Читать книгу Природа сказала «НЕТ» - - Страница 5

Группа остановилась на обеденный привал. В целях экономии времени пища была приготовлена на газовой горелке. После обеда расположились на непродолжительный отдых. Иван восстанавливал силы, лежа на спине и разглядывая небо сквозь кроны деревьев. Саня сидел рядом, затягивался папиросой и рассказывал веселые истории, а потом изучал трехмерную карту местности по своим часам. Иван слушал рассказы напарника, но ничего не говорил в ответ. Сергей сидел напротив и делал записи и зарисовки в блокноте.

Перед выходом мусор был ответственно собран и взят с собой. Группа двигалась дальше вглубь леса, периодически делая привалы. Помощники менялись местами, когда приходилось подолгу расчищать путь от зарослей. Болото успешно обошли стороной. Сергей заранее изменил курс, обогнув непроходимый водоем. Местами путников сопровождали звонкие переклички птиц, будто группа шла от одного пернатого концерта к другому. Несколько раз в радиусе пятидесяти метров слышались хруст веток и шелест листвы. Сергей сказал, что это косуля или олень, однако они так и не смогли этого проверить, зверь не приблизился достаточно, чтобы его увидеть.

Солнце все сильнее заваливалось на запад. Сергей ожидал, что в течение одного-двух часов они достигнут цели. Он сказал парням внимательно смотреть вперед и вверх – высокие стволы наблюдательного пункта видно за километр, а может, и больше. Через некоторое время Саня заметил впереди справа высокие тополя.

– Вижу, – указывая рукой, сказал он.

– Хорошо, – Сергей убедился, что цель найдена, и скомандовал: – Двигаемся к тополям.

Через несколько минут Иван остановился на полянке с потрясающим видом. Он долго стоял, задрав голову вверх, и рассматривал удивительное творение природы. Четыре огромных тополя росли на расстоянии не более двух метров друг от друга и являлись бы вершинами квадрата, если бы на них можно было посмотреть сверху. Их корни наверняка переплелись и образовали единую корневую систему. Могучие стволы, диаметр которых говорил о вековом возрасте, выглядели братьями-близнецами.

Высота деревьев поражала – обычно этот вид тополей достигал тридцати-сорока метров, а эти братцы были все шестьдесят. На уровне, где заканчивались макушки кленов и ясеней, растущих вокруг великанов, начинались ветви и широкие кроны тополей, формируя неразрывный зеленый покров.

На земле, в пространстве между стволами, находилась хижина, стены и крыша которой были сплетены из мягких ясеневых прутьев. Внутри она оказалась намного просторнее предыдущей, а пол был выстлан сухой травой. Стволы деревьев от земли и до начала роста веток были обвязаны толстыми веревками таким образом, что все эти переплетения стали похожи на веревочный аттракцион. Канаты опоясывали ствол, затем тянулись к следующему и опоясывали его чуть выше. Так в одном пролете было как минимум две перемычки – верхняя являлась перилами, нижняя – опорой для ног.

Вся веревочная система создавала подобие винтовой лестницы, ведущей на вершину маяка. На высоте количество веревок сокращалось, ветки служили хорошей опорой. Только в некоторых местах, где был риск падения (имеется в виду откровенно опасный участок, так как риск падения был на каждом шагу), натянули дополнительные перемычки.

Сергей и Саня скинули с плеч тяжелые вещмешки и расположились на земле. Иван присоединился чуть позже, когда смог оторвать взгляд от могучих деревьев. Сергей связался по рации с Северным лагерем и доложил, что группа достигла точки назначения. Диспетчер сообщил, что группа четыре не выходила на связь последние двое суток, но к данному моменту должна была достигнуть северо-западного лесного противопожарного разрыва.

– Какие новости? – спросил Саня.

– Четвертая группа должна быть у лесного разрыва, – ответил ему Сергей, убирая рацию в карман.

– Что такое лесной разрыв? – спросил Иван.

– Противопожарный разрыв. Длинная просека посреди леса, – ответил Сергей. – Раньше вырубали деревья, чтобы создать преграду для распространения огня в случае лесного пожара. Разрывы достаточно широкие, поэтому еще не успели полностью зарасти молодняком.

