Читать книгу Дом-убийца в кольце огня - - Страница 4

До гибели особняка в огне

осталось 35 часов 19 минут

Наконец настал третий день. День осуществления нашего плана.

– Не спалось ночью? – спросил Кацураги.

Взглянув на себя в зеркало, я увидел темные круги под глазами. Мой друг был абсолютно прав.

– Нет, ночью меня пригласили поиграть в «Короля»[12]. Не смог отказать.

– Много друзей – и дар, и проклятье, – сказал Кацураги, его лицо выражало откровенное непонимание.

Взвалив тяжелые рюкзаки на плечи, мы отправились в горы, ловко ускользнув от внимания учителей и одноклассников.

* * *

До остановки рядом с лагерем мы ехали на автобусе около часа и оказались единственными, кто вышел на конечной остановке. Вглубь рощи кедровых деревьев, покрывавшей подножие горы, тянулась единственная горная дорога.

Мы шли в гору уже полчаса.

Я вытер пот со лба. Дышалось тяжелее обычного, но я все равно чувствовал себя прекрасно. Со всех сторон эхом разносился стрекот цикад.

– Если твои родители об этом узнают, у них наверняка случится инфаркт! Это из-за меня ты пошел на такой большой риск. Точно скажут, что я плохой друг.

– Точно, Тадокоро-кун. Из-за тебя я веду себя совсем как преступник.

– Эй!

Я спросил, не держит ли он на меня обиду из-за нашего недавнего разговора.

– Нет, это было забавно, – честно ответил Кацураги. Его голос звучал очень довольно. – Интересно получилось.

Мы вышли из кедровой рощи. Пейзаж резко сменился – перед нами простиралось поле, покрытое серебристой травой. Высохшая на солнце трава блестела под его лучами.

– Хм, это…

Кацураги присел на корточки:

– Смотри, Тадокоро-кун. Трава здесь примята. Наверное, кто-то недавно прошел.

– В такой глуши?

– Тем более подозрительно… Смотри. Вот это везение!

Кацураги пробрался сквозь траву и вышел на открытое пространство, посреди которого в землю была вкопана металлическая пластина диаметром около двадцати сантиметров, с выгравированным на ней фамильным гербом.

– Наверное, это герб семьи Такарада. Похоже, наша цель совсем близко!

В самом центре пластины был искусно выгравирован иероглиф «богатство».

– Полагаю, это означает, что здесь начинается частная территория. Возможно, вся гора принадлежит семье. Может быть, здесь под землей что-то есть?

– Сокровищница или потайная комната?

Кацураги рассмеялся, услышав мое предположение, но в его смехе не было ни злобы, ни издевательства.

– Хм… Интересно, Тадокоро-кун. Вокруг пластины с гербом утрамбованная площадка площадью в один квадратный метр. Она ловко замаскирована землей, но… Посмотри. – Кацураги копнул кончиком пальца. Под слоем земли скрывалась квадратная металлическая дверь.

– Это… что-то вроде люка!

Друг велел мне ухватиться за край противоположной от него стороны люка – наверное, собирался его поднять. Мы оба ухватились за утопленные ручки с разных сторон и потянули вверх. Крышка поддалась! Люк был очень тяжелым, поэтому нам пришлось аккуратно сдвинуть его в сторону.

За ним скрывалась темная глубокая дыра. Кацураги достал смартфон и включил встроенный фонарик, но свет не доставал до дна – его по-прежнему не было видно. Стальная лестница вела глубоко вниз, в темноту.

– Интересно, куда она ведет?

– Не знаю. Но это место точно связано с семьей Такарада. – Кацураги поднялся на ноги. – Так или иначе, мы недостаточно хорошо подготовлены, чтобы так рисковать. Мы не знаем, насколько глубок этот ход.

Вернув люк на место, мы вышли обратно на горную дорогу.

– Так что мы планируем делать? Когда найдем особняк Такарады.

Кацураги сложил руки в молитвенной позе и закрыл глаза, как мечтательная школьница.

– Я мечтаю увидеть его рабочее место, его кабинет! Попасть в место, где он создавал все свои шедевры, было бы… замечательно!

