Читать книгу И так бывает - - Страница 2

По натуре своей Никита Алексеевич тяжело сходился с людьми, но вот сидеть на одном месте он долго не мог. Он много раз менял место работы, переходя с завода в совхоз и обратно, устраивался на другие заводы, но настоящих друзей он так и не приобрёл. К нему никто не прикипал душой, а он никогда не набивался в друзья ни к кому.

Никите было уже сорок семь лет, двадцать пять из них он был женат на бойкой женщине по имени Лена. За это время их двое детей уже выросли, имели свои семьи.

Лена волевая женщина и с первых дней их совместной жизни все заботы по дому взяла на себя. Она командовала мужем, затем детьми, распоряжалась деньгами, а мужу оставила заботу о живности в сарае и о растениях на огороде. Когда они остались жить одни в квартире, то все её команды перешли полностью на мужа. Никита с большим терпением выносил поведение жены. Ему стало очень не хватать женской ласки, он страдал молча, держа в себе все трудности семейной жизни. Они оба видели, что их совместная жизнь потихоньку катится под гору, набирая скорость и увеличиваясь в размерах, как снежный ком. Никита не стал дожидаться пока этот ком врежется в последнее препятствие и разлетится ко всем чертям, а просто поменял работу.

Он устроился электромонтажником в бригаду, которая монтировала оборудование по всей Советской стране. Он уже побывал несколько раз вдали от дома и убедился в правоте своего решения. Когда он уехал в первую командировку они не писали друг другу и не созванивались. Когда же Никита вернулся из командировки, оказалось, что они соскучились друг по другу. Лена стала не такой капризной и требовательной, видимо разлука заставила её крепко подумать о жизни с Никитой, да и вообще о жизни. Лена расспрашивала Никиту только о работе, о городке, о природе в той местности, не забыв упрекнуть Никиту: – Хорошо тебе там было, пили каждый вечер без контроля жён? Вырвались на свободу.

– Первый вечер само собой отметили, но затем, я с дядей Ваней, уклонялись от выпивок.

– Так вот сидели вдвоём и смотрели, как другие пьют?

– Нет. Мы брали удочки и шли на речку. Сидели, разговаривали за жизнь. Вон доказательство привёз, сушёную рыбу.

Никита ждал, что жена начнёт выпытывать про женщин, но она оказалась умнее и об этом даже не намекала. Они довольно хорошо прожили до следующей командировки, оба были довольны и даже обрадовались в душе, что скоро опять разлука. Вернее не разлука их обрадовала, а предвкушение встречи после командировки.

На этот раз командировка была значительно короче, а встреча после неё ещё приятней для их обоих. Расспросы жены касались, как и прежде, питания, природы, магазины, выпивки. Они стали обращаться друг с другом с большим вниманием, с большей лаской и даже с нежностью. Их обоих это вполне устраивало.

– А что за люди у вас в бригаде? – спросила Лена.

– В бригаде разные люди, у каждого свои привычки, у каждого свои заходы. Есть любители спиртного, есть любители женщин, есть любители спорта. Я, в своих привычках, сошёлся с дядей Ваней. Мы оба любим прогулки вдоль берега реки, любим с удочками посидеть на реке в хорошую погоду, любим сразиться в шахматы, любим сходить на футбольный стадион.

Лена видела, что муж к спиртному почти равнодушен, что выпивает только в гостях, или когда гости у них. Для неё это было главнее всего, потому что она насмотрелась на пьянки отца в детстве. Вначале их совместной жизни Никита больше любил выпивки, чем сейчас.

Сейчас же их обоих занимал один вопрос: Кого же подарит им дочь на этот раз – внука или внучку? Ждать оставалось месяца два и они оба уже были в предвкушении испытать, ещё раз, появление нового человека в их семье.

После всех домашних забот, они ложились вместе спать, мечтая о внуках: – Теперь надо нам внучку, Ксюшу.

– Лен, скажи, тебе хорошо сейчас со мной? Нравится тебе такая жизнь? Командировки, разлуки…

– Мне понравились наши встречи после разлуки.

– Мне тоже. А как ты себя чувствуешь одна дома?

– Сначала отдыхаю от тебя, потом хорошо себя чувствую, потом начинаю скучать, потом начинаю тебя ждать.

– Я чувствую так же.

– Почему, почти?

– Потому что мужчинам нужно больше, чем женщинам.

– Одиноких женщин полно в каждом городе.

– Я не о женщинах, я о тебе говорю. Мне тебя хочется больше, чем тебе хочется меня.

– Какие же мы дураки, что не ценили молодые годы, ругались по пустякам. Мне кажется, что мы переступили какую-то черту и вошли в другой отрезок жизни.

– Так оно и есть. Теперь нам скучать не даёт внук Вовик. Как быстро время летит, ему уже четвёртый год.

– Скоро появится ещё один, потом ещё один.

– Что-то ты разогналась, не так быстро.

– Второй наш внук появится приблизительно через два месяца, а ещё через два и третий.

Никита привстал с постели:

– Откуда третий возьмётся? – удивился он.

– А ты забыл откуда дети берутся? – рассмеялась Лена. – Ты про сына забыл. Наш Юра с Ириной, тоже ждут ребёнка. Набирайся сил, дед, будем внуков нянчить.

– Молодцы! Я думал, что у них что-то со здоровьем не ладится. Так долго не было детей.

– Они хотели закончить техникум, устроиться, а потом детей рожать.

– Может и мы с тобой Буратино сострогаем? – Никита обнял жену и перевернул её на себя.

– Папа Карло сам строгал себе сына, а ты меня заставляешь работать. – засмеялась Лена.

– Я тебя не заставляю. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

– А я хочу, что бы тебе было хорошо. – она поцеловала мужа.

– Вот нарожают нам внуков, как я одна буду справляться с ними без тебя?

– Ты хочешь, чтобы я перестал ездить в командировки?

– Пока нет, а через годик посмотрим.

– Пока у меня заработок хороший, надо помочь детям. Посоветуйтесь, что им сейчас необходимо и мы купим.

– Конечно купим. Нам с тобой уже мало надо.

– Это кому мало надо? – стал дурачиться Никита. – Это нам мало надо? Да мы только во вкус вошли. Нам надо много, много. – и он стал ласкать свою жену нежно и ждал того момента, когда она откликнется на его ласки.

– Почему у нас раньше такого не было?

– Потому, что были мы молодые и глупые.

– А сейчас, умные?

– А сейчас – опытные.

Четыре года назад у Никиты с Леной была действительно другая жизнь. Развод был неизбежен. Только переход Никиты на другую работу отсрочил эту неприятную процедуру. Когда Никита собирался в первую командировку, они не разговаривали друг с другом, он так молча и уехал.

Бригада получила очень хороший заказ на монтаж оборудования в богатом совхозе, значит и заработок будет хороший и питание нормальное, но Никиту это мало волновало. Он просто хотел уехать из дома, хотя это и не то, о чём он мечтал в последнее время, но всё же.

А мечтал он уехать один в какую-нибудь глушь и пожить одному, послушать свою душу и решить, как жить дальше.

По прибытии на место предстоящей работы, бригада в полном составе осмотрела объекты работы. Бригадир записал все замечания по строительным работам, чтобы строители доделали то, без чего невозможно устанавливать оборудование. Все поняли, что до конца этой недели им предстоит сделать очень мало. Пока строители не завершат свою работу – монтажникам тут делать нечего.

По пути в гостиницу трое парней отстали и юркнули в магазин. Никита и не обратил на это внимание. Он уже думал, как скоротать эти дни без работы. Сейчас всё и узнаем.

В гостинице им выделили две комнаты. В одной расположились дядя Ваня, бригадир Олег и Никита. В другой комнате остальные: Николай, Валера, Витя и Лёха.

Дядя Ваня с Никитой, зашли в свою комнату, стали раскладывать свои вещи, всё же не на два дня приехали.

– Дядя Ваня, чем будем заниматься эту неделю?

– Сейчас бригадир из конторы придёт и всё выяснится.

Вскоре они услышали оживление в соседней комнате, смех, выкрики, какой-то шум.

– Ну, начинается. – проворчал дядя Ваня себе под нос.

– Что начинается? – не понял Никита.

– Попойка.

Через полчаса зашёл бригадир :

– Значит так. Оборудование из склада завезут послезавтра, а завтра приказано отдохнуть с дороги. Значит будем отдыхать.

– Наши обормоты уже начали отдыхать.

– Я заходил к ним, вещи разбирали, стол пустой. Кстати, ужин в столовой с пяти до шести.

– Значит решили после обеда отдыхать. – не унимался дядя Ваня. – Мало они в дороге пили?

Никита молча достал чехол с удочками, сел на кровать, задумался: – «Что приготовить на крючок? В столовой нужно хлеба захватить. А червей? Где накопать червей?»

– Вот это правильно, Никита. В столовой хлеба возьмём, а после обеда на разведку пойдём. Может, где и червей добудем, а завтра с утречка на рыбалку.

– Ты мои мысли прочитал.

– Так оно и есть. Пошли в столовку, пора на обед.

– Дядя Ваня, я много раз менял место работы и везде требовали «прописаться», а как у вас с этим?

– Так же, как и везде.

– Но мне никто ничего не говорит. Вот я и спрашиваю, как у вас это делается? Раз завтра не работаем, может сегодня и «прописаться?» Завтра на речке отдохнём, а послезавтра возьмёмся за работу.

– Не я устанавливал эти законы, не мне их и отменять. Раз так решил, пусть будет так. Возьми деньги, после обеда зайдём в магазин. Закуску лучше в столовке купим. Парням скажешь, но только после обеда.

– Почему после обеда?

– Чтобы хорошо пожрали, а то быстро опьянеют.

– А в какой комнате расположимся?

– Ты хозяин, значит в твоей комнате и пропишем.

