Читать книгу Свадьба в деревушке - - Страница 9

– Ты правда хочешь поехать с нами на Портобелло? – уже совсем поздним вечером спросила ее Александра. – Мы же поедем очень рано.

– Я знаю, – вздохнула Лиззи. – Но мне бы хотелось посмотреть там все как следует. К тому же ты ведь не каждую субботу там торгуешь.

Александра кивнула:

– Это верно. Ну, тогда я тебя утром разбужу.

Лиззи незаметно вздохнула с облегчением. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь догадался, что у нее имеется свой тайный мотив подняться до рассвета и куда-то отправиться студеным весенним утром. Но, похоже, никому и в голову не пришло, что у нее пробудились чувства к Хьюго.

Ее подруги никак не могли знать, что он любит бывать на рынке Портобелло и что именно поэтому ее туда так влечет. Лиззи и самой себе не желала признаться в этих чувствах. В конце концов, какой во всем этом смысл? Этот мужчина уже занят. Имея такую девушку, как Электра, с чего он вообще станет обращать на нее внимание! Она была всего лишь Элизабет, непримечательная девушка из предместного графства, красующаяся в платьях, сшитых своими руками. Оригинальная стрижка Лиззи уже порядком отросла, и, по собственному ее мрачному заключению, тот момент, когда она выглядела броско и ультрамодно, остался позади.

Наутро процесс пробуждения был для нее словно восстание из мертвых.

– Я принесла тебе чаю, – сказала Александра. – Однако поторопись, потому что Дэвид уже в любой момент готов выехать. А я отправлюсь на автобусе. Для нас двоих в его «Ситроене» места не хватит. Машина-то у него большая, – но сейчас полностью забита товаром.

Лиззи сделала пару глотков.

– Хорошо, – отозвалась она таким голосом, будто по-прежнему спала.

– С добрым утречком, засоня! – поприветствовал ее Дэвид, когда Лиззи спустилась к выходу, сумев разве что кое-как одеться да почистить зубы. – Спасибо, что так скоро. Давай-ка побыстрей в машину. Когда доберемся, будет тебе сэндвич с беконом.

Его просторный французский автомобиль, который на ночь был припаркован где-то в другом месте, сейчас, казалось, сильнее обычного просел – так тяжело он был нагружен. Дэвид подогнал машину к самому входу. Девушка забралась внутрь и села на пассажирское сиденье, положив на колени свою матерчатую сумку с разными мелочами.

– На самом деле есть своя прелесть в том, чтобы подниматься раньше, нежели весь остальной мир. Не правда ли? – сказала Лиззи, когда они проезжали через Гайд-парк, который смотрелся особенно завораживающе с росой на траве и тихо кивающими на ветру весенними цветами.

Дэвид согласно кивнул:

– Самое трудное здесь – пораньше подняться. Но когда привыкаешь, то вставать уже намного проще.

– Я уже нормально себя чувствую, – сказала Лиззи и тут же озабоченно нахмурилась. – А ничего, что Александра едет на автобусе?

– Разумеется, ничего. Я же везу ее товар. Ей, правда, немного дольше придется добираться, но она не возражала.

Некоторое время они ехали в уютном дружеском молчании.

– Слушай, – заговорил Дэвид спустя несколько минут, – а чего тебе приспичило вскочить в такую рань, чтоб побывать на рынке?

Лиззи поглядела в окно. Ей следовало бы знать, что проницательный Дэвид непременно уловит ее скрытый мотив.

– Мне просто показалось, что это очень интересный опыт – поработать за прилавком. Причем не где-то на фруктово-овощном рынке, где мне было бы не по себе – а продавая прекрасные антикварные изделия. – Дэвид ничего не ответил, и Лиззи продолжила неуверенно объяснять дальше: – Видимо, это вы с Александрой так на меня подействовали. Сумели вызвать во мне интерес к разному старью.

Дэвид рассмеялся.