Я, не в силах скрыть улыбку, ответил ему:

– Я бы о многом хотел спросить. Например, был ли его дебютный роман «Рука бога» намеренной отсылкой к «Обряду потери» Сэйтё Мацумото? Случайно ли во втором романе, «Темные течения», были сцены, вдохновленные «Крейсером “Красный парус”» Нисимуры Кётаро[13], изданным тремя годами ранее?

– Очень уж заумные вопросы! Он наверняка решит, что ты одержим, – ухмыльнулся Кацураги.

– Если уж и задавать вопросы, то только серьезные. У кого еще можно узнать ответы, как не у самого автора? Например, те слухи о последнем деле детектива Кадзо Котаро…

– А, ты о том последнем романе из серии, что он, по рассказам, прячет от всех в своем сейфе?

О нем я услышал по секрету от своего редактора. Именно он работал с первым романом из серии о детективе Кабураги – значит, и последний роман, вероятнее всего, после завершения оказался бы в его руках. Я знал, что он подписал с автором контракт на посмертную публикацию. За рукопись писателя такого уровня, как Юдзан Такарада, можно было выручить не меньше восьмидесяти миллионов иен! «Это точно работа масштаба последних романов Агаты Кристи – “Занавеса” или “Спящего убийцы”, – отмечал мой редактор. – Он хотел чередовать повествование от лица преступника и от лица детектива, который его выслеживает. Получилась удачная попытка скрестить плутовской роман[14] и детектив! Невероятно интригует, правда?»

– Да уж! Последняя из увлекательных тайн Юдзана Такарады! – восхитился я.

Мы продолжили путь в приподнятом настроении.

На пне у горной тропы сидела девушка. Привлекательное лицо, волевой взгляд; ростом около ста семидесяти сантиметров, стройного телосложения. На ней была синяя рубашка с длинным рукавом и черные шорты, походные гетры подчеркивали стройность ее ног. Короткая стрижка ей очень шла. На ней были спортивные кроссовки и соломенная шляпа с голубой лентой. Она держала небольшой рюкзак, в который поместилось бы не больше четырех пол-литровых бутылок с водой.

Девушка присела и нагнулась, чтобы завязать шнурки. Достав из рюкзака пластиковую бутылку с водой, она открутила крышку и капнула немного воды в центр узла на шнурках, который придерживала кончиком указательного пальца. Это еще зачем?

– Здравствуйте, – дружелюбно сказал Кацураги.

Девушка тут же подняла голову. От ее пристального взгляда я немного занервничал.

– Здравствуйте, – ответила она. Ее голос звучал значительно ниже, чем я ожидал от столь хрупкой девушки. Я смутился, решив, что она намеренно не скрывает своего недовольства от встречи с нами.

Кацураги сделал шаг назад. Он вздрогнул от неожиданности, но продолжил:

– Отличный день, правда?

– Да.

– Тоже поднимаетесь в гору?

– Верно. Я увлекаюсь горными походами.

Кажется, увидев улыбку Кацураги, девушка, сперва сильно напряженная, перестала нервничать.

– Ясно. Ну что же… – ответил мой друг, видимо, окончательно потеряв к ней интерес. И мы продолжили восхождение по горной тропинке.

– Эй, Кацураги-кун, ты в порядке?

Я всегда безошибочно чувствовал его беспокойство. И не мог отделаться от плохого предчувствия, постоянно поглядывая на часы.

Миновав поле сухой травы, мы шли мимо низкорослых деревьев. В тени становилось все прохладнее.

– С тех пор как мы вышли из автобуса, прошло не больше часа.

– Как далеко мы поднялись?

– От подножия метров на двести – значит, прошли около половины пути. Мы постоянно идем вверх, поэтому так тяжело.

У нас оставалось предостаточно времени, чтобы успеть вернуться домой. Однако тяжело было продолжать восхождение, не понимая, сколько времени остается до цели. Я не решался поделиться переживаниями с Кацураги. Вместо этого сказал:

– Если не успеем вернуться, придумаем какую-нибудь отговорку. Не волнуйся, еды точно хватит до завтра.

– Дай передохнуть! – неожиданно громко попросил Кацураги. Как бы хорошо он ни решал детективные задачки, были в этом мире вещи, которые давались ему тяжело. Может быть, потому что он вырос в комфорте и не привык к тяжелому труду.