Из столовой парни вышли первыми, дядя Ваня сказал им чтобы обождали его. Он взял под руку Никиту и повёл его к стойке. Подошла женщина в белом халате и протянула им сумку набитую пакетами: – Деньги, пожалуйста, в кассу.

Никита оплатил товар, и удивился: «Когда Петрович успел договориться с поварихой? Всегда был на виду».

Когда они вышли из столовой, парни стояли в тени тополей, докуривая сигареты.

– Лёшка, возьми сумку, а мы с Никитой в магазинчик зайдём.

– Дядя Ваня, никак ты в первый день решил весь дефицит скупить и в столовке, и в магазине?

– Парни, я решил сегодня «прописаться». Посидим у нас в комнате, поговорим за жизнь. – обратился к парням Никита.

– Ты что раньше не сказал? Мы нажрались по горло и водка не полезет! – возмутился Виктор.

– Вы из тех, кому водка не лезет. – проворчал дядя Ваня.

Командировочным не привыкать к застольям. Парни просто выложили всё содержимое на стол, бутылки поставили под стол и началась «прописка» Никиты в бригаду монтажников. Как старшему, первое слово дали дяде Ване, затем бригадиру, ну а затем остальным и несколько раз.

Никита ни сразу разговорился, лишь приняв стаканчика четыре, почувствовал, что его понесло. Он уже общался на ровне с другими, рассказывал анекдоты, хвастал, что был лучший в футбольной команде, и что в жизни ещё никого и никогда не подводил.

– Я тоже играл в футбол и очень хорошо тебя знаю. Ты играл за сборную города, а я за ремонтный завод. – повернулся к Никите Витя. – А когда играла ваша команда дома, мы всегда приходили болеть за тебя. Мужики, он без забитого гола с поля не уходил.

– Прямо так в каждой игре и забивал? – не поверил Лёха

– В гостях, может и не забивал, но то, что дома забивал всегда, за это я ручаюсь!

– А на вид, я бы не сказал, что Никита такой футболист.

– Я помню, они играли с Чемпионом республики!

– И проиграли 7: 0? – спросил Лёха.

– А вот и не угадал! Они проиграли 8: 2, но эти два гола забил именно Никита!

Все уже были пьяными и разговор стал очень шумным. Все стали что-то доказывать друг другу, кричать, смеяться и дядя Ваня решил сворачивать это застолье:

– Всё, парни, марш в свою комнату!

– Дядя Ваня, да пусть посидят ещё маленько. – попросил Никита.

– Всё, всё, ребята, закругляйтесь и чтоб не орали, вы не одни тут, понимать надо. – настаивал дядя Ваня.

– А тебе, Никита, я вот что скажу. Ты зови меня Иван, или Петрович. Ну какой я тебе дядя? Это этим пацанам я дядя, а ты не намного меня младше. Договорились?

– Как скажешь. Петрович, так Петрович. Со стола надо убрать маленько.

Парни ушли в свою комнату, Никита убрал пустые бутылки в угол комнаты, собрал со стола, открыл окно.

– Петрович, ну как посидели, нормально?

– Нормально. А я ведь тоже ходил на стадион на тебя смотреть. На футбольном поле ты летал за мячом, как ласточка за мошкой и действительно много забивал, тому я сам свидетель.

* * *

– Ну, ты как, отошёл немного? – спросил Никиту Петрович на другой день после «прописки».

– Терпимо.

Они уже сидели на берегу речки с удилищами, но рыбацкого азарта сегодня у них не было. Сидели, любовались природой молча, видимо вчера много выговорили.

– Дядя Ваня, а ты давно мотаешься по командировкам?

– Мы же вчера договорились, для тебя я просто Петрович. Хоть я и старше тебя, да не на столько, как от этих пацанов. В твоём возрасте я уже дедом был.

– Скоро и я буду дедом. Жаль, что не придётся забирать внука из роддома. Мы ещё здесь будем.

– Внуки приносят в нашу жизнь новые эмоции, новую любовь. Ты потерпи немного, пройдёт наша командировка, вернёшься домой, увидишь внука и всё пойдёт к лучшему.

Никита повернулся к Петровичу и внимательно на него посмотрел: – Я вчера что-то лишнее наговорил?

– Нет. Про семью, ты ничего не говорил, но мой жизненный опыт подсказывает мне, что у тебя в семье не всё в порядке. Подай-ка мне портфель.

Никита встал, поднял портфель Петровича, с которым тот никогда не расставался, подал Петровичу. Этот портфель прошёл Крым и Рим. Так говорили парни из бригады и всегда подшучивали над дядей Ваней из-за этого портфеля. Они говорили, что это не портфель, а ларец, скатерть самобранка, палочка-выручалочка.

Петрович достал из портфеля свёрток из газеты, развернул. На газете оказалась закуска. Затем он достал два стаканчика, бутылку водки.

– Давай-ка мы с тобой похмелимся, а там видно будет.

Никита с большим трудом проглотил водку, замер, стараясь чтоб водка не пошла назад. Через минуту голова стала проясняться, ушла пелена с глаз и захотелось жить.

Петрович вытащил приличного леща, нацепил на крючок свежего червя и снова закинул его в реку.

– Сегодня у нас репетиция рыбалки. В другой раз мы тут можем хороших лещей натаскать.

– С этими что будем делать? Засолим?

– Неохота возиться с мелочью, вон пацаны сидят с удочками, им и отдадим.

Петрович налил по второй. Выпили. Закусили.

– Вообще-то ты прав, не всё у меня в семье ладно, поэтому и устроился к вам, чтобы в командировки уезжать. Какая же это семейная жизнь, если домой неохота было идти после работы?

– Это ваши дела, но я думаю, что ты поступил правильно. Разлука многое ставит на свои места. Ты, да и жена твоя, Лена, многое передумаете, проанализируете. Время, брат, многое исправляет.

– А ты откуда знаешь, как зовут мою жену?

– Да я и тебя и её с пелёнок знаю. Твой отец работал электриком ремонтного завода, а меня назначили к нему учеником. Вот с тех пор я и знаю вашу семью. Ленкина семья приехала в наш посёлок гораздо позже. Её отец и мать тоже на ремонтном заводе работали. Кстати, как они сейчас? Живы, здоровы? Давно их не видел.

– Они живы и здоровы, а моих уже нет с нами.

Петрович разлил водку по стаканам.

– Хорошие у тебя родители были. Давай за их.

Они молча, не чокаясь, выпили. Наступила тишина. Каждый думал о своём. Задумчивый взгляд обоих устремился на воду и её плавное течение уносило их тайные мысли.

Никиту вывел из задумчивости далёкий крик и смех. Он повернул голову в ту сторону и увидел парней.

– Петрович, наши идут.

– Убири всё в портфель.

Уже издали было видно, что парни тоже похмелились, они жестикулировали руками, шумно разговаривали, смеялись.

– Вот где наши рыбаки! Рыбаки ловили рыбу, а поймали рака! Дядя Ваня, мы пришли помочь вам. – Лёха заглянул в ведро с рыбой. – Да тут уже на уху есть!

– Есть, да не в твою честь. – ответил Петрович.

– Зачем уха, надо засушить её к пиву. – высказал своё мнение Виктор.

– А я бы с удовольствием поел бы жареную рыбу, да такую, чтобы хрустела, сильно зажаренную. – потирая руки, как будто готовился уже есть жареную рыбу, размечтался Олег.

– Жареная – сухая. Наша мама готовила рыбу в горшке со сметаной, вот это вкуснятина! – вставил своё Валера.

– Так в чём же дело? – отозвался Петрович. – Вот рыба, вон нож лежит, приступайте. Мы своё дело сделали – наловили, а вы можете каждый приготовить себе своё блюдо.

– А мы, пацанами, на костре рыбу пекли. Пойдём вдоль речки, вытащим чью-то морду, достанем из неё рыбу и на палочках вертим рыбу у огня. Вкусно получалось. – свой рецепт высказал Николай.

– Сейчас и попробуем. Я наберу сухих веток, сделаем костёр. – Витя пошёл собирать сушняк.

Николай принялся подготавливать рыбу. Лёшка вытаскивал из принесённой сумки еду и бутылки с водкой.

Петрович не довольно покачал головой, но промолчал.

Парни выбрали место, разожгли костёр. Николай, почистив семь самых крупных рыб, нанизал на прутики и воткнул прутики рядом с костром.

– Прошу всех к моей скатерти самобранке! В столовую сегодня не пойдём, так что, чем богаты, то и кушайте.

Все собрались вокруг Лёхиной «скатерти». Олег по очереди наливал водку.

– Дядя Ваня, ты заядлый рыбак, а вот какую ты поймал самую большую рыбу?

– С тебя ростом, весом по более, чем ты.

– Нет, кроме шуток. Я видел твоих лещей по полметра, но крупнее не видел, чтобы ты ловил.

– Я и не собираюсь шутить. Я родом с Дона, а там сомы до трёх метров имеются. Мой сом часа два меня мучил, была бы леска прочнее, я бы его за двадцать минут вытащил. Кое—как к берегу подвёл, а тут уже мужики сбежались, трое зашли в воду, за жабры его и на берег.

– Говорят сомы домашних уток и гусей хватают? – спросил Валера. – Не представляю такого.

– Мой сом среднего роста был, а большие сомы хватают не только гусей, но и собак, и даже детей. Был один случай в нашем районе… Женщина с мостика полоскала бельё в реке, а её сынок, годов четырёх, голяком в воде барахтался и зашёл чуть поглубже и всё… Только сильный всплеск воды и нет пацана. Утащил его сом…

Горе страшное. Хоронить и то нечего. Знатный дед у нас жил, мне тогда казалось, что ему лет сто. Он сказал, что выловит этого сома, чтобы хоть косточки ребёнка могли похоронить.

