Читать книгу Дочь кузнеца, или Секреты Cредневековой стоматологии - - Страница 2

«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день», – подумалось мне любимой поговоркой покойной крёстной. Выходит, я уже в чьи-то дочки попала. А весь этот бред, то ли сон, то ли явь, начался с той аварии на трассе. Да, это было последнее, что я запомнила. Как говорится, из огня да в полымя.

Интересно, кто этот странный мужик? Лесник какой-то, что ли? А может, это вообще просто чей-то дурной, злой розыгрыш? Но кому понадобилось так меня разыгрывать? Перевозить в какое-то грязное захолустье? Программа «Вас снимает скрытая камера»? Это же даже не смешно! Наваждение какое-то…

Догадки и версии так и крутились в голове, вихрем сменяя одна другую и не давая мне толком сосредоточиться. Между тем вошедший спешно отложил железный шлем, который он держал в руках, в сторону и тут же бросился ко мне с неподдельной радостью.

– Лира, голубка ты моя! Доченька! Ты уж и на ногах! – мужчина порывисто схватил меня за руку и бережно поднес ее к своей бородатой щеке, крепко прижав мои пальцы своей ладонью. От него исходил стойкий запах гари, грубая одежда была пропитана еще какими-то неприятными ароматами. Кожа его была сальной, а свалявшиеся тёмные волосы с проседью выглядели так, словно он не мылся около года. Появись такой тип у нас на улице в Самаре, его бы точно приняли за бомжа. Но, похоже, это и есть хозяин хибары, в которую я попала. Ладно, посмотрим что дальше будет… Решила в первые минуты принять выжидательную позицию: слушать, не комментируя. А там уж как получится…

А ещё… я прекрасно понимала язык. Английский? Странный только, не такой, каким я его знала, но тем не менее для меня вполне ясный.

Новоявленный папаша пару раз чмокнул мою ладонь и грузно опустился на ветхую скамейку рядом. К нему на колени запрыгнул тот самый серый кот, свернулся клубком и стал мурчать, а хозяин, поглаживая его мягкую шёрстку, повел свою речь.

– Ох уж и боялся я, что отойдешь ты на небеса, моя ласточка! – стал неспешно, с расстановкой рассказывать мужчина, покачивая головой. В речи его чувствовалась искренняя тревога, но говорил он обстоятельно, без суетных причитаний. Голос его звучал грубовато, с хрипотцой.

– Три дня и три ночи ты металась в бреду, в горячке. Добрая старая Мэгги уж выхаживала тебя, как могла… И мазями, и припарками, и травами – чем только ни лечила, ничто не помогало! Недавно она ушла к себе, всё же и хозяйство у неё, следить надо. А так всё у твоей постели хлопотала.

Мужчина помолчал, устремив задумчивый взор куда-то вдаль, мимо меня.

– Ох, как вспомню я…Несутся ко мне гурьбой соседские ребятишки, кричат наперебой: «Дядюшка Джон, дядюшка Джон, ваша Лира в реку упала! Еле вытащили! Без чувств она! Бегите скорее к старому мосту!». Напугался же я в тот миг! Мчусь к реке сломя голову, сам на ходу молю своего покровителя, Иоанна святого, чтобы помиловал да спас мою голубку. Мало, что жену схоронил, вдовцом навек остался, так за грехи мои единственную дочку Господь забирает! Как прибежал, как увидел тебя бездыханную…О камень ты ударилась… Спасибо Тому и Билли, которые неподалеку рыбачили, они и вытащили тебя, не дали на дно пойти. Принёс я тебя домой, неподвижную, уж и не чаял я, что очнешься… Помиловал таки нас Всевышний, радость ты моя! – мужчина поднял глаза вверх и трижды перекрестился.

– Что же ты все молчишь, Лира, ангел мой? Иль не отошла еще от бреда горячечного?

Мужчина подошел ближе и стал пристально вглядываться мне в глаза. Я поспешно отвела взгляд, чтобы он ничего не заподозрил. Ну, отвечай же ему хоть что-нибудь, приказала сама себе, а там видно будет.

– Я… Я вовсе ничего не помню, – слабо пролепетала я не своим голосом. И на всякий случай, чтобы не вызывать подозрений у собеседника, добавила: – Не помню, батюшка… Ни о себе ничего не помню, ни о тебе…Все вокруг будто в тумане…

Я не верила своим ушам. Откуда я знаю этот диалект? Да еще и так складно изъясняюсь на нем?!