Я резко остановился, услышав шелест листьев. За ним последовал звон колокольчика и звук шагов. Мое сердце подпрыгнуло.

– Там кто-то есть!

Звук шагов удалялся. Это точно был человек! Возможно, кто-то из семьи Такарада. От одной мысли во мне затеплилась надежда.

– Это могло быть животное, не торопись с выводами, – холодно заметил Кацураги. Однако ему не удалось скрыть волнение в голосе.

Вокруг, казалось, резко похолодало. Что это было? Ответ нашелся сразу.

Яркая вспышка света и грохот, разнесшийся по округе! Я почти поседел от страха. Грохот стоял такой, будто небо упало прямиком на землю.

Мой застывший от ужаса мозг наконец подсказал мне слово «гром». Но ведь небо было ясным секунду назад! Молния возникла буквально из ниоткуда. Грохот звучал почти одновременно со вспышкой света, а значит, она ударила где-то совсем рядом.

– Что это сейчас было?! – Мой голос заметно дрожал.

Второй раскат грома! Когда звон в ушах затих, я услышал голос Кацураги:

– Опять очень близко.

Я кивнул. Он продолжил:

– Что нам теперь делать? Может, бросить все и спуститься?

Я был удивлен столь резкой переменой в его настроении. Меня напугала молния, но Кацураги был из тех, кто в грозу с удовольствием замеряет время, за которое звук дойдет до него после вспышки молнии. Трудно было поверить, что на этот раз он испугался. На его лице выступили бисеринки пота. Он побледнел, в его голосе звучало беспокойство.

– На полпути мы встретили поле сухой травы. Если в него ударит молния, то может начаться лесной пожар.

– Верно… ты прав.

Мы быстро приняли решение возвращаться и спустя тридцать минут добрались до уже знакомого места.

Все поле, насколько хватало взгляда, было охвачено огнем. Сухую траву лизали языки пламени. Жар был настолько сильным, что, казалось, он обжигал мою кожу, от ужаса покрывшуюся холодным потом. Я сжался от страха.

На фоне пожара я заметил знакомую фигурку. Девушка с короткой стрижкой, которую мы встретили на горной тропе. Это она еще недавно сидела на пне, стараясь передохнуть.

– Эй! – окликнул ее Кацураги. Девушка резко обернулась и сурово посмотрела на нас.

– Это вас я видела раньше? – Она цокнула языком. Может, решила, что мы пришли ей на помощь?

Должно быть, девушка тоже продолжила восхождение, когда мы расстались. А после удара молнии решила, что безопаснее будет спуститься с горы, но, как и мы, испугалась, увидев пожар…

Она раздраженно продолжила:

– Вам не спуститься здесь, парни. Трава сухая, огонь распространяется слишком быстро. Я попыталась обойти гору с другой стороны в поисках пути для отступления, но всё зря. С той стороны отвесная скала.

Мы с Кацураги представились и спросили имя девушки. Она помедлила и неохотно ответила:

– Коидэ. – Затем неприветливо добавила: – Не люблю свое имя.

– То есть вы говорите, что по горе идет только один путь и единственный способ подняться или спуститься – эта тропа? – подытожил Кацураги.

– Выходит, что так, – неохотно согласилась Коидэ, затем пробормотала: – Так и знала…

Мы действительно не могли пройти дальше. Пламя преграждало путь вниз. Я сделал шаг, другой… Вдруг трава вспыхнула еще сильнее – огонь быстро наступал в нашу сторону.

– Ого!

– Тадокоро-кун, отойди! – Стоило Кацураги открыть рот, как сажа попала ему в горло. – Фу, гадость! – с отвращением произнес он. – Может, все-таки удастся пройти?

– Шутишь? – засмеялась Коидэ. – Пока дойдешь до остановки у подножия, задохнешься от дыма!

– Но ведь…

Я подошел к кромке пожара и попытался найти проход. С горы подул сильный ветер, еще сильнее раздувая огонь и поднимая искры. Одна из них коснулась моей руки, обжигая кожу.

– Ай, горячо!..

– Я же говорил, отойди!

– Да понял я… Неужели нет другого выхода?.. Вот черт! Со вчерашнего дня очень солнечно, воздух сухой… теперь ветер дует в гору, а значит, огонь будет распространяться очень быстро. Идеальные условия для пожара!

