Читать книгу Лучшее средство от склероза - - Страница 8

Мы тоже решили выйти, подышать воздухом, когда от входной двери раздался резкий звонок. От неожиданности мы вздрогнули. Я вообще впервые этот звонок услышала. Дверь в течение рабочего дня постоянно держали открытой. Если и прикрывали в холодное время года, то уж изнутри точно не запирались.

– Кто там еще? Наши люди в открытую дверь не звонят, – сама себя спросила и сама себе ответила Люська.

Она угадала. У двери стояли два молодых человека явно “не нашего” вида. Что-то неуловимое их выдавало. Какое-то отсутствие озабоченности во всем облике, что ли. Какая-то уверенность в себе на генетическом уровне.

Люська смотрела на них как на пришельцев с другой планеты. Выражение лица у нее было не очень приветливое, туповатое такое выражение. Она трясущимися руками вытряхнула сигарету из пачки и до неприличия пристально уставилась на гостей. Для нее было достаточно приключений на сегодня.

Молодые люди стояли в дверях, приветливо улыбаясь. Очевидно, ждали, когда их пригласят войти. Наверное, мы вели себя не очень вежливо, столбами застыв в коридоре. Ребята были славные. Один – в песочного цвета кепочке с длинным козырьком, у другого роскошные черные кудри стянуты резинкой в хвост, оба в джинсах и белых майках с надписями на тему: “Стоп наркотик”, “Остановим СПИД вместе” и еще что-то в этом роде. Небольшие рюкзачки за спиной, простые открытые лица. В общем, вид вполне демократичный и симпатичный. Волосатый коряво поздоровался и начал листать разговорник в поисках следующей фразы. Тот, который в кепочке, оглядывал двор, и доброжелательная улыбка не сходила с его лица.

– Кристина! Ангелина! Ваши женихи прибыли! – зычно крикнул Стасик вглубь коридора и поднес зажигалку к сигарете, дрожавшей в Люськиных пальцах.

Выпорхнувшие из кабинета девчонки мигом подхватили парней и увели их в конференц-зал, так как в помещении офиса Калерия с Анной продолжили утешаться валерьянкой, и атмосфера не особенно подходила для первого свидания. Впрочем, для нас эта атмосфера тоже не очень подходила. Следственную бригаду мы дожидались на улице. Я вообще-то не курю, стояла во дворе за компанию с Люськой и Стасиком. Все-таки запах табака куда приятнее, чем аромат сердечных капель.

На этот раз органы правопорядка уделили нам гораздо больше внимания. Они заняли конференц-зал, шуганув оттуда молодежь, уже оживленно общавшуюся на непонятной смеси языков.

Одна из девчонок была права. Только вот не знаю, которая из двух. Тогда я их еще не различала. Переводчик здесь явно был бы лишним. Да он бы давно умер с горя, пытаясь перевести эту абракадабру.

– Нормальные молодые парни, – пожала плечами Люська, – неужели так трудно было дома девушку найти? – по-моему, Люська немного завидовала. – А говорили, едет пожилой миллионер, – продолжала недоумевать она.

– Может, племянников прислал?

– Сразу двоих?

– Да, это девчонкам крупно повезло. Нормальные ребята, на вид, во всяком случае. Симпатичные и манеры хорошие.

Наши рассуждения прервали представители органов правопорядка, пожелавшие еще раз уточнить наши личности. У иностранных гостей тоже проверили документы – все оказалось в полном порядке. Тем более, мы все дружно подтвердили, что парни только появились и совершенно не в курсе дела. Те согласно закивали головами. Покладистые ребята.

А нас по очереди приглашали в конференц-зал для беседы. В ходе разговора ничего нового не выяснилось. Нам попеняли за то, что не удержали делегатов-свидетелей. Но на это у нас было оправдание – рекомедация расходиться, которая была дана по телефону дежурным.

Аннушка, уходя на перерыв, оставила Татьяну Петровну живой, правда не очень здоровой. Та хотела отдохнуть в тишине, так как с утра страдала от головной боли. Головная боль – дело для немолодой женщины обычное, и умирать она совсем не собиралась. Так же, как Тимур, который вообще был практически здоров. То есть, в последнее время он жаловался на то, что стал плоховато переносить перемены погоды, списывал это на возраст. Вместе с Татьяной они ничего не пили и не ели. Анна Ивановна припомнила, что еще до начала рабочего дня Татьяна Петровна забегала к Тимуру, спрашивала его принципиального согласия одолжить, в случае необходимости, несколько стульев. Вернулась она очень быстро, сказала, что Тимур Шамильевич не возражает. Теперь понятно, почему, когда я пришла к Люське, присесть было не на что. Из сидячих мест осталась только табуретка, давно ставшая рухлядью, которую я благополучно доломала.

