Читать книгу Как научиться слышать ребенка, чтобы ребенок слушал вас. Простое руководство для воспитания без нервов - - Страница 3

В последний день 1986 года дом Александры был полон гостей: дяди с тетями, двоюродные братья и сестры, бабушка с дедушкой, соседи, не говоря уж о сестре Каролине и родителях.

У Александры были длинные темные локоны, заплетенные в косу, а некоторые пряди ниспадали на лоб. Ей недавно исполнилось шесть лет, и она очень нервничала из-за праздника. Все были взволнованы, и Александру тоже захватило беспокойство. Старшие двоюродные сестры прихорашивались в ванной, распевая хит «Кого это волнует?» рок-группы «Аляска и Динарама»[1].

Эта песня показалась ей забавной, и девочка почувствовала, что текст написан про нее. Александра привыкла считать, что вещи, которые ее беспокоят, не важны, что ее родители их не замечают. Когда она плакала по какой бы то ни было причине, ей просто говорили перестать или она слышала, как смеялись над причиной ее слез и произносили фразу, которая ей нравилась меньше всего на свете: «Плакать – не для смелых». Она ни в чем не находила утешения, и внутренняя печаль с каждым днем разрасталась все больше.

Сестра Каролина, которая на три года старше Александры, сильно от нее отличалась. Ее волосы, как у матери, казалось, всегда лежали красиво, кроме того, были светлыми и прямыми. Родители, по всей видимости, очень гордились Каролиной, ведь она никогда не плакала, а если ей хотелось, то сдерживалась, с силой стиснув зубы.

Им нравилось быть вместе, играть, разговаривать о школе и о своих друзьях и проказничать, смеясь, как заговорщики.

Они спали в раздельных комнатах и, хотя много раз просили родителей, им не разрешали спать в одной. Каролине говорили, что надо посмотреть, не станет ли она «плаксой», как ее младшая сестра, если они будут засыпать рядом, и, кроме того, они уже слишком взрослые.

Слезы дома осуждали. Александра была, казалось, единственной, кто плакал, но она никогда не чувствовала себя свободной в эти моменты; ее всегда критиковали, и она ощущала опустошение, одиночество и разочарование.

Наступал Новый год, и Александра не находила себе места среди соседских фейерверков, домашних разговоров и бокалов спиртного. Она была одинока и как никогда печальна. Ей некого было обнять.

Ситуация ухудшилась из-за того, что ей не хотелось есть креветки. Это вызвало спор между ее бабушкой и дедушкой: первая сказала, что она неблагодарная девочка, потому что мало кто из детей может лакомиться креветками, а второй считал, что женщинам они вредны. Александре хотелось быть вместе с сестрой, но та сидела левее и весело проводила время с двоюродными братьями.

Александра не могла никому объяснить свои чувства, беспомощность охватила ее, и она заплакала, не говоря ни слова. Все казались такими счастливыми, а она еще не понимала, что такое счастье. По крайней мере, оно было не таким, каким она себе его представляла. Девочку отправили в комнату, чтобы «успокоиться». Она настаивала на том, чтобы остаться в гостиной и вместе со всеми послушать звон колоколов, но родители отказали.

Перешагнув границу нового дня и не съев винограда, Александра начала 1987 год, утирая слезы простыней. Прошлым утром мама, нежно расчесывая ей волосы и заплетая их в косу, заметила, что год всегда нужно начинать с загадывания желания. В тот момент, лежа на кровати и плача, Александра могла думать только об одном, чего хотела всем сердцем: всегда чувствовать себя любимой и понятой родителями.