Читать книгу Хозяйка книжного магазина на краю света - - Страница 12

Я остановилась в Веллингтоне и осталась на несколько дней у тети с дядей, пока искала работу. Шел 1968 год. Я жила у них, пока была беременна, так что они привыкли заботиться обо мне, когда я переживала трудный этап в жизни. Моя чудесная тетушка Джойс, как обычно, очень сочувствовала мне.

– О Рути, я не сомневалась, что ты заведешь семью. Лэнс был таким замечательным вариантом.

Дядя предложил свой вариант поддержки:

– Снова в свободном плавании, дорогая?

Я пробовалась на должность повара для священников в пресвитерии [16] «Святое сердце» на Гилдфорд-террас в Торндоне, пригороде Веллингтона. Святой отец Бернард Тоттман, или просто Тотти, проводил собеседование и сказал, что я однозначно подхожу для этой работы, но его беспокоил мой возраст: мне исполнилось всего 22 года. Работавшие в пресвитериях женщины обычно были значительно старше, а поскольку в приходе служили четыре молодых священника, он сказал, что ему нужно обсудить это с архиепископом Маккифри.

На следующий день Тотти подтвердил, что я получила работу. Я въехала в отдельную квартиру в задней части пресвитерии и начала готовить для шести голодных мужчин. Экономкой была Кэт, пожилая женщина, которая приходила каждое утро очень рано, чтобы успеть посетить мессу до начала рабочего дня. Она жила своей работой и со рвением оберегала священников. Поначалу ей пришлось непросто, когда на кухне начала работать молодая напарница, но со временем мы стали хорошими друзьями (хотя я не ходила на мессу каждый день!).

Тотти был замечательным. Он спокойно, по-отечески управлял пресвитерией и всегда находил в себе силы приободрить всех. Я сделала генеральную уборку на кухне и в столовой, переставила вещи в кладовой и познакомила всех со своей экспериментальной стряпней. Она всем пришлась по душе.

Архиепископ Маккифри завтракал один, поскольку предпочитал делать это позже, чем другие. Я подавала ему еду, после чего часто садилась на другом конце большого стола и говорила с ним. Он сказал, что я принесла свет в их дом, и ему понравилось, как я пела во время работы. Я никогда не рассказывала ему про Лэнса: говорить о нем все еще было слишком больно. Архиепископ спросил, почему у меня нет молодого человека.

– Зачем приходить к нам и готовить для нас, Рут? Возможно, вы хотите стать монахиней. Вы когда-нибудь думали об этом?

Признаюсь, думала, пусть и недолго!

В выходные Кэт я готовила постель для архиепископа и наводила порядок в его кабинете. В его гардеробе висело несколько красиво вышитых облачений и его головной убор – митра, сложенная во внутренних ящиках. Я не смогла сдержаться, примерила митру и встала у длинного зеркала, глядя на себя.

– Она вам не очень идет, Рут: слишком велика. – В дверях стоял архиепископ с широкой ухмылкой на лице. – Может, ты маловата для такой шапки?

____

В начале декабря я приготовила рождественский пудинг и оставила его в кладовой, поливая бренди каждые несколько дней. От него исходил чудесный запах. В Рождество священники трудились без передышки: люди приходили с подарками, навещали священников и монахинь; служились дополнительные мессы, совершались молитвы по четкам, репетиции хора, визиты на дом, и на исповеди приходило больше прихожан, чем обычно.

В 12:30 начался рождественский обед: четыре блюда на красиво оформленном столе с подарком для каждого священнослужителя. Я была в растерянности: не знала, что купить архиепископу, и в итоге подарила ему двух золотых рыбок в аквариуме с водой, травой и камнями. Тетушка Джойс пришла в ужас.

– Рут, нельзя дарить архиепископу золотых рыбок на Рождество!

– Тетя, – ответила я, – а вы вообще когда-нибудь пытались выбрать архиепископу подарок на Рождество?

За рождественским столом было много смеха, выпитого вина и открытых подарков. Золотые рыбки привели архиепископа в восторг, к великому удивлению всех, кроме меня. Наконец настало время для рождественского пудинга, который подавался с соусом из бренди и сливками. Я подогрела бренди в глубоком половнике над газом, отнесла его в столовую и вылила на пудинг. Архиепископ ждал со спичкой, чтобы поджечь его. Когда пламя коснулось пудинга, он взорвался, как маленькая бомба: синие языки пламени окутали весь пудинг и разошлись по тарелке. Тотти запаниковал и бросил на пламя льняную салфетку. Она почернела, но пламя потушила. Когда шок прошел, мы все рассмеялись. У меня отлегло от души, что архиепископ не обжег свою святую руку. Меня пригласили сесть и присоединиться к поеданию великолепного пудинга.

30 декабря я получила письмо от архиепископа:

В это время года я обычно информирую священников о различных переводах и назначениях на предстоящий год. Экономок переводить не принято… поэтому я решил вас не переводить, но попросить: будьте добры, останьтесь в «Святом сердце» еще на год.

Я всегда считал, что священники, особенно молодые, должны быть обеспечены лучшей пищей в избытке. Я хочу, чтобы вы обратили на это особое внимание в наступающем году и проследили, чтобы вся наша семья и все наши гости получали лучшее из того, что может предложить церковь.

Я знаю, что именно с этим расчетом вы и действуете с того момента, как пришли к нам, поэтому прошу вас сохранить его и прыгнуть выше головы в будущем году, если это возможно. Я прекрасно осведомлен о том, насколько хороши священники, находящиеся под моим началом, поэтому рассчитываю на то, что вы будете относиться к ним с тем уважением, которого заслуживают эти замечательные люди.

Искренне Ваш во Христе

Архиепископ

Я осталась там до апреля следующего года. К тому времени архиепископ уже стал первым кардиналом Новой Зеландии, а я чувствовала постоянно растущую потребность двигаться дальше. Тотти написал блестящую рекомендацию, молодые священники обняли меня на прощание, и я отправилась в свое следующее приключение: вояж по Тихому океану.