– А много таких разрывов в лесу?

– Получается, что три.

– А где еще?

– Северо-западный, – Сергей начал перечислять, загибая пальцы на руке, – северо-восточный возле электростанции. Какой третий, догадаешься?

Иван никогда до этого не слышал про лесные просеки и не представлял, как может догадаться о третьем. Затем он подумал, что если руководитель дает ему попытку, значит, дело здесь в смекалке.

– Железная дорога, – предположил молодой.

– Верно, – Сергей был приятно удивлен.

Железная дорога пересекала Алексеевский лес с юга на север и разделяла его на две неравные части – меньшую восточную, в которой находилась электростанция и Восточный лагерь, и бо́льшую западную, где сосредоточились Центральный, Северный и Западный лагеря. Дорога пересекала реку по мосту, и значительная ее часть пролегала через пойму. По этой причине дорожное полотно лежало на пятиметровой (а в некоторых местах и выше) грунтово-каменной насыпи, которая создавала лесникам некоторые сложности при переходе. Насыпь не укрывалась кронами деревьев и являлась незащищенной зоной, поэтому ее можно было пересекать только с использованием кислорода, равно как и два других лесных разрыва.

– Давайте ужинать, – сменил тему Саня.

– Разбивайте лагерь. Ужинаем и отдыхаем. Сегодня наверх не идем, поздно, – очертил ближайший план действий руководитель.

Иван отметил, что Саня почти всегда первым предлагает покушать. Это и не удивительно – большой желудок в большом теле часто напоминает о себе. Парни развели небольшой костер, Сергей разместил вещи в хижине. Сейчас у них было достаточно времени, чтобы спокойно набрать хворост, подготовить углубления для огня, поискать в округе съедобные ягоды или орехи. Ужин был сытным. После Саня по наводке Сергея нашел родник и пополнил запасы воды.

Затем Иван попросил Саню продемонстрировать все функции его часов и показать объемную карту леса. Товарищ открыл карту, показал, где они находятся. Они пролистали голограмму до лесного разрыва, где сейчас должна быть четвертая группа. Еще часы сообщали, что в ближайшие два дня ожидается небольшой дождь. Но это не было проблемой, мелкий дождь в лесу не ощущался, потому что густые кроны закрывали землю от воды. Когда стемнело, лесники разложили в хижине спальные мешки и уснули.

На следующее утро первым проснулся Сергей. Иван в этот раз спал спокойно и проснулся только от шуршания соломы, когда руководитель группы выходил наружу. А Саня, очевидно, любил поспать.

Было почти шесть часов, но небо освещалось не так ярко, как прошлым утром. Если выйти из-под покрова тополей, то можно было разглядеть пасмурное небо. Но даже через облака просвечивал красно-бордовый цвет атмосферы. После традиционного завтрака овсяной кашей с чаем Сергей сказал, что первым пойдет наверх разведать обстановку. Руководитель группы выложил все из вещмешка, оставив только кислородный баллон. Закинул его на спину, лямки кислородной маски надел через голову как воротник, чтобы маска оказалась под подбородком, в прямой доступности. И начал подъем.

Осторожными движениями он шаг за шагом поднимался по канатной дорожке. Парни наблюдали за происходящим снизу. Когда Сергей достиг высоты, где начинались ветки, он остановился и зафиксировался, намотав веревку на правую руку. Скинув левую лямку вещмешка, он дотянулся до баллона, повернул вентиль на редукторе на минимальную подачу кислорода и надел маску. А затем продолжил движение наверх по веткам, останавливаясь каждые два-три метра высоты и снимая на короткие промежутки времени маску, чтобы мелкими вдохами проверить состояние воздуха. Парням снизу уже сложно было различать движения и положение тела руководителя, который постепенно скрывался за ветками. Спустя двадцать минут Сергей поднялся на высоту пятидесяти метров, где находился смотровой пост.

