Читать книгу Ёлки подарившие тебя - - Страница 3

Сквозь сон я ощущала страх. Казалось, я не могу больше справляться с этой невыносимой болью. Она сдирала все живое, что было внутри меня. Она была той кипящей лавой, которая не могла выйти наружу. Ворочаясь, я перекатывалась с одного бока на другой, пытаясь не провалиться в эту ужасную дыру чувств. Эти были самые тяжелые месяцы в моей жизни. Со мной что – то происходило, и это убивало меня.

Маргарита…

Девушка в темно синем платье, босая и очень бледная, стояла и шептала мне что-то на ухо. Ее белые волосы касались моей щеки.

Скоро. Приближается. Он приближается.

Вдруг она начала истерично смеяться. Лихорадочные движения её головы наводили дикий ужас. Она смеялась все громче и громче.

Они близко…

В тот момент я открыла глаза. Я вся дрожала, не отойдя ото сна. В горле пересохло, хотелось чего-нибудь выпить. Можно даже по крепче, лишь бы выкинуть эти сны из головы. Запустив руки в свои рыжие волосы, я пыталась прийти в себя. Это сон. Всего лишь сон. Я боялась только одного. Возвращения тех непонятных кошмаров, постоянно отравлявших мою жизнь. Мне это не нужно. Совсем. Воспоминания детства снова окутали меня с ног до головы. Вдох, выдох.

– Риточка, солнышко мое.

Мама плакала, закрывая лицо руками, пытаясь не поддаться истерики. Ее ребенок, любимая дочка опять ходила во сне. Девочка прикладывала руки к зеркалу, бурча все время что-то себе под нос. Пока не разбила гладкую поверхность зеркала своей маленькой ладошкой. И это с закрытыми глазами. Моей матери было тяжело наблюдать за всеми моими психическими отклонениями.

– Девочка моя. Открой глаза, прошу тебя.

Елена Морозова, женщина с ярко выраженными миндалевидными карими глазами и волнистыми каштановыми волосами, пыталась остановить слезы. Кое-как смыв кровь с ладошек дочери и уложив ее спать, женщина отправилась обратно в постель. Нет, она не могла так больше жить. Не могла терпеть ту боль, которую причинила эта непонятная сила, коснувшаяся ее дочери. Ее одолевали непонятные страхи, что таились в ее сознании. Ей давно советовали сводить дочку к человеку, разбирающегося в этих делах.

– Ни за что. Она обыкновенный ребенок. Все пройдет. Не надо ее травмировать.

Видеть, что ее ребенок день за днем превращается в существо, которое рисует непонятные картинки и говорит сумасшедшие вещи. Она пыталась совладать со своим страхом. Казалось, она догадывалась, почему так происходит. Но это были лишь догадки.

– Мамочка, – кричала я маленькая, держа в руках лист бумаги. – Смотри, что я нарисовала.

Взяв листок, женщина еле сдерживала крик души. На нем была изображена моя бабушка, которую я так обожала в детстве. Я любила бабушку Нину. И мечтала, чтобы она никогда не покидала меня. От нее пахло черникой и молоком. Волосы были рыжие, а глаза удивительно зеленые, как свежо скошенная трава. Она умерла, когда мне было семь. Бабушка ушла стирать вещи в ванную, как вдруг сердце сделало последний удар, и она упала навзничь. Ей было пятьдесят. Узнав о смерти любимой матери, моя мама не могла прийти в себя. Несчастный случай. Инсульт. И больше ее нет.

В тот момент я закрылась в себе. Стала еще больше походить на ребенка без внутреннего мира. Без опоры на счастье. И тогда начались чудеса. Меня все время стало настигать странное и непонятное явление. Как будто что то пыталось убить меня. Два раза я попадала под машину. Водители просто не справлялись с управлением. Я была совсем маленькой. Но что-то меня оберегало. Видимо даже при ударе об капот на мне не было ни царапины. Случай со шкафом, который упал на меня, когда я лезла за конфетами. Свалившись с пяти метров и обвалив на себя шкаф, опять же не оставив на мне ни одного пореза от разбитого стекла. Все это казалось очень странным. И чем-то мистическим. Потом я начала ходить во сне. Не раз мама находила меня возле распахнутого окна. Я с закрытыми глазами стояла и наблюдала за полной луной. Маме было страшно. Если кто-то узнает, что я вытворяю, нас примут за ненормальных.

Год за годом родители стали беспокоиться еще больше. Они видели, что их любимое рыжее чудо закрывается в себе. Я постоянно просила их перевести меня в другую школу, где я смогу быть самой собой. Найти друзей. Обрести настоящую себя. Ведь я была изгоем, а это очень хреново.

– Детка, послушай, – мама пыталась быть милее, – зачем тебе эти сложности? У тебя сильный класс по математике и истории. Я хочу, чтобы ты хорошо сдала экзамены. Тем более ваш класс считается одним из лучших.

– Мам, они меня унижают. Им не нравится моя внешность. Сегодня на уроке Сережа Гусаров прошелся по моей руке иглой. Никто даже слова не сказал, все только угорали втихую.

– Дай им сдачи. Либо совсем не обращай на это внимание.

Я молчала, когда мои одноклассницы снимали мои штаны и заставляли прыгать в унитаз голыми ногами. Молчала, когда нож возле моего горла был словно холодный огонь. Сталь обжигала вены, как и мои слезы. Я обещала молчать, иначе их посадят. Я боялась идти в школу. Они грозились меня убить, либо сбросить крыши. И я им верила. Но моей маме казалось, что я все выдумываю. Что наверняка я хочу больше внимания. Опухшие от слез глаза говорили матери, что я и правда совсем одна. Я не прижилась среди своих одноклассников, так как я была слишком забитой. В один прекрасный день весь класс просто избил меня на уроке математики. Их месть была сладка, да так, что это аукается и посей день.

После всех обид и насмешек я замкнулась в себе, потеряв веру в друзей и нормального отношения к себе как к личности. Я стала слишком много молчать и попросту начала существовать. Было решено отвести меня в новую школу, где я начну свою жизнь с чистого листа. Но счастье было не долгим. С каждым днем невидимое существо, находившее меня, Маргариту Морозову, где бы я не была, появлялось снова и снова. Кошмары, преследовавшие меня, становились все ужаснее. Пока не достигли своего пика.