Читать книгу Я выбегаю в пять тридцать: история о том, как с помощью бега пережить потери, найти опору в себе и стать мамой - - Страница 4

К своим двадцать шести годам я хорошо усвоила, что на диету садиться лучше с третьего дня цикла, бросать курить – в отпуске, а похмелье лечить уборкой. В голове туман, совесть болит, хочется холодной колы и обнулиться, а ты драишь эту чертову раковину и категорично составляешь в голове список всех «не» и «больше никогда». Вычеркиваешь из рациона напитки крепче кефира, из круга общения – подруг по вечеринкам и ставишь перед собой масштабную цель быть идеальной. Но идеал недостижим, поэтому уже через неделю – две в меню возвращается джанкфуд, в досуг – просмотр сериалов до утра, а мартини вновь оказывается терапевтичнее прогулки на свежем воздухе. И, при всем желании срочно повернуть жизнь на сто восемьдесят градусов за короткий срок, ты снова меняешь ее на триста шестьдесят.

«Опять ты проиграла», – сказала я себе за чашкой кофе, страдая от легкого утреннего похмелья, и выехала в офис.

– Не понимаю, как можно ждать журналистов на работе к десяти утра, если все пять лет университета нас приучают являть себя миру не раньше полудня, ежегодно ставя пары во вторую смену, – театрально зашла я в офис, предвосхищая возмущение начальства.

– Вас, Мария, ждут не к десяти, а к девяти, когда начинается рабочий день, и ты не журналист, а редактор, – сняла меня со сцены и вернула в зрительный зал директор. Я поняла ее настрой и с лицом нашкодившего ребенка посеменила к себе в соседний кабинет.

«Всем привет», – пристыженно, но все еще бодро улыбнулась коллективу и сжала губы, давая понять, что только что получила нагоняй, поэтому утренней болтовни не будет.

К обеду я раскидалась с делами: вычитала текст, запросила комментарии к опросу на сайт, придумала анонсы на обложку свежего номера – и поехала на встречу.

По плану было интервью о валютных рисках с директором инвестиционной компании. Но, как это часто бывает, беседа вышла далеко за рамки оговоренной темы:

– Я встаю в четыре тридцать, ем банан, надеваю кроссовки и побежал. К семи мы делаем двадцать километров и возвращаемся домой. Вот наш клуб, – показывает мой собеседник в телефоне фотографию, где шесть подтянутых мужчин и две барышни стоят в одинаковых футболках на фоне какой-то арки.

– Там, откуда я родом, главное спортивное хобби – ездить по выходным на дачу, – прокомментировала я и про себя удивилась, какая разнообразная жизнь существует вне моей плоскости.

– А это я только вернулся из Берлина, бежал там марафон, – листает на телефоне еще одно фото с медалью.

– А марафон – это сколько?

– Сорок два километра сто девяносто пять метров.

– Это как до соседнего города. Да я на машине ехать это расстояние устаю.

– Я раньше тоже не понимал, как это люди несколько часов бегают. О чем они думают? Зачем платят столько денег за марафоны? А потом сам втянулся, и это такой драйв. Почти полностью сменился круг общения. Режим появился. Я до бега, казалось, с каждым годом старел. А сейчас – сейчас покажу.

Пока что-то искал в телефоне, добавил, что благодаря бегу похудел на тридцать пять килограммов, и показал фото себя старого. «Да, реально, сейчас как новый». Другая жизнь, сказал, началась, а теперь триатлоном увлекся. «Разве это не то, где едут на лыжах, а потом стреляют лежа?» – подумала я про себя.

Выйдя на улицу, я прикурила сигарету. «А что, в школе я тоже хорошо бегала. Наверное, это как на велосипеде – научился один раз и на всю жизнь». Затяжка. Выдох. «Может, попробую сейчас и тоже увлекусь». Затяжка, выдох. «Буду рано вставать, брошу курить и по барам ходить, – затяжка, – накачаю попу и познакомлюсь с поджарым бегуном. Будем раз в неделю ходить в кино, а по выходным – ездить в "Икею"». Выдох. Я потушила сигарету о кирпичную кладку здания, выкинула окурок в урну и пошла к машине.

