринятым языком был тюркский.

Первое на территории Европы раннефеодальное государство Хазария не знало покоя. Главную опасность представляли арабы, принявшие новую религию – ислам и рвавшиеся в Великую степь через “Железные ворота” – Дербент –кала. Нескончаемые войны заставили часть хазар и северо-кавказских алан –ясов переселиться на Средний Дон (от района нынешней станицы Цымлянской) и по его притокам Северскому Донцу, Осколу, Хопру и Тихой Сосне, где они жили оседло в городах и поселениях совместно с донскими болгарами.

В нашем четвертом классе даже самые непроходимые двоечники, хоть раз в жизни да произносили слово "хазары".

"Как ныне сбирается вещий Олег

Отмстить неразумным хазарам"" -


как попугаи повторяли мы строки Пушкина, хотя ни про каких" хазар слыхом не слыхивали и ничего про них "не проходили", а потому и не представляли – почему Олег "вещий", за что собирается он "отмстить" хазарам и почему – хазары "неразумные".От полного непонимания пушкинской строки у некоторых чтецов – декламаторов она звучала: "Как ныне собирает свои вещи Олег".,

Нам, неучам, было смешно!.. А ведь хазары – это чуть ли не половина нашей древней истории. Если не знать истории хазар, то в истории "наших предков славян" нечего не поймешь: славяне "триста лет платили дань хазарам", – глухо сообщает Летопись.

История государства хазар исследована относительно недавно. И, конечно, не потому, что Хазарский каганат распался под ударами славян, а, в основном, из-за природных катаклизмов: основная часть государства находилась в дельте Волги и на берегу Каспия, а уровень воды в Волге и Каспии был тогда на несколько метров ниже нынешнего. Так что, по прикидке ученых, сейчас на суше находится лишь пятнадцатая часть бывшей столицы хазарского государства. Все остальное – под водой.

Хазары, первоначально, – дагестанское племя. Кроме дельты Волги жили они еще и в дельте Терека и Сулака. Как выглядели хазары? Посмотрите на современных терских казаков – они дальние потомки хазар – и вы составите о них представление. Низкорослые /мужчины не выше 160 сантиметров/, на вид довольно хрупкие, но очень выносливые, темноволосые и горбоносые. Их потомки – кавказцы-дагестанцы и терские казаки, астраханские татары и некоторая часть азербайджанцев. Жизнь хазары вели оседлую: занималась, в основном, рыболовством, охотой и виноградарством. У себя дома, на своей родине, хазары никого не боялись. На Волге они жили на островах, в плавнях. Зимой к ним не пройти – лед тонок, а летом – все проходы и протоки в камышовых лабиринтах знали только свои.

Сравнительно не далеко пролегала древнейшая торговая дорога – Шелковый путь. Но хазары услугами купцов с Шелкового пути не пользовались: те везли предметы роскоши, драгоценности и гнали рабов, а хазарам – рыбакам и виноградарям – все это не нужно.

Приблизительно где-то в V-VI веках к хазарам пришел хаан, (хакан, каган) тюрок из династии Ашина, бежавший после распада Тюркского каганата. Войско тюрок было немногочисленным, во главе войске стоял царь. Хазары приняли тюрок и их царя, поскольку тот их ничем не обременил, а какое-то подобие государства возникало, и появлялась гарантия некоторой защиты от врагов.

Хазары с тюрками прекрасно ужились. Тюрки занялись скотоводством. Потянулись годы совместного проживания, постепенно, и те, и другие стали называться хазарами, разница между ними стерлась! Вокруг хазар двигались народы, возникали и погибали царства, а они жили себе на плавнях, недосягаемые для врагов. Они на некоторое время оказались на окраине всех войн и государств. Но история никогда не ходит по гладким дорогам! И нет такого угла, где можно спрятаться. Возникло новое религиозное учение – ислам. Очень мирный по своим постулатам, с глубокой философией и этикой, в реальной жизни Ислам оказался агрессивным и жестоким. Носители нового учения -арабы начали, по меркам того времени, мировые войны.


      Арабы побеждали всех на огромных пространствах от Испании до Индии, но когда попытались прорваться через Железные ворота "Дербент-кала", то столкнулись с хазарами и совершенно неожиданно получили сильнейший отпор. На просторы Великой степи арабов, а вместе с ним и ислам, не пропустила крошечная Хазария. С 662 по 744 арабы то и дело накатывали на Дербент, но пройти так и не смогли. У хазар не было поддержки – ни от алан, ни от мадьяр, ни от буртасов, ни от далеких славян, а они дрались и побеждали. Это тюрки научили их сражаться в степи, а в плавнях и топях им не было равных и прежде.


Хазары сохранили независимость и остались свободным народом. На стороне хазар сражались иудеи, которых религиозная война огнепоклонников зороастрийцев Древнем Иране заставила покинуть иранские города и бежать в соседнюю Хазарию.

Веротерпимые хазары приняли иудеев. А иудеям, вчерашним горожанам, в степях Предкавказья в долинах Терека и Сулака пришлось заняться скотоводством – в чем они весьма преуспели.

Две общины, иудейская и хазарская, сосуществовали мирно, успешно обмениваясь продуктами питания. Родственных контактов между ними не было – народы с разными способами хозяйствования, не смешиваются. Рыбачка не пойдет за пастуха – кочевника – она не сумеет вести хозяйство в его роде. Что касается пастушки, то ей нечего делать в доме рыбака. Гаремов тогда не держали, не было и городов, где люди живут в искусственных одинаковых условиях и ассимиляция становится возможной.

Но вот агрессивные арабские войска снова оказались совсем рядом, и хазары с иудеями встали против захватчиков плечом к плечу. После первой совместной победы над арабами иудейский военачальник Обадия пришел к выводу, что религиозному нашествию арабов нужно противопоставить не только хорошо организованное войско, но и, как мы теперь говорим, – идеологию.

Хазары-тюрки это тоже поняли и стихийно, неорганизованно, начали отказываться от язычества и принимать христианство.

"Иудеи, которые жили теперь в Хазарии, прежде исповедовали иудаизм, но за время пребывания в степи основательно его подзабыли: обрядов не совершали, молитвы не помнили, но огорчены всем этим не были. Однако, новая ситуация заставила их вспомнить веру предков. Обадия пригласил с Шелкового пути раввинов, которые принадлежали к евреям – рахдонитам. Те знали свое дело: вскоре не только евреи Хазарии, но и вся хазарская верхушка стали иудеями. Произошло это достаточно быстро.

У хазар наследование происходило по отцу, у евреев – по матери. Поэтому ребенок, рожденный в браке хазарина и иудейки для хазар – свой, и для иудеев – свой. У него двойное преимущество. Царевичу, рожденному в таком браке, открыты все тайны хазарских поселений и протоков в плавнях, ему же открыта и вся глубина мировых знаний, которыми обладали образованные рахдониты, беспрерывно идущие по дорогам из Пекина в Мадрид и обратно. А кем считал себя сам царевич? Он считал себя иудеем, поскольку исповедовал эту религию.


Если кто-то имеет двойное преимущество – значит у кого-то преимущество отнято. Значит, этот кто-то – дважды обездолен. Такие тоже были. Ими оказались горожане – сыновья иудеев и хазаринок. Их исторгали обе общины. Позднее, побочные сыновья обоих народов составят свои общины. Предположительно, из них образуется народ караимов, возможно, – татов и других горских евреев.

Все происшедшее привело, постепенно, к созданию правящей элиты хазарского государства. Государства сильного, но страшного государства.

Хазарский, каганат – так стало именоваться новое государство – превратился в кошмар для соседей! Теперь по Шелковому пути стали возить не только шелка и драгоценности, сколько гнали рабов. Хазары стали поставщиками живого товара.


Рабов отлавливали в Поволжье, за Уралом, возили рабов из Киева. По одному источников, двадцать пять государств, в том числе и Поднепровская Русь, платили дань Хазарскому каганату, в основном, живым товаром!

В самом страшном рабстве оказались сами хазары – тюрки. Собственный, но этнически и религиозно чуждый им, государственный аппарат сделал их беззащитными, а они уже не могли больше укрываться в своих плавнях: все протоки стали известны властям. Семьи хазар превратились в заложников, потому что изменилась и система отношений в войсках. В случае победы хазары-воины награждались частью добычи, а в случае поражения – казнились поголовно.

Надо ли говорить, что когда хазары шли в дальние походы – они вынуждены были побеждать, чего бы им это ни стоило! Разумеется, чувства, которые хазары испытывали к своему государству, сродни ненависти. Вот почему, когда на каганат напали его недруги – хазары разбежались. Более того, хазары-тюрки оказались сторонниками завоевателей каганата, воспринимали их, как своих освободителей! Да так оно, впрочем, и было. Многие десятилетия Киев платил хазарам дань. Но когда окреп, то войска русов довольно-таки легко взяли столицу каганата город Итиль /964 год/. Хазарский каганат пал окончательно.

Но если о гибели своего государства не жалели даже хазары, то надо ли говорить о том, как были счастливы окрестные народы?! Языческое население Волги обратилось к исламу – под влиянием хорезмийцев, воевавших с хазарами. Хазары-мусульмане слились с мусульманским миром. Они стали предками современных азербайджанцев и астраханских татар. Хазары-иудеи были вывезены русами по Шелковому пути в Испанию. Часть же из них осела в Киеве на Подоле.

Коренные этнические хазары, принявшие христианство частично осталась на Тереке, а частью перешла на Дон. Итак, хазары-тюрки в какой-то степени очень дальние пра-пра-предки некоторой части терских и нижне – донских казаков. Почему, лишь, в какой-то степени? Да потому, что от хазар до казаков еще очень большое временное расстояние.

Хазары, поднявшиеся вверх по Дону, сделали это совершенно свободно, потому что после падения Хазарского каганата его территория вошла в состав огромного Тмутораканского княжества князя Изяслава, что простиралось на север до Рязани. А если говорить точнее – это было славяно – хазарское государство, в котором жили и другие народы: торки, гузы, печенеги, болгары, буртасы, ясы…

Болгары и савиры из Хазарии расселились в Крыму, на Волге и Каме, где в последствии создали государство Волжскую или Камскую Болгарию со столицей Булгары. Эти переселенцы явились предками современных казанских татар, которые в 13 веке долгое время сдерживали тумены, рвавшихся на правый берег Волги, татаро- монгольских завоевателей и более других народов пострадали от их нашествия. По иронии истории, они носят имя своих злейших врагов, к которым по происхождению не имеют никакого отношения.

Были и еще причины падения Хазарского каганата. Владевший огромными территориями и сотнями подвластных народов Хазарский каганат был раздираем внутренними противоречиями. Хазары и другие племена, составлявшие каганат, исповедовали разные религии. Под влиянием еврейской общины, жившей в Хазарии, правящая верхушка приняла иудаизм. Многие историки считают, что именно это решение послужило толчком к бегству из Хазарии на Дон алан и хазар христиан, уходу болгар, которые вскоре принимают ислам.

Причем тут казаки? Растет в наших землях куст “ашина” ягоды на котором почему то называются волчьими. Ну да это так, к слову. А вот что по существу. Общины тюрок хазар, болгар, алан, жившие на Тереке и Сулаке, переселившиеся на Дон и в малом числе на Яик (Урал) – предки современных терских, донских и части уральских казаков. История Хазарии на этом не заканчивается. В Х веке меняются границы Хазарского (Хвалынского, Хвалиссы) моря – Каспия. Часть городов могучей державы уходит на дно, часть остается без питьевой воды, вот тогда на ослабевший каганат обрушиваются славяно-русы молодого Киевского государства, под водительством князя Святослава. Он освобождает от дани Хазарии волжских болгар, подчиняя их себе. А на месте каганата его сын Владимир Равноапостольный создает Тмутараканское княжество где первым русским князем становиться Мстислав. История народа хазар не завершается этим покорением. На Северном Кавказе они жили как и прежде, племя с этим именем живет в Турции и сегодня, (в Крыму часть их приняла имя караимов), а на Тамани и в Пятигорье, скорее всего, имя “черкасы”. И это те самые черкасы – военачальники, которые основали казачьи города Черкасы на Днепре и Черкасск на Дону. Происхождение это имени до сих пор загадачно. В тюркском языке есть слово "черекеш", что означает мужчина и стрелок из лука, есть и несколько других толкований. Великая степь – же, как и прежде, оставалась большой дорогой цивилизаций. По ней на Дон и Днепр пришли тюрки огузы – торки и грозные печенеги. И вот один из главнейших исторических вопросов – а сколько числом, в те времена проживало людей разных народов на упоминаетмой территории. Поскольку "несметные полчитща" исторических свидетельств в разные времена сильно разнятся.

