Читать книгу Череп овец - - Страница 5

***

Когда мы проехали Сергиев Посад, то потихоньку разговорились. Впервые я отметила про себя, что Иван весьма красив: тридцатилетний мужчина выглядел чуть моложе своих лет, на год или два. Короткие стриженные волосы темного оттенка и легкая щетина на лице придавали ему некую брутальность. Взгляд Ивана неотрывно был сосредоточен на дороге, что позволило мне в деталях рассмотреть его профиль и карие глаза. На закате, когда их озаряли блики солнца, они становились яркими, насыщенными, словно в них спрятан янтарный камень. Это сравнение мне очень понравилось, и я решила его сохранить для будущей книги.

Также я узнала, что Иван родился и вырос в Москве, но в Череповце проживает его бабушка, к которой он частенько раньше ездил в гости на все лето.

– До учебы, —пояснил криминалист.—После академии моя жизнь перевернулась.

– Что еще расскажешь? —спросила я, поудобнее устраиваясь на сидении.

– Давай теперь ты.

– Хорошо, —тревога от отъезда постепенно улетучивалась и вместо нее появлялось приятное щемящее чувство в груди от предстоящей поездки. – Что ты хочешь знать?

– Как тебя угораздило пойти на бокс, конечно! —Ваня дружелюбно улыбнулся.—Ты же девушка! Зачем тебе это?

Цокнув языком, я шутливо бросила:

– До меня домогался старый препод, а я не смогла себя защитить. Вот решила пойти на бокс, чтобы сразу в случае чего бить таких мудаков.

– Серьезно? —Иван впервые отвлекся на секунду от дороги, но увидев улыбку до ушей, раздраженно бросил. – Над этим не смеются.

– Ладно, хорошо! – я подняла руки вверх, признавая неудачную шутку. – Я просто люблю бить потных мужиков, подойдет?

Мы продолжили общаться. Я рассказала, что свою первую книгу написала в тринадцать лет, а в семнадцать уже участвовала в литературном конкурсе, на котором заняла сто двадцать первоеместо из тысячи. Рассказала про работу в гончарной мастерской, и как мы с мамой решили открыть свою, про планы стать криминалистом и работу общественным помощником в следственном комитете. Ваня слушал внимательно: интересовался, задавал вопросы. Затем рассказывал о себе. По его словам, все детство он мечтал о героических подвигах —опасных приключениях, в которых нужно проявить смекалку и мужество. С такими мыслями, неудивительно, что после школы Иван поступил в московский университет МВД, где преуспел в дисциплинах, связанных с уголовным правом.

Когда мы проезжали Переславль, то пришлось остановиться: «Дастер», по словам Ивана, стал странно себя вести.

– Это ненадолго, тем более я хочу обновить информацию в аккаунте, —делился он со мной мыслями, проезжая мимо одноэтажного маленького здания. У меня завибрировал телефон, сообщая, что мы только что проехали Федоровский монастырь. Свайпнув уведомление вправо, я отложила мобильник.

– Что за информация в аккаунте?

– Иногда я подвожу других людей в Череповец с помощью приложения совместных поездок. Таким образом на бензине экономлю.

– И к нам кто-нибудь присоединится?

– Пока не знаю. Но я дам объявление, что уже в Переславле, и, скорее всего, кто-нибудь откликнется.

Мы остановились на пересечении Московской улицы и Большой Крестьянки. Иван вышел договариваться об осмотре машины, а я тем временем решила размять ноги. Ни разу не слышала о городе, в который заехали, так что я решила не испытывать судьбу и не отходить далеко от Ивана и автомобиля. Сомневаюсь, что он может оставить меня одну в незнакомом городе, но и бегать искать вряд ли будет.

Опять завибрировал телефон. На этот раз недалеко от автомастерской находилась церковь Сретения Господня. Я даже не знала, что означает «Сретения». Но, подумав, что ближайший час меня все равно не хватятся, решила посмотреть на местную достопримечательность.

Церковь оказалась буквально через дорогу. Подойдя прямо к главным воротам, я увидела возле здания местных прихожан. Одетые в темные одежды, с покрытыми головами, немногочисленные мужчины и женщины выходили на улицу, и, поворачиваясь к зданию и перекрестившись, отходили в сторону.

В эту же секунду прозвучал церковный колокол. Он был мощным и басистым, звонким и оглушающим. Мне такие звуки никогда не нравились, уж слишком громкими они были.

Сама церковь выглядела очень старинной. Она находилась прямо на возвышении, буквально напротив центральной улицы Московской. Про себя отметила, что, несмотря на малочисленность прихожан, к церкви вела крутая пешая лестница, а совсем рядом можно было воспользоваться более пологим асфальтированным заездом, подходящим для автомобилей.

Уже собравшись пройти вперед и посмотреть на храм изнутри, на телефон пришло сообщение от Ивана:

«Ты где? Машина готова, можем ехать»

***

Он сидел в машине, курил и что-то искал в телефоне. Увидев меня, он выкинул бычок на землю и завел автомобиль.

– Ты где была? Я уже думал без тебя уехать, – отшутился он.

Я хоть специалистом в машинах не была, но мне показалось, что на этот раз «Дастер» завелся лучше, чем пару часов назад у заправки.

– Здесь церковь недалеко есть, к ней ходила.

– Зачем тебе в церковь? – Иван направил машину в сторону проезжей части, убавляя радио.

– Я в Череповец еду, чтобы к святым мощам приложиться, – призналась я, подшучивая. – Почему-то подумала, что разницы нет, и решила посетить церковь здесь.

– А в Москве разве нет храмов, церквей? – пытался понять мою логику мужчина, хмурясь и следя за дорогой, —Почему именно в Череповец?