Пост состоял из двух частей. Первая была оборудована на одном тополе, вторая – на диагонально противоположном. Вокруг веток было свито из веревок воронье гнездо, из которого лесник мог вести наблюдение, сидя как матрос на верхушке мачты корабля. Сергей, стоя на одной ветке, рукой держался за другую. Он снял маску и окончательно убедился в безопасности дыхания на высоте, а затем связался по рации с диспетчером и сообщил об этом. После окончания связи Сергей начал спуск, который занял немного меньше времени, чем подъем.

В это время Саня объяснил напарнику, как пользоваться кислородным оборудованием и рассказал о своем первом подъеме на смотровой пункт. Это был поход к пункту Южный в конце апреля прошлого года, когда в составе группы еще был Чак. Листва деревьев была мелкая, с просветами, и группе пришлось воспользоваться кислородом при подъеме.

Сергей продолжал спуск по веревкам, но был уже совсем низко и хорошо слышал разговор.

– Парни, – обозначил он свое приближение.

– Подъем разрешен? – подняв голову, спросил Саня, убедившись, что с руководителем все в порядке и маска болтается на груди.

– Да, дышать можно.

Через пару минут Сергей стоял на земле.

– Облегчайте вещмешки, кислородные баллоны берем на всякий случай, – распорядился старший. – Я иду первым, Иван – вторым, Саня – третьим. Ты объяснил Ивану, как пользоваться?

Парни быстро освободили вещмешки, надели через голову маски и группа начала совместный подъем. Сергей двигался медленно по двум причинам. Во-первых, он сам только что спустился и уже чувствовал некоторую усталость в мышцах. Во-вторых, Иван совершал свой первый подъем, и не стоило его торопить. При движении по натянутым между стволами веревкам приходилось балансировать, чтобы не завалиться в сторону, и постоянно подтягиваться на руках. Больше всего испытывали напряжение бицепсы, мышцы плечевого пояса и мышцы живота. На уровне начала веток Сергей сделал остановку, дал минуту отдыха, в первую очередь самому себе.

Иван осмотрелся по сторонам. Взгляд упирался в кроны соседних деревьев, и, кроме листвы, ничего не было видно. Группа продолжила движение. В этой части, где приходилось широкими шагами перемещаться с ветки на ветку, основную нагрузку принимали мышцы бедер. С набором высоты ветки стали тоньше, кроны других деревьев остались внизу, и сквозь листья начала проявляться панорама. Все члены группы были сосредоточены на движении, поэтому не замечали открывшегося вида. Они смогли поднять голову и посмотреть вдаль только после достижения верхней точки. Сергей прекрасно понимал, какие эмоции ожидают тех, кто никогда не видел ничего подобного, поэтому в целях безопасности сразу приказал занять смотровые пункты. Иван и Саня залезли в вороньи гнезда, и теперь им разрешалось в полной мере насладиться пейзажем.

Ивана сразу поразило небо, а точнее, отсутствие веток, листьев и другой растительности, через которую приходилось смотреть наверх. Сейчас парень имел возможность впервые в своей сознательной жизни наблюдать за облачным небом, направив взгляд вперед, а не вверх. Листья тополя хоть и попадали в поле зрения Ивана, он не обращал на них внимания. Стык серо-багрового полотна утреннего неба с ярким зелено-желтым окрасом леса казался наблюдателю привычным. «Бескрайний лес», – промелькнуло в мыслях.

Лес и окрестные поля находились на равнине, поэтому (с учетом высоты смотрового поста) линия горизонта пролегала в тридцати километрах от наблюдателей. Но даже с учетом этого, в юго-восточном направлении края леса не было видно. Зеленое покрывало с редкими вкраплениями желтеющих листьев простиралось от наблюдательного пункта вдаль насколько хватало глаз.

Саня смотрел на север – за границей леса виднелись дома поселка, а за ним – многоэтажки города. Две высокие кирпичные дымовые трубы котельной выделялись на фоне других построек. Несмотря на скачок развития атомной и альтернативной энергетики в середине двадцать первого века, традиционные тепловые энергетические станции не были полностью вытеснены и продолжали наполнять атмосферу выбросами.

