Читать книгу Воскрешенное имя. Научно-фантастический роман - - Страница 6

2001 год. Исфана. Айман приехала в отпуск. Так совпало, что и Садыр заехал домой на пару дней по пути в Китай. Красивый и просторный дом возвышается над быстрой речушкой, дом окружен небольшим садом и цветником, веранду затеняет виноградная лоза, в большой гостиной царит тишина, мягкая, как вата, которую делает еще более глухой дробное журчание воды в арыке. Они, два ученых, о многом переговорили в те дни, сидя в этой тишине, а также на долгих прогулках в тех местах, где прошло их детство. Побывали они и в родной школе. Как многое изменилось в Исфане.

В один из дней они проговорили много часов кряду, сидя на пригорке возле чашмы. Речушка, берущая начало от нее похожа на них, тихая, почти беззвучная. Садыр в то время уже был ведущим научным сотрудником лаборатории клонирования британского института биомедицины. Помнится, в первые годы работы, он взахлеб рассказывал Айман по телефону о новых экспериментах по клонированию. А она искренне радовалась его успехам и верила в то, что когда-нибудь он, безусловно, прославиться на весь мир, как прогрессивный ученый-биолог.

Помнится, разговор зашел о гранитных памятниках Ибн Сино. Таких изваяний в мире насчитывалось несколько десятков. Безусловно, они продляют память о нем навека. В этом смысле, памятники, как способ увековечивания великой личности, безусловно, нужны. А что если рассматривать их, как предтеча клонирования?

– Ты прав Садыр. Осознание человеком себя начинается с осознания телесности. Впечатления, память ужасно хрупки и неустойчивы, так что впоследствии люди замещают их созданием неких символов в виде памятников.

Ясно одно, телесность – это первое, что приходит на ум, когда достаточно ясно осознающий себя человек стремится проникнуть в свое отдаленное прошлое.

– В свое время, именно это подтолкнуло меня к проблеме клонирования, – горячо заговорил Садыр. – Накопление знания рано или поздно открывает перед нами новые печальные перспективы. Это касается старости и смерти, которые неотвратимы. Нужны более сильные средства, одно из которых – память. Ты понимаешь?

– Людская память, выраженная в памятниках?

– Нет. Память, как таковая. Собыр пустился в объяснения. – Речь идет о феномене телесности. На мой взгляд, тело необходимо сохранить и после смерти, что дает ему шанс на последующее воскресение, пусть даже в некой новой реальности, отличной от реальности нашего мира.

– Не совсем понятно, – призналась Айман.

– Ведь если сохраненное зерно способно прорасти спустя многие годы, то почему нечто аналогичное не способно осуществить сохраненное человеческое тело?

– Согласна. В этом есть резон, – задумчиво сказала Айман. – Если помнишь, как-то мы говорил с тобой об египетском проекте бессмертия. Этот самый проект в настоящее время реализуется в форме криогенных технологий.

– Причем, очень успешно, – Садыр оживился еще больше. – В чем суть криогенной заморозки? Предполагается интерпретация умершего, как уснувшего, которого рано или поздно можно будет вновь пробудить к жизни. Но меня интересует другой вопрос – это духовная составляющее.

– Согласна. То есть сами по себе телесные оболочки еще не тождественны исходной человеческой личности, поскольку, помимо телесного, необходимо реконструировать еще и духовное. Так?

– В том то и дело. Своеобразие нашего времени заключается, в том, что «египетское» преодоления смерти, как никогда, близок к своему осуществлению. Речь идет о клонировании человека – последнем продукте генной инженерии, потенциально позволяющем вечно сохранять телесные оболочки умерших путем их воспроизведения. В этом я уверен, – не без волнения заключил Садыр.

– Садыр. Меня не покидает мысль о возможностях этой технологии. Ведь следующим этапом может стать расшифровка генетической предыстории ныне живущих индивидов, что в буквальном смысле позволит воскресить телесные оболочки их отцов, воссоздав тем самым копии копий, а затем – дедов, прадедов и далее.

– Знаешь, Айман. Как специалист по клонированию, хочу отметить, что, сейчас, умершую личность нельзя извлечь из небытия, равно как подарить ей вторую жизнь.

– Ты в этом уверен?

– Единственное, что позволяет реально осуществить клонирование, – воссоздать некий живой памятник, который будет символизировать умершего, вследствие полного с ним генетического сходства, – сказал Садыр.

– Как, впрочем, каменный памятник, поставленный в честь какой-либо великой личности?

– Ну, типа того, – уклончиво ответил Садыр.

– Ты так думаешь? Или же так предполагают ученые? – спросила Айман. – Памятник – это лишь попытка конструирования иного, более прочного тела, аналогичного живому, но отнюдь ему не тождественного. Так?

– М-да…

– Структурируя человека из бронзы или из мрамора, скульптор, по существу, транслирует его образ в вечность, ведь мраморные или бронзовые изваяния способны пережить века. В этом аспекте, клон – это и есть образ умершего, транслируемый в вечность. Ты это хочешь сказать?

– В той или иной мере, – снова уклончиво ответил Садыр. – Сейчас в мире идет попытка функционально приблизить памятник к биологическому «исходнику», сделав его подвижным, мыслящим и в конечном итоге реально существующим.

– Каким образом? – спросила Айман.

