Читать книгу На границе миров. По ту сторону дверного проема - - Страница 8

Прошло четыре недели с тех пор, как с мамой случилась беда. Каждую пятницу я вхожу в измененное состояние сознания, чтобы с ней увидеться. Сегодня – четвертый раз после страшного события.

Теперь вход в транс занимает меньше времени – чем чаще входишь, тем быстрее эффект.

10. 9. 8. 7… 2. 1. Я открыла дверь и вошла в свою комнату. Слева, как обычно, висела картина «Подсолнух» – яркая, сочная, с большим желтым цветком. На заднем плане сияло солнце, зеленела трава, а вдали раскинулось поле с подсолнухами. Это было очень красиво и даже завораживающе.

Я прошла дальше и увидела картину «Занавес», которая теперь выглядела иначе. Занавеска была поднята, и за ней открывался прекрасный вид: голубое небо, яркое солнце, зеленая лужайка и вдали – великолепное дерево.

Что произошло? Почему картины такие яркие и красивые? Я прошла дальше по комнате, чтобы посмотреть третью картину – «Запрет, или Глазами Бога». Эта картина не изменилась: золотистый песчаный пляж, темное небо и волны океана или моря. Синие двери фундаментального сооружения закрыты, двое часовых прогуливаются по берегу, все как обычно, все спокойно. Я подошла к столику с кувшинами. За неделю здесь многое изменилось. Каждый кувшин и соответствующий ему бокал, выполненные в едином стиле с орнаментом из золота и серебра, создают уникальную композицию. Узоры на них просто восхитительны! Это настоящее произведение искусства, созданное мастерами венецианского стекла. Что происходит? Я налила воду из зеленого кувшина, она была густой и необыкновенно прозрачной, словно зеленый кристалл, в другой бокал я налила воду из голубого кувшина, она была нежно-голубой и очень холодной, а вот третий кувшин выглядел как обычно, но почему-то бокала к нему не оказалось.

Я выпила холодной воды, посидела на мягком диване, в комнату исцеления я не заходила, потому что очень хотела увидеть маму. Я встала, подошла к двери, ведущей в Божественное пространство, повернула ручку и открыла ее. Что это? Я была поражена увиденным. Тумана нет, чистое пространство ярко-желтого цвета или света окружает мою комнату. Моя комната, мое безопасное пространство, является центром чего-то божественного и магического. Желтый свет этого пространства разливается на сотни, тысячи метров или даже километров, а затем плавно перетекает в темно-желтый, оранжевый свет, а еще через тысячи метров в нежно-розовый, темно-розовый, затем в нежно-голубой, темно-голубой, светло-синий, темно-синий. Постепенно он превращается в фиолетовый, темно-фиолетовый и, наконец, в бесконечность фиолетового света. Края нет, звезд нет, только бесконечность! Я, как завороженная, вглядывалась в даль пространства из дверного проема моей комнаты. Невозможно описать словами всю красоту этого пространства, это надо видеть. От этого необыкновенного зрелища захватывало дух и хотелось забыть обо всем.

– Мама!!! Мама!!! Я вызываю тебя, – крикнула я в БП.

Вдруг я увидела вдалеке силуэт мужчины, который решительно приближался ко мне. Кто он? Мужчина подошел к моей комнате, он был невысокого роста, плотного, можно сказать, полного телосложения с кучерявыми, взъерошенными светлыми волосами и большими глазами. Он был одет в светло-коричневую льняную одежду с капюшоном. Ему было приблизительно пятьдесят пять лет по земным меркам.

– Привет!!! – сказал он. – Я говорю, здравствуйте. Зайти можно? – повторил мужчина.

– Здравствуйте. Нет, нельзя, – ответила я.

«Почему все хотят ко мне зайти, как будто здесь медом намазано», – подумала я.

– Почему нельзя? – настаивал мужчина.

– Нельзя, и все, я жду маму. У вас какой-то праздник? Так красиво, просто волшебно, – спросила я, переводя разговор на другую тему.

– Да, Праздник, – ответил мужчина, поправляя капюшон.

– Какой, можно поинтересоваться?

– Праздник присоединения.

– Присоединения к чему? – продолжала уточнять я.

