Читать книгу Когда закончатся белые ночи - Анна Романова - Страница 2

Ка-а-а-к же она его ненавидела! Всем сердцем! Разумом! Каждой эфемерной частичкой души!

Да, Василиса очень четко понимала, какие чувства испытывала к Кириллу Воронову.

Но вот ее тело… Ее тело с мозгом было не согласно.

Какая-то дрянная её часть считала, что Кирилл красив. Невероятно красив.

Все ее органы чувств будто сходили с ума, когда он оказывался близко.

Все началось… Когда? Точно не в злополучную ночь в клубе. В ту ночь у нее просто голову повело от ублюдка.

Наверное, в далеком сентябре?.. Да, скорее всего. В начале сентября. Кирилл ведь был прав, когда говорил, что она приехала в клуб подготовленной.

В начале осени какой-то папин партнер праздновал свадьбу за городом. Прекрасная невеста. Веселые гости. Уютный камерный отель. Реки шампанского и горы цветов. Торжество лоска, роскоши и шика. Родители часто брали ее с собой на подобного рода светские мероприятия.

Вася увидела его вовсе не «случайно». Увы, случайностью даже не пахло. В тот вечер Кирилла сложно было не заметить. Наплевав на цветовую палитру дресс-кода (все гости были в бежевом и пудро-розовом) и строгие требования к классической одежде, Кирилл приехал к середине мероприятия, когда многие изрядно опьянели. Заявился такой веселый, яркий, сверкающий – в самой простой белой футболке и каких-то полуспортивных штанах!

Высокий. С волосами цвета меди, цвета ярчайшего заката, золота, огня и страсти. Со взглядом, что напомнил ей о горячем шоколаде. С улыбкой проклятого Бонда! И с какой-то девушкой Бонда в обнимку.

Кирилл был чертовски красив. Словно любовно выточенный умелым скульптором Аполлон, блин, Бельведерский двадцать первого века!

Сюрприз жениху от него – торт со стриптизершей.

И все… Все вдруг поменялось.

Кирилл прибыл с заходом солнца.

Кирилл привез с собой другую ночь.

Ночь, которую Василиса успела увидеть лишь краем глаза (мама вызвала ей такси и отправила домой). Ночь, когда слетели маски благопристойности и заботы о репутации. Ночь, где, наверняка, она могла бы отдать душу в танце самому Дьяволу.

Бал Сатаны, однозначно, Вася представляла совсем не так. Но и тот, кто правил этим балом, меньше всего был похож на Зло из сказок.

Никольская запомнила: Кирилл Воронов.

Мужчина, который вскружил ей голову одним лишь фееричным появлением на той свадьбе.

А после Василиса сделала все, чтобы только узнать о нем побольше.

И лучше бы она этого не делала.

Началось с того, что Кирилл оказался сыном прокурора города. Вася слышала пару раз, как папа клял их прокуратуру, когда не мог найти нужные ниточки, за которые хотел подергать.

Но это была лишь верхушка айсберга. Сначала Василиса нашла парочку старых публикаций в СМИ о том, что прокурор посадил своего же сына за решетку и назначил ему исправительные работы.

Статья УК 228.1. Сбыт наркотиков в помещениях, используемых для досуга… Срок от пяти лет… Но… Это было четыре года назад. А Кирилл явно пребывал в местах не столь отдаленных. УДО? Кто-то сидит за него?

Чем он вообще занимается?

И вот тут – пустота. Нет ИП с таким ФИО в Петербурге. На сайте по проверке контрагентов для бизнеса нет учредителя с таким ФИО в Петербурге. Он будто невидимка. Он ничего не делает?

Нет, бред же. Тот, кто ничем не занят, не гоняет на Aventador.

Ее помешательство набрало обороты в октябре, когда Василиса решилась спросить отца о «том молодом человеке со свадьбы».

– Зачем тебе?

– Ну…

– Василиса. Он что, проявляет знаки внимания?

Хах. Если бы. Он ее даже не видел.

– Нет, но я подумала…

– Держись от него подальше.

– Почему? Разве он не из твоей… ну, твоего круга общения?

– Упаси Бог, Василиса! Выкини его из головы! У тебя четвертый курс в разгаре! Кто-то хотел начать стажироваться в этом твоем… Как его?..

– Да, пап. Хорошо.

