Читать книгу Разруха - - Страница 2

– Полное расстройство, развал в экономической жизни. Семь букв, первая «Р», – произнес сам себе взрослый мужчина в очках, сидящий на старом советском кресле в кабинете с кучей книг, – разруха.

– Папа, ты скоро? -донесся женский крик из кухни, – уже все остыло.

– Да-да, Маша, иду!

Мужчина поднялся с кресла. Это был взрослый человек лет пятидесяти, у него были пышные красивые усы. Если не всматриваться детально, то можно сказать, что он чем-то похож на Антона Павловича Чехова, только более сутулый и полный. Его звали Александр Александрович.

На кухне сидела за столом девушка лет семнадцати и ела омлет. Был полдень, но солнце не было видно, на улице январь, а в этом году синоптики не ошиблись, снег за день выпал свыше месячной нормы осадков и продолжал идти.

– Маша, что у нас сегодня на завтрак?

– Садись, пап, на завтрак сегодня омлет и черный кофе, – девушка уже доедала свою порцию, видимо долго ждала отца

– Чтобы я без тебя делал, дорогая, – Александр нежно поцеловал дочь в макушку, сел за стол и принялся уплетать омлет.

Мария была грациозная девушка, которая любила, как и отец, читать книги. Она отличалась необычайным умом, в отличии от многих девушек XXIвека. Ей не нравились модные выражения «я в потоке», «я в моменте». Для себя она чаще всего использовала выражение «я имею цель». Черные длинные волосы обрамляли ее маленькое круглое личико, она была достаточно миловидной. Если вдаваться в подробности, то нос был немного курносый, но видна была маленькая горбинка, которая досталась ей в детстве, когда она училась кататься на велосипеде и неудачно врезалась в дуб.

Александр Александрович воспитывал дочь один, ее мать умерла во время родов. Он долго судился с врачами, ведь считал, что это они не уследили в свое время за состояние Катерины Аксеновны, матери Маши. Александр Александрович был историком, но находился уже на пенсии, так как в свое время получил травму во время войны, поэтому в основном он уделял время обучению своей единственной дочери и иногда проводил лекции в университете.

Мария для своего возраста была достаточно разносторонне развита. Она играла на двух музыкальных инструментах, один из которых был фортепьяно, знала английский и французский, говорила на них достаточно свободно, безупречно танцевала, пела и рисовала. Александр Александрович воспитывал дочь, как в XVIII веке, ведь считал, что девушки того времени являлись самыми умными, воспитанными и приспособленными к жизни.

– Кстати, сегодня к нам придет в гости мой старый друг Виктор Петрович Нестеров, вместе со своим сыном,-сказал, доедая блюдо мужчина в очках.

– Во сколько?

– Ну-с, я сказал им приходить к трем часам. Думаю, надо что-то приготовить, или мы просто можем попить чай. Не хочу, чтобы ты сегодня утруждалась. Ты помнишь его сына Ивана?

– Я видела его пару раз, смутно помню, да и было давно. Давай я уберу твою тарелку, – Мария встала, убрала со стола и начала мыть посуду.

– Со слов Виктора Петровича, он славный малый. Тот его отправлял учиться за границу, получать зарубежные знания. Там он был три года, но решил вернуться, сказал, что соскучился по родителям и родине.

– Сколько ему лет?

– Ой, Маша, по-моему, двадцать или двадцать один. Не помню. Я не часто общался с его отцом последнее время. Он был занят документацией где-то в Кремле. Помой пожалуйста еще кружку, я допил кофе, – он протянул кружку

– Я думаю, что готовить не буду сегодня. Может что-нибудь закажем? Но в магазин надо сходить, купить что-нибудь к чаю. Если вы не так часто видитесь, то думаю, надо купить тортик. А давно он вернулся?

– Давай закажем. Я займусь. Кто?

– Ну Иван, – девушка домыла посуду и села напротив отца

– А-а, ну-с, с месяцев шесть назад. Вроде пока что ничем не занят, Виктор Петрович говорит, что он творит для народа. Но я думаю, что он просто прикрывает его безделье, – мужчина хохотнул и поправил очки

– Да ну тебя, папа. Может он и правда делает что-то важное. Вот придут, мы с ними и обсудим.