– Праздник прикосновения, – пояснил он.

– Прикосновения к чему? Я не понимаю.

– Причастие, – сказал мужчина и улыбнулся.

– Что это за праздник, он бывает часто? – не унималась я.

– Нет, нечасто, но зато радостно и весело. Зайти можно? – снова спросил мужчина, улыбаясь мне.

– Нет, я жду маму, – ответила я, с недоумением посмотрев на мужчину.

– Тогда я пошел, – сказал он и исчез в желтом цвете пространства.

– Идите, – сказала я желтому пространству, в котором он растворился. Кто это был и зачем приходил?

– Мама!!! Мама!!! – снова крикнула я.

Я не ожидала, что мама придет так быстро, и даже растерялась, когда вдалеке увидела знакомый силуэт. Мама! Она шла уже одна, быстрым и уверенным шагом.

– Ты одна? – спросила я с удивлением.

– Да, я знаю дорогу, – ответила она.

– Заходи, – сказала я и отошла от дверного проема.

Мама зашла в комнату, но остановилась около двери.

– Почему ты не проходишь? Проходи, – с удивлением и непониманием сказала я.

– Нет, доча, мне надо тебе кое-что сказать, – ответила она и с нежностью посмотрела на меня.

Я заглянула ей в глаза, она выглядела взволнованной. Мама уже не плакала, а, наоборот, была счастлива и тверда в своих намерениях.

– Доча, я вижу, что у вас все хорошо, – вдруг сказала она.

– Да, у нас все в порядке.

И тут у меня в голове появились видения, как будто я смотрю на нашу жизнь ее глазами. Я увидела весь последний месяц, как будто просмотрела фильм.

– Мама, что происходит, что случилось, ты почему так взволнована? – говорила я.

– Доча, я прожила тяжелую жизнь, теперь я хочу пожить для себя, я устала от этой жизни, я хочу наконец отдохнуть, – сказала мама. Она взяла меня за руку, ее руки были теплыми, она смотрела мне в глаза, а я ничего не понимала.

– Мне пора идти, – вдруг сказала мама, посмотрев на дверной проем.

– Как, ты уже уходишь? Ты забыла попить воды, – пролепетала я.

– Хорошо, давай попьем, – согласилась она.

Я налила маме зеленой воды, а себе голубой, и мы выпили по бокалу.

– Давай посидим, посмотрим фотографии, – предложила я ей, пытаясь тем самым ее задержать.

– Хорошо, давай посмотрим, – снова согласилась она.

Мама села на диван, такой мягкий и комфортный, я принесла фотоальбом. В нем фотографии волшебным образом оживают, словно смотришь кино. Мы с ней в основном смотрим ранние кадры с маленьким внуком, она очень его любит, он для нее как глоток свежего воздуха, но в этот раз она быстро пролистала альбом, как будто куда-то торопилась.

– Все, я посмотрела, – сказала она, вновь бросив взгляд в сторону двери.

Она встала, ее глаза еще больше загорелись от волнения.

– Мама, ты чего? – заплакала я.

Я плакала и плакала, мои слезы катились ручьем, я понимала, что что-то произойдет, когда она меня покинет.

– Не плачь, у вас все хорошо, это все, что мне надо знать, а мне пора, – сказала она.

– Ты встретилась с родственниками? – спросила я ее.

– Нет еще, но мне обещали устроить встречу, мне пора, – ответила она.

– Пожалуйста, останься еще ненадолго, – просила я, но она была непоколебима. – Ну хорошо, – сказала я.

Мы обнялись, я продолжала плакать, слезы было не остановить. Мама вышла из комнаты и направилась вдаль, к фиолетовому свету. Я видела, как она прошла все цвета этого пространства и даже ни разу не обернулась. Быстрым, решительным, уверенным шагом она уходила все дальше, уже миновав зону синего света. Она была, как и в тот день, когда произошла трагедия, в светлой полосатой кофточке, зеленой вязаной безрукавке и черных брюках.

Я села на диван и стала смотреть через дверной проем вдаль. Этот безумный свет меня завораживал и манил. Я не могла закрыть дверь, это ощущение, причастие, прикосновение, присоединение не давало мне покоя. Что это? Я встала и подошла к двери. Это пространство, какое оно? Я протянула руки вперед. Это было чудесно: я словно прикоснулась к лучу света, проникающему в комнату через окно.