Все население нынешней Европейской части России и Украины, (все славяне, тюрки, балты, угры и финны и еще десятки племен) составляло не более четырех миллионов человек. Так что, когда с далекого Алтая в Донские и Днепровские степи пришли племена половцев-кипчаков, (тоже тюрок), числом в 300 тысяч – очень значительное число! Мозаика народов, населявших Великую степь, еще раз, резко изменилась. Пришельцев китайцы звали «динь-линь» «стеклянноглазые», светловолосы, (но не как финны – соломенные, а темно-русые – волосы цвета мякины- половы), как и большинство тогдашних тюрок, с европейскими чертами лица. Летописи называют их “погаными”. Но слово “паган” – на латыни, означало тогда всего-навсего “человек другой веры”– тенгрианцы. Хотя и это было не верно. Значительная часть половцев исповедовало христианство – несторианство. Половецкая культура, кыпчакский язык наложили значительный отпечаток на все население Великой степи. К скифскому “небесному оленю, пораженному античной стрелою древнегреческого Гермеса Трисмегиста ” добавился половецкий, кыпчакский “гусь-лебедь” – тотемный знак воина – общинника по кыпчакски- “ак –гыз” или “кыз – ак”.

Кто крестил казаков?

Упорно, из века в век, казаки не устают повторять:

– Нет, не в Киеве крестили нас, казаков. И было это совсем не в 988 голу, а почти на сто лет раньше! И не Святой князь Владимир крестил наших предков. Наших предков крестил – Святой Равноапостольный Кирилл, просветитель славянства в Азове в 860 году. Трудно это доказать, но трудно и оспорить.

B житиях Святых братьев Кирилла и Мефодия есть сказание о том, как знаменитый ученый Константин, принявший в монашестве имя Кирилл, путешествовал по Причерноморью, по греческим колониям, по тем районам, где жили христиане – греки, и, в основном, и славяне. В одном из городов, (в греческой колонии Тана), увидел он толпу пленников, которых гнали на невольничий рынок. Святой спросил: – Кто вы? Откуда?" Те ответили:'' – Мы – хазары…" Оказалось, что это были последние из тех хазар, кто еще не был крещен, что шли они в Корсунь, в Крым, чтобы там креститься, но были схвачены в плен. Святой выкупил невольников и тут же окрестил их.

– Это были наши праотцы! – до сего дня твердят казаки и упорно считают днем своего крещения – 24 мая – день Святых Кирилла и Мелодия, просветителей славянства. А в рассказе о двух братьях казаки не преминут добавить, что Святой Кирилл окрестил тогда последних некрещеных хазар, а самые первые крестились и еще раньше – вместе с армянами и аварами.

До конца XVIII века на Дону сохранялся и чтился такой ритуал: в мае, 24 числа, казаки прекращали все работы, и даже войну с турками, и шли в Азов, где по преданию, стояла церковь, в которой Святой Кирилл свершил когда-то ритуал крещения. Даже турки – азовцы, уважая веру своих противников, всегда в этот день пропускали казаков сквозь свои укрепления.

Возникает еще один вопрос: кто были те невольники, которые приняли крещение из рук великого просветителя? Надо полагать, это было смешанное славяно -хазарское население, которое говорило уже, в основном, по-славянски. И активно переходило полностью на славянский язык , поскольку на нём, трудами Кирилла и Мефодия, шло теперь богослужение.

Современные историки уточняют, что первым крестителем на Руси был митрополит Фотий, который крестил полян еще задолго до Владимира и даже до Кирилла.

Причерноморье и южная окраина Великой степи была крещена гораздо раньше того, как в Киев пришли монахи. Здесь были греческие колонии, здесь жили христиане – византийцы, а на Кавказе жили армяне-христиане, принявшие христианство и еще раньше – в 330 голу. Юг был христианским в значительной части. Не случайно и сам будущий Святой Равноапостольный Владимир, князь Киевский, крестился в Херсонесе, нынешнем Севастополе. То есть – опять же в Причерноморье. Есть и еще одно соображение. B созданном Кириллом и Мелодией славянском алфавите есть буквы, которые не звучат в русском литературном языке. Поэтому их и упразднили. Скажем, знаменитая "фита", заменили буквой “ф”, а в южно-русским говоре она звучит: это знаменитое "ХВ".

Казак – ростовчанин или кубанец скажет: – Хвома, Хведор…

– Так что – у вас буквы "ф" совсем что ли нет? – спросят у них.

– Как нет? Есть! "Фатит"!

История со Святым Кириллом еще требует доказательств. А, может быть, это и не нужно никому доказывать? Зачем?

Мне это важно. Мне важно, что утверждение -"казаки от казаков ведутся", которое казаки отстаивают с таким упорством, действительно, имеет под собой наисерьезнейшее основание,

– А это кому нужно? – Ну, докажите вы, что казаки или их предки крестились в 860 году… Ну и что?

– Как – ну и что? Это же огромная, неизвестная еще часть истории России. Это наше общее прошлое. А без него нет будущего. Мы так пристально мучительно смотрим в прошлое, чтобы знать куда идти в будущем!

Половецкие страницы истории (по Л.Н. Гумилёву)

Половцы звались кыпчаками. Половцами их назвали киевские летописцы, вечные недоброжелатели всех степняков. Они-то и изобразили половцев лютыми врагами Руси. А позднее молва отождествила половцев с монголами, к которым они не имели никакого родственного отношения. Наоборот, от монголов половцы пострадали гораздо больше, чем жители Киевской Руси. Но обратимся сначала к далеким временам, когда кыпчаки спустились с гор Алтая и долгое время входили в племенной союз с кимаками, которые жили по берегам Иртыша. Но однажды, уже в Х веке, большая часть кыпчаков вдруг вышла из этого союза и двинулась на запад. Пройдя сквозь многие земли, в том числе землю гузов, кыпчаки обрели новую родину: это были низовья Днепра, Днестра и Дон.

Присмотревшись к этому новому народу, славяне отметили, что кыпчаки отличаются от своих южных соседей тюрок цветом глаз и волос. Волосы их, отметил летописец, цвета половы (мякины). Вот от этого крестьянского слова и возникло знаменитое – половцы. А в более позднем свидетельстве арабский географ рассказывает о них так: “Кыпчаки отличаются от других тюрков (а не от монголов!) своей религиозностью, храбростью, быстротой движений, правильностью черт и благородством”. То, что половцы даже отдаленно не напоминали монголов, подчеркивает тот ужас, который вызывала у славян внешность монголов: до 1223 года на Руси никто ничего подобного не видывал.

Половцы, как выясняется, оказались народом для Киевской Руси не очень-то опасным. Они пришли в южные степи на излете своей истории. Власть внутри племен ослабла: половецкий хан остался только вождем добровольцев, а при мобилизации мог поставить в строй войско небольшое – три, пять тысяч воинов. Растекшись по огромному пространству, половцы еще больше ослабили социальные связи внутри своего этноса и потому половецкий племенной союз, стал очень непрочным, но благодаря этому, половцы легко уживались с соседями – со всеми народами, с которыми соприкасались в районах своих кочевий.

Не тронули, скорее не смогли тронуть, половцы и живших на Дону и Днепре потомков хазар. Те, скорее всего, даже вошли в половецкий племенной союз: соседи половцев не заключали с ними никаких договоров, просто жили, ничего не меняя ни в привычках, ни в образе жизни.

Были ли у половцев враги? Были! И враги злейшие. В степи лютыми врагами половцев стали тюрки огузы и печенеги! Но и для других жителей степи соседство с половцами оказалось весьма неприятным, и если говорить о них честно, то нельзя не отметить одну из сквернейших сторон в их жизни: пышным цветом цвела у половцев работорговля. Правда, больших походов половцы организовать не могли, при сопротивлении противника сразу отходили, добычей их становились отдельные “странники”, мелкие кочевья, а то и – частенько!– собственные соплеменники.

Сами половцы рабов почти не держали: при кочевом скотоводстве для них мало работы, да и кормить накладно. Развитое рабовладение – особенность мощных государств. Тогда зачем же понадобились половцам рабы? Половцы становились в процессе работорговли, как бы мы сказали сегодня, посредниками.

Помните русскую народную сказку “Гуси-лебеди”? О том, как украли гуси-лебеди братца Иванушку, да и отнесли его к Бабе Яге. Откуда же прилетели Гуси-лебеди? По тюркски “кыз” – гусь, “ак” – белый. Стало быть, гусь-лебедь – ак кыз. А где жили-поживали эти ак кызы, белые лебеди? А поживали они на реке Хопер – название, которое в переводе с тюркского означает “гнездовище лебедей”. Конечно, речь идет не о птицах, а о племени, у которого белый лебедь- знак, божество, тотем, мистический общий предок- бог.

Половецкое общество, сообщают историки, делилось на три класса: привилегированное сословие – ханы, уздени; низшее сословие— кулы (невольники, рабы), а среднее – свободные общинники назывались – казаки!

Ак- кыз – казак… То, что в языке другого народа (скорее всего у бродников) чужое, непонятное слово как бы перевернулось и из “аккыз” получился “казак”, или наоборот, совершенно допустимо. Говорят же у нас, на Верхнем Дону, в тех самых местах, где проживали “гуси-лебеди”, не магазин, а “гамазин”. До сегодняшнего дня говорят. Свой родовой знак имели не только гуси лебеди половцы – казаки, но и другие степные половецкие племена. Об этом написал замечательную работу один из исследователей Ковалевский “Кто есть кто в Слове о полку Игореве”– биолог по профессии. В силу своих профессиональных знаний он обратил внимание на то, что поведение животных в “Слове” не совпадает с их природным поведением. Исследователь пришел к выводу, что в “Слове” “не волки воют, не лисицы лают, не вороны граяхуть”, а происходит нечто иное. Разные половецкие племена выясняют отношения с русичами (это слово всего один раз и впервые появляется в "Слове", так себя в то время никто не именовал) Когда ученый наложил свою карту, составленную им по тотемным знакам, упоминаемым в “Слове”, на карту половецких кочевий, карты совпали.

Кстати, а как ведут себя в “Слове” гуси-лебеди? Они молчат. Племя лебедей либо поддерживает князя Игоря, либо держит нейтралитет. В “ Слове” половцы – лебеди называются славянами “ковуи” это и означает по-славянски "лебеди". Ковуи поддерживают со славянами дружественные отношения. Они живут около границ киевской Руси, в районах нынешней Воронежской и Волгоградской областей.

Южнее жили половцы – лукоморцы. По берегам Черного и Азовского морей. Так, что лукоморье, где дуб зеленый и златая цепь на дубе том – Причерноморские и Азовские степи.

Вопреки расхожему мнению, отношения между половцами и Русью складывались в основном, мирные. Во-первых, потому, что жители Киевской Руси и половцы оказались народами “комплиментарными”, то есть друг другу симпатичными. Во-вторых, Русь – значительно сильнее. Поселившись в европейской степи, половцы оказались в непривычных для себя условиях хозяйствования. Зимой здесь выпадало много снега и заниматься отгонным скотоводством невозможно. На период обильного снега скот приходилось собирать в загоны и кормить заготовленным сеном. Кстати, по-тюркски такие загоны вместе с поселением пастухов назывались “кош”. У нас, загон для овец и сегодня называется “кошара”. Кош – это большое хозяйство. Отсюда – кошевой атаман.

В зимний период половецкие становища, сильно напоминавшие маленькие городки с глинобитными стенами, делались легко уязвимы… “И пошли князья в степь и пожгли вежи”. “Вежи” в неправильном переводе – палатки, становища. А на самом деле – сенные склады, которые княжеские дружины любили предавать огню.

Пережив погром, половцы, разумеется, наносили ответные удары, хотя и меньшей силы и затрагивали самые только окраины славянских земель. Почему же летописцы все время пишут про половецкие набеги и про половцев “поганых”? Кочевое скотоводство дает возможность высвободить значительную часть мужчин, для защиты своих кочевий, стад и пастбищ которые собираются в небольшие воинские отряды. Вот их-то и использовали русские князья в своих междоусобных войнах. Это князья, наводили половцев вместе со своими дружинами на города своих соплеменников, на сородичей и братьев своих – князей. Это они поставляли половцам рабов для заморской торговли. Не половцы, а междоусобица и крамола губила Русь. А половцы, как всякие наемники, сами нападали редко, но, в силу договора или родственных связей, помогали воевать то одним князьям, то другим. Те половцы, что перешли Дон – помогали Киеву, летописца зовут из « свои поганые», а те, что Дон не перешли, «чужие поганые»– суздальским и Владимирским князьям. Казахский поэт О. Сулейменов утверждал , что воюющие за Киев или за Суздаль половцы стало быть между собой, звали противников "беренди" – т.е перебежчики, предатели. Хотя можно найти утверждение , что "берендеи" какое-то тюркское плеся степняков. О том, насколько были близки славяно-половецкие отношения, говорит, например, то обстоятельство, что хан Кончак и князь Игорь разговаривали без переводчика. Игорь знал кыпчакский язык, у него мать – половчанка. Он и сына на половчанке женил! Брат Кончака принял православие. Если же говорить о нынешних русских, то в каждом из нас, пожалуй, четверть, если не больше, половецкой крови, которую невозможно отделить от славянской, финской и балтийской, как невозможно разделить в нас кровь наших бабушек и дедушек.

