Читать книгу Джордж Гершвин. «Порги и Бесс». Маленькие рассказы о большом успехе - - Страница 14

Около полугода Джордж учился играть на пианино сам. Без учебников, без учителя, на слух, интуитивно и по памяти – он часто ходил в кино на дневные сеансы и слушал игру тапера. А иногда пробирался к сцене, чтобы пристроиться рядом с пианистом. И смотрел, смотрел – не обращая внимания на то, что происходит на экране.

Возможно, именно эти самостоятельные уроки игры повлияли на становление Гершвина как музыканта, поскольку с первых упражнений Джордж был вынужден заниматься импровизацией. Поначалу он просто бегал пальцами по клавишам, извлекая самые неожиданные звуки, раздражая домашних. Но прошла неделя, другая. И в этой спонтанной какофонии вдруг стала угадываться мелодия. А потом эта мелодия оформилась, окрепла, обрела устойчивую форму.

– Что ты играешь, сынок? – спросил однажды отец.

– Регтайм, – ответил Джордж.

– Это я слышу и сам, – махнул рукой Морис Гершвин. – Я спрашиваю, какой именно…

И осёкся. Он вдруг понял, что сын – играет. Не извлекает из инструмента набор бессмысленных звуков, а создаёт мелодию, возможно, сам не понимая, как.

Это и стало тем переломным моментом, когда Яша обрел настоящего учителя. Точнее, учителей. Одним из них стал постоянный клиент ресторана отца и его приятель Джек Миллер, профессиональный пианист, работавший в Бетховенском симфоническом оркестре Нью-Йорка. Миллер появлялся в доме Гершвинов раз в неделю, да и то не всегда. Он с удовольствием занимался с мальчиком, но рассчитывал на большие деньги, чем мог заплатить Морис.

Иногда Миллера сменяли преподаватели из музыкального колледжа и студенты консерватории, подрабатывающие частными уроками. Все признавали безусловный талант Джорджа. Они обучили мальчика не только технике игры, но научили читать ноты и даже играть с листа. Яша схватывал всё на лету.