Читать книгу Танец Грехов - - Страница 12

Бедная деревенька – осевшие внутрь дома, разбитые оконные ставни, прогнившие деревянные столбы. Но немногочисленные жители были только рады таким условиям.

– Убогость места, где мы живём – верный щит от варваров из каменных джунглей, – объяснял волхв Бушую. – Они не верят, что в таких местах можно жить, мальчик мой, поэтому всегда обходят нас стороной.

Бушую было всего-навсего восемь лет. Ещё совсем маленький и несуразный, с копной чёрных волос на голове, он напоминал маленького домовёнка, с голубыми, как лазурит, глазами.

– Пойдём на капище, Бушуй, – прошептал мягким голосом мудрец и дёрнул себя за длинную седую бороду, спадающую ниже груди.

Они пошли за деревню, дальше – вглубь чащ жуткого леса.

– Не бойся, лес добр тем, кто добр к нему, – пояснил волхв, – эту простую истину позабыли демоны каменных городов.

– Вторак, а почему… ты называешь других людей демонами каменных городов?

Волхв остановился и светлый, мягкий его взгляд в мгновение озлобился, приобрёл жесткие черты.

– Мальчик мой, мы с тобой – дети природы, дети богов. Мы издревле почитаем природу и возносим молитвы нашим богам, стараясь жить честно и скромно. Но… – Волхв тяжело вздохнул, упёршись деревяным посохом в мёрзлую землю. – Давным-давно, многие столетия назад на нас обрушилась страшная охота. Наших волхвов, старейшин и вождей убивали, преследовали и изгоняли, нас ненавидели только за то, в кого мы верим.

– Но… почему, Вторак?

Старик отвёл тяжёлый взгляд от невинных глаз мальчика.

– Этого я не знаю, мальчик мой. В те далёкие времена почти всех нас истребили, а остатки наши жили в страхе и тщательно скрывались в густоте древних лесов. Шли годы, шли десятилетия, века… Но нас продолжали искать и убивать. Мальчик мой, демоны каменных джунглей верили, что наши боги ложны и верим мы в демонов!

– Но я не люблю злых духов, Вторак! Я боюсь домовых, Бабу-Ягу, Кощея Бессмертного, кикимор и водяных! Мы ведь… не почитаем демонов!

– Ты умный мальчик, Бушуй, – ласково проговорил старец и положил старую, сухую руку на молодое плечо. – Мы страшимся злых духов и стараемся их не злить и жить праведно. Но, Бушй, демоны камня верят, что даже Перун, Дажьбог или Стрибог злы, как те духи, которых мы боимся.

Бушуй утёр идущие по подбородку сопли и задумчиво оглянулся.

– Сейчас нас продолжают преследовать, – продолжал волхв, держа Бушуя за руку и проводя его сквозь когтистые лапы леса. – За эти года нам пришлось свыкнуться с ужасом из камня. Ты ведь знаешь, что есть племена, почитающие злых духов?

– Да! Они ведь плохие, да? Плохие! – уверенно забормотал мальчик.

– Не кричи так громко, – сурово проговорил Вторак. – Пусть они и почитают злых духов, но они помогают нам в войне с демонами из железа и камня. Их силы объединились с нашими уже давно и только вместе нам удаётся противостоять наступателям.

Мальчик ненадолго умолк. Они пробирались всё глубже и глубже в лес, но Бушуй этого не боялся. Он знал, что после огромного поваленного тополя они свернут направо, затем пройдут болотистое, ныне замёрзшее озерцо и пройдут через «берёзовые тюрьмы» – место, где даже знающий путник может заблудиться в армии сменяющих друг друга берёз.

Сегодня солнце светило как никогда ярко.

– Твой отец, Бушуй – наш вождь, который ведёт нас долгие годы в этой войне. Благодаря его мужественности, мы одержали уже много побед.

– Я знаю, что мой отец силён, Вторак! – улыбнулся мальчик. – А я, его сын, Бушуй, должен буду сменить его?

– Верно, – кивнул старик. – Именно ты возглавишь нашу армию. Тебе, Бушуй, боги улыбаются. Ты приведёшь нас к победе.

Они вышли на полянку, окружённую несколькими озёрами и рекой, прорезающей их [озёра], как нож масло. Теперь река вместе с озёрами покрылась глубокой коркой льда, и дети часто играли там.

– А вот и капище.

Вычищенная поляна была окружена массивными каменными валунами. За их крепким барьером виднелись высокие каменные и деревяные столбы, с врезанными в них лицами. Вот Бушуй узнал символы Перуна – молния и меч, Велеса – посох изобилия, Дажьбога – палящее солнце, змеящиеся своими лучами, а дальше, в тени, ещё какой-то странный идол щерился, казалось, ледяными глазами.