Читать книгу Дружба по расчету. Культура и искусство в советско-финских отношениях, 1944–1960 - - Страница 4

Осенью 1944 года положение Финляндии было нестабильным. Война в Европе продолжалась, и никто не знал, какая судьба ждала государство1. Воспринимаемые Советским Союзом как фашистские – чаще всего правые – организации были упразднены, а левые активно учреждались. Центральным новым политическим игроком была работавшая подпольно и с 1918 года управлявшаяся из СССР Коммунистическая партия Финляндии (КПФ), которая по требованию СССР была в Финляндии легализована. КПФ создавалась под прикрытием сотрудничавшей с ней левой партии «Демократический союз народа Финляндии» (ДСНФ), в которой КПФ занимала главенствующее положение. Советский Союз, естественно, активно поддерживал эту новую силу на политической карте Финляндии, и влияние партии в послевоенные годы было значительным2. В культурной жизни страны КПФ играла, однако, намного более ограниченную роль. Новое положение КПФ естественным образом и в значительной степени проявлялось в будничной жизни финнов, ведь коммунистические политические взгляды и цели выносились теперь в сферу публичных дискуссий. В культурной же жизни появление КПФ тем не менее не привело к серьезным изменениям3.

В послевоенные годы в сфере культурных обменов более значимой организацией, чем КПФ и ДСНФ, было учрежденное той же осенью 1944 года Общество «Финляндия – Советский Союз» (ОФСС), задачей которого стало развитие дружественных отношений с СССР. Эта роль оставалась за ОФСС и в течение последующих 45 лет. Иногда ОФСС называли отделом культуры при КПФ. Утверждение не безосновательно, но, хотя руководителями ОФСС часто становились члены ДСНФ и деятельность ОФСС рассматривалась в указанный промежуток времени на собраниях секретариата КПФ, в ОФСС работали не только представители левых политических взглядов, количество которых варьировалось в разное время. Особенно с конца 1950‐х годов относительная доля левых в Обществе уменьшилась. Одновременно с этим сузилась и сфера политического влияния организации. Кроме того, ОФСС не играло роль слепого проводника воли Советского Союза, хотя Общество и ориентировалось в своей деятельности на внешнеполитические и идеологические цели СССР. Необходимо также отметить, что среди членов ОФСС многие оставались сторонниками ДСНФ и после того, как доля не входящих в левое движение членов начала возрастать. ОФСС было не похоже на все подобные организации в разных странах. Хотя соответствующие общества дружбы учреждались по всей Европе во время войны и после ее окончания, ОФСС отличалось от них как размером организации, так и масштабом организованных ею культурных обменов с Советским Союзом. В этом смысле Финляндия была исключением среди капиталистических стран в течение всего послевоенного времени4.

Причин такого активного культурного обмена между Финляндией и Советским Союзом существовало множество. У СССР были как идеологические, так и политические мотивы посылать советских артистов в Финляндию. Визиты в рамках обмена финансировались в значительном объеме из средств СССР и на начальном, и на более поздних этапах. СССР все же не был полностью тоталитарной системой даже в период нахождения у власти Иосифа Сталина (годы жизни: 1878–1953), а после его смерти в 1953 году появилось больше свободы действий. Многие деятели искусства, занимавшие высокое положение, например композитор Дмитрий Шостакович (1906–1975), актер и режиссер Михаил Чиаурели (1894–1974) и хореограф Ростислав Захаров (1907–1984), смогли посетить Финляндию в послевоенное время и таким образом раздвинули идеологические и политические границы. Система позволяла артистам некоторую свободу, если только они публично демонстрировали свою лояльность советскому строю5. Политический режим СССР обосновывал международный культурный обмен идеологическими факторами и целями. Деятели искусства разделяли эти установки лишь отчасти.