– Не стану обижаться насчет «старья». И могу тебя уверить: даже если нам и не приходится во всю глотку зазывать покупателей к своим товарам, там все равно порой разгораются шумные страсти, когда два человека одновременно увидят одну и ту же вещь и оба захотят ее купить. Кстати сказать, первыми являются дилеры, а уж потом, попозже, прибывает и обычная публика.

– А что это за люди – дилеры?

– Сама увидишь. Перекупщики. Вообще самые разные люди. Попадаются господа из джентри[19] – с этакими надменными интонациями и вечно пустыми карманами.

Бывают субъекты с Ист-Энда со своим ужасным кокни-сленгом[20] – но эти первоклассно знают свое дело и очень даже преуспевают. Домохозяйки, чьи безобидное «маленькое хобби» и страсть к аукционам однажды вышли из-под контроля и превратили их в настоящих экспертов в той или иной области. Ну и отдельные типы, считающие, что на антиквариате можно легко сделать большие деньги.

– Что абсолютно не так, – добавила Лиззи. Это она уже успела уяснить.

– Не так, – вздохнул Дэвид. – Но если уж ты заразился страстью к торговле антиквариатом, то начинаешь любить это дело – и уже неважно, что оно никогда не принесет тебе богатства. Хотя, разумеется, все мы вечно ищем ту единственную вещь, способную сделать состояние.

– Ту, что никто до сих пор не заметил и которую можно продать за большие деньги?

– Именно, – кивнул Дэвид.

– А тебе когда-нибудь доводилось что-нибудь такое найти? Или об этом спрашивать неприлично?

Дэвид рассмеялся.

– Все в порядке, малышка Лиззи. Можешь спрашивать меня о чем угодно. И да – я действительно однажды выискал нечто такое, что оказалось невероятно ценным.

– И?! Не можешь же ты умолкнуть на полуслове и оставить меня в неведении! – вскинулась Лиззи.

– Это была небольшая кружка из делфтского фаянса[21]. Немного облупившаяся по ободку – но в целом без особых повреждений. Она была кремового цвета с синим рисунком. Но тут главное было не торопиться. Кружка лежала в коробке с другой посудой. Я ее заметил, но ничего не сказал. Ведь я же понимал, что, стоит мне привлечь к ней внимание – и продавец поймет, что она намного ценнее, нежели все остальное. Я предложил ему фунт стерлингов за всю коробку, и он с радостью согласился.

– Так она до сих пор у тебя? Или ты ее продал? – взволновалась от его рассказа Лиззи. Ей не терпелось услышать, как Дэвид из одной кружки сделал себе состояние. Хотя она и понимала, что, случись такое, он вряд ли сейчас жил бы на птичьих правах в доме у Александры.

– Я ее выставил на аукционе. И получил достаточно, чтобы купить вот эту вот машину, – ласково похлопал он по рулю своего старого, вместительного универсала, который сейчас был доверху забит коробками и ящиками. На крыше, крепко притороченный веревкой, ехал еще и стол со складными ножками. – Я расплатился со всеми долгами, прикупил нового товара. И на этом все – деньги кончились. Но это было невероятно захватывающе! И никогда не знаешь, случится ли еще когда-нибудь нечто подобное. Видимо, именно эта надежда и заставляет нас продолжать свое дело.

Некоторое время Лиззи ехала молча. Она восхищалась видами предрассветного Лондона. И хотя кое-где по пути им попадались люди, было их совсем немного. Пока они ехали по Бэйсуотер-роуд в направлении Ноттинг-Хилла, то и дело встречались тележки молочников, иногда влекомые лошадьми. Попадались фургоны для сбора мусора и рядом с ними – мужчины в кожаных кепках с «ушами», опорожнявшие мусорные баки. Лиззи заметила даже тележку, везущую куда-то огромные блоки льда. Девушка с удивлением увидела, сколько всего, оказывается, происходит в городе, пока большинство жителей спят.