На четвёртый день, слышим пацан зовёт мужиков, кого встретят, на речку. Кричат, что дед сома на верёвке держит. Побежали, подтянули сома к берегу, ломом прибили и вытащили на берег.

Дед распорол пузо сому, а там ребёнок… Страшное зрелище… Родители хоть остатки смогли похоронить по христиански.

Наступила долгая пауза. Налили каждому водочки и молча, не стукаясь, выпили за всех покинувших этот мир.

– А у нас комбинат понаделал отстойников для воды, там развели карпа и карп там вырос быстро до десяти килограммов. Я не рыбак, но пару раз ездил туда с другом и видел такую картину. – стал рассказывать Олег – Сидят мужики на камнях, солнышко их сморило, не клюёт. Вдруг один мужик как заорёт, вскочил и стал быстро раздеваться, и в воду бух! Нырнул вслед за своей удочкой. Оказывается карп так клюнул, что утащил его удочку.

Через час слышим, другой мужик орёт, зовёт на помощь. Все на него смотрят, а он сидит на камне, упирается, удочка у него согнута в дугу, а он орёт: – «Мужики, помогите! Карп меня в озеро утащит!» А это был инвалид, его товарищи привезли на рыбалку, посадили на большой камень, а сами заплыли на лодках. Кто был на берегу поближе к нему, подбежали и вытащили крупного карпа.

Я сидел на лодки и на одну удочку ловил карпа по грамм триста, четыреста, а на одно звено от удочки, просто привязал леску с крючком и забросил в другую сторону. Это звено подсунул себе под зад. Смотрю на свой поплавок, – клюёт, подсекаю и подтягиваю карпа к лодке. В этот миг, ничего другого не замечаешь, весь в азарте и вдруг из-под меня вырывает донку. От неожиданности я как вскрикну, выпустил удочку, чуть с лодки не упал. Мужики ржут надо мной, я же остался без удочки и без донки. Правда через часок один парень стал кричать, что выловил удочку. Я поплыл к нему и точно, он мою удочку выловил.

– Рыбаки, вашу мать… – усмехнулся дядя Ваня, а парни хохотали от души.

Коля попробовал свою запечённую рыбу: – Кажется получилось, немного подсолить и с водочкой отлично. Дядя Ваня, тебе самую крупную, вот возьми. – он подал рыбу на веточке Петровичу.

– Дядя Ваня, а какая рыба самая вкусная? Говорят морская, правда? – спросил Витя.

– Это уж дело вкуса. Даже карась бывает очень разный, а зависит вкус от многого. Зависит, например, из какого озера выловлен, бывает карась так тиной провонялся, что есть невозможно. Кто и как приготовит, тоже важно. Из речной рыбы мне нравится линь, да чтобы пожарила его моя тёща, другой пожарит – уже не то. Из морской рыбы очень вкусная была Кета, да она пропала куда-то, но это из того, что я пробовал. Сортов рыбы и морской, и речной, множество, а мы видим раз – два и обчёлся.

Так, за разговорами, они и не заметили, как солнце ушло за другой берег реки. Водка вся выпита, рыбу Лёха отнёс пацанам, что рыбачили неподалёку, место рыбалки убрано. Лишь костерок поддерживали, кидая в него сухие ветки.

– Вы в кино собирались, или передумали? – спросил Олег.

– Кино – это сказка, а вот рассказы дяди Вани – это жизнь. Лучше его послушать. – отозвался Коля.

– Я вам что – сказочник? – отозвался Петрович.

– Мы сказок наслушались, а вот правду о вашей жизни редко слышим. Вот Сталина все любили, а как при нём жил народ? – спросил Витя.

– Это тоже дело вкуса, кого не коснулись репрессии, тому и Сталин хороший, но большая часть народа сильно пострадала от этого диктатора. Об этом уже книжки пишут, но и при Хрущёве, и при Брежневе народ жил лишь в надежде на лучшее, получая это лучшее очень медленно и очень маленькими порциями. Хорошо жили только партийные начальники. Так было, так есть и так будет всегда.

– Ну почему всегда? Сейчас разрешили открывать своё дело, заниматься коммерцией, приобретать квартиры, землю. Хочешь жить – умей вертеться!

– А ты знаешь, что это означает? Это гражданская война хоть и неофициальная. Каждый захотел урвать, пока горячо. Кто по сильнее, стал забирать у слабых хитростью, силой, а если дают отпор, то и смертью. Посмотрите вокруг себя, если правительство не наведёт порядок, то война.

– Да брось ты, Петрович! Разве можно развалить такую державу, как Советский Союз? Сколько врагов хотели задавить Советский народ, а вот фигу им!

– Я не про тех врагов говорю. Народ между собой передерётся. Ну, хватит разговоров, залейте костёр водой и пошли в гостиницу.

Никита шёл с Петровичем, а позади них шли остальные, продолжая спорить на политические темы.

Молодым казалось, что народу дали свободу, что Горбачёв сумеет сохранить Советский Союз, улучшить жизнь простого народа, вот только зря Горбачёв стал бороться со спиртным. Без спиртного наш народ жить не может, но порядка хочет, а порядок без кнута не бывает. Примерно так и рассуждала молодёжь.

Старшее поколение только качало головой: «новая метла – по новому метёт», но что из этого выйдет, никто не знает. Что лезть в политику, тут в своей семье разобраться трудно, а семья всего-то до десяти человек, а тут миллионы людей, огромная страна, да ещё множество наций со своими законами. Наше дело телячье…

Утром с трудом, но все поднялись, привели себя в надлежащий вид и отправились завтракать в столовую.

– Никита, ты не плохой мужик, но почему ты сторонишься людей? – по дороге спросил Валера.

– Да как-то так, само собой получается. – ответил тот.

– Ничего, подольше поработаем – притрёмся. Так, Никита? – подбодрил Никиту Витя. – Знаешь какой он был футболист. Просто он родился не там. Родился бы он в Киеве, играл бы за Киевское «Динамо».

– В спорте понятно, а вот сколько ты девок в кровать затащил? – продолжал приставать к Никите Валера.

– Да куда ему женщины? Ему жена не разрешает! – вставил Лёха.

– Я каждую командировку нахожу себе одинокую женщину, чтобы утешить её, чтобы она почувствовала себя, хоть не на долго, востребованной, любимой женщиной. – похвастал Олег. – Хочешь, я и тебе найду?

– Не надо за меня беспокоиться, понадобится, сам найду.

Гурьбой ввалились в столовую, где уже почти не было людей. Спокойно позавтракали и отправились на место работы.

Придя на новый объект, где им предстоит устанавливать оборудование, парни приступили к тому, что уже можно было делать. Оборудование ещё не завезли и парни ходили из угла в угол, подшучивая друг над другом.

Пришёл бригадир и объявил, что оборудования сегодня не будет и что теперь питаться будут в другой столовой. Он достал из папки листы, талоны на питание и раздал по листку каждому.

– Вот талоны на питание в той столовой, где питаются рабочие этого совхоза. Цена всего двадцать копеек, значит в день на питание всего шестьдесят копеек. Для нас большая экономия.

– Вот тебе, дядя Ваня, ещё одно подтверждение, что рабочий класс наш живёт всё лучше и лучше. – заметил Валера.

– В отдельно взятом совхозе. – недовольно ответил Петрович. – В общественной столовой, обед стоит больше рубля, а для своих рабочих двадцать копеек.

– Ну и правильно, на это должны равняться и другие профсоюзные коллективы. Как Брежнев говорил: «Чтобы лучше жить, нужно ещё лучше и больше работать».

– Должны. Да кто им даст? – не унимался Петрович.

– Чёрт с ними, с другими, а нам на пузырь экономии. – вставил Лёха, потирая руки.

– Ты всё на водку смотришь, а не боишься всю жизнь пропить?

– Зачем всю? Веселиться надо пока молодой, а то стану потом, как Петрович, ворчливым. Потом вспоминать буду, что в молодости было.

– Хорошо если вспомнишь, а то и вспомнить не сможешь, с кем пил. – засмеялся Коля.

– Всё мужики, хорош трепаться, закругляйтесь и пошли в столовую. – вмешался в спор бригадир.

Без десяти парни уже пошли к столовой. Петрович сказал Никите, чтобы тот не торопился. Пусть основная масса рабочих пообедает, потом просторней будет.

Через минут двадцать, Петрович с Никитой, зашли в столовую. Действительно занято было несколько столов. За одним столом сидели парни из бригады и не спеша заканчивали приём пищи. Петрович с Никитой заняли столик у окна, где было прохладней. Обед оказался очень вкусным. Они ели молча, не торопясь, желая насладиться ароматом пищи.

Прошло минут десять и в столовой осталась только бригада командировочных монтажников.

– А что, девчата, может кому по хозяйству подсобить? У нас парни от скуки на все руки мастера. Вот Коля плотник, Валера маляр, Ваня печник, Никита электрик, Вася мастер гулять с одинокими женщинами. Выбирайте на любой вкус. – начал заигрывать Лёха.

К стойке подошла внушительная молодая женщина и спросила:

– Не ты ли Вася будешь?

– Конечно я. – обрадовался Лёха.

– Так вот. Гуляй, Вася, отсюда и попутный ветер тебе в зад. – все, кто был в столовой дружно засмеялись. – А вот электрика нам очень нужно, одна печь не хочет включаться. Наши электрики пока раскачаются…

– Ну что мне всю жизнь мучиться, что выучился не на электрика? – снова возмутился Лёха.

– Ты ещё здесь? Я же сказала тебе: – «Гуляй, Вася!»

Никита, допив компот, встал: – Показывайте, какая печь не слушается?

– Светлана, покажи товарищу электрику печь. Девчата, я в контору, к четырём буду.

Открылась кухонная дверь и симпатичная женщина пригласила Никиту пройти к печи:

– Вот эта печь не включается, а кнопки вон, на стене. Вторая справа.