Километрах в десяти на северо-запад с трудом можно было разглядеть тонкую прямую линию – противопожарный разрыв. Он тянулся с юга на север и отсекал от лесного массива колок относительно небольшого размера. «Возможно, четвертая группа уже пересекла разрыв и направляется в сторону хутора», – подумал про себя Саня. За колком находилось небольшое поселение, которое раньше активно использовалось для размещения пасек. Повернув голову на юго-запад, Саня увидел, как линия границы делает плавный изгиб, вытягивается вдоль реки в западном направлении и продолжается галерейным лесом до линии горизонта.

Сергей уже успел насладиться видом панорамы, поэтому рассматривал через бинокль детали. С помощью встроенного дальномера он отметил, что северная граница леса приблизилась к населенному пункту на полсотни метров с момента прошлогоднего наблюдения. Все лесные группы при посещении смотровых пунктов делали замеры и фиксировали изменения на своих картах. Отчет о наблюдениях руководители групп передавали диспетчерам, а те, в свою очередь, в Центральный лагерь, куда сходились все гидрологические и топографические сведения.

Переведя бинокль на запад, Сергей стал рассматривать поле. Тихое, заросшее травой пространство, бывшее когда-то пашней, давно не знало шагов зайцев, лис, косуль, человека, не говоря о сельхозтехнике. Тонкая полоска галерейного леса, тянувшаяся вдоль Ульянки, ограничивалась с севера полем, а с юга руслом реки. За рекой начиналось другое поле, которое заканчивалось где-то за горизонтом.

Алексеевский лес своей формой напоминал акустическую гитару. Железная дорога пересекала его в районе струнодержателя на широком корпусе, Центральный лагерь находился примерно там же, где у гитары резонаторное отверстие, а вытянутая вдоль реки полоса деревьев напоминала гриф. Ульянка делала пологую излучину в том же месте, где сужался корпус гитары.

– Начальник, мы обещали показать молодому поле, – шепотом напомнил Саня.

– Конечно, – ответил он.

Сергей приблизился к Ивану и положил руку ему на плечо. Иван вздрогнул, будто его выдернули из медитации, – тело находилось здесь, а разум витал в серо-багровом пространстве или, может быть, еще выше.

– Иван, ты никогда не видел поле. Хочешь это исправить? – с улыбкой на лице предложил Сергей.

– Э-э-э… – парень был растерян, но быстро пришел в себя. – Да, конечно, да!

Сергей повесил бинокль Ивану на шею, повернул его за плечи в нужную сторону, кратко объяснил, как им пользоваться, и сказал:

– Наслаждайся!

Спустя пару минут тишины Саня включил комментарии:

– Раньше эти поля пахали, люди сажали кукурузу, гречку, подсолнух. Помню, как мы с пацанами их втихаря воровали. Каждую весну десятки тракторов работали, распахивая чернозем, а осенью собирали урожай. На полях работало немного людей, но те, кому повезло, наслаждались красотой каждый день.

Иван стоял молча, не в состоянии что-либо ответить. Отсутствие деревьев на столь большой площади поразило его не меньше, чем вид неба.

– Раньше все было по-другому, – продолжил Саня.

– Да, парни, было. Я скучаю по той природе, – поддержал Сергей. – Пятнадцать лет назад небо было другим. Представляешь, Иван? Оно было голубым! Луга были желтого, зеленого, белого цвета. Нашим был не только лес, но и реки, и город. Мы спокойно ездили на рыбалку на реку, ходили на пруд, что за хутором. У нас был транспорт, и мы могли преодолевать сотни километров в день. В воздухе летали птицы, по земле бегали животные. Раньше многое было по-другому. До Черной пятницы была другая жизнь.

Сергея накрыла сентиментальность, но никто из парней не обратил на это внимания. Иван молча слушал и пытался справиться с потрясением, а Саня был полностью солидарен с Сергеем и сам мыслями погрузился в детство.

Лесники долго находились наверху. Сергей передал бинокль от одного помощника к другому. Саня полчаса рассматривал постройки в населенном пункте. Поселок находился почти в пятнадцати километрах от тополей, поэтому через линзы бинокля сложно было оценить состояние кирпичных и деревянных строений. Похоже, форма и очертания – единственное, что сохранилось. Жителей, духа, настроения в домах не было давно и, скорее всего, не будет ближайший век.

