Читать книгу Командная война - - Страница 9

Вот так в подъезде я аккуратно присел на корточки на двадцать седьмом этаже. Через щель в подъезде я смутно увидел фигуру женщины, стоящую в подъезде двадцать шестого этажа. Это доказывало, что это была мать девочки, а её отца не было.

Я почувствовал облегчение, по крайней мере, меня не искали вместе двое их родителей, иначе они могли бы подниматься и спускаться по одному. Потом я услышал, как закрылась дверь на лестнице. Я медленно подошёл к лифту на двадцать седьмом этаже.

Через электронное табло у входа в лифт я увидел спускающийся с тридцатого этажа лифт. Я сразу понял, что мама девушки, скорее всего, захочет ждать меня у ворот на первом этаже. Поэтому я заранее нажал кнопку лифта на двадцать седьмом этаже. Когда лифт открылся на двадцать седьмом этаже, я нажал кнопку, чтобы вернуть лифт на тридцатый этаж.

Затем я вышел из лифта, и в этом случае матери девушки оставалось только вызвать другой лифт. Другой лифт в это время находился на пятом этаже, что доказывало, что у меня, по крайней мере, было время заранее сбежать по лестнице.

Поэтому я побежал на лестничную клетку, а затем спокойно побежал с двадцать седьмого этажа на двадцать пятый этаж. Поскольку я двигался очень медленно и бесшумно, я не привлёк внимание её матери. Достигнув двадцать пятого этажа, я начал постепенно ускорять темп и побежал к первому этажу. В то же время я намеренно нажимал кнопку лифта на пятнадцатом и пятом этажах, чтобы заблокировать лифт. Я знал, что мне нужно добраться до первого этажа быстрее, чем на лифте.

Бегая всё быстрее и быстрее, я помчался к лестнице на первый этаж. Я не увидел, чтобы меня кто-то блокировал. Я оглянулся на лифт, который находился на втором этаже, и знал, что мне нужно использовать каждую минуту, чтобы выбежать из жилого дома.

Дверь в многоквартирный дом была незаперта, поэтому я выбежал. В тот момент, когда я выбежал, мне показалось, что я услышал звук лифта, прибывающего на первый этаж. Но как только я вышел из многоквартирного дома, у её матери не было против меня никаких улик.

И вот так у меня появилась передышка, чтобы отпраздновать свою редкую свободу.

После такого напряжённого умственного и физического испытания я чувствовал себя крайне измождённым. Поэтому я купил мороженое в магазине мороженого рядом с моим многоквартирным домом. Я знаю, что пока я буду неторопливо есть здесь мороженое, меня никто не заподозрит.

Я включил музыку в наушниках, пока ел мороженое. Жарким летом нет ничего целебнее мороженого и музыки.

«Ли Синьцзэ, я наконец поймала тебя.» – внезапно позади меня послышался женский голос.

Я повернул голову, сердце учащённо билось. Всем сотрудникам магазина мороженого было любопытно, что происходит.

Женщина средних лет возмущённо спросила меня, почему я хочу повлиять на учёбу её дочери.

Моё сердцебиение продолжало ускоряться. Я не знал, что делать, и мог только подсознательно ответить: «Я не Ли Синьцзэ».

Женщина средних лет внезапно полезла в мой карман и достала целую пачку листовок DBD.

«Ты всё ещё говоришь, что ты не Ли Синьцзэ? Ты два дня раздавал листовки перед моим домом и оставил два любовных письма.» – Эта женщина сердито схватила меня за воротник и отругала меня.

«Почему ты пишешь любовное письмо моей дочери? Я предупреждаю тебя, держись подальше от моей дочери.» – Она пристально посмотрела на меня и продолжила предупреждать меня.

В то же время она схватила меня за руку и крикнула, чтобы я передал меня нашему классному руководителю.

«Тётя, я не писал это любовное письмо. Я вообще ничего не знаю об этом.» – Я так нервничал, что чуть не заплакал.

