Читать книгу Грани разбитых сердец - - Страница 3

Каким бы страшным и мрачным не был Демирит, он все же был волшебным.

В глубине его владений, за стеной гор, в самой густой его части  раскинулась свежеотстроенная обитель отступников.

В главном зале дома вожака, на огромном троне из белёсых костей и черепов восседал красноглазый Урсул.

Его длинные черные волосы ложились на голую мощную грудь. Она была покрыта татуировками, как и руки. Замысловатые узоры и древняя письменность переплеталась с белыми и розовыми шрамами.

В середине зала, в кругу земли пылал костер. Он внимательно смотрел как танцуют перед его очагом три полуголые жрицы, пришедшие из святилища, которое практически не покидают.

Их тела извивались, словно у диких кошек. Клыки выступили наружу. Переливы красного серебра в глазах нарастал. Было видно, как пик возбуждения подходил к их вершине.

Полупрозрачные легкие одежды уже покрылись потом, а бледная кожа измазана в крови пойманного альбиноса-дракона, распятого прямиком под деревянным потолком.

Дождь стучал по крыше, молнии били в такт музыки. Лето заканчивалось и скоро придет смена зимы. Год выдался весьма урожайным и плодородным. Теперь голод не страшен его клану.

Альбинос – прекрасный знак, ведущий к переменам. Урсул так давно ждал его, посланного Демиритом толчка к действию. Он долго собирался силами, чтобы отомстить, и наконец-то нашел способ.

Ритуальная песнь затянулась. Ударные ноты барабанов из оленьей кожи набирали темп. Огонь трещал, поглощая бросающие в него гроздья трав и раздробленных кристаллов.

Стоны жриц заполняли пространство, как и исходящий от костра дым. Красные глаза, светящиеся во тьме помещения, сверкали в их стороны. Урсул слышал рычание и шипение, но все оставались на месте.

Сначала ест хозяин, а потом остальные. Если, конечно, он позволит.

Урсул болтал золотым кубком, размешивая в нём жертвенную кровь с соком ядовитого дерева, не дающего ей свернуться.

Главная жрица сверкнула лезвием ножа, подняв его над своей головой. Грудь с силой вздымалась вверх, белые локоны беспорядочно растрепались по плечам. Она тяжело дышала, смотря в красные глаза своему вожаку.

Наблюдающий клан затих, как инструменты и сам Демирит.

– Мой Атам! Могучий Урсул! Позволь твоим жрицам помочь тебе слиться с Демиритом! – после его кивка трое прекрасных женщин медленно двинулись к нему, глубоко разрезая свои ладони.

С их пальцев капала кровь прямиком на чистый пол. Издалека вновь послышалось рычание.

Жрицы, обхватив между собой свои порезанные ладони, капали в кубок Урсулу свою кровь, громко возводя молитву древнему лесу и предкам.

Закончив, главная жрица оставила кровавый отпечаток на его голой груди. Достав мешочек, спрятанный под разлетающимися штанами от бедра, насыпала рубиновый порошок ему в кубок. После, опустилась перед ним на колени и уткнулась лбом в пол.

Урсул не успел перевести взгляда на остальных, как и те пали перед ним ниц.

Вожак встал, залпом выпивая всё до капли. Открыв глаза, в голову сразу ударило помутнение.

Он отбросил чашу в сторону. Упал на трон, откинув затылок на спинку.

Тело вибрировало, его пронзала боль вперемешку с немыслимой эйфорией.

Жрица карабкалась по его ногам, оседлав его мускулистые ноги. Их лица встретились. У Урсула плыло сознание. Он смотрел в серебряные глаза жрицы, обрамленными белыми ресницами, видя в них звёзды, полную луну и горы.

Ритм барабанов снова начал отбивать песнь. Жрица ёрзала на Урсуле, растирая по его рифлёному торсу и рукам свою кровь, неотрывно бормоча древние молитвы Демириту.

Тело Урсула пронзила вспышка. Он перевел взгляд на потолок. Висящий дракон замахал крыльями, зарычал и обдал его огнём.

Но он не умер. Он оказался на поляне, что находилась за ущельем и огромным рвом в десятке километров от обители.

Урсул оглядывался, но рядом никого не было. Луна ярко светила, находясь в самой верхней точке неба. Его словно потянул невидимый аркан.

Он двинулся в сторону реки. Спускаясь по каменистому обрыву, он всматривался в берег с белёсой галькой и выброшенными деревьями.

Он удивился отсутствию всех звуков, кроме шума воды. Он точно идёт верно, но почему ничего нет?