В голове у Никиты промелькнула мысль: – «В сорок пять – баба ягодка опять». Светлана, как назвала её заведующая, была ниже Никиты, но поварской колпак сравнял их по росту. Белый халат был подогнан под её фигуру, а не болтался, как на другой поварихе. Из под колпака выбивались волосы цвета каштана. Пахло от Светланы не духами, а гречневой кашей.

Кнопки включения были прикручены прямо на крышку магнитного пускателя и всё это было выкрашено в синий цвет вместе со стенами. Отвёрткой, которая всегда была в кармане, Никита с трудом открутил крышку пускателя и сразу почувствовал запах сгоревшей магнитной катушки. Надо менять катушку, но где её тут взять? Он повернулся, чтобы обратиться к кому-либо. У дальнего стола стояла Светлана, делая свою привычную работу. Со спины она смотрелась великолепно и Никита на миг залюбовался её фигурой.

– Светлана, надо менять катушку. Может у вас есть оборудование, которым вы редко пользуетесь? Может я там сниму временно, а потом ваши электрики сделают там.

Светлана повернулась лицом к Никите, на мгновение замерла, вспоминая, что у них есть:

– Пойдёмте, я покажу. У нас насос стоял, воду подавал, а когда водопровод провели, насос сняли. Вот на стене висят ящики, может, что годное и есть.

– Спасибо. Сейчас посмотрю, что тут есть.

Светлана оглянулась по сторонам, убедилась, что их никто не слышит:

– Мне неудобно к вам обращаться. Извините меня, пожалуйста, вы можете заменить розетку у меня дома? Розетка искрит и запах горелой резины чувствуется. Я очень боюсь пожара. Я вам заплачу. Конечно, если у вас найдётся свободное время.

– Чтобы предотвратить пожар, время всегда найдётся. Где вы живёте?

– Вы же в гостиницы живёте? Пройдёте к реке, на Набережную улицу и пойдёте по правой стороне до забора на котором верхушки штакетника покрашены в зелёный цвет, а на воротах нарисованы цветы. Там я и живу. Если вам удобно, то я буду ждать вас в семь часов.

Никита смотрел на Светлану, её лицо горело румянцем. Видно было, что женщине очень неудобно обращаться к чужому человеку за помощью, но может и правда у неё безвыходное положение. Она тихо сказала: – «Спасибо» – и ушла продолжать свою работу.

Никита быстро вынул, из ненужного пускателя, катушку, закрыл пускатель и вернулся к плите. Он мельком глянул на Светлану, которая стояла у стола, её руки привычно резали свеклу.

Дверь в кухню распахнулась и весь проём заполнила фигура заведующей:

– Девчата, кто видел мою фиолетовую папку? Вечно возьму то, что ненужно. – она глянула на Никиту – Как дела с печкой?

– Всё нормально, можете варить борщи. Руки где сполоснуть?

– Света, покажи кран электрику, да полотенце чистое принеси. Товарищ электрик, чем же нам вас отблагодарить?

– Очень вкусным обедом.

– Как говорит молодёжь – замётано. Кстати, завтра у нас на обед плов. Света большой специалист по пловам. Света, ты уж постарайся для наших гостей, а лично товарищу электрику преподнеси целую курицу.

– Ну что вы, хватит и цыплёнка. – возразил Никита.

– Вот твоя папка, оставляешь где попало. – протянула папку заведующей та женщина, на которой белый халат висел, как на вешалке.

– Спасибо Люба. Девчата, я ушла вся. – она опять скрылась за дверью.

– Возьмите полотенце. – услышал Никита голос Светланы – Пойдёмте в другую комнату, кран там. – Никита пошёл вслед за Светланой.

Сполоснув руки, Никита подошёл к Светлане, протянул ей полотенце: – Спасибо. До ужина, девчата. – громко сказал он и вышел из столовой. Никита ожидал, что Лёха начнёт подшучивать над ним и не ошибся.

– Вот и Никита пришёл. Быстро управился, наверное женщины не понравились? Я бы до вечера там ремонтировал.

– Иди, ремонтируй. Заведующая спрашивала хорошего слесаря, обещала хорошо заплатить.

– Люблю иметь дело с заведующими, есть чем поживиться. А какое дело?

Вся бригада прислушивалась к разговору, все ждали, над кем посмеются они на этот раз.

– Дело для тебя привычное, у них унитаз забился.

Парням только этого и надо, они дружно засмеялись.

– Лёха, иди сейчас же, а то кто-нибудь опередит. – сквозь смех крикнул Коля.

– Мы тебя отпускаем, иди, Лёха, может что ценное найдёшь. – поддержал Колю Витя.

– Только после этой работы в гостиницу не заходи, сразу в баню. – вставил своё Валера.

– Ничего, ещё не вечер – отыграюсь. – огрызнулся Лёха.

Подъехала машина с оборудованием, из неё вылез бригадир: – Иван Петрович, ты тут поруководи, что куда разгружать, а я пойду с бумагами разбираться. Парни, сегодня нужно ещё рейс сделать, так что работаем пока не разгрузим второй рейс.

– Так ужин у них в пять! Макароны.

– Всё нормально. В столовой работают до семи, успеете закончить работу до семи, повариха вас накормит.

Никита забрался на кузов Камаза, стал подавать парням детали оборудования. Петрович показывал где удобней складывать, чтобы потом не бегать из угла в угол, выискивая нужную деталь. Чтобы было быстрей, решили разгрузить машину и поехать на склад загружать её, а уж потом, заносить детали в корпус. Никита посмотрел на часы, прикидывая сколько займёт времени эта работа. Выходило, что к семи часам он к Светлане не попадёт. Неудобно получается, пообещал в семь, а явится позже.

Оказалось, что вторым рейсом загрузили краном три контейнера, а у нового корпуса, так же краном, сняли контейнеры с машины. Часы показывали двадцать пять минут седьмого. Парни убрали всё, что плохо лежит, закрыли на замок корпус птичника и направились в столовую.

Никита хотел сразу пойти к Светлане не ужиная, но подумал, что Лёха прицепится с подковырками, передумал: «Приду к восьми, извинюсь».

Петрович с Никитой всегда заходили в столовую последними. Куда торопиться? Они оба не любили суеты, спешки, толкотни у стойки.

Никита с облегчением вздохнул, когда увидел, что раздаёт пищу Светлана. Они посмотрели в глаза друг другу и оба поняли эту ситуацию.

В гостинице Никита взял полотенце и предложил парням окунуться в речке, но все предпочли принять горячий душ и он отправился на речку сам.

Переплыв реку, Никита растёрся полотенцем, посидел на траве, глядя как солнце катится за противоположный берег.

В гостинице он накинул пиджак, незаметно сунул в карманы отвёртку, пассатижи:

– Петрович, я пройдусь по посёлку, одному побыть хочется.

Выйдя из гостиницы, Никита увидел всех парней которые расположились за столом под тополями и играли в домино. Лёха тут же вставил:

– Не доверяет мне Никита, даже унитаз сам идёт чистить.

– Лёха, столовая уже закрыта, так что унитаз твой, не волнуйся. – ответил Никита.

Он не спеша направился в сторону реки, дошёл до улицы Набережной, свернул направо. Пройдя домов тридцать, он увидел забор с зелёными ромбиками, а на бледных, от солнца, воротах, были нарисованы цветы.

* * *

Парни сидели за столом, всё под теми же тополями и азартно «забивали козла». Проигравшая пара вылетала, а другая пара вступала в игру. Игра проходила под шутки и смех, а когда кому-то удавалось закончить «лысым» или «шесть, шесть», все взрывались смехом и свистом, одобряли выигравших и позорили проигравших, загоняя их под стол блеять овцами.

– Что-то наш тихоня задерживается на прогулке.

– От такого тихони жди чего угодно.

– Нормальный мужик. Что вам не нравится?

– Петрович, а ты его хорошо знаешь?

– Знаком я с семьёй Никиты давно, он ещё мальцом был, даже не помнит меня. Не скажу, что хорошо знаю его, но частенько я ходил на стадион смотреть на его игру. Там о нём рассказывали его товарищи по работе, по школе, по спорту. Ничего плохого о нём я не слышал, но если перейти границу дозволенного в шутках, он может достойно ответить.

К примеру, он работал со своим товарищем по спорту в электроцехе, к ним направили из училища двоих пацанов для прохождения практических занятий. Никита с товарищем старались подсказывать пацанам, помогали, но наткнулись на юношеский бесшабашный характер пацанов. Вместо благодарности, пацаны им подстраивали разные шуточки, как в училище, но не долго.

Как-то Никита менял простые лампочки в коридоре, а пацана поставил к выключателю, чтобы тот включал и выключал, когда потребуется. Очередная сгоревшая лампочка отошла от цоколя. Цоколь остался в патроне. Никита сказал пацану: – «Выключи» и полез пассатижами выкручивать цоколь, тут перед его лицом как заискрит, он от неожиданности чуть не свалился со стремянки. Его выручила спортивная сноровка, он сумел правильно приземлиться на пол. Никита встал и увидел, как сзади пацана подходит Андрей и бьёт в ухо пацану. Оказывается пацан выключил и снова, специально, включил выключатель. Потом и Никита ему по шее дал.

Через недельку Никита занимался ремонтом пускателя, увлёкся и не заметил, что другой пацан положил на железный верстак капсель от ружейного патрона и по нему молотком БАЦ! И убегать. Никита хватает этот молоток и когда пацан пробегает мимо окон, запускает молоток в окно. Молоток пролетел сквозь окно мимо спины пацана. Через минуту пацана за шкирку заводит слесарь: – Что у вас тут происходит? Слышу стёкла разбились и этот убегает, я его хвать и сюда. Он разбил?

