Читать книгу С чего начинается Родина. Книга 10 - - Страница 11

«А Камчатка, а Камчатка,

А Камчатка от Москвы далековата,

И сюда почтовый не идет.

И погода, лишь погода виновата

В том, что вовремя не прибыл самолет».

М. Пляцковский

Даешь тонны!

Так уж сложилось, что лишь упоминание о Камчатке уносило сознание в какие-то беспредельные дали, дальше которых вроде бы ничего не существует, то есть обозначенный предел человеческой Ойкумены, за которой лишь неизвестная бездна пространства. Полуостров, оторванный от европейской части страны на десять тысяч километров, стал еще более далеким из-за отсутствия железных дорог, которые дотягивались лишь до Сахалина, да и то через паромную переправу Татарского пролива Ванино – Холмск. На Камчатке ритм и сложившийся веками уклад жизни ни шел ни в какое сравнение с «материковым» европейским. Коренные народности исстари занимались промыслами, завещанными предками: охотой, рыболовством, оленеводством, – и спешить им было некуда, встречных планов не брали и о социалистическом соревновании ни сном ни духом не ведали.

Первооткрывателем полуострова в середине семнадцатого века стал казак Михаил Стадухин с немногочисленной ватагой, прошедший всю Сибирь и добравшийся до тихоокеанских вод через вытянутый с севера на юг полуостров. Но освоение открывшихся приморских земель началось на полвека позднее, с экспедиции якутского казака Владимира Атласова. Довершила открытие и описание полуострова Первая камчатская экспедиция во главе с Витусом Берингом и Алексеем Чириковым, отправленная в последний год жизни Петра Первого. Спустя пять лет после смерти первого российского императора, Беринг и компания открыли Камчатский залив и Авачинскую бухту, с которой и началась история российской Камчатки. Имена первооткрывателей увековечены в названиях островов, мысов, озер, морей и проливов.

Коренное население не было многочисленным и не могло оказать серьезного сопротивления неизвестно откуда появившимся варягам, да и на большой непроходимой территории места хватало всем. Среди аборигенов выделялись коряки, ительмены, чукчи и айны, следы которых находят на Сахалине и японском Хоккайдо. Камчадалы появились гораздо позднее, после появления оседлых европейцев, от их смешанных браков с представительницами коренных племен. С женщинами на полуострове было совсем туго, вот и появились настоящие камчадалы. Но, несмотря на обширный ареал обитания, в настоящее время от айнов осталось лишь их название, племя растворилось среди других, более жизнеспособных – обычная история многочисленных народов, ранее существовавших.

Железная дорога до Камчатки не дотянулась, да и не планировалась, последний российский император в самом конце девятнадцатого века успел лишь проложить рельсовый путь до Владивостока, а дальше уже было не до того, наступали другие времена и заботы. При советской власти даже вопрос об этом не возникал, дай бог удержаться в пределах освоенных территорий. Несмотря на многие преимущества развития региона, строительство железной дороги было экономически невыгодно прежде всего из-за малочисленности населения, а даже предварительная стоимость составляла астрономические суммы. К тому же изрядная часть ж/д пути должна была пройти через «вечную мерзлоту», для преодоления которой не было ни опыта, ни технологий, финансов и технических возможностей. Не прокладывать же ее на сваях, как в арктических поселках здания. В самом деле, «не по Сеньке шапка». Даже дармовой бесплатной рабочей силе сотен тысяч заключенных такая сверхзадача была не по плечу, хотя в какой-то период существовало эфемерное намерение построить ж/д дорогу до чукотского мыса Дежнева – конечной восточной точки евразийского континента.