Если верить тому, что братки застали Тимура уже мертвым, то последним, кто заходил к живому Тимуру был бесследно исчезнувший Мумрик. И его отсутствие в свете последних событий выглядело крайне подозрительно.

Местонахождение Мумрика я пока выдавать не собиралась. И без него здесь проблем хватает. Всем известно, что в его присутствии количество проблем возрастает в геометрической прогрессии. Конечно, не мешало бы проверить – как он там. Вдруг Мумрика тоже поразила внезапная болезнь? Хотя, навряд ли. До сих пор прослеживалась интересная закономерность – жертвами становились только руководители, а Мумрик – слишком мелкая сошка. Но незаметно позвонить не было возможности, а идти по домам пока не разрешали. Оставалось предоставить Мумрика его судьбе.

Между тем следователь тоже выяснил, что последним к живому Тимуру заходил Мумрик, и очень заинтересовался отсутствующим по неизвестным причинам сотрудником. Никто из коллег ничего прояснить не мог, версия с распитием коньяка в подвале не подтвердилась.

Я не принимала участие в поисках Мумрикова тела в темном подземелье, так как прекрасно знала, что его там нет. Но других от этого развлечения не отговаривала, тем более что моего совета никто и не спрашивал.

Кристина и Ангелина с удовольствием вызвались показать подвал представителю полиции. Иностранные женихи с воодушевлением последовали за ними. Видимо, восприняли это как один из пунктов культурной программы, эдакое “русское сафари”. Кристинка с Ангелинкой несколько преувеличенно изображали боязнь темноты. Молодые люди делали вид, что верят. В общем, все нормально, знакомая картина. Вся компания скрылась за дверью в конце коридора.

Тем временем с улицы в общий коридор вкатился средних лет господинчик в сопровождении тетки бальзаковского возраста, по виду – школьной училки. Лучезарно улыбаясь во все тридцать два искусственных зуба, господинчик уставился на нас с Люськой. Мы как раз торчали посреди коридора, так как Люська никак не могла решить – спуститься ей в подвал или дождаться результата поисков наверху. Очень хотелось быть в курсе событий, но еще раз наткнуться на труп – слишком сильное испытание для нервной системы. У Люськи только-только перестали трястись руки.

Тетка оттерла господинчика в сторону и по-деловому проинформировала нас, что гражданин прибыл из Америки, у него, помимо нас обширная программа на сегодняшний день. У него запланированы еще две встречи.

– О, это не к нам, это в “Красный Крест” к Татьяне Петровне, – быстро

сориентировалась Люська. – Но у вас ничего не получится. Вы опоздали, – Люська всхлипнула.

– Как опоздали? – тетка в недоумении поднесла к уху часы.

– Так, опоздали. Она внезапно умерла.

Пока переводчица раздумывала, как бы потактичнее донести неожиданную информацию до иностранного гостя, в коридор из конференц-зала высунулся огромный небритый тип в синем комбинезоне, жестами и нечленораздельными звуками привлекая наше внимание. Обращался он в основном к кругленькому. Тот оказался понятливым и быстро скрылся в конференц-зале, через минуту появившись оттуда вместе с небритым типом и носилками. Тело на носилках было закрыто черным полиэтиленом, но мы-то прекрасно знали, кто там.

– Вот ваша Татьяна Петровна, – скорбно вздохнула Люська.

– Но почему Татьяна Петровна? – растерянно спросила переводчица.

– Кто же знает? Все под Богом ходим. Сейчас как раз полиция разбирается, свидетелей опрашивают.

Волшебное слово “свидетели” подействовало моментально, и тетка выскочила на улицу вслед за кругленьким господинчиком и за небритым типом. Те уже грузили носилки с телом в санитарную машину. Она ухватила кругленького под руку и потащила его к воротам, тараторя на ходу.