А в нашем языке? Судите сами: кушак, башмак, штаны, каравай, собака и др – все половецко -тюркские, русские слова. Что же касается донских казаков, то они, отчасти, прямые потомки половцев, не столько по генетике, сколько по реликтам степной культуры тех древних степняков и нас нынешних: сходный быт, схожие понятия, а до недавнего прошлого сходное устройство станиц. И, наконец, то обстоятельство, что до середины XVIII века Нижний и Средний Дон были двуязычными – кыпчакский язык соседствовал с русским.

– Так вы что, братцы-казаки, не русские?

Вот это – не просто глупость, а очень вредная глупость! Она не просто от малограмотности, она от преднамеренного сознательного отупения! Нет сегодня на земле ни одного половца! Как нет ни одного дреговича, кривича, вятича, полянина – современников, союзников или противников половцев, а есть русские, украинцы, белорусы, казаки, в ком течет кровь этих народов, бывших до нас… Народы, как все живое, рождаются и умирают. Но люди остаются. Правда, очень часто они и не помнят, чьи они потомки. От громадных когда-то народов остаются малые группы, маленькие народы. Так считается, что гагаузы, возможно, потомки тюрок-огузов, печенегов, кумыки – половцев.Только ведь гагаузы и кумыки – современные народы! Половцы – другое время, равно как и печенеги. Куда же они ушли, где их размыло?

Половцы не больно собой дорожили. Громадный вал половцев и славян пополнял все невольничьи рынки мира. Особый ход – в Египет. Именно туда столетиями вывозили рабов с Дона и Днепра. Оттуда, из наших степей, с петлей раба на шее, шли будущие грозные мамелюки, “потрясатели вселенной”, покорившие всю Северную Африку, часть Испании, Аравийский полуостров, доходившие в набегах до реки Суб-ан. (Сладкая вода – Кубань /араб./). Их имя наводило ужас на все народы. Они были свирепы и безупречно честны. Постоянный корпус в двенадцать тысяч гулямов – мамелюков проходил, как нож сквозь масло, через любую армию и любую пустыню. Суров их устав. Мамелюком мог стать только бывший невольник. Ни сын, ни внук его в гвардейский корпус хода не имели. Какая тоска таилась в глубине их светлых глаз?.. Что помнили они? Какие степи взрастили их судьбу? Какие песни пели они в своих роскошных казармах с фонтанами и райскими птицами, на каком языке? Известно, что с народами покоренных стран они говорили только через переводчиков, и даже когда овладевали местными наречиями, никогда сами к ним не обращались. Иногда вдруг попадается в документах “Мамелюк Евграф сын Филиппов вывез свою семью в Египет из Рязани” – XIII век, на Руси и в Степи – монголы…

Половцы появились в Великой степи в начале XI века. Впервые столкнулись с Русью в 1050 году, когда широким потоком рассекли самое большое княжество Тмутараканское. А в 1223 году совершили страшнейший по степным меркам поступок, которые монголы им не простили: половцы казнили монгольских послов. По европейским понятиям того времени, а половцы были уже народом Европы, проступок хотя и скверный, но простительный (можно покаяться, откупиться, как говорится, “замять”), по законам степи, такое каралось только смертью. Причем, за проступок вождя отвечало все племя. Степняки считали предательство болезнью вроде чумы холеры или проказы и уничтожали всех родственников предателя, как зараженных бациллоносителей, как бы мы сказали сегодня. Такое понимание предательства живет, в сказаниях и легендах, до сегодняшнего дня у коренных казаков и кавказских горцев. Этим преступлением половцы поставили под удар не только себя, но и своих, если не родственников, то уж во всяком случае близких свойственников – славянских князей.

Монголы пришли в степь наказать половцев. И сделали это по всем правилам, несмотря на отчаянное сопротивление кыпчаков. Тогда монголы были народом молодым, а главное, совсем по-другому организованным: у них – не родоплеменной союз, а железная орда. Орда означала –порядок, отсюда европейское слово орден – первоначально военная организация. (Впоследствии, это слово переведут, как слово “войско”, вот и станут казаки называться Донским войском, войском Яицким, Терским, Волгским. Хотя еще Булавин будет обращаться “ко всем казачьим ордам”).

Куда же, в конце концов, подевались половцы? Да никуда! Где были, там и остались, только влились в другие народы и стали основой для новых народов.

Монголы мало что внесли в генетику Степи, а вот государственное устройство изменили сильно. Завоеватели быстро растворились в многочисленных улусах покоренных. Они успели вырезать или изгнать узденей, продать в рабство не разбежавшихся кулов, а свободных общинников сделали татарской гвардией. Так половцы впервые превратились из народа в сословие.

В 1312 году Золотая Орда официально приняла ислам. Степняки язычники не особенно сопротивлялись, потому что с этого момента сразу и навсегда прекращаются караваны рабов-мамелюков из Степи. Гулямов воинов – рабов для Египта теперь набирают на Кавказе. И очень скоро от их былой славы не остается и следа, хотя корпус мамелюков дожил до Наполеона.

Однако, степняки средневековья, в значительной части христиане! Существовала даже Подонская и Сарская Православные епархии, учрежденная в Золотой Орде во времена Александра Невского. Православные половцы-казаки хлынули толпами на Русь, на Север, в Москву, в Литву и Польшу. Исход стал массовым, после 1347 года, когда началась, после смерти хана Узбека, “татарская замятня” – гражданская война в Золотой Орде. Исход довершил набег Темир-Аксака (“Железного хромца” Тамерлана). Тогда степняки, именовавшие себя казаками, хлынули в отступ и наводнили обозами пути на Русь. Они дошли до Ледовитого океана, где составляя иногда пятую часть населения таких городов, как Великий Устюг. Это они принесли сюда навыки мореплавания, унаследованные с античных времен. Это они превратились в городовых казаков московской службы. И отсюда начали свое шествие к Тихому океану в партиях и дружинах землепроходцев. Но даже само слово “казак” здесь, на Севере, приобретает другой смысл: “казак” – поденщик, работник за харчи. Самый последний бедняк-беженец. Размываясь в окрестных народах, кыпчаки все же сохраняли память о прошлом. Правда, пополняясь местными жителями, забывали язык и все чаще именовали себя казаками. Никогда, правда, не отождествляя себя с войском, а считаясь народом. Последние казаки с Севера были переселены Екатериной II на Кубань, в станицы Старо-Ладожскую, Тульскую и др.

Годуновы, Юсуповы, Кутузовы, Аксаковы, Тимирязевы, Боташевы… 300 дворянских родов, самых именитых, так называемых, “татар русской службы” дали половцы будущему русскому государству. Память об исламизации Дона сохранилась в казачьих родах коренного казачьего населени – «тумы прикоренной». Вероятно, к этому реликтовому населению относился Степан Разин (его дед, родовитый казак – мусульманин), Богдан Хмельницкий утверждал, что “по закону от отца он мусульманин”. Последняя волна «тумы» исламского населения донских степей ушла в Турцию, с разрешения русского царя в 1856 году. « Дочерей стало не за кого замуж выдавать – кругом все православные!», где бесследно растворилась в родственных южных тюрках.

История половцев, как самостоятельного этноса, заканчивается битвой на Калке. Однако, в XV веке имя половцы вдруг появляется вновь. Но возникло с новым, измененным наполнением. Вот что пишет Л.Н.Гумилев: «Так стали называть, и вполне правильно, степняков Причерноморья, вставших в оппозицию к татарам Поволжья. Вожди Причерноморских улусов – в XII веке Ногай, опиравшийся на Тверь, Москву и Переяславль, а в XIV веке Мамай, опиравшийся на Литву и генуэзскую колонию Кафу – боролись против Золотой орды и Ростово-Суздальской земли.

В 1377 году, при подготовке русского общественного мнения к Куликовской битве, осуждение “половцев” означало антипатию к Мамаю. И, видимо, летописец Лаврентий перенес близкую ему ситуацию на прошлое, уже потерявшее актуальность. Однако, будучи добросовестным историком, он не исказил хода событий, чем сделал очевидной дисгармонию между фактами и своими личными эмоциями. По свидетельству иностранных авторов, русские называли мусульманских кочевников “половцами” до 1630 года. Войдя в стихию иного, чуждого для Руси суперэтноса, эти “половцы” – татары, ногайцы – воевали со своими давно обрусевшими соплеменниками до конца XVIII века. Так этноним, пережив этнос, вводит в заблуждение историков, придерживающихся буквального восприятия текстов, а вслед за ним и читающую публику».

Для примера расскажем историю Мамая. (Есть смутная догадка-предположение, что носил он христианское имя Маммий). Того самого хана, потерпевшего поражение в 1380 г. на поле Куликовом. После поражения он бежал в свой улус, кочевавший за порогами (в Запорожье). Там, по поверию, которое живо у казаков до сегодняшнего дня, как человек принесший несчастье, он, чтобы отвести беду от соплеменников, ушел из рода. Был пленен, продан в рабство и задушен на галере недалеко от Кафы (Феодосии). Его сын – это и есть тот самый казак Мамай, который изображен на всех народных украинских картинках с неизменной кобзой, люлькой, кривой «козацькой шаблюкой» и оселедцем – хохлом (хох – оол (тюркск.) – “сын неба”, знак особой божественной печати и служения богу Тенгри), занесенный в Европу самодийским племенем “северян” или севрюков, жителей Северного Донца, Северщины и среднего Дона (к ним, например, принадлежал Булавин). Казак Мамай откочевал в Литву, где получил титул князя Глинского. Его сын, князь Глинский, прибыл в Москву, которая принимала в те поры казаков с распростертыми объятиями – нужны были служилые люди, – и выдал свою дочь Елену за Василия III. Таким образом потомок половцев хан Мамай – прадед русского царя Ивана Грозного… А Мамаев и Ногаев полно на Кубани и Днепре, на Дону Мамаевы и Ногаевы – тоже либо их прямые потомки, либо потомки татарских казаков – воинов из орд Мамая и Ногая.

Бродники, половцы, мещеряки, татары

Писатель историк Гордеев выводил название "бродники" от национально социальной группы рабов Золотой Орды, которые содержали броды и переправы через реки в Золотой Орде, забывая , что так именовались какие то племена , жившие в степи задолго до прихода монголов. Бродниками, вероятнее всего, именовались степные охотники. Их общины состоявшие из православных хазар, алан, болгар и славян чувствовали себя хозяевами в донских степях. Правда, у них было два врага: печенеги, торки и другие кочевники -тюрки, ходившие в степи, и черниговские, киевские и северские князья, которые, руками своих пахарей сдавливали гоны и ловы, осваивая новые и новые участки степи. И если с тюрками можно было договориться, от них можно было спрятаться, уйти, то князья наступали планомерно и постоянно и уж своих оенных пахарями уделов никому не отдавали.

Вероятно, половцы были серьезной угрозой бродникам. Во-первых, их много. Во-вторых, они не были кочевниками такими как печенеги и тюрки огузы. Они строили будуны – глиняные города, вежи – постоянные стоянки, были знакомы с огородничеством, поэтому на земле закреплялись прочно, степь осваивали основательно и очень скоро начали родниться с князьями Киевской Руси. В степи половцы повсюду. В топонимах осталось их родовое имя –“сары”. Сары – тоу – желтая (или принадлежавшая половцам) гора –Саратов, Сыры –су, желтая вода – Царицын, Ак су – Аксай – белая вода, и еще тысячи названий – вех тех мест, где обитали их орды. Скотоводство высвобождает множество воинов, которые ищут пастбища, защищают стада и станы. Звали их белые гуси – лебеди, по-славянски “ковуи” по кыпчакски “казаки” – вольный общинники, конные воины. Очень скоро киевские князья стали привлекать отряды половцев для воинской службы. Шла кровавая усобица и летописец не случайно говорит, что половцы на Русь сами не нападали – их наводили друга на друга князья. Воинов кипчаков стало столько, что появилось и вытеснило все другие названия новое тюркское слово – богатырь. О стремительном слиянии тюрок-половцев и славяно – русов говориться в знаменитом Слове о полку Игореве, где степняки оставляют чуть ли не основную часть княжеской дружины: тут и ковуи, и кметы – севрюки, все они именовались русскими, потому что служили русским князьям, а себя, скоре всего, называли “казак”.