– Я разбил. – ответил Никита – Но вставлять стёкла будет он. Через час чтобы стёкла были вставлены. Ты понял? Ещё одна такая шутка, я из вас людей сделаю!

Оба пацана ушли, а через час окно было со стёклами.

– А я слышал, как он с Васей рассчитался за его дурные шутки. – стал рассказывать Виктор. – Вася был знаменитым шутником, но шутки у него были жестокие. К примеру, Вася пил с дружком в саду вино из горлышка. Взял камень и сунул другу под нос, чтобы тот закусил. Тот как откусит и зуб сломал. Таких шуток Никита не понимал и однажды сказал Васе:

– «Вася, если ты хоть раз так подшутишь надо мной, я тебе морду разобью. Я при всех говорю, чтобы потом за тебя не заступались.»

Но разве Вася удержится, ему все прощали и однажды он положил картонную коробку от магнитного пускателя перед входом в электроцех, а в коробку положил тяжёлую медную шину. Сам сел на скамейку с мужиками курить и все наблюдают – кто же попадётся на это. Видят, идут к цеху Саня с Никитой. Оба увидели коробку, оба ринулись к коробке, чтобы её пнуть. Саня руками оттолкнул Никиту и как врежет по коробке ногой.

На скамейке мужики засмеялись, Вася шмыг в кусты и убегать, Саня матерится и прыгает на одной ноге от боли, а Никита к мужикам: – «Где Вася?». А Васи уже нет. Потом всё улеглось, Саня простил Васю, но получил выговор от Никиты, за то, что простил.

Как-то часов в девять утра зашёл Вася в дежурку электриков, да такой помятый, чуть живой: – «Мужики, дайте на пузырёк вина, подыхаю.» «Туда тебе и дорога» – ответил Никита.

Никита что-то ремонтировал, открывал свой шкаф, брал инструмент, закрывал шкаф, снова открывал, копался там.

– Никита, за всё прошу прощенья, только дай похмелиться. – услышали все голос Васи.

– Откуда, Вася, я что на алкаша похож, как ты?

– Да вон у тебя в шкафу стоит, дай в долг.

– Не дам я тебе ничего. Пошёл вон от сюда!

– Дай, Никита, помру!

Никита оставил открытым шкаф, отошёл к тисам, стал что-то зажимать, обрабатывать напильником. Вася боком, боком к шкафу, схватил с полки бутылку, на которой была этикетка Портвейн, открыл и стал жадно глотать жидкость. Все мужики наблюдали за ним. Тут Вася перестал глотать и выскочил на улицу вместе с бутылкой. Раздался звон разбитой бутылки и стоны рыгающего Васи.

– Никита, а что в бутылке было? – спросил Яков.

– Не страшно, просто трансформаторное масло, я набрал чтобы тараканов травить. Один «таракан» уже попался.

Васины стоны долго были слышны, обессиленный он не мог шевелиться, так и сидел у стены.

В дежурке Вася появился после обеда уже весёлый:

– Ну ты и фашист, Никита. Я чуть не помер от твоего трансформаторного масла. Хорошо сосед сжалился, трояк дал, сейчас и жить захотелось.

– Я тебе ничего не давал, мужики все видели, как ты сам схватил бутылку и стал пить. А вообще, это тебе урок, почувствуй и ты на себе, как бывает другим плохо от твоих дурных шуток.

– Вот и ты Лёха с ним по осторожней, он шутить любит, но в меру. – сказал дядя Ваня.

– А я что? Я ничего. У меня же шутки незлые.

Парни собрали домино и пошли по своим комнатам.

* * *

Войдя во двор, Никита услышал тявканье небольшой собачонки. Она была привязана лёгкой цепью к будочке. Собачка делала вид, что ей сильно мешает цепь, так бы она разорвала непрошенного гостя.

На крыльцо вышла хозяйка и собачка тут же завиляла хвостом, как бы извиняясь, что не признала хозяйкиного гостя.

– Проходите в дом, я покажу вам испорченную розетку.

Пройдя небольшую верандочку, они вошли в кухню. В углу кухни стояла круглая печь, которая обогревалась природным газом. Рядом газовая плита, столик с вёдрами воды, обеденный стол стоял у окна. Комната была чистой и уютной, все вещи находились на привычных местах.

– Вот тут, я часто пользуюсь этой розеткой, она и стала искрить. – услышал Никита за спиной голос Светланы.

– Покажите, пожалуйста, где у вас счётчик? Надо предохранительные пробки выкрутить.

– Счётчик в коридоре висит. Извините, как вас зовут?

– Это вы меня простите, не представился. Никита я.

– А по отчеству?

– Я знаю о чём вы подумали. Нет, не Сергеевич и не Хрущёв. Я Алексеевич, но зовите меня просто Никита.

– Хорошо. Никита, у стола на табуретке стоит ящик с разным инструментом, там и розетки есть. Короче, может что и пригодится для ремонта. Где телевизор стоит, тоже посмотрите розетку, а я встречу корову, подою её, да по хозяйству надо кое-что сделать.

– Да, конечно, я справлюсь сам.

Розетка была в ужасном состоянии и Никита понял, что пожар вполне мог случиться очень скоро. Поменяв розетку в кухне, он перешёл к телевизору, там была розетка не на много лучше. Надо и её заменить. Что бы удобней было работать, Никите пришлось отодвинуть тумбочку с телевизором. Дверь тумбочки отворилась и из неё выпали несколько грампластинок. Никита поднял их и прочёл. Это были грампластинки с песнями конца шестидесятых годов.

Закончив менять эту розетку, Никита обошёл весь дом и убедился, что нужно менять почти все розетки и выключатели, он пожалел, что не догадался захватить с собой их. Придётся напрашиваться на другой раз, чтобы уж всё и заменить. Надо запомнить, что тут потребуется. Он ещё раз обошёл весь дом, проверяя годность электроприборов. «А в сарае?» – вдруг пришло ему в голову. Никита вышел из дома, а на встречу ему шла, с полным ведром молока, улыбающаяся хозяйка.

– Женщина идёт с полным ведром навстречу – это к удаче. – заговорил Никита – Да не просто с полным, а с молоком – это в двойне к удаче.

– Я буду только рада.

– Можно я посмотрю состояние электропроводки в сарае? Я подумал, если в доме неисправная, то и в сарае требуется ремонт?

– Конечно требуется, да кто будет делать?

– Вы же позвали меня, значит я и буду делать. Неужели вы думаете, что я заменю одну розетку и уйду? В доме я всё проверил, за одно и в сарае давайте проверим, чтобы и вы, и я были спокойны, и не боялись пожара.

– Ну пойдёмте, только я молоко занесу.

Они зашли в сарай. На насестах куры, под ногами крутились два котёнка.

– И это всё ваше хозяйство?

– Сейчас же лето. Корова, телёнок, гуси, утки все на заднем дворе.

– Так, я это и ожидал увидеть.

– Что вы ожидали?

– Увидеть плохое состояние электропроводки. Действительно тут есть чего бояться. До пожара совсем немного осталось. – Сейчас найдите мне ручку с бумагой, я всё запишу, а завтра всё принесу и приступим к капитальному ремонту.

– Пойдёмте в дом, там всё и запишите.

Они зашли в дом, Светлана предложила Никите вымыть руки, затем подала ему листок бумаги и карандаш.

– Минуточку, я сейчас. – Светлана ушла в спальню прикрыв за собой дверь.

Никита записал, что необходимо для ремонта. Он встал и ждал хозяйку, лишь для того, чтобы сказать ей «До свидания.» Она впорхнула в комнату и сразу к плите, а Никита стоял, смотрел на её и не мог произнести ни слова.

На Светлане было синее платье, подогнанное по фигуре, пышная причёска и повеяло от неё нежным запахом духов.

– Сейчас вместе и поужинаем.

– Нет, нет. Я лучше пойду. Я сыт, да и пора мне.

– Как, пойдёте? Даже и не мечтайте, без ужина я вас не отпущу! Вы такого «Цыплёнка Табака» никогда не пробовали. За это я ручаюсь. Ну-ка садитесь к столу, вот сюда. Вот вам тарелочка, сейчас рюмочки…

– Мне не удобно отказываться, но спиртного я не хочу.

– А что так? Врачи запретили, или ещё что?

– Со здоровьем всё в полном порядке, мы просто позавчера хорошо выпили в бригаде, теперь я месяц на водку не могу смотреть.

– Тогда мы не водку, а мою домашнюю, малиновую настойку. Никита, налейте в бокалы и выпьем за то, чтобы в этом доме никогда не было пожара.

– Светлана, за это я ручаюсь, всё сделаю на совесть.

– Верю, верю. – они прикоснулись бокалами и выпили настойку.

– М-М-М… Чудесный вкус. Признаюсь, не ожидал.

– Вы кушайте, кушайте.

– Мне никогда не нравились домашние настойки, а самогон терпеть не могу. Но должен признаться ваша настойка меня удивила, такой не обычный, для меня, вкус.

– Никита, наливайте, наливайте ещё.

– Может хватит?

– Да что вы, на одной ноге отсюда пойдёте?

– А потом -«Бог любит троицу», а потом ещё что-нибудь.

– Так это будет потом, а сейчас за добрых людей.

Они выпили и какое-то время ели молча. Никита не мог оторваться от «Цыплёнка Табака», а Светлана поглядывала на него, лукаво улыбаясь и в глазах её засверкали искорки.

– Ещё по одной? – уже не настаивая спросила Светлана.

– Я нет, а вы как хотите.

– А вы думаете, я буду пить одна?

– Света, прости, пожалуйста, я не хотел тебя… вас обидеть. Как-то вырвалось.

– Да я не обиделась. А давай на «ТЫ». Я вижу и тебе трудно на «ВЫ», да и мне тоже.

– Я согласен. У меня в голове вертится один вопрос, можно?