«Но листовка в твоём кармане доказывает, что ты знаешь наш адрес. Я должна выяснить, откуда ты знаешь наш адрес.» – В этот момент у нее зазвонил телефон.

Похоже, отец девочки тоже очень обеспокоен этим вопросом, поэтому отец девочки спрашивает мать девочки, нужно ли ему сделать мне выговор.

Мать девочки схватила меня и продолжала кричать. Я понятия не имею, что делать, не говоря уже о том, что Ши Минъянь, возможно, раздает листовки где-то поблизости.

Теперь я беспокоюсь, что нас обоих поймают. Слишком ранняя влюблённость или отказ от учёбы и открытия бизнеса – чрезвычайно серьёзная проблема в Китае. Это значит, что сегодня мы обязательно будем наказаны.

Я очень сожалел об этом. Я сожалел, что остался в магазине мороженого, мне следовало сбежать с места происшествия.

Но в то же время, другими словами, лучше быть застигнутым в кафе-мороженом, чем матери идти в школу решать проблему.

Столкнувшись с охранниками и матерью, я понял, что должен успокоиться.

Я полностью проигнорировал ругательства и расспросы матери. Она первая поставила под сомнение пригодность моих родителей быть родителями. Ей казалось, что родители дали мне слишком много свободы, и из-за этого я стал настоящим бичом общества.

Дочь матери рассказала ей о нашем кредитном бизнесе, и теперь мать очень зла. Она попросила передать меня нашему классному руководителю.

Я стоял перед магазином мороженого и получал ругательства в течение сорока-пятидесяти минут. Вдруг я кое-что вспомнил. Родители девушки работали на соседнем государственном заводе. Они выйдут на работу вовремя, в 2 часа дня.

На государственных предприятиях сложно отпроситься в отпуск.

У меня появилась идея. Вероятно, матери девушки ещё нужно идти на работу около 2-х часов дня. Всё, что она сказала, было направлено на то, чтобы напугать меня.

Наша классная руководительница не сможет приехать в школу раньше 14:00 и, скорее всего, не сможет передать меня классному руководителю лично.

В этом случае мне нужно было терпеливо слушать её лекцию, а потом вернуться в школу.

Меня беспокоит только то, что после инцидента она позвонит нашему классному руководителю и расскажет о нашем кредитном бизнесе.

Поэтому мне нужно вернуться в школу до 14 часов и найти способ разрешить этот кризис. Я спокойно слушал, как женщина ругает меня, время от времени кивая головой в знак согласия. Когда меня впервые отругали, я так нервничала, что даже плакать хотела. Но теперь, когда я понимаю, что эта женщина просто пытается меня напугать, я изо всех сил стараюсь не улыбаться.

По моим подсчётам, эта женщина работает минимум в 20 минутах езды от места своего проживания. Мать девушки не знает, что я знаю всё об их семье.

Итак, я знал, что около 14 часов дня эта женщина отпустит меня. Однако время подошло к 13:45 полудня, а эта женщина всё ещё ругала меня снова и снова. Не знаю, верно ли моё суждение. Может быть, в 14 часов эта женщина действительно передаст меня завучу.

Однако мобильный телефон женщины зазвонил вовремя, в 14:45 дня. Судя по тону женщины, я понял, что женщине звонит отец девочки. Похоже, отец девочки торопил мать девочки пойти на работу.

Наконец женщина произнесла заключительное предложение: «Похоже, что твои родители не очень хорошо тебя обучают, и я не обязана тебя обучать. Надеюсь, ты сейчас вернёшься в школу. Я позвоню классному руководителю и скажу классному руководителю, за всё, что произошло сегодня, я верю, что классный руководитель накажет тебя и научит».

Я глубоко поклонился этой женщине и извинился перед этой женщиной и всеми охранниками. Женщина уже отпустила меня обратно в школу и пригрозила, что попросит классного руководителя продолжать меня наказывать.

Я не мог удержаться от улыбки в тот момент, когда развернулся и направился в школу. Я знал, что моё суждение было правильным. Согласно графику работы этой женщины, эта женщина не могла передать меня лично завучу.