– Ну, скажем, воссоздать процесс человеческого мышления, постигнув его сущность и механику, мы тем самым получаем возможность воссоздать человеческую душу, то есть технически воссоздав мыслительный процесс соответствующего индивида, – ответил Садыр.

– То есть, по сути, это отнюдь не клон, копирующий умершего индивида исключительно внешне, а это компьютерная программа, загруженная информацией, наличествующей в человеческой памяти на момент смерти, и способная в точности имитировать процесс человеческого мышления, – рассуждала Айман.

– Да, верно, – согласился Садыр. – Поверь, человечество сегодня стоит у порога реализации всех своих основных проектов преодоления смерти. Через некоторое время, возможно, будет воссоздавать не только тело человека путем его клонирования, но и душу путем считывания, закачивания и копирования информации, заключенной в человеческой памяти.

– В этом случае, «душа» может существовать вне тела, скажем, в пространстве Интернета как соответствующая компьютерная программа. Так?

– Да! Равно как существование тела без «души», скажем, в форме клона с чистым сознанием, куда не закачивается информация о прошлых жизнях индивида.

– Это уже интересно, – оживилась Айман. – Представь себе, что возможны даже совершенно невероятные вариации. Так?

– М-да….

– Допустим, вернуть прошлое. Ведь возможно клонировать тела, о которых сохранилась определенная генетическая информация.

– Ты имеешь в виду воссоздание информационной составляющей предков?

– Впрочем, да, – не совсем уверенно сказала Айман и в следующий миг горячо заговорила: – Ведь возможно предположить, что когда-нибудь восстановление информационной составляющей индивида можно будет осуществлять по сохранившимся после него фрагментам и обрывкам информации.

– Конечно! – воскликнул Садыр и продолжил. – В этом отношении наибольшие шансы на восстановление имеют творческие люди, оставившие после себя огромные пласты информации в виде литературных и научных данных.

– Насколько такой проект реален?

– Как специалист по клонированию могу сказать, что для соответствующего материала клонирования целесообразна некая информационная экология, – сказал Садыр и поправился. – Разумеется, с учетом интересности или пригодности для ныне живущих воссоздания информационной составляющей исторических личностей.

– Как генетик, хочу заметить, что в мире уже созданы специальные хранилища, где будет аккумулированы миллионы генетических материалов.

– Вот в том то и дело. Они необходимы для того, чтобы иметь в будущем практическую возможность их воссоздания посредством клонирования.

Разумеется, абстрагируясь от технической стороны дела, которая, в свете современных технологий генной инженерии и искусственного интеллекта, уже не представляется абсолютно непреодолимым препятствием, следует сосредоточиться на морально-этической стороне вопроса.

– Конечно, трудно предположить, что биоинформационное прошлое будет восстановлено реально, во всех деталях. Однако его можно будет восстановить виртуально. В результате мы получим некую версификацию той или иной личности. Ведь так? – не унималась Айман.

– Допустим, что мы клонировали великую личность. Однако, им, то есть великим личностям своего времени придется совершить непонятный прыжок через тысячелетия. В этом случае, нет гарантий того, что воскрешенные личности в точности повторять свою уже осуществившуюся жизнь, эволюционируя в ином направлении. Это очевидно! – почти вскричал Садыр.

– Садыр. Успокойся! Ты читал «Феномен человека» Пьера Тейяр де Шардена?

– Да. Что ты хочешь сказать?

– Так вот он пишет: – «В себе „Я“ абсолютно суверенно, потому что оно единственно. Никто не может непосредственно включиться в процесс мышления индивида, и если это все-таки случается, то это уже безумие».

– И что? – вопрошал Садыр, но в следующий момент он задумчиво сказал: – Вот почему, ученые всего мира утверждают, что клонирование и искусственный интеллект – это начало конца человечества. Именно поэтому ООН настоятельно призывает человечество отказаться от клонирования человека.

– Однако…. Садыр. – Человеческая телесность и духовная индивидуальность рано или поздно будет преодолена самим человеком, потому что такова наша историческая судьба. Ты с этим согласен?

– К сожалению, да!

– Знаешь Садыр. В последнее время заговорили о ДНК-воскрещении. Как по твоему, что может восстановить прежнее «Я»? Еще раз хотелось бы услышать твой ответ на вопрос: при клонировании человека возможно повторение «Я»?

– Конечно, нет. Клонируют тело, а не личность, то есть «я», – отвечал Садыр. – В процессе жизни и, соответственно, формирования «Я», у каждого человека в индивидуальном порядке формируется ЦНС с индивидуальным переплетением синапсов нейронов.

– Но, а как быть с фактами? – не унималась Айман. – Наука утверждает, что все особенности организма («переплетением синапсов нейронов») формируются до рождения человека, а не в процессе его жизни. Получается «Я» не связано с телом?

– Нет погоди. Конечно, связано, как программист связан с компьютером. Но ведь замена компьютера совершенно не означает замену программиста. Правильно?

Спор еще долго продолжался, все больше заворачиваясь как спираль вокруг основной темы – можно клонировать человека или нет? Если да, то каковы его параметры и возможности? Научный интерес, любопытство, которым Айман и Садыр просто светились в то время, несмотря на все их старания его скрыть, настраивала их еще больше на дела, уже входящие в их совместный план. Они были убеждены в своей правоте, силе, которую уже держали, подобно сабле, в ножнах, а их руки уже покаялись на рукояти.