Светлана медленно подняла взгляд на Никиту, помолчала. Её глаза потухли. Никита заметил и понял, что она ждёт от него какого-то похабного вопроса.

– Задавай свой вопрос. – грустно сказала она.

– Я отодвигал тумбочку, чтобы подлезть к розетке, а из тумбочки выпали грампластинки шестидесятых годов. Можно их послушать, или не на чём?

Светлана в напряжении слушала вопрос, затем с облегчением выдохнула и тихо засмеялась. В её глазах снова засверкали искринки:

– Да я бы с радостью поставила пластинки, да вот проигрыватель не крутится. Я и сама хочу иногда послушать, но увы.

– Проигрыватель выкинули?

– Нет. Там он, в кладовке. – Светлана махнула рукой.

– Давай посмотрим его.

– Пойдём, посмотри, если хочешь. – она встала и пошла к кладовке, открыла дверь и привычным движением руки щёлкнула выключателем. Лампочка вспыхнула, хлопнула и потухла. Светлана вскрикнула, от испуга, а затем громко рассмеялась. Она смеялась громко и заразительно. Смотря на неё, Никита тоже рассмеялся, он понял почему смеётся Света. В этом доме всё работало на пределе возможного, а появился электрик и лампочки стали сгорать. Посмеявшись Никита спросил:

– Лампочки у тебя есть?

– Есть, но тоже там, в кладовке. – и снова рассмеялась.

– Тогда неси спички.

Светлана принесла спички и светила ими, пока Никита искал новую лампочку и менял сгоревшую. Затем он добрался до проигрывателя и отнёс его в кухню. Света протёрла его от пыли, открыла крышку:

– Вот мой любимый предмет, но сейчас он не живой. – с грустью проговорила Света.

Никита рукой попытался провернуть диск, но тот не сдвинулся с места.

– Я видел у тебя швейную машинку, значит и машинное масло есть. Я думаю, что смогу оживить проигрыватель.

– Есть. Есть где-то масло. – она ушла в другую комнату, а Никита стал с силой проворачивать диск. Диск чуть поддался и постепенно стал расшатываться всё больше и больше. Наконец Никита смог снять диск. Света принесла масло в маленькой бутылочке.

Никита порылся в ящичке, где лежал инструмент и нашёл кусок наждачной бумаги. Он почистил вал диска, смазал его машинным маслом и надел на его диск. Диск закрутился очень свободно.

– Ну, что, с богом? Неси пластинки. – сказал Никита и воткнул вилку в розетку. Включил проигрыватель, тот отозвался шипением, затем включил диск и тот закрутился. Светлана, как девчонка, захлопала в ладоши, а когда появился звук песни Миансаровой, Светлана закричала:– «УРА!» – и поцеловала Никиту. Всё произошло так быстро и естественно, что они и не обратили внимание, что знакомы всего лишь первый день. Света схватила Никиту в объятья и закружила в танце. Песня закончилась, пластинка зашипела.

– Никита, поставь песню, которая тебе нравится.

Никита просмотрел несколько пластинок и поставил сборник песен, где первой был вальс. Зазвучала музыка, Никита подошёл к Светлане:

– Разрешите пригласить вас на вальс?

Светлана подала ему свою руку, вторую руку положила ему на плечо и они начали кружиться… и тут же налетели на табуретку. Светлана засмеялась и кинулась убирать табуретки. Они быстро освободили, как можно больше места и вновь закружились в старом, добром вальсе.

– Ты хорошо танцуешь вальс, Никита. – музыка закончилась, они остановились, но Светлана придержала Никиту – Давай немного постоим, с непривычки голова закружилась.

Они стояли в объятьях друг друга, началась другая песня, «Восточная», в исполнении Ободзинского. Они начали очень медленно раскачиваться и постепенно перешли в танец Танго. Светлана чуть сильней прижалась к Никите, положила голову ему на плечо и они молча дотанцевали до конца песни. Потом они по очереди ставили свои любимые песни и танцевали, танцевали, танцевали.

– Никита, ты мне в дом принёс счастье. Теперь мне будет веселей жить с моими любимыми пластинками.

– Я ничего тебе не приносил, я просто твоё счастье немного подлечил. – они засмеялись.

– Поздно уже. Тебе рано вставать, корову доить. Я пойду?

– Я привычная рано вставать, а после такого чудесного вечера, я всё равно не усну. Буду лежать, вспоминать и мечтать. А хочешь ложись спать в зале на диване, зачем ночью по чужому посёлку бродить, ещё заблудишься. – её движения стали торопливыми, она взяла за руку Никиту и потащила его в зал к дивану: – Помоги. Давай разложим диван, я постелю и ложись. Тут тебе никто не помешает, а утром пойдёшь на работу отсюда.

Она быстро принесла постель, всё приготовила:

– Ложись. Спокойной ночи. – она быстро вышла и закрыла за собой двери.

Никита был растерян, в его душе боролись разные чувства, а в голове разные мысли. Он видел, что Светлана всё это делает от чистого сердца, без всяких пошлых мыслей и если он сейчас откажется от предложенного ночлега, она обидится. Они оба ни секунды не подумали о том, что соседи могут увидеть утром Никиту и пойдут разговоры. Если бы они об этом подумали, то Никита немедленно ушёл бы в гостиницу. Да они оба даже не думали, что будет завтра – им обоим была хорошо вместе сейчас.

Никита постоял ещё минутку улыбаясь, затем решительно разделся и лёг на диван, закутавшись в одеяло с головой. В его голове не было мыслей, зато была музыка. Музыка и танец со Светланой. Он лёг поудобней.

За дверями, ещё какое-то время, слышались шаги Светланы, но в скоре всё стихло.

Никита вздрогнул, когда почувствовал, что его одеяло приподнялось и на его плечо легла голова Светланы. Она легла рядом с ним, левая её рука легла на грудь Никиты. Они лежали так довольно долго, боясь пошевелиться, а в их головах и душах было блаженство. Никита понял, нужно что-то сказать, чтобы не испортить эту ситуацию. Но что сказать?

– Ты знаешь, Света, у меня в жизни ещё не было такого замечательного вечера. Спасибо тебе.

– У меня тоже не было такого счастливого вечера, поэтому я и пришла к тебе сказать «Спасибо». Я очень благодарна тебе за то, что ты был самим собой, а не играл роль Казановы. Когда ты попросил задать мне вопрос я подумала, что ты начнёшь расспрашивать про мужа, говорить пошлости. Прости меня.

– Я видел, что ты во мне засомневалась, но это было лишь секунду. Я благодарен тебе за этот вечер, что ты была сама собой. Я не хочу говорить тебе лесных комплементов, а скажу что я ощущал в душе. Я любовался тобой, ты красивая и добрая женщина, я наслаждался общением с тобой.

– А сейчас уже не наслаждаешься?

– Проси! Прости, Света! Я просто не так выразился. Я наслаждаюсь общением с тобой сейчас!

Никита повернулся, нашёл своими губами губы Светланы и они слились в долгом поцелуе. Он стал руками гладить её плечи, руки, а она обняла его и прижала к себе. Они продолжали целоваться, а рука Никиты ласкала грудь Светы, затем очень медленно продвинулась ниже. Никита продолжал очень осторожно ласкать и целовать Свету.

Светлана лежала на спине обнимая Никиту, а он, продолжая ласкать её, стал просовывать свои ноги под ноги Светы. Они разомкнули объятья, ноги Светланы оказались сверху Никитиных бёдер. Её тело дрожало, дыхание стало глубоким и прерывистым, а бёдра стали двигаться в такт с движениями Никиты.

Она раскинула свои руки, затем подняла их вверх, стала двигаться быстрее, охнула, прошептала: -«Быстрее», вскрикнула и сильно прижала икрами своих ног, бёдра Никиты, к себе и замерла.

Они лежали рядом друг с другом молча, тяжело дыша, затем Светлана повернулась к Никите, положила голову на его плечо и обняла рукой:

– Нет, так не бывает, чтобы за такое короткое время испытать столько счастья. – прошептала она. – Я такого не испытывала ни разу в жизни. Мне показалось, что я растворилась в тебе. Какой ты хороший.

– Я тоже счастлив. В эти секунды, не хочу думать ни о прошлом ни о будущем.

– Ах, какой ты бессовестный! Ты украл мои мысли, я только сейчас хотела произнести эти же слова.

– Значит мы дураки. – прошептал Никита.

– Почему мы дураки? – приподняла голову Света.

– Потому, что только у дураков мысли сходятся.

– Ну и пусть – дураки, зато счастливые.

Она опять положила свою голову Никите на плечо…

В комнате была полнейшая темнота и это облегчало им беседу.

* * *

– Парни, подъём! Умываться, одеваться, в столовую пора.

– У! Явился, редиска. – проворчал, открывая глаза Витя.

– Олег, закрой дверь с той стороны, что ты спать не даёшь рабочему классу? – подключился Коля, закрывая голову подушкой.

– Рабочий класс уже готов приступить к работе, а вы трутни и лежебоки. – продолжал будить парней вошедший Олег. – Сегодня займётесь работой по обстановке, но начните с выгребного навозника, чтобы мусор сразу удалять из помещения.

– Всё ясно, значит бригадир опять проторчит целый день неизвестно где, а мы должны за него вкалывать. – подмигнув Вити, сказал Валера.

– Для тупых объясняю в последний раз. Если бы я не бегал по кабинетам, то вы, молодые люди, получали бы не хорошие деньги, а хрен на блюде. Всё, подъём и в столовку.

Утро выдалось тёплым, уже высоко в небе сияет солнце, очень громко чирикают воробьи. Лишь верхушки молодых, но уже высоких тополей, шелестят новыми листочками, от лёгкого ветерка.

