Читать книгу Черный монах - - Страница 5

Я послушно опустился на скамейку.

– Начну я рассказ свой издалека. Не обессудь. Но дело того требует. Был тут когда-то неподалеку, в давние времена, монастырь. Небольшой, но многие слыхали про него в округе. Сейчас уж ничего от него не осталось. Раскольничий был монастырь. Тебе ведь известно, кто такие раскольники?

Я кивнул, хотя смутно осознавал отличие раскольников от обычных духовников.

– Так вот, держался этот монастырь особняком, никто не захаживал туда из простых смертных, да и сами монахи нечасто в мир выбирались, только по острой надобности. За запертыми воротами текла их своя, сокрытая от чужих глаз жизнь с особым укладом… Гонений тогда на раскольников было достаточно, вот и прятались они по лесам да болотам. А здесь, сам знаешь, места глухие… Не всякий доберется. Сейчас железные дороги проложены и шоссе, тогда ничего этого не было и в помине. Жили они тихо и довольно мирно до тех пор, пока не объявилась в их рядах так называемая «черная овца». Бесы одолели одного из монахов, и сотворилось с ним нечто страшное. Двоих братьев он просто зарезал однажды ночью. А наутро ничего не помнил. Никто не узнал бы о содеянном, если б не нашелся один свидетель. После этого кошмарного случая одержимый монах стал изгоем в монастыре. Его сразу же заточили в подземную темницу, и стали братья совет держать, что делать дальше, как очистить его душу и бесов выгнать. Обрядов существовало много, но суть их была одна: неустанное чтение молитвы над одержимым днем и ночью, смирение души его и плоти… Много часов и дней провел он, коленопреклоненный, закованный в цепи, в подземелье, в покаянной молитве. Но не помогало ничего. Когда просыпались в нем бесы, нападала на него сила нечеловеческая и покалечил он немало своих братьев-монахов, ведь оставить одного его тоже не могли. Испросил он сам, в минуту просветления, о великой милости. Принять смерть в изгнании, вдали от людей, вдали от святых монастырских стен. Тебе известно, что было далее?

Я находился в замешательстве.

– Так это что, все было на самом деле? Эту историю мне рассказывали, но я, честно говоря, думал, народ присочинил половину… Выходит, нет?

Батюшка развел руками.

– Далее завели его, закованного в цепи, в лесную глушь, в болота, и оставили там на волю Божью. Не просто так, разумеется. Выбрали они в лесу огромный камень, древний валун, и поставили на нем деревянную келью. Туда и поместили одержимого. Да накрепко к камню огромному приковали. Порешили так: надлежит быть ему коленопреклоненному до кончины своей, и молитву покаянную вершить перед образом святым, а когда найдут тело его бренное, предать земле останки, по христианскому обычаю. Но, как известно тебе, обернулось все иначе… Умом постичь невозможно, как такие цепи человеческое существо способно было порвать… ответ один: избавился он от них с помощью силы дьявольской, и поплатился за это, завещав свою душу нечистому. Потому и не обрел до сих пор покоя его дух. Потому и хочет освобождения, а вход в Царствие Небесное ему закрыт, поскольку не был он очищен при земной жизни. Не изгнали эту нечисть из его тела… в этих болотах далеко не убежишь. Раньше-то вообще места гиблые были, да зверья дикого полно. Не вышел он, скорее всего, из лесов этих…

– Но как же это все связано с моими видениями? При чем тут вообще я? Я, как и многие сейчас, далек от церкви…

– Зато кто-то из твоих предков был близок к ней. Недаром эта книга у тебя в руках.

– И… что из этого следует?

– А то, сынок, что книге этой много лет и досталась она вашему роду неспроста. Раскольничья книга это, повторяю, и обряды в ней описаны особые. Об очищении души в ней говорится от темных сил, а это и есть твой путь к избавлению от видений. Пометка там есть на корешке, можешь посмотреть. Это знак монастырской библиотеки.

Внезапно меня осенила догадка.

– Быть может, это книга из того самого монастыря? Откуда был монах.

Батюшка был озадачен.

– Возможно… странно, что книга эта нашлась только сейчас…

– У меня нет слов. Я всю жизнь прожил бок о бок с такой древностью, и никогда этого не знал! Я же ребенком весь чердак облазил сотню раз, а книги этой никогда не находил. Не понимаю…

– Быть может, она попала в твои руки именно сейчас потому, что так предопределил Всевышний. Все в руках Божьих… Все…

– Но как же так, ведь отец всегда мне обо всем рассказывал! И он умолчал от меня, и от мамы, что в нашей семье хранится подобная реликвия?

– Вероятно, у него были на то причины. Как и на то, чтобы отдать тебе этот крестик.

Я, мягко говоря, был удивлен.

– Откуда вам известно, что отец отдал мне его?

– Потому что я узнал этот крест. Я сам в свое время дал его твоему отцу.

На моем лице, вероятно, застыло выражение тупого непонимания. Я даже не нашелся, что сказать сразу.

– Вы знали моего отца?!

– Знал. Давно ли он умер?

– Лет семь назад.

– Семь лет… – задумчиво проговорил батюшка,– упокой, Господи…

Закрыв глаза, он перекрестился и сотворил молитву. Я продолжил допрос: