Читать книгу Наш прежний дом - - Страница 2

Мальчишка, забравшись на крышу заброшенного старого сарая, смотрел на чернеющее небо, усеянное мерцающими звёздами. Когда Солла скрывалась за горизонтом, они превращались в яркие точки, их число росло с каждой минутой, пока угасало зарево заката. Луна Бонни превратилась уже в тонкий месяц, и казалось, что вот-вот какая-нибудь из звёзд залетит в темноту между кончиками сияющего спокойным пепельным цветом серпа. Ветер слегка покачивал ветки деревьев, и эти звуки смешивались с едва слышным здесь треском доносившегося издалека бурного шума реки. Чепац приходил сюда почти каждые выходные, – последнее школьное лето. Впереди его ждут колледж и университет, и ему не видать этих звёзд. Он был в этом уверен, – и ему так сказала старшая сестра, – и поэтому тайком выбирался через окно в библиотеке, чтобы прийти сюда, прихватив звёздный атлас, фонарик и что-нибудь перекусить.

Сарай был построен ещё в прошлом веке в углу сада, разбитого на плоской вершине холма, и, скрытый зарослями, не был виден теперь из особняка семьи Маллон-Тьюполк, – тех, кто владел чуть ли не половиной стейта Баидуан. Но сам мальчик не желал только владеть и управлять, – он всей душой стремился достичь звёзд и побывать на каждой планете, которая есть во Вселенной, встретить других, – похожих на людей, или же нет, но разумных существ. Столько вопросов рождалось, когда он смотрел туда, в глубину вселенной, что голова кружилась, и появлялось ощущение полёта.

Тайна жизни может ли быть раскрыта такими маленькими слабыми созданиями, существование которых длится едва ли в течение нескольких десятков оборотов планеты вокруг тусклой звезды, едва заметной среди множества прочих? Память о прошлом хранится недолго, искажается и теряется, как песок просыпается меж пальцев, как не старайся удержать. Оставшееся интерпретируется в угоду моменту и силе, власти; в надежде на лучшее будущее стройные рассуждения взращиваются разумом в тщетных попытках продлиться. И вот рядом с нашим миром есть другой. Узнаем ли мы то, что было до нас? Найдём ли мы ответ на этот вопрос – как люди появились здесь, на Дейне? Что означает фраза «рес пожи вам», и кто услышал эти слова, и кто сохранил в мифах и легендах? Эти вопросы роились, увлекая детский разум в неизведанные дали космоса.

Чепац лежал на крыше сарая, раскинув руки. Он не замечал ничего из происходящего вокруг, – ни вечернего бриза, ни шелеста листвы. Его взгляд был прикован к той части неба, где сейчас мерцала другая планета соллианской системы. Быть может, именно оттуда пришли те, кто сделал артефакт, хранящийся ныне вдали ото всех. Это знание изменило жизнь Чепаца, как тот огромный чернильного оттенка кратер на поверхности Бонни, – как раз на краю светящегося сейчас тонкого серпа.

Дуом. Красная планета. Третья от Соллы и ближайшая к нам планета с атмосферой. Тонкая, едва заметная в телескопы Дейны оболочка, состоящая из газов, среди которых едва ли можно найти и долю процента кислорода, – только углекислота, азот и аргон. Вечный странник небес, упоминаемый в каждой летописи древнего мира. Повелитель огня, грозный предводитель всякой войны. Сияющий вечный глаз на полотне ночного неба. Первый объект после Бонни, который изучался астрономами конца 6-го века Номионской Эры, в самом начале эпохи Просвещения. Сегодня же любой человек может приобрести за относительно небольшую плату компактный телескоп, – но не всякий желает это делать, – и насладиться великолепнейшим видом колец, блистающих разными цветами в лучах Соллы. Калейдоскоп мечтаний убаюкал Чепаца, и он заснул на крыше.