Перепрыгнув большую трухлявую корягу, смотря по сторонам, Урсул споткнулся о что-то, от чего чуть не свалился на камни.

Это была девушка. Она лежала лицом вниз, а ступни ног были погружены в ледяную воду бушующей реки.

Вожак ногой опрокинул её на спину. Девушка не очнулась. Он присел перед ней, слушая дыхание и убирая мокрые огненные пряди волос с лица.

Её богато расшитое зелёное платье было ободрано, как и руки, голова, щека и бедро. Девушка потеряла очень много крови, что исходящий от неё запах был еле уловим.

Урсул подумал, что она не жилец, трогая шею и ища пульс. Удары были столь незначительны и еле ощущались подушками пальцев, что по началу он не почувствовал их вообще.

В любой другой день, увидев пришлую заграницы, Урсул не стал бы даже останавливаться. И, вероятнее всего, вообще добил её, но не сегодня.

Демирит привёл его сюда не просто так. Все эти знаки и предсказанья, ритуал и выпитая чаша смертельной крови отбили сначала память, но он вспомнил.

Вспомнил, как скинул с себя беловолосую жрицу. Вспомнил, как рявкнул остальным испить дракона в честь грядущих перемен. Вспомнил, как неведомые силы тащили его сюда несколько часов.

Урсул рассматривал её, не понимая, что теперь с ней делать. Он поднял её на руки, унося ледяное промокшее тело на сухую мягкую траву неподалёку.

Она была словно пушинка. И хоть он всем сердцем ненавидел пришлых, почему-то она вызывала в нём интерес.

Может потому, что он привык к тому, что у женщин его племени более откровенные наряды. А плотная зелёная ткань нагло скрывало от его глаз прекрасные изгибы женского тело.

А может, он хотел поскорее узнать, зачем Демирит привёл его к ней? Ведь он давно молил лес и предков помочь в установлении должного порядка и свершении долгожданной мести.

Надкусив своё запястье, он раскрыл мертвенно бледный рот, вливая в него свою кровь. От такого жеста в его племени на незнакомку не посмотрел бы никто, даже дети, считая её собственностью вожака.

Но сегодня он зайдёт даже дальше. Он поднялся на ноги, призывая магию Смерти и переворачивая потоки наоборот.

Урсул отгонял от неё надвигающуюся кончину. Закончив, он оторвал от её подола кусок ткани и, намочив в реке, вернулся очистить глубокую рану бедра от скопившегося в ней песка и грязи.

На небе гасли звёзды, возвещая о скором рассвете. Он не понимал, почему она еще не очнулась, хотя прошло довольно времени.

Урсул злился. Отступники не любят света солнца. Глаза сильно чувствительны к яркому свету. А стоя посреди пустоши с большой рекой, где нет даже тени деревьев, рисковал получить ожог сетчатки.

Бормоча проклятья, он встал с коряги, отбрасывая ободранную сухую ветку в реку. Подняв незнакомку на руки, решил, что всё равно им надо будет возвращаться в обитель и что бессмысленно терять здесь время.

Местные в обморок упадут, увидев, что он зайдёт с девушкой на руках. Урсул даже развеселился, представив выражение лиц своих стражей и любовниц.

Он вновь посмотрел на девушку. А она вполне себе ничего. Такого оттенка волос в его племени нет ни у кого. Ему безумно стало интересно увидеть цвет глаз, услышать голос, почувствовать бархат кожи и вкус её языка.

Дыхание девушки становилось глубже. Конечно, он не сомневался в своих способностях, но теперь Урсул даже расслабился.

Нести её не составляло труда. Даже пойманные дикие бараны вешали больше. Прейдя в обитель, еле сдержал каменное выражение лица, дойдя до своих покоев. Изумление лиц своего народа – редкость.

Урсул положил рыжеволосую к себе на кровать, устеленную пушистыми шкурами. Он ждал, когда проснётся незнакомка, ни на секунду не отходя от неё и не впуская никого в комнату. Кормил своей кровью, вливал магию.

Надвигающийся закат пробивал красные лучи солнца через листву, окрашивая кровавыми красками комнату вожака.

Урсул дремал, сидя на витом кресле. Его разбудила девушка. Не очнувшись, она изгибалась на кровати, крича и рвя душивший её манжет платья.

– Нет! Верните моего ребёнка! – кричала она с катившимися слезами из уголков глаз.

Урсул смял её в свой железный капкан рук, держа руки и спину, что грозила переломиться в её отчаянном приступе.

– Тише. Приди в себя. Ты здесь, со мной. – бормотал он ей на ухо, пока она не открыла глаза.