– Говорили, говорили мне, а я верил, что пронесет, – тяжко вздохнул мужчина, из рассказа которого я хотя бы поняла, что зовут его Джон, и Джон этот твердо уверен, что я ему дочь. – И старая наша Мэгги упреждала, а знахарка-то она знающая, умелая. И даже сам отец Стефан, заходивший молитву над тобой читать, муж-то он весьма учёный. «Как бы, говорят, дочка твоя рассудком не повредилась от такого удара, ежели и выживет». Ан и вышло почти как баяли: ничего теперь не помнишь. Немудрено, вон, шишка-то какая на голове у тебя! С яйцо куриное будет! Всё тело в подтеках кровавых! Ну, ничего, ничего, голубка моя. Кликну опять Мэгги, она тебе еще примочек всяких сотворит. Поправишься, а там, глядишь, и память вернётся. Ты сейчас-то ляг, не томи себя, ведь не окрепла ещё. Я отлучусь сейчас, а там, и старушка Мэгги придет, стряпню нам принесет какую-нибудь. Ты-то уж стряпать пока никак не сможешь. Полежи пока, дочка, а мне спешно надо похлопотать о делах насущных, а то недолго нам и по миру пойти.

–– А ты… куда? Куда уходишь? Ты надолго? – спросила я, чтобы иметь представление, на сколько же оставит меня этот человек в одиночестве, дав возможность окончательно собраться с мыслями и попытаться понять происходящее.

–– Да, доченька, собираюсь я в замок, на поклон к барону нашему, Годфриду. Третьего дня хотел еще в путь отправиться, да ведь эвон какая беда с тобой приключилась. А еду-то я к барону вот чего…Не будет ли, дескать, заказов на шлемы да латы для вассалов его милости. Худо-бедно, хоть поправили бы маленько свои дела, с деревни-то уж давно никто ко мне в кузню не приходит. Времена нынче тяжкие, народ разорен, да и рыцари не те уж пошли, что прежде, доходов нет ни у кого, одни убытки. С тех пор, как проклятые французы, чтоб их черти драли, осадили нас, да король наш добрый Генрих, милостью божией, прогнал восвояси их принца Людовика, не тем он будь помянут, худые времена настали. Война-то, доченька, она хуже чумы, годами беды от нее тянутся… Пришли, видно, наши последние времена. То неурожаи, то французы чертовы, то лорды наши воюют меж собой, а бока-то у нас от их распрей трещат. Только и знают, что налоги поднимать, а где гроши-то брать, если во всей округе шаром покати? Простому-то человеку всегда больше всех достается – что от Бога, что от короля…Не зря в народе говорят: и на том свете нам придется на господ работать. Они-то в котлах кипеть будут, а мы дрова в огонь кидать. Согрешили мы крепко все, видать, вот и терпим теперь напасть за напастью…

Эх, Лира, Лира, заболтался я с тобой, а путь-то предстоит неблизкий. Ты уж полежи, как я тебе велел, а я забегу к старушке Мэгги, накажу ей за тобой приглядеть, – мужчина наспех перекрестил меня и вышел за дверь.

С улицы потянуло прохладным ветерком, который принес с собой в комнатушку все те же стойкие запахи скотного двора. Вскоре я услышала во дворе ржанье лошади и скрип колес – видимо, мой новый папенька поехал по своим нуждам на телеге. Потом все стихло. Только кудахтанье кур со двора доносилось, хрюканье поросенка, да порой собачий лай откуда-то издалека.

Я еще раз внимательно огляделась вокруг. Прошлась по этой тесной, сырой лачужке. Потрогала стены хибары, утварь, зачерпнула себе еще воды кувшином.

Ну, что я скажу. Вкус есть, осязание есть. Запахи тоже ощущаю. Предметы реальны, – вон, от досок стола заноза в палец попала, и я это чувствую. Это точно не сон. А что тогда? Опять вопрос без ответа…

Вскоре я и вправду начала ощущать сильную слабость, легкое головокружение и боль в теле, словно то падение в реку было наяву. Действительно, самое разумное сейчас – лечь в постель и все обдумать.

То, что происходящее со мной не бред, это я уже точно понимаю. Ну не может быть бред таким реалистичным и таким логичным. Значит, я не дома, не в нашем городе, я вообще не в России, и, полагаю, даже не в своем времени. А где же тогда? Хм… Судя по тем именам, которые упоминал мой так называемый отец, это Англия. Но, самое главное, ведь он еще и говорил о каких-то рыцарях, баронах, вассалах. Тем более, как я поняла, он мастерит шлемы и латы для этих персонажей, живых, а не сказочных. В современной Великобритании такого нет и быть не может. И уж вряд ли бы сейчас там сохранились такие убогие хижины с такой обстановкой, в которую я попала. Так что же это?

