Читать книгу Фукуро: Девочка-сова - - Страница 6

– С дороги! С дорооооги! КАРАНДАААААШ! Дайте же мне кто-нибудь карандаааааш! – Мама выбежала из мастерской и пронеслась на полной скорости по коридору мимо Фукуро и папы, которые только-только шли завтракать.

Домочадцы привычно вжались в стенку.

Папа задумчиво проводил супругу взглядом: она выбежала куда-то в сторону заднего двора. Найдет ли она там себе карандаш, оставалось загадкой.

– Наверное, опять было видение, – грустно вздохнула Фукуро. – Вот бы и мне уже пра-прадедушки что-нибудь важное передали, я бы все-все сразу запомнила!

Папа улыбнулся и обнял дочь за плечи.

– Ну-ну, светлячок, – седина в его висках заискрилась в весенних лучах солнца. – На самом деле, по секрету тебе скажу, не так уж это и весело.

Фукуро отстранилась и с недоумением покосилась на папу.

– Да ну конечно! – её глаза закатились сами собой. На сововедении они с дедой проходили, что:

«Совы могут видеть то, что недоступно человеческому глазу, в том числе духов и посланников из иных миров. Они могут служить проводниками душ усопших.

Раньше сов считали хранителями мира и защитниками от зла.

У некоторых племён совы были связаны с духами предков и рассматривались как священные существа.»

– А когда мы уже будем учиться этому? – вертелась Фукуро в нетерпении каждый раз, когда мама затрагивала эту тему.

– Позднее, – уклончиво отзывалась София.

Папа попытался объясниться:

– Да мама мне сама рассказывала! Во-первых, никто тебя не спрашивает, в какое время тебе удобно было бы связаться с предками. Они просто посылают тебе послания, когда им удобно. Видишь, как маму застали врасплох? А всё, не запомнила, не успела? Твои проблемы! Во-вторых, ты попробуй еще разбери эти послания! Это же чистые головоломки! Символы, картинки, знаки! Как будто иероглифы пытаешься расшифровать!

На этом моменте папа ясно осознал, что делает только хуже. Ведь в голове Фукуро тут же нарисовалась картинка – как она, вся в костюме первопроходца, светит фонариком на стену многовековой гробницы, а там! Всё сплошь в неизученных никем иероглифах, кошки и грифы, собаки и колесницы!

– Ну вот, я всё испортил, совёнка, – расстроился папа и даже вздохнул для верности. Фукуро стояла с опущенными плечами и смотрела в пол.

– Даже не знаю, поможет ли тут история…

На этом моменте девочка вскинула голову на отца, в янтарных глазах заплясали огоньки предвкушения.

– О том, как вы с мамой встретились?

– Возмоооожно, – заулыбался в усы папа и вальяжно пошёл вперёд по коридору в направлении к детской.

Фукуро поскакала вслед за ним, пытаясь запрыгнуть на него сзади. Наконец, она лишь крепко повисла на его руке и потащила в гнездо. Там они удобно раскидали подушки и улеглись в обнимку, папа достал телефон и открыл галерею фотографий.

Ох, как же Фукуро любила эту историю!

– Итак, – начал папа низким, бархатистым голосом. Этот голос папа обычно использовал для укачивания дочери.

«Но не в этот раз!» – пообещала себе Фукуро и превратилась в слух.

– Давным-давно, когда я ещё был молодым и совсем не седым… – на этих словах Фукуро легонько ткнула его локтем в бок, как бы говоря: «Эй, и ничего ты не седой!», – я каждое утро ездил на работу в свой университет, что был неподалёку. Автобус забирал меня ровно в 7 утра и привозил домой вечером.

Но вот однажды…

Я проспал! Безнадёжно, бесповоротно проспал! Как ошпаренный, несся я на остановку – но, увы, мой автобус давно ушёл. И решил я тогда…

– Сократить дорогу через лес! – не дала закончить папе Фукуро и повернула к нему голову. Она знала эту историю наизусть, но очень любила её в исполнении отца.

– Сократить дорогу через лес, – кивнул он.

– Солнце ещё не встало, но птицы уже заливались вовсю. Я прижимал к себе рабочие папки и тетради и очень торопился. Как вдруг… – и тут папа сделал театральную паузу и покосился на дочь. – Боковым зрением я увидел…

– Сову! – глаза у Фукуро вспыхнули, она не могла заставить себя лежать спокойно.

– Так, Фуко, ты хотела историю послушать или сама мне её рассказать? – папа наигранно сдвинул брови, хотя и продолжал улыбаться.

– Прости, прости, продолжай, – затараторила девочка и улеглась вновь калачиком у него под боком.

– Да, сову, – как ни в чем не бывало продолжил мужчина, – но на земле! Когда я присмотрелся, то понял, что нога её застряла в капкане! Птица была такой маленькой, такой беззащитной в этом большом куске железа, что моё сердце как будто попало в такой же капкан.

Забыв про экзамены, про университет, я кинул свои тетрадки у старого дуба, и медленно начал подходить к ней.

Она меня заметила и вяло забилась в капкане. Кажется, она пробыла здесь всю ночь, и силы почти оставили ее.

Фукуро закрыла глаза руками. Этот момент был самым напряженным для нее. Она все время в деталях представляла себе этот капкан: он казался ей большим, ржавым и скрипучим.

– Бррррр… – невольно поморщилась девочка и встряхнула плечами.

– Время для первой фотографии? – покосился на Фукуро папа.