– Вот мы и на месте, – сказал Дэвид, когда они подъехали к Портобелло-роуд. – Сейчас подкачу к своему месту, и быстренько разгрузимся. Потом ты постережешь товар, пока я отъеду припарковать машину. А уже затем будем расставляться. Годится?

Продавцы по обе стороны от Дэвида были уже на местах и с любопытством наблюдали, как из машины выходит Лиззи, в то время как, очевидно, ожидали увидеть Александру.

– Это ты чего, Дэйв, сменил Лекси на новую девчулю? А она хорошенькая! – сказал один из них, глядя, как девушка помогает Дэвиду снять с крыши автомобиля столик. Этот весельчак определенно был из кокни, решила Лиззи.

– Нет, – ухмыльнулся Дэвид, явно привыкший к подтруниванию соседа. – Лекси приедет на автобусе. Мне сегодня целых две куколки будут помогать. Лиззи, это Терри, – кивнул он в сторону продавца и многозначительно взглянул на Лиззи. – Присматривай за ним. Я отлучусь припарковать машину.

Лиззи немного смутилась, когда о ней отозвались как о «куколке». В ее представлении так говорили о хорошеньких и модных девушках. У нее же с утра даже не было времени хоть немного подкраситься, и оттого она чувствовала себя невзрачной замухрышкой. Она непроизвольно подняла руку к волосам и пропустила их сквозь пальцы.

– А с женским полом у него неплохо клеится, хоть он и иноходец, – произнес Терри, с интересом разглядывая Лиззи, когда та пыталась расставить привезенный стол.

Она улыбнулась:

– Вы не поможете мне с этим? – Прежде она ни разу не слышала слова «иноходец» применительно к мужчине, но сообразила, что Терри имеет в виду гомосексуальные склонности Дэвида.

Несмотря на свою довольно агрессивную манеру держаться, Терри оказался человеком отзывчивым, и на пару они быстро установили стол. Найдя скатерть, Лиззи накрыла ею получившийся прилавок и принялась распаковывать ящики.

Вскоре вернулся Дэвид.

– Хорошо справляешься, Лиззи, – похвалил он и вручил девушке бумажный пакет. – Вот твой завтрак.

Второй такой же пакет он передал Терри.

В пакете лежала пышная круглая булочка, проложенная посередине свежепрожаренным беконом. Лиззи откусила разок – и почувствовала себя словно на небесах. Так, откусывая понемногу мягчайший белый хлеб с маслом, она добралась и до хрусткого бекона.

– Как же это восхитительно! – прожевав, воскликнула Лиззи. – Все то, чему я научилась у мадам Уилсон, и вполовину недотягивает до этой вкуснятины!

– Нет ничего прекраснее сарни с беконом да Рози покрепче, – проговорил Терри с набитым ртом. – Рози Ли, в смысле – чая[22], – услужливо пояснил он, перестав жевать.

– Не поддавайся, если Терри станет морочить тебе голову своим рифмованным сленгом, – посоветовал Дэвид. – Мне-то известно, что он учился в Итоне.

Лиззи изобразила на лице, как ей казалось, насмешливо-недоуменное выражение. Она не могла понять, правду Дэвид говорит или нет. Быть может, Терри и впрямь учился в Итонском колледже?

– А что бы ты хотел выставить на переднем плане? – поинтересовалась она.

– Ну, как ты могла заметить, я большей частью имею дело с серебром и фарфором, – ответил Дэвид. – Слегка разбавленными ювелирными изделиями. Так что впереди выложим что-то из серебра. Столовые приборы, расчески, зеркальца, маленькие шкатулки. Но по-настоящему ценный товар я все же держу внутри палатки, там, где всегда способен за ним уследить. А давай ты расставишь все так, как понравится тебе, а я потом уже скажу, что ты сделала не так?

В этот момент у палатки появилась Александра. Она тоже принесла бумажные пакеты.