Бледнолицый старик, обладающий огромной властью, с веранды фамильного дворца, – комплекс приземистых старомодных зданий, связанных арочными переходами, – смотрел на двух правнуков, ползающих на широкой лужайке перед домом. Глава семейства размышлял о том, как было бы хорошо найти и доставить с Дуома какой-нибудь древний вирус, чтобы значительно подсократить население, – это даст время человечеству подготовить себя и Дуом к его заселению. Если это вообще станет возможным, конечно. Такой вирус, никому неизвестный здесь, стал бы весьма хорошим инструментом на многие поколения. И уже его правнуки могли заняться этой задачей.

Освоение космоса… Люппинкц, свет-Маллон, потягивая виски, – утром он всегда после завтрака и кофе пил виски, – вспоминал, как к нему приходили многочисленные доклады и записки о перспективах освоения всей планетарной системы. В середине двенадцатого столетия, когда развитие ракетостроения позволило не только пресечь большие войны, но и достичь поверхности Бонни, люди зачитывались произведениями о путешествиях по галактике, о звёздных войнах, о встречах с людьми из иных миров. И о тех, кого нарекли «первыми богами», или «древними богами». Конечно же, появились целые сообщества, которые пытались вести некое «независимое» расследование прошлого планеты, и всей планетарной системы Соллы.

Размерами и массой Дуом меньше, чем наша планета, но старше почти на сотню миллионов лет. По крайней мере, это следует из данных, которые удалось собрать. Планета, ставшая родиной многих и многих вымышленных инопланетян – гостей в нашем родном мире, где бурно цветёт жизнь. И всё это породило идею о том, что дейниане прилетели с Дуома. Опасная и разрушительная идея. Открытые обсуждения этой темы затуманят разум человечеству в ущерб сегодняшнему дню, и это приведёт к катастрофе. Но пока ни одному из владельцев не удалось найти противоядия, – обычная дискредитация только приглушала эту идею.

Предложения и стратегии развития космического направления преподносились, как решение мировых проблем. Для свет-Маллона было очевидным желание людей получить как можно большее вознаграждение уже сегодня, сейчас за эти сказки. Ох, какими утомительными были часы, проведённые им за чтением всех этих рассуждений, фантастических и часто глупых. Некоторые люди, несмотря на допуск к самим Владельцам, так и не смогли понять, что от них требуется не реклама и вымаливание финансов, а только анализ текущей ситуации и чёткие, сухие рекомендации, на основе которой будет спланирована дальнейшая жизнь на Дейне минимум на полста лет вперёд.

Люппинкц был полностью согласен со своими экономическими советниками в том, что развитие ракетной отрасли выгодно лишь для сбора данных о планете, для некоторых экспериментов, не требовавших больших вложений. Но не для войны, – такой исход считается маловероятным, поскольку среди Владельцев не сыщется ни одного идиота, готового пожертвовать своей частью планеты. Сегодняшнее собрание клуба умников, – так называл советников по техническим и научным вопросам ещё Песталац, дед Люппинкца, – не радовало старика и по другой причине: наверняка малыш Чепац снова станет подслушивать, а затем перехватит кого-то из этой троицы высоколобых в надежде найти больше сведений по теме «древних богов». Эта тема не давала покоя молодому Маллон-Тьюполку с самого детства, когда Люппинкц неосторожно обсуждал объект «С» со своими сыновьями в присутствии внуков, разум которых не окреп, и был податлив.

Сотрудницы личной охраны дома Маллон-Тьюполк делали вид, что не замечали водителя Дранца, который ждал своего господина, Ллопеца Остоо, одного из советников семьи, и куратора исследовательского центра. Автомобиль представительского класса, – лучшая модель автоконцерна «Тара-Антас (ы)», – поблёскивал в лучах Соллы, а Дранц расхаживал по дорожке, идущей вокруг стоянки, и размышлял, – он слышал обрывки разговоров своего господина, и хорошо запомнил сказанное. Как-то ему удалось удивить своего господина, когда тот выяснил, что бывший десантник, а теперь его водитель и бодигард увлекается чтением, и способен за один раз запоминать целые статьи.