Да и сам то князь Игорь Новгород – Северский – сын половчанки и своего сына женил на половецкой княжне. Кстати, мать Александра Невского была внучкой половецкого хана, а его отец – внуком ясской княжны. Русь и степь сливались, поэтому в “Слове” нет такого понятия как “переводчик”. Герои этого произведения говорят на новом славяно-тюркском языке – русском. Слиянию славян и тюрок в новый русский народ способствовало и то что значительная часть половцев христиане. (Возможно христиане – несториане)

У половцев лютые враги – монголы. Когда они не смогли проломить оборону половцев на Иргизе, тогда монгольское войско обошло Каспий и через Кавказский хребет вышло прямо в половецкие донские степи, где их никто не ожидал. Монголов провели по степям бродники, которые если не видели в них своих освободителей, то не упустили возможности отомстить князьям киевским. Совместное русско-половецкое войско оказалось на голову разбито при Калке (возможно, река Кальмиус), в 1223 году. Не уцелели и монголы. На обратном пути из Европы в Азию их перебили на Волжской переправе булгары, за что в последствии монголы подвергли их истреблению

Через пятнадцать лет монголы под водительством Батыя вернулись и Русь пала. А сколько же их было, монголов? Четыре тысячи, две из которых, сразу после похода, вернулись в Монголию. Значит, в океане Днепровско –Донских степей осталось две тысячи монголов. Они ничего не могли изменить этнический состав, живших здесь народов, но они изменили государственное устройство Степи. Прекрасно усвоив китайскую науку владения покоренными народами, они заставили всех русских князей признать их господство, выдавая им ярлыки на княжение. С половцами поступили круче: их долго преследовали, принудив большую часть бежать за Карпаты и Дунай и полностью изменили кыпчакское общество. Сначала вырезали или изгнали узденей –ханов старейшин и всю аристократию, рабы –кулы разбежались сами, а вот среднее сословие, те самые свободные общинники “казак”, были превращены в ордынское войско. Сюда же приписаны дружины и других степных народов, благо, все они, в основном, тюрки, так возникли “козаки татарские”. “Татарские”, потому что “татарами” монголы называли все, завоеванные и платящие им дань, народы, не вдаваясь в подробности кто они и кем себя считают. Так в VIII – IХ веке русскими стали называть всех кто платил дань варягам – русам. Для современников этих событий, да и все 240 лет владычества Золотой Орды, казак, ордынец и татарин – одно и то же. (Забегая вперед скажем, что в документах Московского царства писцы постоянно путают казаков ордынских и служилых татар, именуя их то “татарами”, то “казаками Великого князя” )

Очень скоро степные все тюрки от болгар – хазар до половцев, включительно, утратили письменность, (хотя своя руническая письменность у них была!), и смутно помнили о своем историческом прошлом, но сохранили веру Ислам и Православие. Это и развело их по разным народам. Монголы же к вопросам вероисповедания оставались, до поры – до времени, равнодушны. Чингисхан повелел в своей Великой Ясе "бояться всех богов" – то есть равенство всех вероисповеданий.

Татарские страницы истории

"Пришли народы незнаемые…"

XIII век. Первая четверть. Среди народов, населяющих Киевскую Русь, Великую Степь, Поволжье и Кавказ, просматриваются черты народов нашего времени. Черты смутные, едва заметные – но все-таки… В Предкавказье живут аланы – потомки сарматов и предки осетин. На Волге – болгары. Со славянами их развела религия: киевляне приняли Православие, болгары – Ислам. Между ними война. Князья Киевской Руси стремятся к Волге – болгары их не пускают.

Русские князья породнились с половцами – воюют вместе, в одних рядах, случается, что и предают половцев, если обстоятельства складываются не в их пользу.

А половцы ухитрились найти себе наисерьезнейших врагов: они дрались с монголами на рубеже Яика и с помощью башкир удерживали их за Эмбою и Иргизом. /Читателю надо бы запомнить эти названия: настанет время и на этом рубеже Оренбургские и Уральские казаки встанут против кочевников/

Война длилась долго… И вдруг к монголам – пришел успех, в 1219 – 21 годах они разбили хорезмшаха Ирана Мохаммеда, вышли на Кавказ и, мгновенно, разбили грузин. .Палее монголам никак было не пройти через неприступный Дербент – они и не стали биться за Дербент, а перевалили через Кавказ и ударили по аланам,

Когда-то аланы громили римские легионы. Но те времена давно переменились. Аланы были разбиты гуннами, после того часть аланов ушла в Испанию, другая на Кавказ, а остальные рассеялись. Аланы приняли христианство, но ни мира, ни спокойствия в их жизнь это не внесло: шла постоянная резня между родовыми кланами, даже на пахоту выходили вооруженными! Конечно же, не смогли аланы оказать хоть сколько-нибудь серьезного сопротивления. Правда, они обратились за помощью к половцам, но помощи не дождались: половцы никак не могли сообразить, кто же аланам угрожает? Половцы всё еще ждали монголов на Яике.

Донские степи монголы преодолели легко и быстро, потому что здесь обрели они союзников. Союзниками монголов оказались… бродники. Вот сейчас мы и подошли к узнаваемой и уже обозримой истории казаков. Можно спорить, являются ли бродники потомками хазар-христиан. Можно утверждать, что бродники – славяне-кочевники, так считают некоторые ученые, но то, что бродники предки казаков – бесспорно.

Казалось бы, жили себе бродники в степи спокойно: держались сами по себе, кормились охотой и давным – давно вошли в союз с половцами. Поскольку половцев было много, а бродников мало, то некоторые неприятные выходки половцев приходилось терпеть, но это не вызывало у бродников сильного протеста, вот если и испытывали бродники чувство ненависти, то только к Черниговским князьям, И эта ненависть была лютой, готовы были бродники хоть с кем объединиться – только чтобы против Черниговских князей: ведь это они, Черниговские князья, урезали постоянно охотничьи угодья у бродников и вторгались своими эапашками и ловами в их, бродников, племенные земли и реки.

Увидя в монголах не столько своих освободителей, сколько врагов половцев и ненавистных их союзников – черниговских князей, бродники провели монголов через великую Степь и помогли им пройтись по кыпчакским тылам. Разгромили монголы Юрия Кончаковича, а хана Котяна и Мстислава Удатного отогнали за Днепр.

Скорее всего, монголы не собирались воевать с Киевской Русью. И вот тут возникает разница в понимании ситуации. Сталкиваются два национальных стереотипа европейский и монгольский. Половцы совершили скверный поступок, но по – европейским меркам того времени вполне допустимый: они убили монгольских послов – парламентеров. В европейской части Великой Степи и на Руси/ со времен варягов/ за это преступление можно было откупиться казной. У монголов – только кровью. Остальное хорошо известно и подробно изложено даже в школьных учебниках истории.

Соединенные славяно-половецкие войска /около 80 тысяч воинов/ преследовали отступающих монголов, которые и не совершали никакого маневра, а, действительно, уходили, уклоняясь от боя с численно превосходящим противником.

Во время преследования, князья пошли в погоню не все , не одновременно.

Конные дружины растянулись вдоль пути преследования на большое расстояние, и, в конечном итоге, каждый остался со своей небольшой дружиной без взаимодействия с другими против всех монголов. Теперь уже численно превосходящими оказались монголы, к тому же у них каждый воин сражался лет уже по десять – так что монголы быстро поняли просчеты князей. Они пересели на свежих лошадей, которых вели в поводу, развернулись и перешли в стремительную конную атаку. Сначала монголы разбили половцев, а потом, одну за другой княжеские дружины. Дружины даже не успевали выстроиться в боевые порядки. Они впервые столкнулись с такой кавалерийской атакой. Это теперь, по прошествии множества лет, мы знаем, как быстротечен и переменчив конный бой, а тогда все – впервые. На плечах половцев монголы вламывались в ряды дружинников и сметали их.

Часть дружин со своими князьями укрылись в хорошо укрепленном лагере, где могли отсидеться в осаде. Осада длилась прока кони не съедали всю траву в округе, и конное войско вынуждено бывало осаду снять. Но тогда этого еще не знали , не сталкивались в Киевской Руси с этим новым ведением войны. Князья вступили с монголами через Плоскиню – вождя бродников, в переговоры. И вот тут опять сработал очень наглядно, различный стереотип поведения.

Вероломный (предающий единоверцев, ломающий веру) христианин бродник Плоскиня крест целовал на том, что монголы не прольют не единой капли княжеской крови. И он не лгал. Князья поняли это, как то что монголы оставят им жизнь, но Плоскиня, скорее всего, знавший монгольские воззрения на этот счет, не сомневался, что князья обречены.

Монголы, считали, пролитие крови, особенно на землю,– страшным грехом, поскольку в этом случае человек не возродиться в будущей жизни. (Правда, всех своих врагов, коих рубили нещадно, они не считали людьми). Монголы не испытывали к князьям ненависти и умертвили их без кровопролития. Плененных князей связали, навалили на них помост и сели пировать сверху. Таким образом князья погибли, но кровь не пролилась. Стало быть, грех убийства и предательства не на монголах, а на Плоскине. О проступке Плоскини казаки не смогут забыть никогда. Я помню, как в станичном моем детстве, мы длинными вечерами говорили о Плоскине, и так и этак, обсуждая страшное его деяние. То, что ненавидел он князей, врагов своих, – не могло быть осуждаемо, вражда была- старая и имела- под собой основания. То, что бродники вступили в союз с монголами – это их право. Грех, в том, что Плоскиня нарушил крестное целование. Как это?! Целовать крест, а клятву нарушить? Казачья легенда гласит, что иудин грех предательства не прошел для Плоскини даром – дружина бродников – христиан ушла от своего Атамана. Когда же увидел он, что случилось с Киевской державою и Русью, то от угрызений совести помешался и повесился, на осине, которая до сих пор дрожит от омерзения.

Монголы дойдя до Венгрии повернули обратно на восток. Но при переправе через Волгу, их окружили тюрки – болгарами (предки казанских татар) и истребили почти поголовно. Однако, этот рейд монголов (всего три тумена, около 20 тысяч всадников под командованием Джабе, Субутая, и Тугачара) направленный против половцев, оказался разведкой боем.

Монголы вернулись в 1237 году под предводительством внука Чингисхана – Батыя и его двоюродного брата Мункэ. Осенью монголы взяли Великий Булгар на Волге. И страшно отомстили булгарам за то, что они изрубили и потопили, возвращавшиеся, после победы при Калке, корпуса Субутая и Джабе. Волжские булгары обращались за помощью к владимирским и киевским князьям. Но те не сочли возможным помогать “ басурманам”, а на самом деле пребывая в нелепой уверенности, что монголы Волгу не перейдут, а стало быть, княжеские земли в безопасности. Монголы и не стали переходить Волгу. Они прошли старым путем через Кавказ.

Весной следующего, года напали монголы на алан и половцев. Был убит половецкий вождь Бачман, а войска хана Котяна отступили за Дон, и приготовились к обороне.

Когда же фронтальное наступление монголов захлебнулось, они, верные своей- излюбленной тактике, чуть ослабив нажим на половцев в Предкавказье., обошли их – и двинулись на север! Начался поход на Русь, как и в первый раз, очевидно, что вели их по степи – бродники.

Монголы разбили войско князя Рязанского. В Великом княжестве Владимирском взяли четырнадцать городов. На реке Сить разбили войско князя Юрия. Взяли Торжок и Козельск… Меня в детстве мучил вопрос, который, наверное, многие задают: почему князья не и помогали друг другу, почему они не бросались на выручку городов к которым подходили монголы. В школе нам объясняли это тем, что Русь переживала период феодальной раздробленности и князья радовались, когда во владения их соседей вторгались враги. Ну, во первых, не все соседи обязательно враждуют, бывает и союзничают. Но отгадка то в другом. И я до сих пор, боюсь в нее поверить.