– Ты прав, – сказала Коидэ, покачав головой. – Ну ладно, я пойду наверх. Нет смысла оставаться здесь.

Я был очень удивлен внезапной перемене в девушке – ее голос стал ниже и увереннее.

– А на вершине горы что-то есть? – спросил Кацураги.

– Да, конечно, там же… – начал было я, но замолчал, заметив серьезное выражение лица Кацураги. Он буквально сверлил меня взглядом.

– Да, есть. Кажется, там должен быть хотя бы один дом. Куда же еще она ведет? – Девушка указала на тропу у наших ног, змеящуюся вверх по склону.

Пламя распространялось все быстрее, бежать было некуда. Остался лишь один очевидный путь для отступления.

– Если мы найдем хоть какое-то убежище, нас смогут эвакуировать.

– Полиция и пожарные непременно приедут на помощь, если на горе живут люди. Может, даже спасательный вертолет отправят…

– Будь у них вертолет, было бы легче потушить пожар с воздуха. Или отправить дроны, чтобы лучше изучить обстановку – это куда быстрее, чем искать пути спасения пешком, – ответила Коидэ, продемонстрировав глубокие технические познания. – Но сперва нам нужно найти убежище. В общем, я попробую найти тот дом. Если хотите пойти со мной, то я не против. – Сказав это, она быстро пошла вверх по горной тропе.

Коидэ казалась человеком, привыкшим действовать самостоятельно, но в столь опасной ситуации нам стоило действовать сообща.

– Ложь, – пробормотал Кацураги и сделал несколько решительных шагов в ее направлении, когда я схватил его за плечо.

– Стой. Сейчас неподходящее время!

– Почему? Она солгала!

Тем времени Коидэ все больше удалялась от нас. Я все равно старался говорить тихо, чтобы она меня не услышала:

– Сперва нам нужно выбраться из этой ситуации. Мы в опасности!

Кацураги с недоумением взглянул на меня. Затем потерянно оглянулся вокруг, словно только что вылез из-под земли и вдруг осознал окружавшую его опасность.

Плохо! Стоит этому парню почуять ложь, как он тут же теряет самообладание… Кацураги обычно хорошо умеет контролировать эмоции, но в подобных случаях все иначе.

Я сделал медленный вдох. Если не дам ему выговориться, то рано или поздно он взорвется. Я сдался:

– Расскажи мне все, пока будем идти.

Увидев спину Коидэ совсем близко, я отошел на небольшое расстояние и, напомнив Кацураги, что он должен говорить тише, позволил ему высказать все, что его беспокоило.

– Во-первых, ее обувь, – быстро сказал Кацураги; он начал тяжело дышать. – Когда она шла, я заметил, что подошва ее кроссовок слишком мягкая – они совсем не подходят для горных троп. Обувь для альпинизма должна быть жесткой и хорошо фиксировать лодыжку. А она сказала, что альпинизм – ее хобби… Это ложь. Коидэ надела бы совсем другую обувь, будь она опытной альпинисткой.

– Ты слишком рано делаешь подобные выводы. Может быть, она пока новичок?

– Есть и другие улики. Например, то, как она ходит. Каждый раз приземляется на пятку и отталкивается от земли только частью стопы. Это обычный способ ходьбы, который не подходит для альпинизма! Так легко можно травмировать суставы. Она ничего не знает о трех точках опоры[15] и безопасном приземлении на всю стопу. К тому же у нее смещен центр тяжести…

Кацураги уже рассказывал мне об этих правилах перед нашим восхождением в гору. А ведь он сам даже не был альпинистом!

Мой друг продолжил:

– Когда мы встретили ее во второй раз, она снова отдыхала. Частый отдых – главный враг восхождения! От него усталость только копится.

– Ну на этот раз у нее не было выбора. Она искала путь для отступления. Такая опасная ситуация очень быстро изматывает. К тому же какие еще цели, кроме восхождения, она может преследовать?

– Возможно, как и мы, хочет встретиться с семьей Такарада. Когда мы встретили ее, я хотел узнать о цели ее похода, но она успешно увильнула от ответа.

Я заметил, что Кацураги говорил тише обычного, время от времени поглядывая на девушку.