Никита стоял на углу Набережной и ждал когда парни выйдут из гостиницы, чтобы быстро заскочить в свою комнату и переодеться. Он просто не хотел слушать их подковырки, не хотел, чтобы они испортили ему такое счастливое утро.

Когда Никиту разбудил старинный будильник, Светланы уже не было, а на столе была записка. «Доброе утро, соня! Завтрак в холодильнике. Будешь уходить на работу, закрой дом на замок, он висит на дверях, а ключ положи под крыльцо с левой стороны. Целую.

– Света – Р.С. – Спасибо за всё!»

Вышли парни и гурьбой пошли в столовую, а Петрович, как всегда, отстаёт. Петрович поймёт и промолчит. Никита быстро направился к гостинице, столкнулся в коридоре с Петровичем. Тот сказал, что подождёт Никиту на улице. Никита быстро переоделся и сбежал по ступенькам вниз. С Петровичем они направились в столовую молча. Никита готовился к встрече со Светланой и не знал, как себя поведёт, как она встретит его.

Оказалось зря переживал, на раздаче была женщина, на которой халат висит, как на вешалке, а Светланы не видно.

Парни, всё так же, дурачились, подкалывали друг друга, шутили с женщинами, а Никита всё поглядывал в кухню, надеясь увидеть Свету, но кухарили другие женщины, весело отвечая шутками на шутки.

Парни первыми вышли из столовой и направились к месту работы. Никита с Петровичем шли молча. Никита не выдержал:

– Осуждаешь, Петрович?

– Одобряю и завидую.

– Брось, Петрович!

– Правда, Никита. Я чувствую, что ты попал в приятную историю, это по тебе видно.

– Ну, Петрович, у тебя глаз…

– Это мой жизненный опыт, но ты молодец, даже я не заметил с кем ты смог так быстро подружиться.

– Если бы ты сказал «договориться» – я бы обиделся.

– Это ещё один плюс моему жизненному опыту.

– Этот секрет всё равно когда-нибудь вылезет наружу.

– А ты не говори, дай мне самому произвести расследование этой загадочной истории. – заговорчески проговорил Петрович и похлопал Никиту по плечу.

Они пришли на место работы и занялись каждый своим делом. Время тянулось медленно. Никита старался занять себя тяжёлой работой, чтобы не подгонять время. И опять нарвался на шутки парней.

– Парни, смотрите, как сегодня работает Никита, видать хорошо выспался. – начал Коля.

– Они с Петровичем всю ночь храпели. – отозвался Лёха.

– Классный у них дуэт получился. – поддакнул Витя.

Никита молчал, только переглянулся с Петровичем и продолжал работу.

Вот и перерыв на обед. Петрович с Никитой, выждав минут двадцать, зашли, в почти пустую, столовую. Парни уже закончили обедать и сидели, трепались языками, рассказывали анекдоты громко, чтобы их слышали женщины.

Никита подошёл к раздаче и увидел Свету в дальнем коридоре, где она принимала продукты, унося их в подсобное помещение. Он не заметил на её лице усталости, наоборот она раскраснелась от работы, весело переговаривалась с заведующей и с шофёром. Заведующая стояла с накладными листами, проверяя товар. Никита хотел вызваться помочь Светлане, но тут из подсобки вышел парень, взял тяжёлый ящик и понёс в подсобку. Никита понял, что там всё в порядке.

Никита ел с большим аппетитом, стараясь не смотреть в сторону кухни, а когда они понесли посуду к окошку посудомойки, встретился взглядом со Светой. Он кивнул и громко сказал:

– Ну, дорогие женщины, огромное спасибо вам за вкусный обед.

– На здоровье. – ответила раздатчица, а Светлана улыбнулась и смущённо отвернулась к своему столу. Все парни тоже поблагодарили женщин и дружно вышли из столовой.

По дороге к месту работы, Никита спросил Петровича:

– Иван Петрович, а можно как-нибудь выкроить для меня пять выключателей, пять розеток и пять патронов?

– Понятно. Халтурка подвернулась? Конечно можно.

– И как это сделать, чтобы парни не узнали?

– А мой портфель на что? Он мне служит именно для таких экстренных случаев. Я положу всё в портфель, а в гостинице ты заберёшь.

– Спасибо, Петрович. Я хотел в магазине покупать, да людям было бы любопытно, зачем командировочному столько электроприборов.

– Всё правильно. Хорошо, что спросил, а в конце всей работы всё равно будет многого не хватать. Совхоз нам выпишет и предоставит. Не первый год работаю – знаю.

Никита вспомнил, что ещё нужно две предохранительные пробки в электросчётчик, но не стал говорить, а подумал, что сам возьмёт их в карман.

В послеобеденное рабочее время все занимались своей привычной работой, всё шло своим чередом. Конечно не обходилось без шуток и смеха, а когда что-то не подходило, то по корпусу метались маты из угла в угол.

В столовой полно народу было только в обед, а утром и вечером питались только командировочные: бригада монтажников и строители.

Командировочных кормили: утром с семи до восьми, в обед с часу дня до двух, вечером с шести до семи. Это было удобно и для местных рабочих и для командировочных.

– Маманька, жрать хочу, аж переночевать негде! – закричал Лёха, когда в столовую зашла вся бригада.

– Сейчас, родненький. Сейчас, маленький. – отозвалась пожилая женщина внушительных размеров. Парни хихикали предвкушая очередную перепалку слов Лёхи с поварихами.

– Ребята, сдвиньте два стола и садитесь все вместе. Для вашей бригады сегодня сюрприз. Проходите, берите хлебушек, первое, ложки, вилки, а второе блюдо мы вам преподнесём. – продолжала женщина.

– Спасибо, маманя, вы спасаете нас от голодного истощения. Я надеюсь, что на второе не заливная рыба? А то я её терпеть ненавижу. – продолжал Лёха.

– Подадим, увидишь. – вставила своё слово женщина, на которой халат висит, как на вешалке.

Взяв первое блюдо, все уселись за стол и приступили к ужину. Опустошив тарелки, парни сидели в предвкушении чего-то необычного.

– Маманька, где второе? У нас только аппетит разыгрался, а тут такая пауза.

– Минуточку, возьмите чистые тарелки. – ответила «Маманя».

– Да, женщины, сюрприз вам удался. На второе – пустые тарелки, мы приятно удивлены вами. – сказал Коля.

К столу шли две женщины, «Маманя» и Светлана. В руках у каждой был чугунный котелок, который они держали при помощи полотенец. Они поставили котелки на центр стола:

– Приятного аппетита, мальчики. – проговорила Светлана

– Это вам от нашего коллектива за починку печи. – объяснила «Маманька» – На здоровье.

– Прошу прощения, я могу вас пригласить сегодня в кино? – обратился Валера к Светлане.

– Конечно можете. – ответила Света. Никита аж вздрогнул от этих слов: «Ничего себе, ответила!»

– Значит в восемь часов я жду вас у клуба? – продолжил Валера.

– Я не слышала приглашения.

– Я официально приглашаю вас в кино.

– Я бы с радостью, да мама меня не пускает в кино с незнакомыми дяденьками.

– Так давайте знакомиться, меня Валера зовут, а вас как?

– Я бы с радостью, да мне муж не разрешает знакомиться с чужими дяденьками. – Валера только крякнул и сел на место. Парни смеялись.

В это время котелки были открыты, а из них вырвался аппетитный пар. Женщины ушли, а за столом парни накинулись на второе блюдо «Цыплята Табака».

Закончив с ужином, прибрав столы, вся бригада выстроилась перед прилавком раздачи и дружно, по военному, гаркнула: – «Спасибо поварам! За полезную пищу! Ура! Ура! Ура!». Все женщины засмеялись: – «На здоровье!»

Выйдя из столовой парни начали хвалить второе блюдо, каждый говорил, что ел много раз «Цыплята Табака», но такого вкусного никогда. Потом вспомнили, как Валера приглашал Светлану в кино. Смеялись и говорили, что эта фифа не по его зубам.

Вечером, зайдя уже в знакомый двор, Никита увидел Светлану в заботах по хозяйству. Собачка затявкала на Никиту, но уже не так зло, как вчера.

– Добрый вечер, Светлана. – поприветствовал Никита Свету, которая суетилась среди гусей и уток.

– Добрый вечер, Никита.

– Я займусь ремонтом?

– Да, заходи в дом и делай всё, что считаешь нужным. Сейчас корова придёт, подоить надо. Ты уж сам там.

– Хорошо, я справлюсь сам.

Никита зашёл в дом, осмотрелся и решил начать с дальней комнаты. Он взял всё необходимое, зашёл в комнату и приступил к замене старых розеток и старомодных выключателей. По ходу работы он понял, что это детская комната и принадлежит девочке девятого класса. Это он понял, увидев в книжном шкафу учебники для девятого класса. У окна стоял письменный стол, на котором стоял старый магнитофон.

На углу стола стопкой лежали книги, на середине стоял стакан с авторучками. Напротив стола стояла аккуратно заправленная кровать, в углу шифоньер, а у дверей была прибита деревянная вешалка с зимней одеждой для девочки. На потолке висела трёх рожковая люстра. Никита понял, что семья живёт скромно и экономно, значит на одну зарплату Светланы.

Бедные, одинокие женщины, сколько приходится им пережить горя, унижений, оскорблений. Но в чём они виноваты? В том, что у них с мужем не получилась совместная жизнь? В том, что мужики грубияны и пьяницы?

Закончив всё в детской комнате, Никита перешёл в зал. Он взглянул на диван, вспомнил, что тут происходило ночью, улыбнулся, тряхнул головой и принялся за ремонт.

Поставив современные розетки и выключатели вместо старых, Никита взглянул на распределительную коробку под потолком, над той розеткой, которую Никита заменил вчера. Он застелил стол газетами, залез на стол и снял крышку с распределительной коробки, тут была ужасная картина. За долгие годы изоляция с проводов сгорела, торчали голые провода и чудом ещё не замыкали. Ему пришлось тщательно поработать с этими проводами. Никита понял, что и в кухне в распределительной коробке такая же картина и пошёл наводить порядок там.

