Читать книгу Крестницы Президента - - Страница 19

Мы покидаем Афганистане с чувством выполненного долга. Наши ребята с нами. Мы не снимаем балаклавы до определенного времени, так как нам нельзя светить свои лица перед освободившимися. Апти сидит напротив меня и смотрит мне прямо в глаза. Он знает, что это я, чувствует. Я же просто чувствую его злость, его бешенство и не могу найти причину этим эмоциям. Его мысли можно трогать руками, настолько он эмоционален. Может он догадывается почему я не выполнила приказ о ликвидации человека, чьей задачей была и их командировка в Афганистан? Может Апти узнал Боба? Почему он злится на меня, ведь это он столько времени не давал о себе знать? Снова, и снова терзаюсь я вопросами.

Когда мы попадаем в закрытую, маленькую гостиницу на территории авиабазы Фархор в Таджикистане. Он чуть ли не пинком вышибает дверь ко мне в комнату.

Я примерно этого и ждала, я знала, что этого темперамента при такой злости на долго не хватит, поэтому я спокойна. А его по всей видимости это еще больше раздражает, и он начинает срывать с меня одежду, чтобы овладеть мной, в порыве необузданной страсти, желания и злости. Я не могу ему сопротивляться, да и не хочу. Зачем? У меня одно единственное желание, что бы он убедился, в том, что он не прав. Но донести я до него смогу это только тогда, когда он успокоится, получив свое.

Я знала, что моим первым мужчиной будет он. Я выбрала его для себя. И пусть это все произойдет не так как я бы хотела, но у меня нет сил и желания сопротивляться. Да и какая разница как. Я уверенна, что вся наша жизнь впереди. Сейчас нужно просто немного перетерпеть.

Вид крови и моё лицо с отпечатками боли приводят Апти в чувство. Он садится на край кровати хватает себя за голову и раскачиваясь шепчет:

– Какой же я дурак, мне нет прощения, какой же я дурак. Я знаю, что ты мне никогда этого не простишь. Какой же я идиот. – тут он переходит на Чеченский и я перестаю что-либо понимать.

Я встаю захватываю с собой одежду и иду в душ, после чего, одевшись молча выхожу из комнаты. Я ни хочу сейчас с ним обсуждать что-либо.

Во мне борются две уже женщины. Одна убеждает меня в том, что его не было столько времени, он не пытался даже со мной поговорить откровенно, выяснить, задать вопросы. На придумывал сам себе, сам обиделся, сам сделал выводы и сам исчез. А теперь еще и злиться, как будто я причина того, что с ним произошло. Вторая, сопротивляясь, говорит о любви, о привязанности и бла, бла, бла. Как бы я не убеждала себя, что это он, мой любимый мужчина, но в этот момент мне не до любовных иллюзий.

Перелёт до Москвы проходит в гробовой тишине. Сейчас я уже не думаю о том, что случилось в гостинице. Ну случилось и случилось. Мои мысли направлены на слова Боба, как мне грамотно осуществить те задачи, которые он мне поставил. Как сделать всё правильно, что бы его план осуществился и сам Боб не пострадал.