А сколько вообще на Руси было городов и сколько ежегодно погибало в пожарах, от нападения степняков? На Руси в то время около 300 городов, что ежегодно горело и разорялось от 15% , то есть городов сорок – пятьдесят. А монголы разорили восемнадцать – двадцать, ну пусть сорок, пусть даже 70… Потому что многие города, высылали монголам коней и провиант – т.е. то, что они требовали и оставались целы, например, Углич, иные были разорены до монголов. Так Киев – мати городов русских, за пять лет до прохода Батыя, фактически стер с лица земли черниговский князь Рюрик. Там и брать в то время, кроме Десятинной церкви, нечего. Конечно, не хотелось бы выставлять приход монголов благом для Руси, но не надо на монголов, тем более, на «татар», кем на определенный период правления Золотой Орды стали именоваться все жители Руси, независимо от национальности, что называется "“грузить" – то, чего они не делали. Монголы не оставляли в покоренных княжествах своих гарнизонов, а, стало быть, завоевание и покорение было достаточно номинальным, русские леса завоевателей вообще, не интересовали. Больше того, в качестве компенсации за свой набег, монголы освободили Северную Русь на двадцать лет от уплаты дани! Дело не благородстве или в раскаянии монголов, просто как пастухи они хорошо знали, хочешь носить тулуп и есть шашлык – дай барану вырасти. Так что про войну и про иго мы очень много знаем того, чего на самом деле не происходило. Кстати “иго” – ярмо (деревянная рама-хомут) для волов! Иными словами это система управления. Вот систему управления монголы действительно поменяли. Но иго никого на Руси особенно то не придавило.

Это была война степная. Вот в Степи, действительно, несколько лет лилась кровь. Батый вернулся в степь, соединился с южной армией и вытеснил значительную часть половцев – лукоморцев в Венгрию! Именно это монголы считали своей победой.

В 1239 году монголы взяли Берников. В 1240 – взяли Киев. Черные клобуки – предки Днепровских казаков, конная гвардия Киевских князей, не просто разбиты – разгромлены! На этом монгольский поход против Руси закончился. Далее, вплоть до 1242 года, монголы воевали на Кавказе, в Венгрии и в Польше, Вопреки расхожему мнению, которое объективные историки не подтверждают, Киевская Русь прекратила свое существование не по вине монголов – просто она у ж е п р о ж и л а. свое время. Ущерб, нанесенный монголами, хоть и был серьезный, но не смертельным – люди успевали уйти из селений и оставались живы. Киевская Русь стала слаба, ее добивали все. Ведь не менее страшными для Киевской Руси были и нашествия с запада, которых (причём, уже и с помощью монголов) отбились. Монголы утвердились в Великой Степи, в землях половцев. Была изгнана или разбежалась малая часть населения, большая же оставалась в своих кочевьях, туда завоеватели пришли и остались надолго. Началось время Золотой Орды.

Ордынцы

Для того, чтобы лучше понять, что же происходило в Великой Степи после прихода сюда монголов, нужно подсчитать: а сколько же их, монголов, было? Если отбросить все преувеличения летописцев, то будет ясно, что монголов было не более 20 тысяч.

Безусловно, при штурмах городов, использовали они местные народы – гнали их впереди своих войск. Но в походе, на. марше, все по тому же "конному способу" { каждый всадник монгол вел с собой, еще двух коней) большего числа всадников степь просто-напросто не выдержала бы.

Слово .Л.Н. Гумилеву

" Большая часть победителей вернулась домой, и уже, в 1243 году, силы Батыя были ничтожны. По завещанию Чингисхана, его старший сын Джучи получил четыре тысячи монгольских воинов с разрешением пополнять армию за счет населения покоренных стран. Старший сын Джучи -хана, Орда-Ичэн, имел ставку на берегах Иртыша и по закону получил одну тысячу воинов, это была Белая, то есть старшая орда. От власти Орда – Ичэн отказался. Третий сын – Шейбан – кочевал от Тюмени до Аральского моря с Синей Ордой, в его распоряжении была еще одна тысяча. На долю Батыя, главы Большой или Золотой Орды, пришлось всего две тысячи: хины/ мобилизованные чжурджени/, артиллерия, то есть обслуга военных машин, и мангуты. К этому надо добавить ополчение, число коего Н.Веселовский определял, видимо, правильно – 25 тысяч. Ясно, что без верных друзей такой улус просуществовать 240 лет не мог. Кто же были сторонники ханов Золотой, Синей и Белой орды? Кипчаки”

“ И все народы, населяющие Великую степь в европейской ее части", – добавляет историк А. А. Гордеев, конечно же, имея в виду- бродников, севрюков, чигов и многих других! “Будучи в абсолютном меньшинстве, – пишет Л.Н.Гумилев, Золотоордынские монголы не имели возможности создать деспотический режим. Поэтому Орда возглавляла конфедерацию местных этносов, удерживаемых в составе государства, угрозой нападения".

А далее монголов постигла участь всех завоевателей – они растворились в завоеванном народе. Это первым отметил Эль-Омар, один из самых наблюдательных путешественников того времени: “В древности это государство было страной кипчаков, но когда ими овладели татары, то кыпчаки сделались их подданными. Потом они смешались и породнились с кыпчаками, и земля одержала верх над природными и расовыми качествами их, и все они стали точно кыпчаки, как будто одного с ними рода."

А вот что пишет свидетель покорения Приуралья монах Юлиан: "Во всех завоеванных царствах они убивают князей и вельмож, которые внушают им опасения. Годных для битвы воинов и поселян они, вооруживши, посылают против воли в бой впереди себя. Других.., оставляют для обработки земли… И обязывают тех людей впредь именоваться татарами." Это важнейшее свидетельство, сделанное в 123б году, сразу разъясняет, откуда взялись "донские татары" и почему первых казаков называли "татарами" Монгольский этноним “татар” получил расширенное понимание и трактовку – им стали именовать всех: потомков хазар – бродников, чигов, севрюков, ославяненных половцев, которые сами себя называли – казаки.

Но было одно обстоятельство /об этом следует помнить особо/, которое оказалось крепче, чем навязанное монголами общее имя "татары". Большая часть степных народов связывала крепчайшая общность: они были христианами. А монголы были веротерпимы. Чингисхан заповедовал монголам “бояться всех богов”

До 1312 года никаких конфликтов в степи не было и монголов, и их ближайших потомков, сохранявших власть, не заботило какую веру исповедуют их подданные “татары”, христиане они или мусульмане, или тенгрианцы. И это очень важно для понимания дальнейшего развития событий. Важно отметить и еще один важнейший исторический процесс того времени: монголы оказались великими разделителями народов. Это происходило независимо от завоевателей, приход монголов просто-напросто этот процесс обозначил и ускорил.

Киевская Русь( как называли её позднейшие историки) задолго еще до прихода монголов завоевателей состояла из множества славянских племен; кривичи, поляне, дреговичи, уличи, тиверцы, вятичи, словене, древляне… Киевская Русь объединила эти племена, отделив их от западных славян – предков поляков, чехов, словаков, лужичан… Когда Киевская Русь стала государством, в ней начался другой процесс, который в школьных учебниках истории назван "периодом Феодальной раздробленности". Киевская Русь состояла, а потом и распалась на княжества: Киевское, Владимиро-Суздальское, Галичское, Турово-Пинское, Рязанское, Тверское… Границы и территории княжеств возникали не случайно: здесь играли свою роль и географическое положение , и экономическое развитие и, конечно же, население, которое на разных землях хотя и было, в большинстве своем, славянским, да славяне то были разные. Они смешивались с местными племенами и ко времени прихода монголов, житель Владимиро – суздальских земель сильно отличался от галичанина или волынянина, хотя оба продолжали считать себя славянами и были в этом совершенно правы. После прихода монголов, процесс разделения общности Киевской Руси принял еще одну форму: княжества, ранее входившие в Киевскую Русь, сформировали – по отношению к Золотой орде – разную политическую ориентацию.

Галичские князья и бояре равнялись на запад и начали постепенно готовить прикарпатских славян – к переходу в католичество. Когда состоялось их отделение от Киевской Руси, то возникла новая дорога, по которой пошел народ /тоже весьма неоднородный/– м а л о р о с с ы.

Северо – восточные княжества, примут наиболее прочную ордынскую ориентацию. Эти княжества именовались Великой Русью и именно здесь, с 1380 года, будет складываться великорусский р у с с к и й этнос. Засевшие в лесах и недоступных болотах, княжества Белой и Черной Руси были независимее всех. Эти земли для азиатских завоевателей оказались недоступны. Но, тем ни менее, и там выбирать пришлось. Весьма неохотно, но стали они сотрудничать с язычниками-литвинами, это нынешние б е л о р у с ы.

Нужно понимать, конечно, что во времена Золотой Орды еще не приходится говорить о русских, об украинцах и о белорусах в современном значении этого слова. Разделение произошло, но княжества, вступившие на разные дороги, не осознавали еще своей новой общности и по-прежнему делили себя на галичан, тверичан, полочан, московитов, владимирцев, суздальцев, новогородпев… . Безусловно, они признавали еще свое родство, но уже ощущали разницу.Повторяю, это было разделение, которое произошло независимо от желания монголов. Оно касалось славян. Но было разделение народов, которое монголы проводили сознательно. "Они во всех завоеванных царствах убивают князей и вельмож", заметил, монах Юлиан. Но ведь всех-то перебить невозможно, и монголов было не так-то много, да и князья сопротивлялись и разбегались. Как бы мы сейчас сказали – эмигрировали. Да и сделать это было нетрудно, потому что население степи, хотя и придерживалось определенных мест проживания, было все-таки кочевым. Уцелевшая половецкая знать откочевала, вместе со своими приближенными, в Венгрию, в Предгорья Кавказа, на места проживания немногочисленных своих соплеменников. Эта часть половцев превратилась со временем в реликт – потомки половцев-куман – кумыки.

Волжские и камские болгары /имеются в виду их вожди, вельможи, ближайшее окружение/, сбежавшие от монголов на Кавказ, образовали здесь свой народ – балкарцев. Та же история произошла, вероятно, с печенегами, черными клобуками и торками, потомками которых можно считать карачаевцев и гагаузов.

А потом проявилось и еще одно, уже упомянутое мной, обстоятельство, которое усилило разделение народов: религия. Степняки были веротерпимы всегда, а на просторах донских, днепровских, волжских степей сосуществовали самые разные религии. Ославяненный лесостепной пояс был христианским. Рядом с православными бродниками, славянами и торками уживались несториане и монофизиты – тоже христиане, но иного толка. Половцы – христиане и тенгрианцы. Болгарское Поволжье исповедовало ислам. А монголы – были склонны к религии, которую христиане называли язычеством – шаманизм. Но вот ассимилированные монголы, попавшие в новые для них природные и социальные условия, потеряли интерес к религии отцов и вскоре встал перед ними вопрос, как когда-то перед Киевской Русью и перед волжскими болгарами: какую религию выбрать?

      Потомки завоевателей провели, как бы мы сейчас сказали, сравнительный анализ и – если славяне пленились когда-то красотой Византийского богослужения, то потомки монголов /они уже называли себя татарами/ выбрали блистательную религию востока Ислам. Тем более, что в Поволжье, где располагалась столица Золотой Орды – Сарай – эта религия была господствующей. В 1З12 году хан Узбек, чье имя получит позднее целый народ, /разноплеменный и этнически очень пестрый – узбеки/ повелел принять ислам всех своих подданных. Эта была попытка объединить жителей степи в единую нацию, в единый большой суперэтнос. Были и задачи попроще, например, остановить невероятную работорговлю, которая процветала в Золотой Орде – страшное наследие государства кыпчаков, которое разрослось в новой державе до гибельных размеров. Ислам запрещал торговлю единоверцами. Но для того, чтобы остановить страшный промысел нужно, чтобы все стали единоверцами, а все не стали!

Результат оказался трагическим. Впервые за всю историю Великой Степи начались здесь религиозные гонения и войны. Довольно мирный симбиоз (совместное проживание, как хазар с тюрками) пришедших в великую Степь монголов и, испокон веков живших здесь степняков, закончился. Началось то великое разделение, которое, в конечном итоге приведет всех – и вчерашних союзников, и вчерашних врагов – на Куликово поле, где в крови родится великорусская нация. Иначе говоря – современные Русские. Как ни парадоксально это звучит, но тот факт, что татары Золотой Орды приняли ислам, послужил толчком к укреплению Руси. Сотни православных половецких и татарских воинов / напоминаю, что "татарин" в то время – это еще не национальность, а принадлежность, служба монголам, по подданству/ пополнили ряды русских дружин. Аксаковы /аксак – хромой/, Алябьевы, Апраксины, Аракчеевы, Ахматовы, Бабичевы, Балашовы, Барановы, Бутурлины, Болотовы, Баташевы, Вельяминовы, Горчаковы, Годуновы, Кутузовы, Суворовы… Список займет десятки страниц. И все это – ордынцы!

Какое-то время Православие, монголами не преследовалось, эти особые права выговорил Святой, во многом именно за это прославленный, благоверный князь, один из самых великих людей не только на Руси, но и в мире, сын переяславского князя Ярослава, внук – ясыни (аланки) – Александр Невский.