Дранц о многом узнал из умных книжек, – как велик мир, сколько всего в нём замечательного, и какие ещё тайны не раскрыты. Армия не смогла выбить из Дранца ум и мечтательность, а заняться сейчас было решительно нечем. И он, включив в машине радиоприёмник погромче, бродил вокруг автомашин и размышлял, иногда поглядывая со скрытым беспокойством и даже страхом в сторону обворожительных и хладнокровных убийц, – сержант Кеммино когда-то испытал ужас при встрече с женским спецназом: подобной резни, учинённой с беспредельной жестокостью, больше никогда не доводилось видеть в жизни. Дранц старался не поворачиваться к ним спиной дольше, чем на секунду.

За красной планетой с двумя лунами и алмазными кольцами, по близкой к ней орбите, движется огромное облако Танайцев, – бессчётное множество мелких камней, кусков льда и пыль. Возможно, всё это мы сумеем собрать, добыть, ведь металлы и вода всегда будут необходимыми в жизни материалами, – в этом Дранц был убеждён. Но прежде следует освоить Дуом, построить там свои базы. Интересно также выяснить, откуда на поверхности соседа глубокие борозды, будто от когтей гигантского зверя, – сержант в отставке где-то читал, что кольца Дуом и Танайцы связаны, и появились в результате космической катастрофы: столкновения астероида и бонни планеты. Ой, конечно же, естественной луны, – сейчас принято так называть. Или словом «спутник», – в честь человека, достигшего орбиты Дейны, и вернувшегося живым назад в 91-ом году.

Песня «Я верю в нашу любовь», которая вот уже третий месяц находится на вершине всех чартов, опьяняла его, как и в тот первый раз, когда он услышал завораживающий голос молодой певицы Молаа Коллино, – к тому же, имя его жены тоже было Молаа. Простая мелодия на южный лад с повторяющимися короткими фразами, речитатив исполнительницы, – «я верю, я верю…», – странным образом перекликались с сегодняшним его, Дранца, настроением. Он истово верил в палеоконтакт, пришельцев, тех, кого предки человека дейнианского современного приняли за богов.

Люппинкц, укутавшись в плед, сидел в том самом кресле, которое ещё его дед заказал у великолепнейшего мастера, – сейчас таких и не найдёшь. Люппинкц вспоминал, что там ему объясняли эти трое, – Ллопец, Семитоликц и Полугрегц. Настроение свет-Маллона не располагало к беседе, но приходилось как-то реагировать, и на изменения в биосфере в том числе. Будто мираж в пустыне, неясная угроза дрожащей тенью надвигалась на мир людей. Так считали некоторые ведущие учёные, – «коллапс биоты гидросферы, ведущая к потере атмосферного кислорода и угнетению высших форм жизни на планете». Из пояснительной записки следовало, что в ближайшие сто, или даже пятьсот лет эта угроза даже не родится; в океанах жизнь кипит, развивается, и не показывает ни малейшего признака вымирания. Тем не менее, в записке эта тема была поставлена главной, а из разговора со своими советниками Люппинкц извлёк только одно, – убеждённость научного сообщества в том, что угроза эта неминуема. Старик был раздосадован итогом беседы, но виду не подал.

Нарастающее к концу 12-го века влияние технологий на жизнь каждого человека стало внушать многим опасения, и вполне обоснованные: люди предпочитают полагаться на общество, на машины, и каждый из них в отдельности становится беспомощным, неспособным выжить. Парадокс этот занимал не только умы некоторых представителей элиты и учёных, – всякий мелкий клерк, или даже фермер, оторвавшись от занятий своими полями и стадами, увлечённо читает эту макулатуру от писателей «новой волны». Люппинкц невольно сморщил бледное холёное лицо в гримасе презрения, – способы сброса напряжения в обществе ему были известны, но разбираться с этими вопросами означало для него потерю времени. И хорошо, что второй сын, Золлоц, готов принять бразды правления, что и показал на недавних выборах президента страны, – кандидат был подобран идеальный в сегодняшних условиях, всё прошло настолько легко, что поначалу Люппинкц сомневался в правильности действий, но потом он даже извинился перед вторым сыном за высказанные сомнения. Золлоц воспитан и образован, самостоятелен, решителен, – вот за кем будущее. Семья Маллон-Тьюполк останется в хороших руках.