Она промолчала о том, что уже начала стажироваться в любимом российском бренде дизайнерской одежды. Ведь это было совсем не важно. Куда важнее было узнать, что же не так с этим Кириллом?

Папа же сам летом намекал, что, может быть, ей стоит обратить внимание на какого-нибудь достойного молодого человека. Однако осень закончилась тем, что Василиса так ничего и не нашла. Кирилла она больше не видела – его образ медленно мерк. Серел, как хмурое небо Питера.

Пока в январе Карина не показала фото ее нового парня.

И не рассказала, что ухажер тесно связан с несколькими ночными клубами и, кажется, барами: то ли управляющий, то ли владелец, то ли его друг – владелец…

Теперь уже сложить два и два не составило труда.

И в тот момент, когда Василиса, сидя за ноутом, осознала, кто такой Кирилл Воронов, она возненавидела себя.

И его. И всех-всех-всех.

Ведь если она – самая обычная девчонка – смогла понять, что именно происходит в мире, где правит Кирилл, то и другие (в том числе такие, как ее отец) тоже все понимали.

Понимали. И закрывали глаза.

Делали вид, что никто ничего не знает.

А он… Он продолжал улыбаться, глядя на нее с фоток в Инсте Карины.

***

День ее двадцатидвухлетия начался с утреннего звонка научного руководителя – и не за тем, чтобы поздравить, а за тем, чтобы сообщить: на следующей неделе все выпускники организовывают предпоказы своих коллекций. Нужно было подтвердить дату прогона.

И все бы хорошо, но Василиса так и не продумала до конца оформление своего подиума. Все идеи казались скучными, банальными, изъезженными. Поэтому точно назначенная дата своеобразной предзащиты едва не ввергла ее в панику.

Потом был завтрак. Очень ранний завтрак в полупустом ресторане. Будить Карину Вася не решилась. А если учесть тот факт, что накануне вечером Карина была на свидании с ним и не прибежала в слезах, не сыпала в сторону Никольской справедливыми обвинениями…

Значит, Кирилл ничего ей не сказал.

Значит, они провели очередную чудесную ночь.

Ревновала ли Василиса?

Ответить на вопрос было сложно даже самой себе. С одной стороны, никакой влюбленностью тут и не пахло. Она не была влюблена в этого человека как, например, в своего первого парня.

Она прекрасно понимала, кто он и что он. Отношений с таким Кириллом Вороновым хотелось бы меньше всего.

Но с другой… Скрипя зубами, она признавала тот факт, что ей хотелось хоть раз побыть на месте подруги.

Всего один раз.

Это осознание ее медленно убивало. Сжирало мозг, душу и нервы.

А в ту ночь в клубе… Боже, Вася ведь искренне оттягивала это чертово знакомство! Карина приглашала потусить в их компании уже месяц. Василиса умело сливалась. Но воспаленный мозг в какой-то момент подкинул идею как убить двух зайцев одним выстрелом.

То, как она себя повела у дверей клуба, и её саму ввергало в тихий ужас. Но этот аромат (когда Кирилл подошел к ней со спины слишком близко, она впервые узнала, чем он пахнет; и тогда к его образу добавился еще и его запах) вскружил голову.

Он не был легким. Не был сладким или горьким. Это была дикая странная смесь всего: и сигарет, и туалетной воды, и его тела…

Василиса ненавидела себя.

На что она вообще надеялась?

Но в тот миг показалось, что план мог выгореть.

Она заранее написала Карине, что хочет уехать.

Знала же, что не сможет смотреть подруге в глаза.

Но Карина ее нашла. Прибежала. И поехала домой с ней.

Василиса Никольская была ужасной подругой.

И осознание того, что она сейчас испачкана в той же грязи, что и все в мире Кирилла, окончательно добило ее.

Поэтому Вася бежала сюда. За город. В любимый тихий отель.

А этот черт нашел ее и здесь. Воспользовался ее минутной глупостью и слабостью. Как могла решить Василиса, что теперь делать? Как могла выбрать верный ответ?

Он готов был оставить Карину в покое. Но каким образом?! Бросить ее, сказав, что он переспал с ее подругой?!

А когда официант за завтраком принес ей маффин с горящей свечой и поздравил их дорогую гостью с Днем рождения, Василиса едва сдержалась, чтобы не скинуть тарелку с десертом со стола. Ведь рядом с пирожным она увидела открытку от «гостя, который вчера заказал этот завтрак, но предпочел остаться неназванным».