– Да, покажи, покажи! – она убрала одну ладошку от глаза и заглянула в папин телефон. На фотографии был охотничий капкан, и в нем – маленькая-маленькая, размером с яблоко, сова. Она с тревогой смотрела в объектив.

– Ну, сфотографировал-то я ее тогда, чтобы деду показать и спросить, что с ней делать. А то мама твоя до сих пор мне вспоминает, что я ей в начале фотосессию устроил, вместо того чтобы помочь сразу. – Он виновато убрал телефон и продолжил.

– Деда дал инструкции, и я сразу приступил к делу!

– Ой, сразу он к делу приступил! – раздалось со стороны двери, и в детскую просунулась голова деда. – Я не помешаю? Вы же тут истории рассказываете? Так я там тоже, считайте, был! Участник, ветеран!

– Да мы почти закончили уже… – засуетился папа.

– Да ладно, ладно, ну шучу я, – деда с элегантным «Эээккх» перелез через бортик гнезда и начал подминать под себя оставшиеся подушки. – Сработал твой папа тогда что надо. И капкан по моим инструкциям разжал, и маму твою при этом еще больше не покалечил. В общем, настоящий герой. Ушло у него на это, правда, часа два, ну то кто ж считает…

– Папа!

– Молчу, молчу!

Папа с недоверием покосился на деду. Фукуро поняла, что рискует остаться без истории и потёрлась щекой о папино плечо.

– А дальше? Пап, а дальше что?

– Ну, что… А дальше мой мир перевернулся с ног на голову и уже никогда не был прежним! – на этих словах он стиснул Фукуро крепко-крепко.

– Первые лучи солнца показались над верхушками леса. И как только это произошло…

Сова, которую я так осторожно держал в руках, вдруг начала преображаться!

Ее крылья превратились в человеческие руки! Лапы – в ноги, клюв – в нос…

И буквально через несколько секунд я держал в руках не сову, а девушку!

Дед и Фукуро сидели тихо, как мышки.

А папа, казалось, вновь в своей памяти вернулся в тот момент. Его взгляд расфокусировался.

– Она была… она была такой необыкновенной! Длинные, густые волосы цвета вороньего пера, струились вниз по моим рукам и переливались на солнце.

А когда она подняла на меня глаза – все было решено.

Большие и выразительные, с золотым оттенком.. – с нежностью в голосе вспоминал папа, гладя Фукуро по голове.

– Как у меня? Как у меня же?

– А?

– Глаза как у меня?

– А, да, пушистик, прям как у тебя, – вернулся в реальность папа и рассеянно улыбнулся.

– Почему ты не испугался?

– Почему я не испугался… Это хороший вопрос, милая. Ну вот почему-то не испугался. Все казалось таким… таким… естественным. Я просто знал, что это – твоя будущая мама.

– А дальше, а дальше?

– Ну, дальше… Я все еще держал ее на руках и бормотал глупые фразы, чтобы успокоить. Так посоветовал деда. И вот сидим мы: я – в шоке, она – в страхе. А я все повторяю:

– Ну ничего-ничего, ну потерпи-потерпи, красавица, сейчас я тебе помогу и освобожу. Сейчас-сейчас, ну ничего-ничего.

И глажу ее по голове. И вдруг понимаю, что она не вырывается!

– Меня зовут София, – вдруг сказала она.

– Григорий, – отозвался я на автомате.

Ну, а дальше, дальше я принес твою маму на руках к нам домой, где мы с дедом ее выхаживали.

– Мы! Мы!!! – залился смехом дед. – Ты к ней подойти боялся лишний раз по началу! Все меня просил. – Но поймав строгий взгляд сына, дед закашлялся и добавил, – Но в остальном все так, вЫходили, вылечили, доверие, так сказать, заслужили.

– Рассказала она нам, кто она, откуда, про редкий ваш род. Ну а мы что. Хоть и люди науки, но когда ты вот так вот все перед своими глазами видишь – что ты с этим сделаешь. – И деда развел руками в стороны, как бы доказывая, что – ничего.

– А потом? Что было потом? – Фукуро даже привстала на локтях и повернулась к дедушке.

– Ой, ну потом было много чего.. – деда поправил подушки под спиной. – Например, вот, как мы с твоим папой язык совиный учили. Помню, сядет мама твоя по вечеру перед нами, двумя оболтусами, и начинает:

– Уу-уу-уу, Уу-уу-уу, – и головой еще так вверх вниз, вверх вниз.

И мы с папой как два болванчика – «У-у», ни бэ ни мэ.

– Но старались, повторяли, я вон – записывал даже, – и дед обернулся и показал куда-то пальцем в сторону шкафа, где хранились его старые записи.

– Папа-то твой, если б не пропускал занятия, так далеко бы пошел. А так – до сих пор говорит с жутким акцентом, – и деда безобидно махнул рукой.

– Как сипуха! – передразнил мамину интонацию папа и сам рассмеялся.

– Или вот, – продолжил дед, – как твой папа ухаживать за мамой по-совиным обрядам, значит, пробовал.

– Чтооооо? – глаза у Фукуро расширилились почти до размеров совиных. Этой истории она еще не слышала.

– Так! – подорвался папа. – Ей такие истории еще рано слушать!

– Ох, как он танцевал, – цокнул языком деда и покачал головой, как будто вспомнил те события.

– Папа!

– Молчу, молчу, – дед поднял вверх обе руки, и папа облегченно кивнул.

Фукуро разочарованно вздохнула и грустно посмотрела на деду: тот незаметно подмигнул ей. Девочка поняла, что эту историю она все же еще услышит.