Читать книгу 1993 год. Назад в СССР, или дети перестройки. - - Страница 3

Сашка последовал приглашению и вошел, ступая по мягкому ковру в полутемную прохладную прихожую.

Пахло чем-то приятным, каким-то освежителем. Слева – две небольшие дверцы вели, очевидно, в туалет и ванную. Чуть дальше, справа, желтела ещё одна закрытая дверь. А прямо Александр увидел вход в большую просторную комнату.

– Налево – удобства, направо – спальня, а прямо – наш салон, – Алексей бросил Сашкин чемодан куда-то в недра, встроенного в стену, шкафа, и хлопнул входной дверью. Они вошли в салон, и взгляд Сашки сразу же наткнулся на человека, сидящего в огромном низком кресле.

– А вот и мой сюрприз! – Алексей хлопнул в ладонь, потирая руки, – что, не узнаете друг друга?

Незнакомец плавным, медленным движением поднялся из кресла. В первое мгновение Сашка не разглядел в полумраке его лицо, но вдруг в голову ударило.

– Бог ты мой! Колычев! – вырвалось у Сашки, и руки их соединились в рукопожатии. – Какими судьбами?

– Да такими же, как и ты, – улыбнулся Колычев.

Александр отчётливо помнил его – Сашку Колычева, дружка Алексея. С Лёшкой тот, кажется, вместе учился на телемастера, и втроём они иногда ходили на пляж или в кафе. Сашка никогда особо не дружил с этим красавцем-атлетом (одно время Колычев занимался атлетической гимнастикой), считая его в глубине души неумным, самолюбивым и избалованным человеком. Да и тот, как Сашка чувствовал, не особо его жаловал. Постоянно подкалывал за костлявое телосложение и вообще считал его мальчишкой, ничего не мыслящим в этой жизни. После отъезда Алексея Рыжев не видел больше качка, так прозвал он Колычева. И вот теперь…

– Лёха, ты что устроил встречу старых друзей? – спросил Александр, удивлённо и радостно вскидывая брови.

– Именно, братец, – Алексей опустился в кресло, утонул в подушках, закинув ногу на ногу. Безукоризненный серый костюм на нём отливал сталью, как и глаза его хозяина, блестевшие в полумраке комнаты.

– Садитесь, что вы встали? – оба Сашки опустились в кресло напротив Алексея.

– Это что, мы тут жить будем? – простовато спросил Сашка Рыжов, с интересом и долей восхищения, оглядывая салон.

– Да, это будет нашей гостиной, спальня в другой комнате, – ответил Князев, – Как, ничего вроде номерок?

– Да, не слабо, – подал голос Колычёв, – я смотрю, тут и видак есть, – он указал на подставку с цветным телевизором.

Наверху действительно стоял видеомагнитофон.

– «Электроника ФМ», – продолжил атлет, презрительно скривившись, – туфта.

– Ну, – Алексей развёл руками, – узнаю, былые амбиции. Ты всё такой же, ничуть не изменился.

– Нет, почему же? – Колычев произнёс это с нотками нравоучения и чуть-чуть даже хвастовства, – у меня руки уже 47 см.

– Ничего себе,– с иронией, даже не скрывая её, протянул Рыжов. Он перегнулся, протянул руку и пощупал двумя пальцами мощный бицепс Саши.

– Здоров, здоров, всё та же чёрная футболка, как же, помню!

Колычев чуть улыбнулся, самодовольно, гордо, он уже умел владеть собой. Только его красивое лицо приняло обычное презрительно безразличное выражение.

– Знаете, мужики, а я всё-таки страшно рад нашей встрече! – Алексей ещё больше развалился в кресле. В его позе было что-то раскованное, даже изящное, – подумать только, пять лет прошло, целых пять лет, и мы снова вместе.

– Ну чего, рассказывай, как жизнь? – спросил Колычев, – помнишь свою записку «Не могу так жить»? – передразнил он Алексея, и все рассмеялись, вспомнив былое.

– Дурачок! – как-то ласково добавил Колычев, – ну, и сбылись твои мечты, неисправимый ты идеалист?

– Как знать? – загадочно ответил Князев, – Я никогда не надеялся на манну небесную, всегда работал, пытался что-то сделать.

– Знаем, знаем! – весело крикнул Колычев, – Знаем, как ты работал.

– А работа работе рознь, – заметил Алексей, – ты же знаешь, что я всегда хотел работать, но не за прожиточный минимум.

Колычев опустил глаза и Лёшка продолжил.

– До тех пор, пока я решил порвать со старой жизнью, официально моя зарплата колебалась от 130 до 200, да и то грязными. Ну, были времена, когда я имел по 300, но ведь риск за лишние какие-то полторы сотни был большой, и я дрожал, как осиновый листок.

– Ну, конечно, это несерьёзно, – вставил Колычев.

– Если уж рисковать, то знать за что! – Алексей улыбнулся и подмигнул друзьям., – но лучше жить честно. Живёшь, как все, да и спишь спокойно. Правда, шеф?

– Так я никогда и не жил иначе, – ответил Рыжов. И как бы, вспомнив, что-то добавил неспешно – да, Мерзликин, фу ты чёрт, Князев, бизнесмен ты наш! Сколько я тебе за всё это должен?

Сашка обвёл рукой каюту.

– Знаешь что? По старой дружбе, – начал было Алексей, но осёкся. И с весёлым любопытством, глянув на Сашку, произнёс, ехидно так, по-иезуитски, – А сколько у тебя есть?

С невозмутимым видом Александр запустил правую руку в боковой карман и вынул довольно внушительную пачку смятых замусоленных дензнаков.

– Пятьсот, – сказал он, бросая пачку на журнальный столик. Нарочито небрежно, по-купечески. Мол, знай наших, тоже мне прожиточный минимум нашёл.

Лицо Князева оставалось спокойным, лишь в глазах промелькнула искорка. Он отодвинул деньги к Сашке.

– Обижаешь, начальник! Это моё приглашение, моя инициатива и моё обеспечение, само собой. Конечно, твоих денег хватило бы, чтобы оплатить путёвку, посидеть вечерок в ресторане и осталось бы даже, наверное, на такси от порта до дома, когда вернёмся. Впрочем, в первый класс, да и тем более в этот номер, ты не достал бы бронь. Могу поручиться. Ведь это интурист, ребята! – Алексей похлопал по креслу.