– О, я вижу, вы уже позавтракали, – поняла она. – Впрочем, булочки с беконом всегда кстати. Кому добавку?

– Мне, пожалуйста, – отозвалась Лиззи, только сейчас внезапно осознав, насколько была голодна.

– А прилавок начинает выглядеть симпатично, – оценила Александра старания подруги. – Дэвид тебе еще не говорил, что здесь все не так, как надо?

– Пока нет, – усмехнулась Лиззи. – Думаю, ждет, когда я закончу, чтобы все разобрать и сделать по-своему.

– Похоже на правду. Ну что, Тэл, как у тебя дела? – повернулась она к Терри.

– Да не на что жаловаться, Лекси, – ответил тот. – Значит, у Дэвида нынче вы обе в помощь? Собирается выставить что-то новенькое? А то я уже много месяцев у него ничего нового не видел.

– Я всегда в поисках чего-то стоящего, Терри, – вмешался Дэвид. – Так что твой лоток я точно пройду мимо. Если вы, девушки, не против сами тут все разложить, то я схожу немного прогуляюсь. Посмотрю, вдруг у кого-нибудь можно что-то стоящее купить.

Лиззи, тем временем расставлявшая рядком маленькие статуэтки, в которых она вроде как распознала китайцев, в страхе поглядела на подругу:

– Но, Александра, а вдруг кто-то пожелает что-либо купить? Мы ведь даже не знаем, что и сколько стоит!

– У Дэвида есть книжечка, – успокоила ее Александра. – Из нее мы узнаем, сколько он заплатил за вещь, и прикинем, за сколько, мы думаем, эта вещь сможет уйти, чтобы осталась какая-то прибыль.

– Чего бы я только не дал, лишь бы увидеть записи Дэвида! – произнес Терри, пристально глядя на Александру, словно оценивал свои шансы заполучить заветную книжицу.

– «Мясницкий крюк[23]» имеешь в виду, Тэл? – подняла одну бровь Александра, отчего стала выглядеть еще более аристократично.

Терри громко расхохотался.

– Когда Дэвид вернется, мы сможем поставить везде цены, – сказала Александра Лиззи. – У тебя прекрасный почерк. А Дэвид любит, когда покупатели могут прочитать все на ярлычке. Ему нравится, когда товар снабжен подробным описанием, а мой почерк еще поди разбери!

Лиззи рассмеялась. Мадам Уилсон постоянно говорила, что почерк у Александры «точно петли в рыхлой вязке».

В итоге Лиззи очень понравилось писать краткую информацию на маленьких ярлычках, которые Дэвид тут же привешивал к товару хлопковой нитью. «Серебряная чайница Викторианской эпохи с клеймом Честера. 1900 год»[24]. Ниже значилась цена.

К палатке подходили люди, оглядывали товар, шли дальше. Поначалу это были сплошь рыночные перекупщики, которые всякий раз, желая что-то приобрести, сперва восклицали нечто вроде: «Что это вообще за барахло?»

Когда доходило до сделки, то для здешних торговцев Дэвид снижал цену, и время от времени кто-то отходил от его прилавка, приобретя что-то за половину указанной на ярлычке суммы.

– Настоящие покупатели – те, что готовы заплатить хорошую цену, – появятся позднее, – объяснил он Лиззи. – Так что пиши, пиши ценники. У тебя такой чудесный почерк!

Незаметно пролетели несколько часов. Лиззи, сидя за столиком, старательно заполняла ценники, Дэвид с Александрой, устроившись на табуретах, то и дело переговаривались с прогуливающейся по рынку публикой, иногда кому-то что-то продавая.

Затем, уже после ланча, который они купили в той же лавке, где и завтрак, Лиззи тоже попробовала себя в роли продавца и очень порадовала Александру тем, что сумела сбыть небольшую старинную чайницу, имевшую изрядные повреждения.

– Я уже сколько лет пытаюсь от нее избавиться! Она очень миленькая, но в крайне плачевном состоянии.