Благодаря Александру Ярославичу Невскому появилась на Дону православная епархия. Даже хан Узбек, занятый обращением в ислам Золотой Орды, отчасти, подтвердил привилегии и неприкосновенность Православной церкви. Тогда православные ордынцы и язычники толпами повалили на Дон, в степные земли, где за воинскую службу Золотой Орде полагалась религиозная неприкосновенность.

Ах, так вот откуда взялись "законные" казаки, казачье сословие?!

Ничего подобного. Рано. Это еще не сословие, а только одна привилегия. Казаки получат сословный статут позднее. Станут “ беломестными то есть “обеленными за службу от податей” дворянами и “однодворцами” чем то вроде мелкой шляхты в Московском царстве. Это сословие упразднит Екатерина II за ненадобностью их пограничной службы. Поскольку граница от Белгорода – (целого “обеленного” города) передвинется далеко на юг, в Приазовье и Причерноморье. Степь, против которой, собственно, и была построена оборонительная линия Елец – Курск – Белгород, станет внутренней российской территорией, вместе с населением. Но об этом речь впереди. Вернемся в XIV век.

Скорее всего, к началу исламизации степняки уже именовали себя казаками. Кандидат исторических наук В. Сафронов говорит еще определеннее «Слово «казак» или, как писали в старину, «козак» – тюркского происхождения. В основе его лежит корень «каза», имеющий двоякий смысл: 1) напасть, гибель, урон, утрата, лишение чего-либо; 2) беда, бедствие, несчастье, злоключение, стихийное бедствие. Казаками у тюркских народов называли людей, отставших от Орды, обособившихся, ведущих свое хозяйство отдельно. Но постепенно так стали звать и опасных людей, промышлявших разбоем, грабивших соплеменников. Тот факт, что понятие «казачество» зародилось у тюркских народов, может быть подтвержден материалами источников».

Историк Гордеев считает, что еще раньше среди Лукоморцев – половцев уже было целое племя, которое именовало себя казаки. Они населяли верховья и окрестности Дона, но этнически были неоднородны. Как я уже неоднократно говорил, были это бродники, черкасы, севрюки, чиги, ясы, буртасы, потомки славян – вятичей, кыпчаков – половцев, и , возможно, потомки таких древнейших народов, имена которых уже начисто забылись. Это, в основном, тюрки, с большими вкраплениями угров и кое-где славян. Но у всех одна религия – Православие. Она их объединяла между собой, и отделяла от остальных ордынцев, которые все чаще осознавали себя другой этнической общностью – татарами мусульманами. И казаки осознают себя единым целым, несмотря на то, что в повседневной жизни, в домашнем быту продолжают говорить, скорее всего на своих старых родовых языках. Государственный же язык у всех у них один – татарский!… Но постороннему наблюдателю, тех времен, трудно отличить степного татарина от степного казака. Этому способствовала особая роль, которая отводилась казакам в Золотой Орде.

Казаки на ордынской службе

Огромная территория, которая управлялась из Сарая-Берке, столицы Золотой Орды позволяла отдельным районам жить довольно самостоятельно. Возникали некие "п р е д г о с у д а р с т в а". К таким “предгосударствам” можно отнести земли д о н с к и х и м а л о р о с с и й с к и х казаков и других казачьих поселений – казаков Яицких, Терских и Волжских.

Можно ли считать казачьи поселения республиками? Нет. Хотя, как это ни удивительно, в поселениях "пра казаков" и потом в станицах политическая жизнь была организована по принципам древне-греческих городов государств. Полисов. Как сохранились в степи воспоминания об античных городах, как передали свои знания другим народам греческие федераты – загадка. А может просто совпало? Вернее всего, будет сказать, что обособленные и от Орды и других княжеств, казаки сохраняли остатки р о д о – п л е м е н н о й д е м о к р а т и и.

Ошибочно считать основой этого устройства войсковой принцип. Не войсковая служба Орде, Москве, Польше породила казачество, а наоборот – остатки родоплеменного строя позволяли использовать казаков в войсковых частях. Кочевое скотоводство давало возможность высвобождать часть мужчин /в отличии от селений земледельческих, где свободных рук никогда нет!/ для поиска пастбищ, защиты стад и кочевий. Они-то и использовались в качестве наемных войск.

Входя в состав коренной территории Золотой Орды, казачье земли, имели относительную автономию, что выражалось /до поры, до времени/ в полной свободе вероисповедания, сохранении своего социального устройства края, в экономической независимости. Не платили казаки монголам дани. С кочевников вообще собирать дань сложно. Это понимали и в Сарае. Скажем, приезжают к кочевника сборщики податей, а они, мгновенно, разбегаются по степи – кочевать-то дело привычное! Так и возникла у казаков одна – единственная форма государственной повинностей – воинская. А именно она больше всего и была нужна Золотой Орде.

Воинскую службу казаки несли охотно. Она позволяла им сохранять с Ордой союзнические отношения. Монголы и их потомки нуждались в войсках всегда. Нуждались в ней и казаки, Они, в союзе с татарами уже не чувствовали себя одинокими перед Турецкой, Персидской, Польско-Литовской или Московской опасностью. Была и прямая выгода: казаки принимали участие в дележе добычи. Чувствуя свою независимость /относительную, конечно/, казаки заключали союзнические договоры не только с Ордой, но и с русскими князьями, с Польшей, с Литвой…"

Основа договоров та же: приглашались отдельные войсковые подразделения-орды (по тюркски – порядок) на службу к тому или иному князю или государству Так, вероятно, и возникали – “рязанские казаки”, “белгородские”, “ московская служилая орда” и др. А поскольку национальный состав казаков неоднородный, то у современников возникало впечатление, что “татары пришли”. Собственно, для степняков, ничего пока не изменилось: и столетие назад, точно так же приглашали их предков на воинскую службу князья: киевские, суздальские, поляки, литовцы. Иное дело, что теперь казаки сами начинают осознавать свое отличие и от татар, с кем их теперь, разделяет религия, и от литвинов, и от поляков. Они ощущают свою собственную национальную принадлежность к новой общности, к казакам. В большей степени это относится к Донским и Днепровским казакам, в меньшей – к Яицким, Терским. Те как жили родами племенами и ордами, так и продолжали жить. Но постоянное взаимодействие, постоянная готовность прийти друг другу, на выручку при столкновении с противником, кем бы он не был, в том числе и с монголами, у казаков всех областей осталось и укрепилось. Как говорится: казак – он и в Африке – казак!

Историк А.А. Гордеев, который внимательно анализировал этот период жизни казачества, предлагает свою концепцию возникновения казачьих войск. Он считал, что, все дело в "полонах." "Полоны" – это отряды молодых мужчин, которые не умеют, не приучены воевать, и которых пригоняли из славянских княжеств и поселяли среди казаков единоверцев, чтобы те учили их искусству войны. Поскольку "полонов" было великое множество, то, считает Гордеев, в новом населении растворились былые самобытные черты половцев, бродников, черкасов… А из этого нового сообщества, теперь уже как бы сословия, образовалось казачье войско, откуда монголо-татары набирали обслугу для переправ, охраны дорог и ямской гоньбы.

Суждения у А.А..Гордеева интересны и кое в чём, пожалуй, справедливы, но многое рассыпается от первого критического взгляда. Например: татары учредили уникальную по тем временам почту и службу на дорогах, ямскую гоньбу, но служили в ней не казаки, а ямщики. Они долго, в плоть до упразднения ямской службы, в России оставались обособленным сословием, но считали себя русскими, татарами, чувашами и т.д. А казаки упорно твердили, что они – народ.

Что же касается "обрусения" степняков, по влиянием ассимиляции с полонами, то эта проблема много сложнее, а процесс более длительный…

Итак, на дворе XIV век. Неспокойно в Золотой Орде. Религиозная реформа хана Узбека -обращение языческих орд в мусульманство – вылилась в тяжелейшую многолетнюю войну. Принятию ислама в Великой степи сопротивлялись многие, причем, если в Золото Орде -это вызвало сравнительно небольшие хотя и кровавые столкновения от в Белой Орде и в Синей Орде война была затяжной и кровопролитной , да ислам тамошние жители приняли формально.

Казаки – ордынцы, а этого времени уже можно их так называть, следили происходящими событиями с большим опасением. К тому же и среди казаков тоже" произошло разделение: днепровские казаки /"козаки",' так именовали их поляки/ стали в оппозицию и к татарам и к их центру в Крыму, приняв сторону Европы и, в частности, Польско-литовского королевства.

Донские казаки оказались в очень сложном, почти безысходном положении. Географически они были в самом центре Орды, а Орда стала исламской. Крепнущее Московское государство, добиваясь независимости от Орды вело, непонятную для казаков политику: то сотрудничало с Ордой, то конфликтовало. Жернов Орды и жернов Москвы все чаше возвращались не согласованно, а между жерновами оказывались южные русские княжества, в частности, Рязанское и казаки.

Теперь Орда налагала на казаков уже не союзнические обязательства, а повинность. Союзнические отношения с Ордой становятся все опаснее: бесчисленные "полоны" идут через казачьи земли, чтобы после военной подготовки, пополнять татарские войска в Китае и Средней Азии.       Великая Империя Чингисхана трещит по швам, нужно много войск, чтобы сдерживать центростремительные силы разарывающие державу чингизидов. Из "полонов" "терялись" беглецы-дезертиры, оставались среди казаков. Они тяготели к Руси, а Русь сплачивалась вокруг Москвы, судьба этих несчастных не могла, не затронуть сердца казаков, которые сочувствовали и помогали своим единоверцам против теперь уже исламской Золотой Орды.

Значительный казачий корпус был переселен чингизидами на Яик: в его задачу входило разъединение враждующих Белой и Синей Орды. К этому казаки отнеслись спокойно. Чтобы понять пространственное мышление казака – ордынца, нужно поставить себя в центр степи между Днепром и Уралом: поскольку всю эту территорию казаки и раньше и потом считали своей. Переселение на Урал было простым переходом с одной границы – Московской, на другую – Ордынскую. А потом на Дону началось такое, что казаки всё чаще и чаще жались к русским границам к русским княжествам.

В 1341 году умер хан Узбек, правление которого сопровождалось непрерывной резней. Сколь безжалостна она была свидетельствует "традиция": всякий хан, входящий во власть, тут же вырезал всех своих родных братьев. Так хан Джанибек перерезал всех близких хана Узбека. Самого Джанибека убил его собственный сын Бардибек, которого в свою очередь убил Кульпа. После этого и пошла жуткая резня, которую назвали “татарской замятней”. Ханы сидели на престоле по нескольку месяцев, по нескольку недель и даже всего-навсего по нескольку дней. И всякий последующий вырезал всех сторонников предыдущего.

Во всей этой круговерти, произошли решающее для Орды- события. В 1367 году от Орды отделилась Камская Болгария /нынешний Татарстан/. А в семидесятые годы вся Орда распалась на семь улусов: крупнейшее – царство Мамая между Доном и Днепром, тут же вступившее в войну “литвинами”, среди которых чуть ли не половину составляли “козаки”. Часть степняков, не признавая власть Орды, продолжала оставаться на родине. Держались, относительно, независимо станицы казаков на Яике. Ушли в горы за Терек Гребенские казаки.

Жили казаки и в Азове. Управлял ими избранный «шаарбаш» – (тюркс. курбаши?). Десятую часть общины составляли славяне, было несколько армян, остальные – татары-половцы. Они отличались от владевших двести лет Азовом венецианцев, генуэзцев, а затем турок не только храбростью, но и Православной верой. Когда турки изгнали их из Азова в донские степи, то скоро почувствовали, что обрели непримиримых и сильных врагов. Вольные станицы, в которые объединялись степняки, не признававшие ничьей власти, беспокоили и Московскую Русь – вассала Золотой Орды своими набегами, они же нанесли последние удары и по самой Золотой Орде В Причерноморье пришел к власти темник Мамай. Не чингизид. В Средней Азии с 1370 года; начал править Тамерлан, наконец, еще одна беда – в степь пришла чума.

Кто же были эти люди, называвшиеся ордынскими казаками? Потомки болгар, половцев, бродников и других степняков, веками живших в Диком поле. Так, и про крымского хана Джанибека пишут, что он был не монгол, а простой казак. Сын побитого на Куликовом поле хана Мамая – казак Мамай стал героем украинского фольклора, и его изображение можно видеть на народных украинских картинках. Русские летописцы путаются в понятиях, называя степняков то казаками, то татарами.

Страшный удар по степнякам-ордынцам, независимо от того, служили они Орде или враждовали с ней, нанес в 1395 году Тамерлан, вторгшийся в донские степи. Казаки в составе своих отрядов-орд приходили на защиту русских городов, где их называли по месту службы – «путивльские», «рыльские», «рязанские».

Но при этом они сохраняли свои родовые кочевья в степи – «ухожаи». Живя в русских городах, вчерашние «татары» казаки пользовались новым государственным языком – русским, но в семьях продолжали говорить по-тюркски.