В данном случае у меня достаточно средств, чтобы аргументировать. После того, как женщина скрылась из поля зрения, время подошло к 13:50. Я знал, что мой классный руководитель прибудет в школу около 14 часов, поэтому начал быстрый спринт.

Мне нужно было прибыть в школу до прибытия классного руководителя и сообщить Ши Минъянь о чрезвычайной ситуации.

Когда я пришёл в школу, я лёг прямо на парту Ши Минъяня из-за долгого и быстрого бега. Ши Минъянь встал, посмотрел на меня с улыбкой и спросил, почему я так волнуюсь.

«Слишком поздно, когда в полдень я отправлял любовное письмо, меня поймала мама девушки. Мама девочки сейчас собирается позвонить завучу, чтобы рассказать ей всё о нас. Нам нужно быстро придумать решение.» – прошептал я Ши Минъянь, задыхаясь.

Затем я покосился на сиденье рядом со мной. Девушка уже пришла в школу. Похоже, девочка уже собиралась в школу, когда её мама отругала меня. Глаза девушки намеренно избегали меня. Казалось, все ошибочно подумали, что это любовное письмо написал я.

Ши Минъянь выглядел очень обеспокоенным. После того, как он тщательно расспросил обо всех тонкостях дела, Ши Минъянь быстро сформулировал контрмеру.

Поскольку речь идёт о любовных письмах и эмоциональных проблемах, мы с ним оба понимаем, что на этот раз классный руководитель не будет делать мне публичного выговора в классе. Поэтому учитель может вызвать меня в кабинет для личного выговора. При этом мы не можем раскрыть информацию об однокласснике, который попросил меня отправить любовное письмо. Самое главное в бизнесе – честность.

Ши Минъянь сказал мне, что после того, как меня вызвали в офис, мне нужно было сказать классному руководителю, что я ничего не знаю об этих любовных письмах.

Мы определили, что даже если в качестве доказательства будут использоваться камеры наблюдения, они не смогут точно определить, является ли бумага, которую я положил, любовным письмом или чистым листом бумаги. Так что мне просто нужно настоять на том, чтобы любовное письмо разместил кто-то другой, а я разместил только рекламный буклет «DBD», и этого достаточно.

Ши Минъянь думал, что это произошло потому, что у них не было доказательств того, что именно я опубликовал любовное письмо. При этом на нашем флаере всего три буквы «DBD». Мы можем интерпретировать это как название баскетбольной команды, которую мы сформировали сами. Формирование баскетбольной команды в школе не нарушает никаких правил, и ответственность несу только я, для набора чирлидеров.

«Но я не играю в баскетбол, и никто не может доказать, что я в нашей баскетбольной команде.» – сказал я Ши Минъяню.

«Это не важно, я найду способ.» – успокоил меня Ши Минъянь, похлопывая меня по плечу.

Затем позади меня послышался голос, который напугал меня: «Ли Синьцзэ, зайди ко мне в офис».

Я обернулся и увидел классного руководителя. На лице у нее был только гнев и никакого другого выражения. Кажется, наше суждение правильное, и завуч не сделает мне публичного выговора.

Я последовал за своим классным руководителем и пошел по тихому коридору. Все взгляды были прикованы к тому, что со мной произошло. Когда я подошел к кабинету классного руководителя, учитель китайского языка посмотрел на меня с улыбкой.

«Ли Синьцзэ, что с тобой снова случилось?.» – спросила учительница китайского языка.

«Он не пошёл домой в полдень и пошёл отправлять любовные письма другим девочкам.» – сказала классная руководительница.

«Что это за девушка? Она красивая?» – спросила тогда учительница китайского языка.

«Скажите сами, это красиво?» – обернулась классная руководительница и спросила меня.

Было очевидно, что классный руководитель злился, но моя учительница китайского помогала классному руководителю успокоиться.

«Я не отправляю никаких любовных писем, я просто набираю чирлидеров в нашу баскетбольную команду.» – ответил я.