Он стоял в кухне на столе, когда открылась дверь и вошла Света. Она не сразу увидела Никиту, а увидев, испугалась: – О, Боже!

– Ты что, Света?

– Как ты меня напугал.

– Извини, я не хотел тебя напугать.

– Фу, в жар бросило.

– Сейчас слезу, уже закончил. Пылесос у тебя есть, а то я насорил тут. Надо всё проверить, запустила ты проводку.

– Убирай инструмент, мой руки и ужинать будем, а мусор я сама уберу.

Никита слез со стола и только сейчас заметил, что в комнате потемнело. Он вкрутил пробки в счётчик, щёлкнул выключателем и яркий свет на миг ослепил обоих. Никита собрал инструмент в ящичек, пошёл мыть руки. Умывальник тоже был старомодный, под раковиной стояло ведро, куда и стекала грязная вода. Никита увидел, что ведро почти полное, взял его и вынес на задний двор. Вернувшись он тщательно стал отмывать руки от гари.

– Придётся ещё пару вечеров повозиться. Доделать остальные комнаты в доме, а потом в сарае. Света, ты очень поздно решилась на ремонт электропроводки и была права, что до пожара осталось совсем немного.

– Что, всё так страшно?

– Представь себе – да.

– Значит Бог меня подтолкнул к тебе.

– Ну, насчёт Бога я не знаю, а то, что ты смогла свою гордость победить и попросить помощи у чужого человека – это хорошо.

– Гордость, говоришь? Какая гордость? Просто людская зависть не известно чему, страх, да ещё куча всего плохого… – Света всё это говорила, а сама готовила на стол ужин – Молоко парное выпьешь?

– Я с детства не пью парное молоко, а сейчас вообще никакое. Жаль, но мой организм не принимает.

– Бывает. Так, всё готово, садись ближе. Может настойки?

– Не надо, Света.

– Ну, не надо… Бери, что желаешь, чем богаты – тому и рады.

– Света, я хочу персонально тебе сказать «Спасибо» за ужин в столовой. Такая вкуснятина, я бы каждый день ел такое блюдо.

– Я рада, что вам понравилось.

– У тебя только одна дочь? – сменил тему Никита.

– Ещё сын есть, он в армии служит. Уже год служит. Как он там… Он у меня добрый, а там «дедовщина».

– Не везде же «дедовщина», а потом там быстро учатся за себя постоять. Извини, нагнал на тебя тоску.

– А мне не привыкать, только за сына тревожно.

Никита старался перевести разговор на другую тему, но в голову ничего не приходило.

– Светлана, можно я посмотрю пластинки, может найду давно забытое? У меня тоже есть коллекция грампластинок и виниловые есть

– Конечно посмотри, а я со стола уберу. Сегодня надо пораньше лечь спать, чтобы утром не проспать.

– Света, ты устала, тогда я пойду, а пластинки завтра посмотрю. – Никита подошёл к Свете и обнял её. Они прижались друг к другу и он прошептал ей на ухо: – Разреши остаться.

– Постель на стуле рядом с диваном, иди, ложись спать.

– Я помогу тебе прибраться.

– Я сама справлюсь. Иди, иди. Разложи диван и ложись.

– Как скажешь. – Никита ушёл в зал, разложил диван, постелил постель и лёг, заложив руки за голову: «Дважды одно и тоже не повторяется никогда. Вчера был такой прекрасный вечер, а сегодня не получилось. Оно и правильно – не каждый вечер танцевать. Может нужно было наливочки выпить, расслабиться? Может я обидел чем Свету? Она ещё прибирается, а я уже разлёгся, ей и вставать раньше, корову доить, да и остальное хозяйство на ней. Утром я встану вместе с ней и помогу, а сейчас спать, спать.»

В полной темноте послышалось, как открылась дверь и тихие шаги Светланы, и вот уже её голова ложится на плечо Никиты, а её левая рука обняла его.

Так они лежали какое-то время, потом Никита обнял её, поцеловал и произнёс шёпотом:

– Если ты устала и ничего не хочешь – давай спать.

Она прижалась к Никите всем телом и прошептала:

– Хочу. Я очень сильно тебя хочу, но боюсь. Боюсь, что ничего не получится.

Никита почувствовал, что ей эти слова дались с большим трудом. Он повернулся к ней, стал целовать её шею, мочки ушей, нашёл своими губами её губы и они целовались, нежно лаская руками друг друга. Её тело мелко дрожало, двигаясь навстречу Никите, их объятья становились всё сильнее и жарче. Никита с трудом сдерживался, чтобы не прийти к финишу первым и вот она забилась под ним всем телом, застонала, и громко прошептала: – «Какой ты хороший».

Они лежали молча, не шевелясь, переживая в душе происшедшее наслаждение. Даже в полной темноте Никита почувствовал, что Светлана счастливо улыбается. Он опять подумал, что ей вставать рано и решил больше не предпринимать ни каких действий. Он лежал и ждал, когда уснёт Света.

Рука Светы легла на его грудь и начала медленное движение вниз. Ладошка двигалась не останавливаясь, но очень медленно, чуть подрагивая. В Никитиной голове промелькнула мысль, что он не сможет откликнуться, но когда её пальцы стали сжиматься и разжиматься, он стал наливаться силой и уже был готов к новому бою.

Они оба двигались всё быстрее и быстрее навстречу друг другу, полностью отдаваясь захватившей их страсти. Светлана поворачивала голову из стороны в сторону тихо постанывая: – «Ещё! Быстрее! Так! Так! А – а-а-а-х!» – она сильно прижала своими ногами бёдра Никиты к себе, чтобы он был в ней весь и громко прошептала: – Я тебя люблю!

* * *

Никита услышал крики петухов и понял, что проснулся. Он открыл глаза. В комнате был полумрак, но на улице уже начинался рассвет. Он увидел рядом Светлану, лежащую спиной к нему. Её спокойное дыхание говорило о том, что она спит. Одеяло лежало только на ногах и он залюбовался её голым телом, боясь пошевелиться и разбудить.

Никита услышал звон будильника в спальне Светы, очень осторожно встал и на цыпочках побежал выключать будильник. Вернувшись, он обрадовался, что Светлана спит, тихо оделся и вышел, закрыв плотно дверь. У стола на табурете стояло ведро с накинутой марлей, приготовленное к утренней дойке. Он взял из хлебницы два куска хлеба, сильно посолил их, взял ведро и пошёл к корове.

Корова стояла в своём загоне и лениво жевала свою жвачку. Она повернула голову в сторону Никиты и долго на него смотрела. Он подошёл, стал тихо разговаривать с коровой, гладить её по спине, за ушами, шею под мордой. Дал ей кусок хлеба, снова гладил её, отдал и второй кусок хлеба. Он гладил её бок, перешёл на вымя, взял ведро, где была приготовлена вода и осторожно обмыл вымя от мусора. Устроившись на низком стульчике, он стал осторожно доить корову, та ещё раз повернула голову к Никите, посмотрела на него, вздохнула и отвернулась, продолжая жевать.

Никита старался выдоить корову до конца, он знал, что это важно для коровы. Закончив дойку Никита отставил ведро в сторону так, что бы в него не залезли куры, он снова стал гладить корову: – «Ах ты, умница. Отдала молоко, пожалела хозяйку, молодец. Я тебе ещё дам хлеб с солью». Никита взял ведро, направился к дому и тут распахнулась дверь, на порог выскочила Света:

– Я проспала?

– Ты проснулась вовремя. Корова подоена, выпускай её в стадо.

– А кто подоил корову?

– Я подоил. Корова, молодец, всё молоко отдала.

– Я вижу по уровню молока в ведре, что действительно всё отдала. Как тебе это удалось?

– Женский род мне доверяет, а я пользуюсь.

– Ах ты, хитрец. Поставь молоко в веранду. Надо бы сепарировать, да некогда. Я выгоню корову в стадо и накормлю остальных, а ты завтракай. Она пошла выгонять на речку гусей, уток, корову в стадо, кормить свиней. Никита зашёл в веранду, где стоял сепаратор, рядом стояло ведро молока. Сепаратор был собран, оставалось только запустить его и налить молоко, что и сделал Никита. Он подставил пустое ведро с одной стороны сепаратора, а трёхлитровую банку под сливки, с другой стороны. Зашла Светлана:

– Я думала придётся молоко вылить свиньям. Времени не хватает.

– Столько сливок пропало бы.

– А что делать? Помошников нету.

– Теперь есть.

– Сепаратор пусть стоит собранным, я его вечером помою. Всё, переоденусь и на работу.

Она зашла в дом, а Никита процедил утрешнее молоко и добавил его в сепаратор.

– До вечера, Никита. Спасибо тебе за всё. – Света пошла к гаражу, выкатила велосипед и помчалась на работу.

И сегодня удалось Никите быть не замеченным в том, что отсутствовал в гостинице всю ночь. Сейчас, делая свою работу в птичнике, он поддерживал шутки парней и разговор с Петровичем. Продолжались притираться характеры между всеми членами бригады. Это нормальный жизненный процесс.

Никита узнал, что работы ещё нельзя продвигать вперёд из-за недоделок строителей, так что субботу и воскресенье можно отлично провести в обществе Светланы. Но он не учёл, что повара работают и кормят командировочных каждый день.

И тут Никита вспомнил о дочке. Наверное дочь приезжает на выходные домой, тогда к Светлане нельзя. Зачем загадывать? Вечером всё и выяснится.

Иван приглядывался к Никите, но видимо понял, что Никита на выходных будет занят «Шабашкой», не стал ему предлагать пойти на рыбалку.