Потом Саня перевел взгляд на лесную просеку. Через бинокль она просматривалась намного лучше. С погрешностью в пятьдесят метров он определил ширину – сто пятьдесят метров. «Если сейчас разрыв шириной сто пятьдесят, то пятнадцать лет назад он был… Пятьсот-шестьсот? Зачем такой широкий? Чтобы пламя не перебросилось на соседние деревья достаточно пятидесяти метров. Наверное, нашлись гнилые люди, которые под предлогом противопожарных мероприятий заготовили лес на продажу. Не припомню, чтобы об этом говорили в поселке, чтобы кто-то вывел людей на митинг, чтобы кто-то препятствовал вырубке. Каждый что-то знал, но все молчали. Надеюсь, эти коммерсанты не успели укрыться среди деревьев в черный день», – с горечью и отвращением подумал лесник.

Иван снова попросил бинокль, чтобы тоже поразглядывать дома в поселке. Он хотел найти свой, но, конечно, не помнил, где тот располагался. «Когда вернусь в лагерь, обязательно спрошу у мамы. И в следующий поход, когда поднимусь наверх, найду свой дом», – подумал Иван. Каждый из них осмотрелся вокруг, Саня и Иван в процессе поменялись наблюдательными точками. Сергей находился между ними, держась руками за ветки и балансируя на той, на которую опирался ногами. Было около одиннадцати часов, и лесники должны были проголодаться, но никто не торопился вниз.

Сергей показал парням ельник, который находился к востоку от Северного лагеря. Ельник – единственное плотное скопление хвойных деревьев в массиве Алексеевского леса. Он занимал территорию, равную площади десяти, а может, пятнадцати футбольных полей, и выделялся своим темно-зеленым окрасом и высотой стволов. Помимо обыкновенных и голубых елей, там росли сосны, пихты и лиственницы.

Хвойный лес относится к первому ярусу наряду с березой, дубом, тополем. Если дубы и березы стоят небольшими группами или одинокими мачтами, то тополя и хвойные разделились на сплоченные команды, образовав три смотровых пункта и, собственно, ельник. Ко второму ярусу леса относятся малые деревья и кустарники – клен, липа, рябина, яблоня, орешник. Третий ярус образуют подлесок и трава, четвертый – самая низкая растительность леса – мхи и напочвенный покров.

Ельник служил лесным жителям зимним укрытием. Бо́льшая часть леса скидывала листву и была неспособна защитить от негативного воздействия внешней (по отношению к лесу) атмосферы. Ельник же сохранял зеленый цвет круглый год, и люди переселялись на его территорию на зиму. Все по-разному воспринимали изменение состава воздуха. Некоторым требовалось переезжать уже в октябре, когда тополь и вяз еще стояли одетые, а самые приспособленные переезжали в декабре. Хотя лиственные деревья к концу года уже голые, лес будто сохранял инерцию и сопротивлялся смене воздуха. Возможно, это зависело от скорости выветривания, но строгие закономерности установлены не были.

Интересно, что не наблюдалась зависимость восприимчивости к изменению воздуха от возраста. Многие молодые люди прятались среди хвои, в то время как старая бабушка лениво готовилась к переезду вплоть до конца ноября и хорошо себя чувствовала. Лесники же были вынуждены круглогодично обслуживать электростанцию и делать вылазки к плотине через железную дорогу. Они старались выполнить регламентные работы в начале декабря, чтобы как можно реже ходить в лес в период с января по апрель. Узлы и агрегаты электростанции спокойно могли работать без вмешательства человека пару месяцев.

Чувство голода все же напомнило о себе, и группа приняла решение спускаться. Позже внизу был приготовлен суп из сушеного мяса, картошки, моркови. На второе – гречневая каша. Саня заварил чай, достал плитку шоколада, от которой отломил каждому по дольке. После обеда Сергей сидел, облокотившись спиной на ствол дерева, и делал записи в блокноте и пометки на карте. Саня с Иваном недолго отдохнули, и затем старший из них предложил пойти набрать ягод или грибов, если найдут.

Часа в три помощники спросили разрешение на второй подъем. Сергей дал добро и наказал соблюдать осторожность. Сам он остался внизу. Парни неспешно забрались наверх и заняли наблюдательные посты.