«Камеры наблюдения зафиксировали, как она отправляет любовные письма. Не отрицайте этого.» – сердито спросила классный руководитель.

Хотя классный руководитель всё ещё очень зол, кажется, что настроение классного руководителя постепенно успокаивается.

«Дело в том, что я хотел повесить на ковёр этой девушки флаер нашей баскетбольной команды. Но случайно задел под ковром письмо, похожее на любовное. Я не знаю, кто положил это любовное письмо… Я только развешивал листовки баскетбольной команды.» – ответил я, основываясь на стратегии, которую обсудил с Ши Минъяном.

«Я не ожидал, что тебе понравится играть в баскетбол. Какая листовка? Как называется твоя баскетбольная команда?» – учительница китайского языка снова прервала меня и спросила.

«DBD, я надеюсь, что в названии команды, такой как НБА, будет три английские буквы.» – ответил я с улыбкой, как будто у меня действительно была баскетбольная команда.

«Тогда откуда вы узнали адрес девушки?» – спросила тогда учительница китайского языка.

Мне сложно ответить на этот вопрос. Я колебался почти минуту. Это не может не вызвать подозрений у классного руководителя.

В это время в офис внезапно вошёл Ши Минъянь, за ним следовали четыре или пять мальчиков. Войдя в офис, эти мальчики заявили, что являются членами баскетбольной команды DBD.

«Ты такой маленький, и ты не умеешь играть в баскетбол. Когда ты присоединился к баскетбольной команде?» – спросила учительница китайского языка у одного из членов команды.

«Я вырасту выше, мне просто нравится баскетбол.» – ответил одноклассник.

«Я слышал, что с капитаном нашей баскетбольной команды поступили несправедливо при наборе группы поддержки, поэтому наша баскетбольная команда теперь хочет помочь ему объясниться. Я считаю, что набор группы поддержки не нарушает школьные правила. В конце концов, в нашей школе до сих пор проводятся спортивные соревнования.» – объяснил Ши Минъянь.

Наш классный руководитель и учительница китайского молча смотрели на нас. В это время вовремя прозвенел звонок в классе. Не могу описать, насколько мне повезло. Классный руководитель и учительница китайского языка больше не спрашивали, откуда я знаю адрес этой девушки. Может быть, они думают, что одноклассники могут узнать чей-то адрес – это нормально.

Вот так завуч меня в последний раз предупредила: «Нельзя влюбляться преждевременно, и во время обеденного перерыва нельзя раздавать листовки у других людей дома».

Потом завуч отпустил меня в класс. Когда мы вышли из офиса, Ши Минъянь разрешил распустить временную баскетбольную команду.

«Ты настолько могущественный. Как тебе удалось так быстро найти столько людей, которые помогут мне дать ложные показания?» – спросил я.

«Я отказался от процентов по кредитам этих людей, и они согласились мне помочь.» – ответил Ши Минъянь.

«Сегодняшняя проблема на самом деле очень серьёзная, но, как мы и предполагали, камера наблюдения в квартире не имеет доказательств того, что вы взяли любовное письмо. В то же время у них также нет доказательств того, что DBD – это кредитная команда. Но сегодняшние дела очень опасны.» – вздохнул Ши Минъянь.

Действительно, в таких обстоятельствах нам действительно сложно продолжать раздавать листовки у порогов домов наших одноклассников. Того, что произошло сегодня, достаточно, чтобы пробудить у всех настороженность и подозрительность. Я знаю, что в ближайшее время завуч продолжит обращать внимание на все наши разработки во время обеденного перерыва.

Поэтому мы должны продолжать бороться с классным руководителем и в то же время гарантировать, что, когда мы боремся с ним, мы будем достаточно осторожны, чтобы наш кредитный бизнес продолжал развиваться. Вечером, когда я вышел из школы, я вздохнул с облегчением: я сегодня слишком нервничал. Настолько, что всё моё тело было мокрым от пота. Я знаю, что борьба будет продолжаться, и я должен держаться.