– Меня моя бабушка практически заставила поклясться, чтобы я поехала именно в Череповец и именно к той иконе, о которой она мне все уши прожужжала.

Достав смартфон, я зачитала вслух:

– Церковь иконы Божией Матери «Утоли мои печали». Говорят, что история ее «триумфа» начинается с одной богатой и родовитой женщины, которая тяжело заболела. Она была парализована и прикована к постели. Но однажды к женщине во сне явилась Богородица и сказала, что больная будет исцелена, если помолится иконе «Утоли мои печали». Когда образ принесли к больной, ее рука сама собой сложилась в крестное знамение. А после молитвы женщина встала с постели и ушла из храма своими ногами.

После зачитанного фрагмента Иван замолчал. Я успела попить воды и проверить несколько мессенджеров, как мужчина вдруг подал голос:

– Все равно не понимаю, зачем ехать именно в Череповец. Неужели в Москве нет этой иконы?

– Двадцать лет назад в Череповец ездил мой дядя Андрей. У него были… проблемы. Но, по его словам, после посещения той церкви все прошло. А моя бабушка очень впечатлительная. Запомнила эту историю и вот уже год мне ее постоянно рассказывает.

– Год?

Я кивнула, зная, что Иван этого не увидел.

– На самом деле больше, я просто округлила не в ту сторону. Но суть в том, что мне проще согласиться и съездить в этот Череповец.

– А что насчет истории, которую ты мне рассказала? Это как-то связано с тем, что твоя бабушка посылает тебя конкретно к этой иконе?

– Имеешь в виду, не отсохла ли у меня какая-нибудь конечность? —фыркнула я.—Нет. Здесь все проще.

– Насколько?

– Мне год назад поставили тревожно-депрессивное расстройство, – я пожала плечами, засматриваясь на розовато-оранжевый горизонт, и на секунду вновь очутилась в белом просторном кабинете, где светловолосый врач невнятно говорит: «Похоже, у вас тревога и депрессия смешаны между собой». – Бабушка думает, что раз у меня депрессия, то в моем сердце нет Бога.

– Думаю, что депрессия это все-таки болезнь и ее надо лечить… медикаментозно, что ли… – осторожно произнес каждое слово криминалист.

Поерзав на сидении, Иван бросил короткий взгляд на меня, и, как бы в нерешительности, задал следующий вопрос:

– Что, реально, депрессия? Я просто особо в это не верю. Ну там… депрессия бывает же почти у всех. Ничего не хочешь делать, с кровати трудно встать. А чтоб прям диагноз… – он сжал губы в прямую линию. Глаза его бегали по периметру дороги, руки постукивали по рулю. —Нет, если не хочешь, можешь не говорить об этом.

Тут наш разговор сошел на нет. Я буквально кожей чувствовала, что Ваня хотел расспросить побольше. Наверняка он бы задавал стандартные вопросы: «С чего все началось? Как чувствуешь себя сейчас? Принимала ли таблетки, и если да, то как ощущала себя после них? Правда ли, что некоторые из лекарств вызывают состояние овоща и привыкание?». И много других однотипных, скучных вопросов. Затем в ход пошли бы рекомендации. Хотя, думаю, Иван не входит в число тех, кто будет лезть с непрошенными советами, хотя и не исключала этого.

Мне хотелось и продолжить этот разговор, и одновременно переключиться. Хотелось выговориться и закрыть эту тему раз и навсегда.

Хотя кого я обманываю? Если бы не хотела, то даже не сказала ему про это. Глупо оправдываться и говорить, что ты случайно проболталась про свое заболевание, когда как сама хочешь, чтобы к тебе проявили хоть каплю сочувствия. Неосознанно, но хочешь.

Но о чем говорить? Что у меня депрессия? Развивать, мусолить эту тему сотни тысяч раз? У каждого второго есть либо депрессия, либо что-то еще, и заострять на этом внимание смысла нет. Тем более, это не очень-то и приятная тема для разговора, особенно с учетом того, что я до сих пор хожу каждые две недели к психотерапевту за новым рецептом антидепрессантов и транквилизаторов. Лечиться я не хочу. Называйте это как хотите: «предпочитаю глушить в себе боль и эмоции колесами», «стала аптечной наркоманкой» или же мне «просто лень». Любой из предложенных вариантов имеет место быть. Хотя, стоит отметить к чести врача, та пробовала вразумить меня на гипноз, массаж или когнитивную терапию. От всего я отказалась.

И пока я разрывалась от одного к другому, о желании выложить своему знакомому все как на духу или переключить эту тему раз и навсегда, на телефоне Ивана прозвучал звук сообщения, и мужчина сразу же полез в карман за мобильником. В эти доли секунды я забыла обо всех своих предыдущих мыслях и неотрывно следила за дорогой, проигрывая в голове различные сценарии происходящего.

Например, на трассу выбегает женщина и машет руками. Иван не видит ее, а когда замечает, становится слишком поздно. Происходит удар. Женщина летит в сторону. Мы сидим в машине и смотрим в дальнюю точку в надежде увидеть, что она встанет с дороги. Но та продолжает лежать, а под ней растекается ярким пятном кровь.

Или он все же замечает женщину. Рефлексы и инстинкты срабатывают первыми, и мужчина крутит руль в сторону. Автомобиль съезжает на полной скорости в кювет. Мы оба погибаем или отделываемся тяжелыми ссадинами и ушибами.

Но вот Ваня достал телефон и нажал на кнопку уведомления. На трассе не было следов ни женщины, ни аварии. Мы спокойно продолжали путь, пока мужчина вчитывался в экран смартфона.

– У нас появился новый попутчик, —радостно и, как заметила я, чуть облегченно объявил Иван.—Александра из Ярославля.