– Ее состояние как раз и есть самое ценное, дорогуша, – возразил Дэвид. – Сколько раз я уже это объяснял!

– Я знаю! Но зато больше ты уже не увидишь эту потертую чайную коробку!

Когда Лиззи выводила на ярлычке описание: «Серебряные пуговицы в виде цветка. Скандинавский ар-нуво» (эти пуговки она и сама бы с радостью приобрела, не будь они такими дорогими!), неожиданно рядом раздался голос, показавшийся девушке знакомым.

– Ну, наконец-то есть на что посмотреть! – воскликнула Электра, подхватывая с прилавка пуговицы, хотя Лиззи еще не дописала ценник. – Это куда интереснее, нежели всякие старые и скучные инструменты. Может, купишь их для меня?

Электра повернула голову к Хьюго, который как-то особенно внимательно глядел по сторонам. Под мышкой у него был сверток из коричневой бумаги, в руке – несколько пакетов с покупками.

Лиззи захотелось умереть на месте. Она пустилась на все эти заморочки только в надежде вновь увидеться с Хьюго – но ей как-то и в голову не приходило, что с ним окажется Электра. И теперь Лиззи не знала, то ли ей сидеть опустив голову и не привлекать к себе внимания, то ли, наоборот, поднять взгляд и поздороваться. Она уже решила никак не проявлять свое присутствие, когда вдруг Александра сказала:

– О, привет! Ты – Электра. Мы виделись недавно у Ванессы. Я – Александра. – И она решительно протянула ладонь, так что Электра вынуждена была положить пуговицы обратно, чтобы пожать ей руку.

– Приглянулись пуговки? Очень стильные, правда? Совершенно в духе моды, хотя и старинные, разумеется.

Лиззи поняла, что больше ей не удастся делать вид, будто ее тут нет.

– Привет! А я как раз заполняла ценник для этих пуговиц, – сказала она.

– И что за сумма там значится, на этом ценнике? – спросил Хьюго. Под его пытливым взглядом Лиззи сразу вспыхнула, хотя, быть может, он всего лишь осматривал, что выставлено на прилавке.

– О, что вы, не обращайте внимания на то, что на ценнике. Дэвид сделает вам хорошую скидку. Не правда ли, Дэвид? – Александра, похоже, решительно настроилась продать эти пуговицы. У Лиззи даже возникло подозрение, не получает ли ее подруга комиссию с продаж, раз так обрабатывает покупателя.

Дэвид легко рассмеялся – в его манерах сочетались обаяние актера и ушлость торговца.

– Не сомневаюсь, мы что-нибудь придумаем. Какую там мы цену на них поставили, Лиззи?

Девушка озвучила сумму.

– Бог ты мой! – вскинулась Электра. – Это же несусветно дорого, пусть и не мне за них платить!

Лиззи даже почувствовала себя оскорбленной за Дэвида.

– Это уникальные пуговицы, – вмешалась она. – Такие редко где можно встретить, и они в любую одежду способны внести изюминку. – Затем, немного успокоившись, Лиззи улыбнулась и добавила: – На самом деле я сама на них уже глаз положила, так что мне и не хочется, чтобы вы их купили. У меня есть платье, на котором они будут смотреться восхитительно. Иногда даже простая замена пуговиц может полностью изменить образ.

И это была сущая правда. У Лиззи действительно имелось короткое бледно-розовое бархатное платье, которое она перешила из отданного Джиной. У него были рукава до локтя, которые Лиззи отделала атласными оборочками, и глубокий круглый вырез. В целом Лиззи была очень довольна своим изделием. И все же красивые пуговицы сделали бы это платье действительно неповторимым.

Осознание того, что на пуговицы у нее есть конкурент, придало Электре энтузиазма.

– Так что, за сколько вы мне их уступите? – спросила она.