Я, попав в аварию, умерла в своем мире и воскресла в прошлом? Нет, дорогая Елена Сергеевна, ты серьезно? Ты отдаешь себе отчет в своих мыслях?..

Задав самой себе риторические вопросы, пытаюсь дальше анализировать ситуацию.

Ну, сама же в молодости увлекалась эзотерикой, тогда повальная мода на это пошла. Помню, как все мы зачитывались Ошо, «Бхагавад-Гитой» и Кастанедой. Карма, реинкарнация, аватары… Переселение душ…

А сколько книг в нашем мире написано на эту тему, сколько фантастических фильмов снято…Да и серьезные ученые говорят о подобном, не одни фантасты. Может, во всем этом есть зерно истины? Еще же Марк Твен писал о приключениях янки при дворе короля Артура. Помню, как читала эту книгу и от души смеялась.

А вот теперь мне не до смеха. Сама оказалась, словно в книге. Но в какой?

Это Англия? Похоже на то. Средневековая Англия. Что первое приходит на ум? Что-то из литературы…

«Сломал свой верный меч Элендил, В бою себя не щадя, А Исилдур в том бою добыл Проклятие для себя…»

Тьфу ты, черт, ну что я, в самом деле! Это же вообще Толкин, фантастика, вернее, фэнтези! Отставить! Нет, надо припомнить что-то из реальности. Что еще я читала о той эпохе? Так, а это?

«Доблестный король Артур

Стал владыкой бриттов.

Воспевай же, трубадур,

Подвиг, уж забытый… »

Да нет, тоже не то, совсем не то. Какой еще, к чертовой матери, король Артур и рыцари Круглого Стола? Это вообще, может, легенда, а не реальность. Надо вспомнить реальную историю средневековья. Этот кузнец говорил совсем о другом правителе. Наш добрый Генрих, сказал он. Ну же, Елена, собирайся с мыслями! Ходила же в студенческие годы в клуб любителей истории! Поскреби в памяти. Генрих, который воевал с французами… Генрихов-то много было, и войн много.

«Первый Генрих, и Генрих Второй

Оставили в памяти след.

Каждый из них был великий герой,

Подобных которым уж нет» …

Нет, наверное, тоже не то. Да уж, правящих Генрихов в Англии хватало, который же из них? А, этот кузнец говорил, французский принц Людовик еще. Так…Ну, если полагаться на память и свои знания, может быть, сейчас правит Генрих III. О котором и историки-то мало чего знают, куда уж мне-то. То есть, выходит, на дворе тринадцатый век? Ну, будем считать, что так. А что я знаю об Англии тринадцатого века? Да ни фига не знаю! Ну, короли тогда правили, ну, были у них вассалы, графы, бароны. Феодалы, одним словом. Лендлорды, да. Рыцарство. Крестовые походы. Духовенство. Реформации еще тогда точно не было – значит, католическое духовенство. Ну, купцы еще были, гильдии, ремесленники. Простонародье. Меня вот угораздило попасть именно в этот слой. Вот и все, пожалуй, что приходит на ум о той, вернее, уже этой, эпохе.

«И как же ты тут собираешься выживать?» – вновь задала я вопрос самой себе. Что ответить? Ну, как-нибудь. Все-таки за моими плечами опыт и знания человека, жившего на столетия позже. Это хорошо я придумала с потерей памяти, значит, первое время можно на нее ссылаться, а дальше разберёмся.

Да, здесь придется обходиться без электричества, бытовой техники, гаджетов, утреннего кофе и даже без элементарных гигиенических удобств. Например, той же туалетной бумаги.

А как тебе такие прелести жизни, как крысы, вши, чума? Вокруг – сплошная антисанитария, а в деревне этой, надо полагать, только знахарка с травами да священник с молитвами. Да и в городах-то не лучше. И чего не угораздило меня переродиться какой-нибудь графиней, вздохнула я. Хотя из истории помню, и дворяне в эти времена жили не в самых лучших по нашим меркам условиях.

Да уж, вот влипла так влипла…Как говорится, картина Репина «Не ждали»…Средневековье – не самая подходящая эпоха для женщины из ХХI века. Даже история медицины говорит о том, что дожить в ту пору до сорока лет было большим счастьем…

Так! А мне-то сколько лет сейчас? Я же вообще ничего о себе не знаю, кроме имени, которым меня называл “отец”. Да, придется теперь привыкать к мысли о том, что это отец. И в каком же вообще я теперь облике? Как же это мне в голову-то раньше не пришло?

Я медленно поднесла к лицу свою руку, и стала внимательно разглядывать чужие, незнакомые пальцы и ладонь…