– У нее слишком тугие шнурки, – продолжил он. – Коидэ завязала их очень крепким узлом, к тому же смочила его каплей воды – та при высыхании сжимает шнурки, и развязать их становится еще сложнее! Она надела походные гетры, чтобы защитить ноги, – выходит, задумалась о мерах защиты от насекомых и ядовитых змей. Все это выглядит излишним. Она точно не привыкла к горным походам и альпинизму. Разве что есть какая-то другая причина… – И он продолжил свой рассказ, словно забыл о разгоравшемся позади нас лесном пожаре.

Я тихонько вздохнул. В этом весь Тэруёси Кацураги. Он остро реагировал на тайны… нет, скорее на ложь. Мой друг вырос в высшем обществе, где окружавшие его взрослые привыкли лгать. Люди во много раз старше его постоянно прибегали к глупым лживым отговоркам, всегда вызывавшим у мальчика сильный стресс. Именно поэтому у него развилось сильное неприятие лжи – вернее, жажда истины. Это делало его менее человечным, но именно поэтому Кацураги был таким талантливым детективом. Возможно, если б люди перестали лгать, то он потерял бы интерес к расследованиям.

Вспомним, к примеру, Шерлока Холмса. Детектив при первой же встрече назвал профессию Ватсона – врача, недавно вернувшегося из Афганистана, – не только потому, что был крайне наблюдателен. Холмс любил удивлять людей! Другими словами, он просто не мог не демонстрировать свое превосходство.

Кацураги все же несколько отличался от Холмса. Он тоже с первого взгляда определил бы род занятий Ватсона, но не стал бы говорить об этом. Он удовлетворен уже тем фактом, что совершил открытие. Однако если б Ватсон утверждал, что не ездил в путешествие, а находился дома, то у Кацураги возникли бы к нему вопросы. Почему этот человек скрыл, что ездил в Афганистан? Неужели он намеренно соврал, что оставался дома? В подобных случаях мой друг считал своим долгом указать на обман и докопаться до правды. Расследования были для него способом добиться справедливости и изобличить ненавистную ему ложь. Меня всегда восхищала его искренняя страсть к правде и непоколебимая вера в нее. Трудно было поверить, что мы были одного возраста.

Так я стал помощником настоящего «великого детектива». Впрочем, подобное поведение моего друга было не всегда допустимо.

– Кацураги, – резко оборвал его я. – Это нормально – погружаться в умозаключения, но сейчас не время. Согласись, сейчас важнее всего спасти наши жизни, верно?

Звучало это очень сурово. Но я правда хотел, чтобы мы оба остались в живых.

– Это… так, – смущенно ответил Кацураги.

В любой другой ситуации я полностью поддержал бы друга, с интересом наблюдая за каждым его словом и действием, но сейчас не мог позволить себе расслабиться.

Я вдруг вспомнил о своих родителях. Они совсем недавно ослабили контроль и стали чуть больше доверять мне. Интересно, что бы они подумали, узнав, во что я ввязался?

Я не мог забыть о страхе перед ярким пламенем, подгонявшим нас наверх. Живот скрутило от волнения.

Спустя примерно час пути мы вышли к небольшой реке. Я умылся, выпил прохладной воды и почувствовал себя лучше. Перейдя ее по мосту, мы двинулись дальше.

Еще через двадцать минут Коидэ остановилась и крикнула:

– Эй, смотрите-ка!

Приглядевшись получше, мы увидели две свежие колеи, как от колес автомобиля, уходящие вправо от основной дороги. Возможно, в той стороне действительно кто-то жил. Дорожка, уходящая вправо, казалась уже, чем тропа вверх по склону.

– Наверное, там тоже что-то есть, – отметил Кацураги. – Почему бы нам не продолжить путь по тропе? Потом вернемся, если ничего не найдем.

Неподвижная влажная жара летнего леса быстро сменилась на сухой зной, мгновенно иссушавший горло. Мы поднимались все выше и должны были оторваться от пожара, пока огонь медленно, но уверенно пробирался вверх по склону. Выйдя на открытое место, мы посмотрели в сторону подножия и автобусной остановки. Поле сухой травы превратилось в бушующее море огня. Все это казалось абсолютно нереальным.