«Необязательно любить то, что вызывает в тебе бурю эмоций. Я вот не люблю розы. Но вечно их покупаю.

С Днем Рождения, Василиса.

Не проеби этот день не с теми и не так.

И год.

И вообще всю жизнь».

***

Последний день мая выдался на удивление теплым и ясным. Уже совсем по-летнему припекало солнце; лучи заботливо ласкали обнаженную светлую кожу; легкий ветерок приносил на пляж аромат одуванчиков; чистая голубая лазурь высокого неба над головой казалась странно досягаемой – только руку протяни.

Белоснежный песок напоминал на ощупь мальдивский; огромный подогреваемый инфинити-бассейн манил прозрачной водой, а удобный шезлонг – мягкой накидкой.

Плавать было лень. Василиса просто лежала, загорала. Вполуха слушала тихие голоса отдыхающих, переплетающиеся с фоновой джазовой музыкой и плеском воды, когда кто-то нырял в бассейн.

Карина вот-вот должна была вернуться с подарком, а пока… Можно бесконечно наслаждаться тишиной и умиротворением.

– У тебя что, пунктик на белые шмотки? – Весёлый голос Кирилла Воронова врезается в сознание.

Глаза распахиваются. Яркий свет, однако, заставляет на пару секунд зажмуриться.

До ушей доносится характерный звук: он устраивается на соседнем шезлонге.

– Уверен, что да. И много у тебя… м-м… пристрастий?

Василиса резко садится, спуская ноги на песок, собирается высказать ему все, что думает о его пребывании здесь. Но он быстро затыкает ей рот одним своим видом.

Взор зеленых глаз невольно прикипает к полуобнажённому мужчине.

Это просто…

Кирилл наверняка замечает, как ее взгляд скользит по его торсу. Ниже. К шортам… нежно-розового цвета?!

Но на золотистой, едва тронутой неярким загаром коже подтянутого живота этот цвет смотрится неплохо. Ткань заканчивается чуть выше колен: дарует прекрасный обзор на поджарые икры.

Полулежит, скрестив лодыжки и подложив согнутую в локте руку под голову. Даже не глядит в ее сторону. Смотрит в небо, закуривая. А на крохотном столике между их шезлонгами валяются темные очки, пачка сигарет и золотая зажигалка.

– Я почти чувствую, как ты облизываешь меня взглядом. – И как он не захлебывается в этом своем море самодовольства? – Ты, кстати, тоже ничего. Но купальник лучше бы выбрала раздельный. И какой угодно, только не белый.

Он выпускает дым после первой затяжки.

А Василиса все пялится и пялится на резинку шорт, что, по ее мнению, опущена слишком низко. Шлюх и их развязных покровителей здесь не жаловали: ни голыми задницами в нитках, ни мужскими достоинствами у бассейна не светили.

Бога ради, это почти неприлично.

Но еще больше неприлично представлять себя сверху.

Не под ним. А на. Сначала получить свое. А потом неплохо бы придушить!

От фантазии – нет, отнюдь не от того, как она его придушит – по спине, несмотря на жаркий полдень, пробегают ледяные мурашки.

– Хотя, надо отдать должное… – Он перекатывает голову по спинке шезлонга, отчего и так растрепанные пряди(будто Кирилл вовсе не расчёсывался с утра) падают на лоб; рассматривает ее грудь. – Что это? Balmain, да? Надо отдать им должное за это… – Указательным и средним пальцами он держит сигарету. И не торопясь проводит фильтром по своей груди вниз, имитируя глубокий вырез на ее купальнике.

Это уже слишком!

Василиса прочищает горло. И наконец-то находит в себе силы посмотреть на самодовольную рожу Воронова.

– Это велнес-отель. Здесь нельзя курить.

Ох, брависсимо! Она ведь собиралась сказать именно это!

– А где можно?

Кирилл наслаждается происходящим, демонстративно затягиваясь.

– Не здесь.

– Ты сегодня поразительно веселая для именинницы.

– Как, кстати, ты уз?.. – Да уж. Глупый вопрос. – Не отвечай.

Василиса снова откидывается на свой шезлонг. Тяжело вздыхает.

Пытается найти взглядом любого молодого человека, способного отвлечь ее от мыслей не о том мужчине. Но все они – не те. Не он.