Значительную часть служилых казаков составляли мещерские «татары», казанцы называли их «мишари» или «можары», а сами себя они, вероятно, называли каким-то словом, близким к слову «мадьяры», поскольку, вероятно, были родственны жившим в Заволжье со времен гуннов – венграм.

После окончательного распада Золотоордынского ханства городовые казачьи орды, или, как перевели это слово на Руси, «войска», возвращались в «Старое поле» в свои родовые городки: Манычский (тюрк. Горький), Богаевский (тюрк. Бычий), Бесергеневский («низовые пастбищные земли для откорма скота»), Мелиховский (Прекрасный), Бабей, Каргалы, Кумшак, Цымла, Курман. Даже, казалось бы, славянское название Раздоры переводится, как «драчливый гнедой».

Нижний Дон и Днепр заселяли выходцы с хазарского Кавказа – черкасы. Сигизмунд Герберштейн пишет о них как об исключительно дерзких мореходах христианской веры, молившихся по-славянски.

XVI —XVII век Акустий (тюрк, длинный, как жердь) Черкас основал Черкассы на Днепре, а одного из первых донских атаманов звали Миша Черкашенин – Быкадор (гнедой тур). Первые зафиксированные в русских документах городки ставит на Дону в 1549 году не то атаман Сары-Азман, не то казаки «сары азманы» (сары – половцы, азман – смесь).

Взаимоотношения степняков и крепнущего Московского государства отражают прежде всего государственные, политические и военные связи казачества и России, а не национальный состав степняков. Документы не делят их на коренных и новопоселенцев, как это делает степная традиция, но отмечают различия в отношении к государству и государственной службе. Согласно этому, казаки делились на четыре неравные группы. Первую составляли вольные казаки – коренные степняки, о которых известно, что жили они в степи и время от времени нанимались на службу станицами или ордами. Скорее всего, это и было реликтовое тюркское (с многочисленными национальными вкраплениями иных народов) население. Таких казаков называли служилыми.

Служилых казаков требовалось много. Поэтому в служилое сословие набирались «люди всяких званий» и, надо полагать, разных национальностей и вероисповеданий. Единственное требование – «исправность», то есть, годность к несению службы со своим конем и боевым снаряжением. Собственно, для поддержания боеготовности и выделялись земельные наделы и крестьяне. Если служилый казак разорялся и при очередном «перебирании людишек», то есть на смотру, не мог соответствовать воинским требованиям, его «из разряда вычищали» и он превращался в казака гулящего. Гулящим мог быть казак, находившийся в ожидании службы или, самовольно, с ватагой пошедший в набег на иные земли. Он мог уйти в степи и снова вольным.

Разряд гулящих казаков пополнялся воинским людом, приходившим на границу в поисках воинской службы. Это мелкопоместные дворяне, боевые холопы и иного звания люди, кого не спрашивали о роде-племени и вере, но от них, безусловно, требовали воинского мастерства. Часто коренные степняки и их боевые товарищи, выйдя из служилого сословия, или по распоряжению воевод уходили далеко в степь.Многие оставались там до конца жизни, женились на местных женщинах и обзаводились семьей и хозяйством. Косвенным доказательством этому служит отношение к женщине в казачьих семьях, где она была полноправной хозяйкой, а муж, хотя и почитался, но пребывал на положении гостя, и то, как называли детей от смешанных браков казаков с местными женщинами – «болдыри» (искажен, тюрк, болг-ир – мальчик, сын болгарки-татарки), и то, что в каждой станице наиболее старая часть называется авул или култук.

Особое место в русской истории занимают казаки воровские. Как понятие «гулящий» (вспомните: «поле гуляет под парами»), так и понятие «вор» означало не уголовного, а государственного преступника: «умышлявшего воровство противу государя». Безусловно, среди них было большое число и татей, и разбойников, и шишей…

Степь, постоянно полыхавшая войнами, выжигала в бесконечных боях все, что исторгала из своих недр новорожденная Россия, но и сама сильно менялась в этом непрерывном огне. Так, если в XV —XVI веках историки того времени не делают разницы между донскими служилыми татарами и казаками, то в XVII веке казаки – это люди православной веры. И теперь о тюркском элементе в их среде говорят как о реликтовом вкраплении, имея в виду прежде всего мусульманское население Дона, Днепра и Прикаспия, сохранившееся здесь в очень малом числе.

Славянские страницы

Вот и добрались мы в рассказе о казачьих предках до славян, чья кровь обязательно течет в жилах каждого казака.

– Сколько ее?

– А это не важно!

От древних хазар в современном языке осталось одно только слово – название крепости Саркел, что по-славянски Белая Вежа. Вот столько, наверное, в нынешних казаках тюрко-хазарской крови. Одна капля. Половецкой, тюркской – побольше. Очень легко сравнивать "нашу кровь" с языком. Сколько тюркско–половецких слов – столько, пожалуй, и антропологического наследия: в разрезе глаз, в цвете волос…

Татары… С ними совсем сложно. Потому что первоначально это подданство, а не национальная принадлежность. Татарами называли – и крошечные остатки племени, включенного в империю Чингисхана, пришедшее с войском из монгольских степей, и сотни других народов, которые, по-родству, не имели к ним никакого отношения. Позже, татарами называли, и достаточно долго, в том числе, и казаков.

Есть и более древние народы, которые тоже внесли свой вклад в антропологию современных казаков – болгары – предки и балкарцев, и казанских татар, и казаков. Степное племя, потомки которого живут ныне на Волге и именуют себя чувашами и мордвой, а когда-то их предки кочевали по степям и, возможно, объединялись в загадочный племенной союз буртасов /сыновей асов/.

Народы приходят и уходят – люди остаются. Живет человечество! Хотя сегодня на планете нет ни одного хазарина, ни одного половца. И если современные татары сохранили древнее название, то оно говорит только об исторических связях, поскольку казанский татарин в большей степени потомок поволжских угро – финнов, булгар – тюрок, а не их смертельных врагов – монголов. Иное дело культура.

Вливаясь в новый ландшафт, народы не только ассимилируют местные племена, но и сами меняются, и более всего меняются под влиянием местных условий – нового для них ландшафта и культуры. Бывшие горцы становятся, через несколько поколений, степняками, жители лесов – поморянами. Они наследуют всю местную культуру или, по крайней мере, основные черты тех культур, что существовали до них в этом географическом районе, прибавляя к ним свою.

Казаки многое унаследовали из культуры скифов, (о которых, скорее всего, никогда и не слыхали), и тех народов, что кочевали до них по Великой степи. Даже , если это была не прямая передача- где скифы и где казаки – меж ними тысячелетие, но степь, степной ландшафт определяет приёмы хозяйствования, а они сходны у всех степняков от Дуная до Моголии включительно. Поэтому можно найти сходные черты у венгров, живущих в Пуште и ойратов в монгольских степях, живущих за тысячи верст друг от друга.

Много из накопленного половцами усвоили и пришедшие в степь славяне. Современный казак, говорящий по-русски, /а это славянский язык/, считающий себя славянином /и в этом он тоже прав/, сам того не замечая, несет в своей повседневной жизни многие черты хазарской, аланской, булгарской, половецкой, наверняка, татарской и скифской культуры, поскольку живет там, где жили они, и переселившись в новый район, унесет с собой весь культурный багаж в новые места. На новом месте, что-то забудет, чем-то обогатится, поскольку попадет в новые географические и, если хотите, антропологические /соседи-то другие!/ условия. Так вот. Ныне в Донских, Причерноморских, Прикаспийских степях преобладает культура славянская. О славянской культуре мы и будем говорить. Во-первых, потому что эта культура наиболее поздняя. Во-вторых, приход славян в степи ознаменовал переход к новой системе хозяйствования – к земледелию. А сейчас именно земледелие – основное занятие в степи.

По археологическим данным, первые славяне появились в верховьях Дона во второй половине или в конце VII века. Это вятичи. Они пришли с верховьев Оки. В те время здесь помещалась крайняя юго-восточная граница расселения славян. Но вскоре славян выбили из степи тюрки – хазары и печенеги. Произошло это к концу X века, .

Второе заселение, вернее, вторая попытка проникновения славян в Великую степь – походы Киевских князей на Хазарский каганат и образование Тьмутараканского княжества князя Изяслава. Теперь славяне поселились на Нижнем Дону. Но и здесь просуществовали недолго – их смыло половецкое нашествие в XII веке.

Как только степь, хотя бы ненадолго, затихала, как только положение в ней хоть чуть-чуть стабилизировалось, так славяне брались за свое – за упорное освоение степных черноземов. Всё те же вятичи опять появились на Верхнем Дону в первой половине XII века, и опять с Оки. Но теперь уж и совсем ненадолго. Третья волна славян в Великой степи либо погибла, либо отошла в леса в год 1232, когда в степь пришли монголы Батыя. И только четвертая попытка привела к стойкому заселению славянами донских земель. Произошло это в период распада Золотой Орды. Двигались славяне, как и прежде мимо Червленого яра в верховья Дона.

Что же влекло славян в степи, полные опасности? Земля! Знаменитые донские черноземы!

      Переход славян от лесостепной зоны к степной не был резким. не так, как в хорошо памятные нам пятидесятые годы, когда у всех у нас на глазах формировались комсомольско-молодежные поезда и парень из псковской лесной деревни вдруг оказывался в казахской целинной степи. Славяне двигались медленно, заселяя сначала лесостепную зону, а затем, двигаясь, все дальше и дальше на юг, не вслед за песнями о вольной жизни и призрачней свободой, а за бороздой, куда они бросали семена жита, и, в случае влажного лета, получали невиданные урожаи.

Если в XII – XIII столетиях степняки всеми силами старались вытеснить пахарей из степи – и это было одной из причин вражды, скажем, бродников и черниговских князей, то в ХУ – ХП веках никаких конфликтов уже не происходило. По следам славян-вятичей, в степь, сильно опустевшую после "великой замятии" пришли рязанцы. Более того, прежние хозяева степей, казаки, ( в основном, по крови – тюрки), откочевавшие на север, запад и юг, будут возвращаться либо одновременно со славянами, либо даже позже их. И они, как и пахари – рязанцы (потомки славян вятичей), будут считать себя русскими. То есть: при всех особенностях мировоззрения и быта, психологии и культуры, все они будут осознавать себя частью Русского Мира, поскольку главную роль в их самосознании будет играть П р а в о с л а в и е. Православный, значит, русский!

Общность религии, общность языка сгладят ту разницу, которая существовала между казаками и крестьянами, прежде – соседями по лесостепной зоне.

Дальше на юг русские и украинские крестьяне станут проникать только тогда, когда пойдет глубокое освоение черноземного пояса / в XVIII веке./ Причем, поселяясь в станицах, они останутся "Иногородними мужиками", в том числе и крепостными у донских казаков – помещиков. Бунтами и массовым бегством будут отвечать на малейшую попытку властей поверстать их в казаки – т.е. обратить в служилое войсковое состояние.

А казаки, вернувшиеся на Дон из Турции, Предкавказья или из других мест, если и будут переезжать на север, во владение Московского государя, то селиться станут только в городах, выполняя городовую воинскую службу. Либо будут получать за службу "земельный оклад", и становится беломестными казаками – дворянами – однодворцами, пополняя собой население юга Российского государства, и уже больше никогда не вернутся на земли предков. Через два-три поколения уход с Дона заставлял забыть их о своем степном, возможно, тюркском, кочевом и охотничьем прошлом.

Тем временем, пахари – потомки славян – неуклонно, хоть и постепенно, все шли и шли на юг, в степи, постепенно ассимилируясь с местным, отчасти еще и неславянским населением. Все равно, преобладающей культурой в степи становится культура славянская, правда, обогащенная многими чертами культуры степной (во многом тюркской), и тюркское казачье население в славянском – размывается. Разницу между соседями составляют уже не этнические, а социальные особенности.

Так, после восстания Булавина в 1707 году и после старательного уничтожения "сарыни", среди которого вероятно еще сильны были следы древнейшего реликтового населения на Верхнем Дону, треть территории, составлявшую когда-то “Землю Войска Донского”, или “ Казачий присуд” уходит в Российские губернии: в Саратовскую, Воронежскую, и отчасти, Тамбовскую. Нынешние жители этих мест смутно помнят, что "не то здесь раньше жили казаки, не то мы сами из казаков…", да остануться кое где старые топонимы.