Дома нашлись малиновые штаны с растянутой резинкой на талии. А кроссовки для вылазок на природу подойдут? На лифчик надела трикотажную футболку и толстовку. Добавила шапку. Проверила погоду – пять градусов тепла – и осенний пуховик. Сняла верхнюю одежду, потому что в последний момент решила подождать десяти вечера, чтоб люди разбрелись по домам.

Встала перед зеркалом в ванной, чтобы заплести себе колосок: «Это не должно быть сложно. Я не толстая, даже худая, иногда дома приседаю с гантелями. Думаю, кругов пять пробегу спокойно». Мягкие русые волосы быстро сложились в узор, и я прильнула к зеркалу, раскрыв рот, и провела пальцами по зубам: «Ну и что, что курю с шестнадцати лет. Сейчас начну бегать и брошу». Буду утром вместо кофе с сигаретой надевать кроссовки и выходить на пробежку, как в фильме «Чего хотят женщины». А сколько денег сэкономлю! Две пачки в день плюс все эти коктейли по клубам и такси. Бег однозначно выгоднее.

Вернулась на кухню и сделала там двадцать приседаний. Закурила. «Чем больше думаешь о вредных привычках, тем тревожнее становится, тем больше хочется закурить».

В назначенное время села в машину и поехала на парковку гипермаркета недалеко от дома. Остановилась под фонарем у навеса с тележками, докурила то, что начала еще в дороге, и огляделась, нет ли свидетелей моего предстоящего позора. «Все-таки очень стремно заниматься бегом, когда ты рядом с ним не стояла уже десять лет. Сейчас будет тут какой-то бегун и сразу поймет, что я новичок. И веду себя неуверенно, и ногу наверняка ставлю не так. Да и те бегуны на фото были поджарые такие, в специальных футболках красивых с надписями, кроссовках каких-то дорогих». Вышла, хлопнула дверью, нажала на пульте центральный замок. «А куда ключи деть?»

Положила их на крышу машины, подняла руки вверх – потянулась к небу, согнулась, дотронулась до носков кроссовок, опять к небу, сделала два раза мельницу, по два выпада в разные стороны. «Как-то я не подготовилась, надо было где-то почитать про разминку. Сойдет на первый раз, я же не рекорды ставить приехала».

Опять осмотрелась – пусто. И холодно как-то даже в шапке и куртке. «Так, ну, давай ногами землю перебирать. А дышать через рот или через нос?» Через нос сопли начали вылетать, через рот – кашель пошел. Метров через тридцать я начала задыхаться. Захотелось сплюнуть мокроту. И сдохнуть. «Как я делала это в школе?! Но ведь бегу! Не останавливаюсь. Я молодец», – похвалила себя сквозь глубокое хрипение. Над коленками стало гореть. Я резко остановилась, чтобы растереть бедра и отдышаться. «Половину периметра парковки сделала. Здорово! Интересно, это я уже пару километров пробежала?» От ощущения собственных способностей появился заряд энергии. Я опять втопила со всей дури и секунд через двадцать поняла, что не успеваю дышать: в груди колотит, а легкие не могут кислород нормально взять. Хватая воздух ртом почти безрезультатно, я все еще бежала, перебарывая себя и думая, что так и надо. Но не то голень левой ноги, не то лодыжку, не то все вместе схватила судорога, и все свело. Я сбросила кроссовок, плюхнулась попой на мокрый ледяной асфальт и стала тереть и колоть во всех местах ниже колена, массировать пальцы ноги, давить ногтями под коленкой до того, что аж, наконец, вспотела.

Когда ногу отпустило, и я смогла встать, то вспомнила, что оставила ключи от машины на крыше. «Даже если б тут была толпа народу и я прям сейчас наблюдала бы, как какой-то хулиган эти ключи с крыши тащит, я бы не смогла ни крикнуть ему, ни добежать. Все, я кончилась. Девочка сдалась».

Через пару минут я дошла пешком до машины, достала сигареты и закурила, опершись спиной о водительскую дверь: «Не-е, слишком тяжело, слишком сложно. Бег – это не мое».

Взяла телефон и написала в «ЛЯМ»:

– Луна, а ты не хочешь сменить обстановку и рвануть куда-нибудь?