Не выходит задержать взгляд ни на ком…

Вот вроде ее ровесник-блондин… Но в сравнении с тем, кто лежит рядом, ему словно красок не хватает.

Вот парень-шатен… А рядом с ним девушка.

«Можно подумать, в случае с ним тебя этот факт останавливает».

– Черт. И куда стряхивать пепел?

Да, вообще-то! Должен останавливать.

«Должен. Но ты же едва не запрыгнула на него. Так что очень-то похоже…»

– Че ты такая хмурая?

Василиса молчит. Сглатывает.

«Ладно, ладно. Мысли и фантазии – не в счет».

Это всего лишь внутри ее головы. Не такая же она дрянь, да?

– Слушай… Хотел спросить… Ты же в клуб приехала, заочно меня зная. Я, конечно, неотразим и все такое, но с трудом верю, что за пару часов знакомства такая как ты вдруг обнаружила, что не против потрахаться на досуге. Значит… Ты меня уже знала? Мы где-то виделись?

– Кирилл.

– М?

– Что ты тут делаешь?

– Ты уже вчера спрашивала.

– Что ты тут делаешь сегодня?

– Отдыхаю. – Он отмахивается от вопроса, тут же переводя тему. – Хочешь, прямо сейчас подниму тебе настроение?

О, к ним прямой походкой направляется девушка в униформе отеля. Вот сейчас Василиса и повеселится!

– Нет необходимости. Я и так в ожидании шоу. – Губы расплываются в довольной улыбке, когда Кирилл следит за ее взглядом и тоже видит сотрудницу отеля.

– Думаешь, меня турнут отсюда?

– Надеюсь.

– Смотри и наслаждайся. – Дьявольская улыбка расцветает на его лице.

В руках уже бычок, который он спустя секунду кладет в протянутую стеклянную пепельницу.

– Молодой человек, извините, но курить на территории СПА запрещено. Вам будет выписан штраф. При повторном нарушении мы будем вынуждены прервать ваш отдых на нашей территории.

Кирилл усаживается на своем шезлонге и смотрит снизу вверх на девушку.

– Зачем вам пепельницы? Держите для таких нарушителей как я?

Надо отдать должное, девочка выглядит более-менее уверенно.

– У бассейна не курят. Пепельницы для домиков.

Вот это она зря… Воронов выпрямляется. Бросает взгляд на Васю, следящую за представлением.

– Для каких домиков? – Учтиво-вежливый голос Кирилла явно действует на сотрудницу отеля успокаивающе. Гость не возмущается, не ругается, не угрожает стандартным «вы знаете, кто я».

Девчонка потихоньку сменяет строгость на милость.

– За корпусом отеля есть отдельно стоящие домики. Вы можете арендовать любой свободный. На территории домика можете курить.

Кирилл улыбается Васе и подмигивает.

– Видишь? Со всеми можно договориться.

И снова обращается к девушке:

– Подскажите, пожалуйста, как забронировать дом?

– Подходите на стойку рецепции в главном холле. Администратор обязательно подберет подходящий для вас вариант. Я могу проводить вас, если необходимо. Или показать дома сейчас… Из тех, что не забронированы…

– Не стоит, но спасибо. Я подойду к админу минут через пять.

– Вам спасибо за понимание, – девушка смущенно улыбается Кириллу, – и хорошего отдыха.

Она только собирается уйти, как Воронов подхватывается; не обуваясь, встает на песок.

– Девушка, подождите, пожалуйста!

– Да?

И за пару шагов оказывается за спиной у Василисы. Опирается локтями о поднятую спинку шезлонга, наклоняется и весело шепчет на ухо, задевая кончиком носа щеку:

– Что на счет секса на пляже?

Цепочка реакций запускается мгновенно.

Горячие мурашки. Сжимающие подлокотники пальцы. Кульбит сердца – и падение(с таким радостным свистом!) в желудок. Тело охватывает приятный жар, и этот жар – он будто печет под кожей изнутри.

Фантазия услужливо рисует картинку в голове.

Боже, помоги ей!

Но Бог явно был в этот момент чем-то занят.

Или он просто давно уже предпочитал не обращать свой взор туда, где мелькал Кирилл Воронов.