Вытирая пот со лба, я заметил, что сажа почти полностью покрывала мое лицо и руки.

Мы продолжали наше восхождение. Если предположить, что человек, чьи шаги мы слышали, находится здесь… Если на горе и есть другие люди, то они наверняка из семьи Такарада. Они непременно помогут нам, если мы сможем их найти.

Дышать становилось все сложнее. Я приказал себе быть сильным. Нужно продолжать идти! Мы должны продолжать идти, если хотим выжить.

– Ого…

– Что такое?

– Кацураги… впереди…

Кацураги обернулся.

Великолепный трехэтажный особняк в европейском стиле. Колонны покрыты изящной резьбой, массивные входные двери сделаны из дерева, а дверные ручки, похоже, изготовленные из золота, сверкали так, что слепили глаза. На каждой ручке был выгравирован иероглиф «богатство».

– Кажется, мы действительно дошли. Вот он – дом семьи Такарада.

* * *

Амари Цубаса не любила ходить в горы летом. Яркие краски жизни, так отличавшейся от ее собственной… Природная сила гор, сочная зелень, напитанная энергией солнца… Она это ненавидела. Но все лучше, чем сидеть дома. Здесь не было ее деда. Ее отца. Ее брата.

– Как долго нам еще придется жить в этом доме в горах?

Она была так недовольна, что была готова сбежать. В глубине души девушка знала, что ей никогда не хватит на это смелости.

– Пока дедушка не умрет. Наберись терпения, Цубаса, – говорил старший брат. – Семья обязана заботиться о старике, – часто притворно добавлял он.

Пока дедушка не умрет…

Но как долго? Слишком долго даже для летних каникул! Цубаса уже целый месяц провела в доме, расположенном высоко в горах.

Ветер шумел среди деревьев, обдувая вспотевшую кожу Цубасы. Вдруг она заметила впереди две человеческие фигуры.

«Кто это?»

Она приблизилась, спрятавшись за ближайшим деревом. У нее не было повода скрываться, но все же…

Два молодых парня, оба примерно ее возраста. Первый – симпатичный, ростом около метра семидесяти сантиметров, с милым детским лицом и выразительными круглыми глазами. Он выглядел чем-то озадаченным и казался немного застенчивым человеком. Другой – крепкого телосложения, с прямой спиной и гордой осанкой. Его густые брови были сведены, он выглядел решительным и сильным. И кажется, вел за собой второго парня.

Они двигались в ее сторону, потихоньку приближаясь к особняку. Если доберутся до их дома…

Цубаса вздохнула. «Ах, это было бы замечательно! – подумала она. – Я бы тепло поприветствовала их у дверей и пригласила на послеобеденный чай. А потом мы познакомились бы поближе за сладостями…»

Они точно младше ее старшего брата. Может быть, они ее ровесники? Да, у высокого мальчика есть небольшой прыщик на лице… Симпатичные парни ее возраста! Как здорово! Это так освежит обстановку в их доме…

Ее радость вдруг омрачилась.

Брат.

Что скажет ее брат? Как поведет себя отец? От этих мыслей настроение сразу ухудшилось. Даже если эти ребята придут в особняк, то их вряд ли пустят дальше порога.

Цубаса быстро поднялась на ноги и пошла в сторону дома.

– Там кто-то есть? – раздался голос одного из парней.

Она подпрыгнула. Ей захотелось убежать, но тело словно не слушалось, и девушка споткнулась. Колокольчик на ее подвеске зазвенел.

Цубаса в ужасе побежала в сторону дома. Она слишком стеснялась, чтобы даже попробовать заговорить с незнакомцами.

Добежав до дверей дома, девушка, переведя дыхание, наконец оглянулась. Позади никого не было. Признаться честно, она надеялась, что молодые люди последуют за ней. Теперь же чувствовала разочарование, как будто ее ожидания предали.

Цубаса опустила голову. Тут же послышался раскат грома.

Девушка заметила, что звук раздался совсем близко. Мгновенно потеряв интерес к происходящему, она фыркнула и вошла в дом.

«Как жаль… Я так надеялась, что эти парни оживят обстановку!»

Окончательно успокоившись, Цубаса вернулась к своим обычным делам.

Все изменилось, когда в двери особняка наконец постучали.