Время было почти три, Мария уже накрыла на стол, отец заказал несколько салатов и курицу. Александр Александрович сидел в кресле и разгадывал свой утренний кроссворд. Девушка тихо включила телевизор, чтобы что-то играло на фоне, для атмосферы. Раздался звонок в дверь. Мужчина поднялся из кресла и направился к двери, Мария последовала за ним.

– Здравствуйте-здравствуйте, Виктор Петрович! Здравствуй, Иван. Ух, какой мужчина! – с неподдельной улыбкой их начал обнимать и хвалить Александр Александрович

– Добрый день! Здравствуйте, Машенька. Очень рады Вас видеть, – сказал темноволосый мужчина, преклонного возраста в теплом зимнем пальто.

– Да-да, добрый день! Спасибо, я тоже очень рада вас видеть. Давайте сюда свою верхнюю одежду и проходите на кухню.

Мария сразу заметила, что Иван молчал, но только когда она забрала его пальто, он робко сказал: «Спасибо».

Иван Нестеров был высок, хорошо сложен собой. Его голос звучал как певучееprofundo, как контрабас в комнате. Умные глаза, которые выражали легкое высокомерие и никакого интереса находиться здесь. Юная госпожа обратила внимание на него, он явно испытывал какое-то презрение или раздражение, но непонятно было почему. Мария по своей натуре никогда не относилась к людям плохо, она чтила мнение каждого, но ответ на вопрос все же получить хотела. Почему он себя ощущает не в своей тарелке в ее доме?

Все сели за стол. Мария начала раскладывать салаты по тарелкам, а ее отец ловко разделался с курицей.

– Ну-с, – начал было Александр Александрович, – расскажите мне, Иван, как вы проводите тут время? Чем занимаетесь?

– Хм..Ничем особенным, сейчас думаю над концепцией преображения нашего мира к лучшему, – начал молодой человек

– Как ты хочешь преобразить мир? – удивленно спросил мужчина

– Это я, пожалуй, разглашать не буду, но я надеюсь, что в ближайшем будущем, это станет известно всему миру.

– Да, он у нас скромник, -поедая салат начал рассказывать Виктор Петрович, – хотя раньше он не был таким. Мне кажется, что это заграница сделала его таким. А ты, Машенька, чем занимаешься? Если я не ошибаюсь, то ты в этом году заканчиваешь школу?

Мария увидела, что данная беседа не очень интересна молодому Нестерову, но все-таки ответила на вопрос.

– Да, я заканчиваю школу. После школы хотела бы поступить в университет, но дело в том, что я не до конца определилась с направлением.

– Хах, – Иван надменно посмеялся

За столом сделали вид, что этого не заметили, а Мария быстро продолжила.

– Нет, вы не подумайте, у меня отличные оценки, я понимаю, что должна продолжить обучение. Но дело в том, что мне кажется, что я могу сделать что-то большее для мира, чем тратить 4-6 лет на свое образование. Вот взять даже спасение морских котиков, -она посмеялась

– Ты думаешь, что необходимо спасать морских котиков? – проявил интерес Иван

– Я привела просто пример, но да, я думаю, что их нужно спасать. Большое количество животных и растений занесены в красную книгу, а некоторые уже и в черную. Мне боязно за наш мир, но самое страшное, мне боязно, что другим на него все равно.

– Ох, Мария, ты необычайно умная девушка. Я же говорил тебе, Ваня, – обратился к сыну Виктор Нестеров

– Да, может быть, отец

В продолжение вечера, в основном общались два старых друга, Мария и Иван лишь иногда встревали в разговор, пытаясь убедить более взрослое поколения в каких-либо современных реалиях, но удавалось им это с трудом. Бурную беседу, касаемо телефонов, прервала телевизионная программа, на которую ранее никто не обращал внимание

«..сегодня в программе: опустевшее месторождение алмазов в Якутии, авария на Саяно-Шушенской ГЭС, землетрясение на Камчатке, а также разбой подростков в Питерском метро и вандализм стен московского Кремля..»