– М-м? Хочешь? – Кирилл говорит (скорее мурчит, как довольный кот) тихо – так, что сотрудница отеля, скорее всего, слов не разбирает; его дыхание щекочет ухо; а смысл слов доходит только тогда, когда Кирилл чуть отодвигается от ее лица и произносит уже громче:

– Принесите, пожалуйста, один «Секс на пляже». И запишите на тот же номер, на который выпишите штраф.

Вот дура!

Он просто издевается. Смеётся. Развлекается.

В ту ночь… Она сама себя предложила. А он явно дал понять, насколько сильно —ни насколько – в этом заинтересован. Пусть она и ляпнула про угрозу… Вряд ли его бы так сильно это напугало.

Все, что Кирилл вытворяет сейчас – сегодня и вчера – просто его способ поглумиться.

– Хорошо. – Девушка кивает, но Василиса едва ли может сфокусировать взгляд на ней.

Никольская догадывается, как они с Кириллом выглядят со стороны: домик, коктейль, эти его прикосновения к её щеке…

– Спасибо. Буду через пару минут у стойки. – И снова наклоняется к ее макушке, теряя всякий интерес к девушке. Носом легко-легко трется о голову.

У нее сейчас случится сердечный приступ, серьезно.

Но нет сил отодвинуться.

Нет сил послать.

Потому что ей в жизни не было так приятно, как сейчас. Так хорошо, так…

Василиса едва заметно сжимает бедра плотнее. Жаль, с мурашками ничего сделать нельзя.

– Ты что, бронируешь дом, чтобы курить тут?

Проклятье! Она задает вопрос, чтобы… отвлечься от своих ощущений? Или чтобы дать себе и ему повод задержаться так хоть на минуту?

– Почему нет? – Он все еще(и правда подобно довольному, объевшемуся сливок коту) трётся носом о волосы, дышит в макушку. И Василиса чувствует, как его пальцы легко касаются верха шеи под волосами.

Быстро пробегаются по затылку, чуть надавливая, круговыми движениями массируют кожу головы.

– Нравится?

Она едва успевает себя остановить, чтобы не откинуть голову назад. Именно его вопрос помогает ей держаться. Помогает злиться.

– Почему бы просто не уехать?

Его запах сейчас без примеси туалетной воды.

Но все еще кружит голову сладостью гвоздики и горечью табака.

– Я хочу покурить тут. И покурю.

С головы рука снова опускается вниз, обхватывает шею, разминает. Лучше, чем массаж в этом чертовом СПА.

Кажется, открой Никольская рот – ничего связного она не скажет. Сама замурчит. Поэтому Василиса лишь сжимает губы.

– Знаешь, что еще хочу?

В могилу ее свести. Лишить подруги. Лишить последних нервных клеток. Лишить спокойного сна.

– Ума не приложу. – Больше себе под нос, чем в ответ ему, бубнит Василиса.

– Так что на счет секса на пляже?

– Не люблю алкоголь.

– А я не про алкоголь.

Василиса резко оборачивается – он убирает руку. Но не отодвигается.

Зря это она…

Сантиметров десять между их лицами – а у нее выходит смотреть только на губы.

Кирилл все еще стоит, облокотившись на спинку руками.

– Что-то я не заметила, чтобы ты был на него готов у клуба…

Он молчит пару секунд, будто выискивая в глазах ответ на неозвученный вопрос. И, кажется, что-то находит. Брови взлетают вверх, когда Кирилл удивленно-весело спрашивает:

– Ты что, обиделась? Я тебя… задел отказом?

– Нет. – Василиса отворачивается.

– Эй, ну ты чего? Хочешь, чтобы я извинился?

Кирилл, судя по интонации, едва сдерживает хохот. Она жмурится изо всех сил.

– Отойди. Пожалуйста, отойди сейчас же.

Удивительно. Но он выполняет просьбу. Обходит шезлонг. И останавливается у ее ног. Садится.

– Домик для свидания. Вчера я ничего ей не сказал. Сегодня – попытка номер два. Что мне делать? Рассказать правду или продолжать ее?..

Он играет бровями вместо того, чтобы закончить фразу.

– Ты – монстр, Кирилл.

– А ты? Ты понимаешь, что с некоторых пор она мне стала безразлична и тянешь резину. Это же тебе решать: можешь сидеть вечером в номере и во всех красках представлять, чем я с ней занимаюсь, зная, что я при этом чувствую. А можешь дать мне отмашку – и все закончится.

Кирилл встает. Еще раз рассматривает ее с ног до головы.