Казаки городков Сиротина и Гребнева преподнесли князю Дмитрию икону Божьей Матери «Донскую» и дрались с ним бок о бок на Куликовом поле 8 августа 1380 году. Часть казаков, которая была в войсках Мамая, влилась в другие народы, причем, на Украине сохранилась даже фамилия Мамай. А “козак Мамай” – сын побежденного хана, стал персонажем украинского фольклора. Днепровские казаки, к которым он принадлежал, влились в малороссы, какая-то их малая часть растворилась в польском и белорусском народах, в крымских татарах и даже в турках и персах, в последних случаях, утратив, конечно, прежнее и национальное самосознание, и национальную культуру, если не сохранили Православную веру. Вот почему мы будем говорить о казаках, как о субэтносе, то есть, как о “народе в народе”. О казаках, в основном, как о части нынешних русских и неотъемлимой части Русского Мира.

Первые казачьи поселения и хозяйство

Вопреки первым сообщениям о казаках Великой Степи, где говорилось, что жили казаки набегами и разбоем, вряд ли это соответствовало действительности.

Даже выходцы из русских земель, уходившие “на украины казаковать”, жили в степи годами, значит, кормила их степь. Значит, кроме редкой, хотя и ценной военной добычи, (которую нужно не только добыть, но и продать! Кому? Золото, меха, ковры и рабов есть не будешь!) основу жизни в Степи определяло хозяйство, а не война.

Известно, что до 18 века казаки земли не пахали и хлеба не сеяли. Кормила степняков охота и рыболовство. По обилию дичи и всевозможного зверья тогдашнюю степь можно сравнить с африканской саванной, которая еще кое – где в заповедниках сохранилась. Охота тогда была гораздо выгоднее скотоводства. На изменение хозяйствования повлияло изменение климата, который стал суше, и умножение населения в степи, что и привело к истощению ее фауны.

В XV веке, когда из Московского государства “гулящие люди стали бегати за засечные линии” и принесли о ней первые известия, край здесь был удивительно богатым. Местное население, которое никогда не исчезало, прекрасно умело пользоваться всеми природными ресурсами.

Здесь обитали многочисленные стада туров – предков коров, табуны диких лошадей – тарпанов, сайгаки “шли тучами”, причем всегда одной и той же дорогой, так что охота на них была сезонной. Казаки были умелыми охотниками. Когда они наладили поставку дичи в русские города то, как сообщали современники, мяса привозили столько, что стоимость его оценивалась не на вес, а на глаз – возами. Способов охоты было великое множество, но самыми распространенным были два: ловы – промысел зверя капканами сетями и ловушками, и загонный, когда дичь окружалась охотниками или гналась в сторону стрелков, чаще всего в конном строю. Так охотились на крупных животных .

Казаки, привозили в русские города или продавали перекупщикам у себя в городках, в основном, пушнину и ценную рыбу. Выше всего ценился мех донских бобров, выхухоли, лисиц и других пушных зверей. С низовьев Дона и берегов Каспия везли осетров, белугу и бочонки с черной икрой. Дон и Урал и до сегодняшнего дня остаются самыми рыбными реками Европы. Казаки, усвоили все приемы рыбной ловли и охоты, веками накопленные в здешних местах степными народами. Орудия, которыми они пользовались и пользуются для рыбной ловли, находят в древнейших могильниках – это бесчисленные ловчие корзины, сети, всевозможные багры, остроги и иные снасти.

Особенностью охоты и рыбной ловли на берегах Дона, Хопра, Днепра, Терека, Сулака, Урала было то, что казаки, (а до того их предки: бродники, половцы, хазары) охотились и ловили рыбу промысловыми ватагами, коллективно. Промысловая артель была дисциплинирована, в ней строго распределялись обязанности, справедливо, по предварительному уговору, делилась добыча. Именно на рыбных промыслах и на загонной охоте отрабатывались основы казачьего воинского мастерства. Как это принято у охотничьих народов, казаки тщательнейшим образом оберегали места нереста рыбы, строго регулировали число зверя, чтобы не истощить природные запасы. Отголоски этих древних времен можно отыскать в том, как казаки относятся к своим родовым рекам, которым и до сих пор молятся, оборотясь к ним лицом, как к церковному алтарю, а иногда стоя по колено в воде.

Именно здесь, по берегам рек- кормилиц и возникали, может быть на местах древних городищ ушедших народов, первые казачьи поселения и городки. В названиях которых слышатся, не всегда понятных потомкам, древние понятия : “Чиганаки” – (тюрск.) свайный поселок, поселение на воде, “будун” – тюрк. – глинобитное строение, отсюда в украинском языке слова будынок – дом, и будуваты – строить. Будуны ставились в степи в местах сезонного прохода стад – это древние охотничьи промысловые станы.

Кроме охоты, в казачьих поселениях, в основном, на Кавказе, разводился виноград и готовилось вино. И хоть казаки не занимались хлебопашеством – огороды сажали. Именно оттуда, из половецкой степи, которую иногда еще по старой привычке называют Диким полем, принесены на Русь почти все бахчевые культуры – потому они и называются по – половецки: гарбуз – тыква, кабак -дыня, кабачок, ковун – арбуз

Городок, станица, хутор…

Городок это – укрепление. С XVI века упоминаются в документах казачьи городки на Дону, на Тереке. Строились они, как правило на островах. Таким старинным казачьим городком была поставленная на острове Хортица на Днепре Запорожская Сечь, где при раскопках найдены еще языческие идолы, такая же крепостица была на острове Токмак. Городком-укреплением был Черкасск, Кагальник, Качалин, Казарин, Раздоры и десятки других на Дону, Терки на Тереке, Яицкий городок на Урале. Все это были окруженные со всех сторон водою или болотами крепости. Были они деревянными, со стенами из срубов, набитых землей, поставленными на валы, с частоколом для стрелков перед валами. Вот по этим изгородям, сооруженным из заостренных бревен, и получали крепости название – острог. Точно такие же остроги, как строились на Дону и Яике, ставили казаки в Сибири от Урала до Тихого океана.

Каждый городок имел свои боевые особенности: над стенами поднимались башни, на раскатах стояли пушки, перед деревянными стенами были турлучные укрепления (плетневые, будто корзины, стены, засыпанные землей), множество «волчьих ям» и других ловушек подстерегали врага по пути к городку. Это было серьезное укрепление, в котором можно переждать осаду значительного отряда. В городках жили гарнизоны, отсюда уходили в походы, оставляя для защиты городков третью часть бойцов.

«Все сии обитатели городков считали себя одно-земляками, охотно одни других защищали от внешних врагов; но каждый городок имел отдельный удел земли, и межевались или границы полагали только в луговых местах, то есть, при самой реке Дон и которые весняною водою покрывались; в степях же, или как они называли, в нагорных полях (которое слово и доныне некоторые употребляют), не имели границ, но считали их общественными, и вольно было, где хотел, заводить хутора-зимовники, но таковых долго совсем не было, и уже гораздо позже оные начались. Сии первые жители упражнялись в земледелии, да и скотоводства не имели большого, а более любили звериную охоту и рыболовство – чем и снискивали свое пропитание и довольствие. Они не искали богатства и малым оставались довольны. Общие их, сколько мне сделалось известно, права или законы были: считать себя за один народ, одному селению другого не обижать, за межу одни к другим – для сенокошения, распашек, пастьбы скота, рыболовства и ловли диких зверей – не переходить, но хищных зверей вольно было (бить), где кто увидит и пожелает». А. К. Денисов Записки донского атамана Денисова.

Куда же исчезли городки? Их старательно уничтожали враги казачества, но они поднимались вновь, победило их время и …станицы. Первоначально станица это не населенный пункт, это родоплеменное или товарищеское объединение семей, родов или даже племен. «Слетались птицы, стада, станицы…» поется в одной старинной песне. Существовали «зимовые» и «легковые» станицы, которые посылались к царю с дипломатическими поручениями. Были в таких станицах атаманы и послы с охраною. Боевые или охотничьи отряды тоже назывались иногда станицами. Станицы, где, вероятно, были родственники и семьи казаков, кочевали под защитой городка. В случае опасности либо скрываясь за его стенами, либо откочевывая как можно дальше, пока городок держал оборону. Территория, принадлежавшая станице именовалась юртом. С годами станицы разрастались и все чаще останавливались у городков, то есть превращались как бы в посад городка. Постепенно, городки были поглощены станицами, или брошены, а все население переселилась в «укоренившуюся станицу», Так скажем станица Преображенская возникла в юрте Казарина – городка, а старый Казарин превратился в хутор в пяти километрах от современной станицы.

Станицы переняли от городков все внутреннее устройство: в центре – площадь – майдан, в восточной его части – церковь или собор, напротив через площадь атаманское правление, прежде эту площадь как в городке окружали арсеналы, кузницы, оружейные, амбары, ссыпки для зерна. Рядом с майданом по краю обязательно тянулись коновязи, где ставили коней, собиравшиеся по тревоге-сполоху, казаки. Со временем, боевое назначение майдана сменилось на торговое и на широком пространстве, между церковью и правлением, шумели знаменитые ярмарки, а вокруг него появились гимназии, магазины и даже театр…

Станицы и возникнув-то, как городки, постепенно, в города превращались. Население станиц увеличивалось. Часть казаков, получив земельные наделы далеко от станиц, переселялась на хутора. Традиционно, как память о кочевом прошлом сохранилась в том, что находившиеся на юртовых станичных землях хутора относились к станице. Считалось, что существует некоторая подчиненность хутора станице и станичный атаман главнее хуторского, но на самом деле все было не так просто. И часто хутор – наследник городка, бывал старше станицы, а ежели хуторской атаман возрастом и наградами превосходил станичного, так станичный к нему обязан был первым почтительно обращаться. Кроме того, в соответствии с законами гостеприимства, которые распространялись, прежде всего, на гостей, хуторской атаман был у себя в хуторе полным хозяином, и ему в его хуторе первым должен отдавать честь или выказывать уважение иным способом любой приезжий, даже если, избранный хуторским обществом, атаман – простой казак, а приезжий – генерал.

Слово историка

«В древности и в средневековье Донская земля была населена различными народами, имевшими поселения на ее территории. Начиная со времени Великого переселения народов ее заселяли, по преимуществу, тюркские народы. Эти народы закладывали традиции жизни в крае, многие из которых были восприняты донскими казаками. В XVI в. азовские татары приняли участие в формировании донского казачества……

…..Предшественники донского казачества (Русско – татарско – мордовское население Рязанской земли и Мещеры, русско-украинское население Северщины) с конца XV – начала XVI в. прокладывали пути на Донскую землю, используя ее главные реки Дон и Северский Донец. При этом они использовали более благоприятные, чем ранее, условия проникновения на Дон, связанные с ослаблением, а затем – с ликвидацией Золотой Орды.

Первые сведения о донских казаках, как о постоянном населении на Дону, относятся ко второй трети XV в. Точных сведений о месте расположения их поселений нет, но можно предполагать, что располагались они вблизи Азова, у Волго-Донской Переволоки и по притокам Дона – Медведице и Северскому Донцу. Казачество было немногочисленным и постоянно перемещалось по Дикому Полю, переходя с Дона на Волгу и на другие казачьи реки. Однако, Дон постепенно становился центром казачества. В послеопричный период происходил рост рядов донского казачества, вызванный усилением бегства на Дон из внутренних уездов страны. Среди казачества гораздо более значительной, чем ранее, становится прослойка русских людей и выходцев из социальных низов России, хотя среди атаманов по-прежнему было немало дворян. К 80-м годам сложилась цепь казачьих городков по Дону, состоявшая в 90-х годах из более чем 30 поселений. Всего к концу XVI -началу XVII в. насчитывалось около 8-10 тысяч казаков,….

Значительный рост казачьего населения происходил на Дону в третьей четверти XVII в., когда после Соборного уложения усилился приток беглых. (Церковный раскол. Б.А.) В начале 60-х годов на Дону насчитывалось примерно 20 тысяч казаков, причем увеличение их численности продолжалось. Всего к концу третьей четверти ХХ11 в. на Донской земле насчитывалось около 100 городков. Сложилась цепь городков по Дону (приблизительно 51), Хопру (26), Медведице (15). Заселение Северского Донца, по существу, только начиналось.

В XVII в. ряды донского казачества пополнялись главным образом за счет выходцев из России. Преобладали выходцы из низов русского общества и из мелких служилых людей. В этническом отношении преобладали казаки русского происхождения. Постоянно жили запорожцы, особенно в нижних городках. Кроме русских и украинцев, среди казаков было немало татар и ногаев. С середины XVII в. началось проникновение на Дон калмыков.

Заметное развитие получила у донских казаков семейная жизнь. Женами казаков были как русские женщины-казачки, так и мусульманки, в т.ч. пленницы, положение которых напоминало положение рабынь. В связи с развитием на Дону семейной жизни стали появляться потомственные казаки». Н.А. Мининков

Казачий домострой

Подняться наверх