Лиззи повторила уже названную сумму, на что Электра резко расхохоталась:

– Здесь никто и никогда не платит, сколько в ценнике!

– Большинство как раз платят, – возразила Лиззи, обнаружив стальную твердость, какой не знала за собой прежде. И, насколько смогла, постаралась изобразить доброжелательность.

– Ну, раз уж вы хорошая знакомая, – вмешался Дэвид, – то могу отдать вам их за… – И он вычел из цены такую сумму, что, будь Электра перекупщиком, едва ли это сошло бы за приемлемую скидку.

Электра взяла Хьюго за руку, как показалось Лиззи, хозяйским жестом:

– А ты что, Хьюи, об этом думаешь? – спросила она. – Купишь ли ты мне их?

Хьюго явно колебался с ответом.

– Мне кажется, я их заслужила после того, как столько времени таскалась за тобой по всему блошиному рынку, пока ты выискивал себе древнюю лучковую пилу или как там это называется.

Голос Электры звучал все менее убедительно и все более требовательно.

– Я могу скинуть даже больше от указанной цены, – сказал Дэвид и, явно посылая знак, легонько наступил Лиззи на ногу. Он назвал новую сумму.

– О, пожалуйста, Хьюи! – воскликнула Электра. – У меня же есть прелестное маленькое платье, что я купила в другой палатке. Оно совсем новое – терпеть не могу надевать что-то, в чем неизвестно кто уже потел, – но ему не хватает какой-то мелочи, какого-то штриха. Вот…

Она забрала у Хьюго пакеты и принялась в них рыться. И глядя, как Электра перебирает свои покупки, Лиззи задалась вопросом: почему, если ей так хочется иметь эти пуговицы, она не может просто взять их и купить?

Наконец Электра извлекла наружу платье, украшенное стилизованными ромашками. Оно было очень современным и эффектным – однако пришитые спереди пуговицы действительно смотрелись на нем неудачно.

– Вот оно! – протянула Лиззи платье Электра.

– А тебе не кажется, что пуговицы, которые ты решила купить, будут лучше выглядеть на чем-то скорее однотонном? Пуговицы же тоже сделаны в виде ромашек. Не слишком ли много будет на платье ромашек, если добавить еще и их?

Электра дернула платье к себе, недовольная, что ее чувство стиля подверглось сомнениям.

– Мы возьмем эти пуговицы и заплатим за них ту сумму, что называлась вначале, но при этом я хочу, чтобы ты, – направила она на Лиззи свой наманикюренный палец, – мне их сама пришила.

– Погоди, Электра, – подал голос Хьюго, явно почувствовавший себя неловко из-за подобных требований своей девушки, – мы же приобретаем пуговицы, а вовсе не швейные услуги. У Лиззи, может быть, и нет с собой иголки с ниткой.

– Ничего, все в порядке, – ответила Лиззи. – У меня всегда при себе швейный наборчик.

На краткое мгновение ее взгляд встретился со взглядом Хьюго, и ей показалось, будто сквозь нее пробежал электрический заряд. Лиззи понимала, что этот эффект односторонний, что он сейчас просто глядит на девушку, которую, сам того не желая, поставил в неловкое положение, и тем не менее она ощутила внезапную слабость.

Наклонившись, Лиззи достала свою сумку.

– Вот и он… – Раскрыв самодельную тряпичную косметичку, в которой лежали ее швейные принадлежности, Лиззи почувствовала себя на редкость простодушной и наивной девочкой-скаутом.

– Отлично! – сказала Электра. – Расплатись с человеком, Хьюи, и пошли уже дальше. – Она бросила взгляд на Дэвида. – У нас на сегодня намечена коктейльная встреча с друзьями, и мне перед этим хотелось бы переодеться.

Затем, смерив надменным взглядом Лиззи, которая уже принялась отпарывать пуговицы с платья в ромашках, она спросила:

– Десяти минут на это хватит?

– Мне понадобится немного больше времени, – ответила Лиззи.