Из подвала появилась оживленная группа молодежи. Сопровождавший их сотрудник полиции так же активно участвовал в беседе. Он даже дружески похлопал по плечу того, который в кепочке. Чувствовалось, что он и Ангелинку хотел похлопать, но в последний момент сдержался. Молодец. Я как-то случайно увидела, как в супермаркете один парень не сдержался и слегка приобнял сзади Ангелину. А может это была Кристина? Так девушка, не разворачиваясь, мастерски дала ему локтем под дых, одновременно наступив каблуком на ногу. Все произошло так быстро, что никто ничего и не понял. Я стала свидетелем представления только потому, что случайно смотрела в ту сторону. Потом я наблюдала за тем, как девушка утешала пострадавшего, который оказался вовсе даже не посторонним насильником, а давним знакомым. Он, видите ли, просто хотел поздороваться. Что поделаешь, иногда только таким образом и можно привить хорошие манеры.

– Всюду жизнь, – философски заметила Люська, критически разглядывая компанию.

Нам, наконец, разрешили разойтись по домам. Девушки прошли в комнату собраться, а молодые люди остались ожидать их в коридоре. Причем молодые люди теперь выглядели несколько озабоченно и озадаченно. Они интенсивно листали разговорник. Наконец, видимо, отчаявшись найти там нужные слова, один из них обратился к Стасику.

– Плиз, хелп ми… Тат-и-а-на Пьет-ров-н-а! Т-ат-и-а-на Пьет-ров-н-а! – дважды по буквам повторил юноша.

– Не понял, – напрягся Стасик.

– Т-ат-и-а-н-а Пьет-ров-н-а, К-р-а-сэ-н-и К-р-и-э-ст, Мьи-с-и-йа. – упорствовал юноша в кепочке, патлатый согласно кивал.

– Это не женихи, – в ужасе прошептала Люська.

Стасик тем временем из кожи вон лез, пытаясь объяснить иностранцам, что же произошло с их Татьяной Петровной. Такие слова, как “умерла”, “скончалась”, “преставилась” и уж, тем более, “приказала всем долго жить”, отклика не нашли – гости в ответ продолжали только бессмысленно таращиться и судорожно листать разговорник. Стасик не успокаивался: приложив руку к груди, он душераздирающе застонал и картинно упал на пол. При этом он постарался придать своему лицу выражение, максимально напоминающее Татьянино лицо на смертном одре. Надо сказать, ему это удалось. Иностранные мальчики превратились в два соляных столба, а вышедшая из комнаты Анна Ивановна рухнула без чувств прямо на Стасика. Опять Содом и Гоморра!

Девчонки визжат, Калерия носится с валерьянкой, симпатичный юноша пытается сделать Стасику искусственное дыхание, оживший Стасик барахтается на полу, пытаясь освободиться и, в особенности, переместиться подальше от молодого человека, прицелившегося со своим искусственным дыханием «рот в рот». А Люська локтями отпихивает Калерию, держа в одной руке уже открытую бутылку коньяка, а в другой чайную чашку.

Отодвинуть Калерию Люське не удалось, все-таки у них разные весовые категории, и Людмила отползла ко мне, злобно шипя:

– Толку от этой ее валерьянки, коньячок для поддержания сил всегда лучше! – и она налила себе в чашку лечебную дозу.

Анна, наконец, начала подавать признаки жизни, и Стасик смог подняться с пола.

– Думаешь, они что-нибудь поняли? – с сомнением спросила Люська, когда Стасик тоже подкрепил свои силы из чашки.

Судя по внешнему виду, иностранцы понимали все меньше и меньше.

– Пускай девчонки сами все объясняют, по-моему они уже достигли полного взаимопонимания, – эта мысль показалась мне на редкость здравой.

Как бы не так! От взаимопонимания не осталось и следа, когда девицы попытались разъяснить иностранным гостям сложившуюся ситуацию. Без переводчика было никак не обойтись, и Ангелина пошла звонить в брачное агентство. Обратно в коридор она выскочила довольно быстро, вся пунцовая от гнева.

– Представляешь, они говорят, что наш гость уже идет ужинать с другой, потому что у нас, видите ли, случилось что-то ужасное! Откуда они, скажи, на милость, узнали!? – прокричала она, обращаясь к подруге.

– А! Так это тот … О-О-ААА! – Моя фраза оборвалась, перейдя в стон. Еще бы: Стасик и Люська весьма чувствительно наступили мне на обе ноги, Люська к тому же ткнула локтем в бок.

– Молчи! Хочешь, что бы тут было еще три трупа!?

Обе девицы пребывали в ярости, и опасение за наши жизни было не лишено оснований. По счастью, за собственными возмущенными выкриками моей незаконченной фразы они не расслышали. И наша троица, не понеся людских потерь, покинула помещение.