Начавшаяся Вторая мировая война дала мощный толчок к развитию полуострова. Камчатка с востока и запада омывается самыми рыбными морями планеты. А проблемы с продовольствием возникли уже с первых недель войны вследствие захвата врагом самых хлебных областей страны. Рыбное изобилие восточной окраины пришлось как раз кстати. Баренцево море с рыбной столицей Мурманском стало театром боевых действий, и главный рыбный цех страны переместился далеко на восток, к Тихому океану, куда немецкие моторизованные дивизии никогда бы не дошли, если бы даже им не оказывали сопротивления. Преодолеть бесконечные таежные пространства с топями бесчисленных болот и тучами кровососов, поджидающих ничего не подозревающее войско, которому остается только спасаться бегством, не под силу даже специально обученным химическим частям в закрытых противогазах. Про зиму и упоминать не стоит – замерзнет топливо, и вся боевая техника навсегда останется в безбрежных сибирских просторах с разорванными замерзшими двигателями. Это вам не Франция с атлантическим климатом. Началось ускоренное строительство рыбоперерабатывающих производств и средств доставки в порты, связанные с железнодорожной сетью страны. Хотя рыба не мясо, но по наличию белка ничуть ему не уступает.

Камчатское морское пароходство среди полутора десятков судоходных компаний Советского Союза занимало особое место не только из-за своей оторванности от цивилизованных центров страны. Оно являлось жизненно необходимым для существования и жизнедеятельности всего региона. Впрочем, совершенно непонятно, каким образом затесалось в компанию морских пароходств Страны Советов совсем уж оригинальное судоходное предприятие, называемое Среднеазиатским пароходством, хотя никаких морей поблизости не было, не считать же таковым высохший Арал с совсем уж не выдающейся рекой Амударьей. Для тамошних песчаных пейзажей гораздо больше подходит корабль пустыни – верблюд, без разницы какой: бактриан или дромедар.

Бездорожный полуостров, по площади превышающий Беларусь, с немногочисленными населенными пунктами в устьях рек, с которыми возможно лишь морское сообщение. Небольшая судоходная компания с малотоннажными пароходами, обязательно вооруженными собственными грузовыми устройствами, ибо каких-либо грузоподъемных механизмов в населенных пунктах не было, являлась краеугольным предприятием, от которого зависела вся Камчатка. По сути дела, единственным значительным морским портом, через который происходило снабжение региона, являлся Петропавловск-Камчатский. От него, как от большого склада-накопителя, тянулись снабженческие ниточки к другим населенным пунктам. Камчатская промышленность была сосредоточена на производстве рыбной продукции, которая вывозилась рефрижераторными и обычными пароходами во Владивосток и Находку, поближе к холодильникам и железной дороге.

Изрядная доля выловленной рыбы, будучи круто посоленной, отправлялась в обычных бочках и не требовала специфичных условий перевозки на судах-рефрижераторах. Соли не жалели, в чем была гарантия ее сохранности, а потребители не были привередливы и избалованны, для них и такая годится. Вымочат в воде пару раз, порежут ломтиками, приправят лучком и подсолнечным маслом – глядишь, и за деликатес сойдет, слопают за милую душу. Красную рыбу в глубинке мало кто видел, привыкнув к ржавой, сурово просоленной селедке.

Помимо снабжения и обслуживания населенных пунктов и рыбообрабатывающих предприятий на протяжении бесконечной береговой протяженности полуострова, суда пароходства также не оставляли без внимания Командорские острова, все население которых, не насчитывающее и тысячи человек, сосредоточено в селе Никольском на острове Беринга, и множество военных точек на крошечных островах и спрятанных на необитаемых участках Камчатки. Командорские острова с лежбищами котиков в их драгоценных шубах – жаль, что таковые присутствуют на их телах лишь в одном экземпляре и запасных нет – особая статья. Получается, шкура- больше чем жизнь. Работы для полуостровной судоходной компании хватало, особенно в летнее время, когда шла путина за путиной, только успевай поворачиваться и менять снасти в зависимости от объекта промысла, да и району плавания было далеко до курортных условий: неустойчивая, быстро меняющаяся погода, циклоны, туманы, дожди и снегопады, весь набор существующих природных катаклизмов, к которому нужно присовокупить ледовые условия, Охотского моря в особенности. Летние сезонные тайфуны – не что иное, как мощные тропические циклоны, выходящие в Японское море и на Страну восходящего солнца, – устремлялись на Камчатку, утюжа ее от мыса Лопатка до южной Чукотки.