– Что же в мире творится, уму не постижимо, – схватился за голову Александр Александрович

– Это мы еще не все знаем, я уверен, -сказал Виктор Петрович, кладя руку на плече своего сына

– Я уверен, что данные проблемы масштабные, но есть все-таки что-то еще, что от нас скрывают. То, что нельзя говорить по телевизору, дабы не было сильно паники, – Иван посмотрел Марии прямо в глаза

– Что например? – спросил Александр Александрович

–Не знаю… Может экономическая нестабильность, проблемы внутренней и внешней политики

– Ванечка, я тебя умоляю. Россия – самая экономически стабильная страна, а наше правительство – одно из умнейших за всю историю нашей страны. Я уверен, что эти катаклизмы и разбои просто совпадения.

– А что вы скажете про вандализм стен московского Кремля?

– Эти «Спасатели», как они себя называют уже несколько месяцев расписываю различные исторические здания. А теперь еще и за Кремль взялись. Вандалы, что уж тут взять.

– Может они хотят что-то донести до людей? Может они пытаются предупредить их о чем-то? – Иван разговаривал с Александром Александровичем, но смотрел только на Марию

– Например что? – встряла девушка

– Повторюсь, экономическую нестабильность и проблемы внутренней и внешней политики

– Да, что вы заладили «нестабильность», «проблемы». Все в порядке, – уже более раздраженно сказал мужчина в очках

– Прошу прощения, не хотел вас обидеть или задеть своими словами, просто высказал свое мнение по этому поводу. Вы правы, это ужасно, – Нестеров младший улыбнулся

Мария увидела в этой улыбке что-то хитрое и была уверена, что это не просто издевка, а улыбка человека, который знает гораздо больше, чем говорит. Это заставило ее погрузиться в свои мысли на долгое время, не обращая внимание на разговоры мужчин.

Уже стемнело, третий чайник был допит. Александр Александрович и Виктор Петрович отправились в кабинет к первому, чтобы тот показал свои заметки по поводу событий 18** года. Иван и Мария начали убирать со стола и мыть посуду.

– Что ты думаешь по поводу этих «вандалов»? – резко спросил Иван, когда протирал одну из тарелок

– Я думаю, что они преследуют какую-то цель, а также мне кажется, что они не случайно выбирают место для росписи, – Мария взяла из рук парня тарелку и положила на столешницу

– Да? Объясни.

– Ну смотри, сначала это был Ленинградский вокзал, потом Третьяковская галерея, потом Кремль. Это все связано.

– Как? – Иван подошел ближе к Марии, будто жаждал того, что она сейчас скажет

– Это лишь догадки. Но вот, например после Ленинградского вокзала начались разбои в Питерском метро. В Третьяковскую галерею была доставлена картина «На перекате. Енисей» за сутки до того, как её изрисовали, а через неделю произошла авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Эта авария была настолько сильная, что последствия после нее не могут до сих пор пережить.

– А Кремль?

– В Кремле изрисованы стены алмазного фонда. Я думаю, что это связано с Якутией

– Ты хочешь сказать, что кто-то ограбил месторождение? – посмеялся Иван

– Нет, может не ограбил, но что-то там точно произошло, я уверена, не может за неделю полностью опустеть месторождение – твердо сказала девушка, смотря прямо ему в глаза

– А как же землетрясение на Камчатке?

– Ну-у, это я еще не придумала, – она неловко улыбнулась

– Ахах, интересные у тебя предположения. А ты когда-нибудь задумывалась над тем, что они рисуют?

– Да, разруху. Как будто это предупреждения перед неизбежным, как будто они, действительно, что-то знают.

– Все-таки, мой отец был прав. Ты очень умная девушка. – парень резко повернулся и вышел из кухни, – отец, нам уже пора. Мама сказала, чтобы мы не сильно задерживались, она хотела нам что-то показать.

– Да-да, ты прав, мой мальчик. Мы запозднились.

– Ну что же, рад был видеть тебя, Виктор Петрович, – обратился к нему Александр Александрович, – и тебя, Иван. Приходите к нам еще, будем вам рады.

– Конечно-конечно, обязательно, но сначала вы к нам! Ха-ха-ха, – все дружно посмеялись.

Мария уже хотела закрывать дверь за гостями, но тут Иван резко обернулся

– Я надеюсь, что мы скоро увидимся, я хочу послушать еще твои теории, ma chère Maria.

Она не успела что-либо ответить, как он уже скрылся за поворотом на лестницу. У нее осталось приятное ощущение, ведь сначала девушка подумала, что данное мероприятие скучно для юного Нестерова, но когда он сказал, что хочет вновь увидеться, Мария посчитала это главным комплиментом.