Культурный обмен с СССР был очень непростым вопросом и с позиции официальной Финляндии. Считается, что в отношениях с Советским Союзом позиция президента Финляндии Юхо Кусти Паасикиви (годы жизни: 1870–1956) основывалась на подчинении идеологических целей осторожному курсу на нормализацию отношений с СССР6. Паасикиви сфокусировал свою политику на противодействии политическому влиянию Советского Союза на внутренние дела Финляндии. В таком контексте культура и искусство не являлись значимыми факторами. В последующие годы финляндско-советские отношения действительно рассматривались в первую очередь с политической точки зрения. Финляндию хотели представить жертвой, которая смогла в трудной ситуации сохранить независимость, несмотря на давление со стороны Советского Союза. Последующий нарратив, в особенности в период президентства Урхо Калева Кекконена (годы жизни: 1900–1986), амбивалентен: Финляндия выступает либо как слабое государство, пресмыкающееся в своей внешней политике перед СССР, либо наоборот – как история успеха: государство, сумевшее в период холодной войны маневрировать между сверхдержавами, не подчиняясь ни одной из них. В сфере культуры и искусства первая интерпретация подразумевала бы беспрекословное принятие действий СССР, а вторая – то, что Финляндии удалось заполучить с гастролями артистов самого высокого уровня7. Нарративы не обязательно несовместимы.

Данная книга охватывает промежуток с осени 1944 года до начала 1960‐х годов – время, предшествовавшее периоду наиболее тесных финляндско-советских отношений. В 1960 году между Финляндией и СССР был заключен договор о культурном обмене, постепенно превративший Финляндию в активного участника культурного взаимодействия. Одновременно в сфере культурных контактов произошли и другие изменения: число обменов увеличилось, и они стали разнообразнее8. Например, в литературной и театральной областях, а также в сфере изобразительного искусства обмен существенно участился только в 1960‐е годы. За предыдущие пятнадцать лет сменилось, однако, некоторое количество различных периодов, когда культурный обмен то значительно возрастал, то практически сходил на нет. Часть культурной деятельности напрямую зависела от политики, другая была, наоборот, практически независима, хотя многим аполитичным обменам придавали геополитическое значение. Такими смыслами культурные визиты наделяли как СМИ, так и отдельные лица, включая политиков.

Все поле культурных обменов слишком обширно, чтобы быть рассмотренным в отдельном исследовании. Поэтому объектом настоящего исследования являются области культуры, занимавшие центральное положение в первые десятилетия финляндско-советских культурных обменов. Страны обменивались не только делегациями, состоявшими из деятелей культуры и искусства, в особенности начиная со второй половины 1950‐х годов, но эти области сотрудничества я оставил за пределами настоящего исследования, как и тему академического обмена, начавшегося в середине 1950‐х годов. Хотя сфера образования и является частью культуры общества, академический обмен по своему характеру довольно сильно отличается от обмена в сфере искусства и заслуживает отдельного исследования. Настоящая книга затрагивает эту тему по касательной, освещая вопрос художественного образования в СССР.

Культура – понятие широкое, включающее в себя различные сферы деятельности. В настоящей книге в силу причин, связанных с ее трудоемкостью и содержанием, исследование культурных обменов ограничено областью искусства. Обменная деятельность в этой сфере очень сильно доминировала в рамках финляндско-советских культурных отношений в первом послевоенном десятилетии. Кроме того, происходил активный материальный обмен, вектор которого был направлен главным образом из СССР в Финляндию. Речь идет о публикациях и выставках, не имевших непосредственного отношения к искусству и поэтому оставленных без внимания в этой книге. Концентрация внимания именно на искусстве как области культурного обмена позволила автору лучше осветить разные уровни данного явления. Помимо государства и различных организаций, в обменном процессе участвовали частные лица, чье влияние на обмен было подчас довольно значительным.

Личное мнение артистов по поводу культурных обменов часто отличалось от государственного. Деятели искусства в исследуемый период времени, судя по всему, придавали не так много значения государственной политике, отдавая себе при этом отчет, что СССР использует их как представителей своей системы. Культурные обмены были значимы не только в политическом отношении; в некоторых областях искусства они стали решающим фактором с точки зрения развития в конкретный период времени. Политика была только одной из составляющих культурного взаимодействия.