Куда пошла моя мама? Эта мысль не давала мне покоя, и я решила выйти за пределы моей комнаты. Мне было немного страшно, но я все же сделала шаг в свет. Я оказалась в ярко-желтом сиянии, и это были неописуемые ощущения. Я провела перед собой руками, словно рисуя что-то в воздухе, и пространство стало переливаться перламутровым светом. Это было похоже на солнечный луч, в котором танцуют крошечные пылинки.

Пространство было плотным, как будто идешь по воде. Оно было волшебным и манящим, и мне захотелось пойти дальше. Я мысленно привязала себя к дивану длинной нитью и пошла вглубь пространства. Я шла быстро и любовалась тем, как пространство меняет цвет от желтого к оранжевому, а от оранжевого к розовому, и это было удивительно, как будто идешь по радуге, по очень большой радуге в тысячи километров. Когда я оглянулась, то увидела, что моя комната уже далеко. Она казалась всего лишь маленьким овальным окошком в центре очень яркого желтого света. Я пошла дальше и дошла до светло-голубого, а потом и голубого света. Оглянувшись, я заметила, что моя комната превратилась в крошечное пятнышко, напоминающее фасолину. Я продолжила идти дальше и оказалась в пространстве темно-синего света. Впереди была бесконечность – я поняла, что там нет конца, только бездна.

«Куда ты идешь? Может, стоит вернуться назад?» – спрашивала я сама себя. Я не понимала, куда я иду, я просто хотела узнать, куда так торопилась мама. Я продолжила свой путь в сторону сине-фиолетовой бесконечности. Когда я достигла фиолетового пространства, то вновь оглянулась, чтобы посмотреть, как сейчас выглядит моя комната. Теперь она была похожа на маленькую звездочку, окруженную спирально расходящимися разноцветными лучами. Я ушла очень далеко, и то место, откуда я пришла, было похоже на галактику, это было невероятно красиво и завораживающе.

А где все-таки моя мама?

Я продолжала идти дальше, но мне было страшно, я боялась, что не смогу вернуться обратно, а мое тело останется лежать на полу, и никто не сможет мне помочь.

«Я так далеко зашла, что возвращаться ни с чем будет обидно», – подумала я и продолжила свой путь. Через некоторое время, когда пространство стало темно-фиолетовым, я увидела справа белое облако овальной формы. «Думаю, мне сюда», – решила я и пошла к облаку.

Облако напоминало нежный туман, белый и полупрозрачный. Здесь я увидела бесцветных, бесполых существ в белых одеждах, это были души, которые находятся в Божественном пространстве и, возможно, уже не воплощаются на Земле. Они вдруг расступились передо мной. По сравнению с ними я была яркая, красочная. Они очень удивились моему появлению. Я извинилась и прошла вглубь тумана, все расступались, создавая мне проход. Дойдя приблизительно до центра облака, я увидела свою маму: она стояла спиной ко мне и тоже была цветная. Я поняла: цветная – значит живая.

– Мама! – воскликнула я. Но она не обернулась. Она стояла лицом к какому-то человеку, который держал ее за руки. Кто это? Я всмотрелась в его лицо – это же дядя Степа! Он крепко держал маму за руки и приговаривал:

– Людочка! Людочка! Как мы рады, что ты с нами! Мы так счастливы!!! Мы так рады за тебя!

Туман стал медленно рассеиваться, и я увидела, что слева от мамы стоят ее сестра и брат, а справа – мои бабушка и дедушка. У них были такие счастливые, радостные, восторженные лица, что я снова заплакала.

– Тетя Тома! Тетя Тома! Бабушка! Дедушка!

Тетя Тома была одета в серебряное платье с черными узорами в виде зигзагов, дядя Степа был в коричневом костюме, бабушка – в льняном платье бежевого цвета, а дедуля в сером костюме. Все были счастливы, и вдруг мне в правое ухо кто-то сказал:

– Тетушка!!! – вдруг послышался голос. Я опешила от страха.

– Тетушка?

Я повернула голову.

– Бог ты мой, Наташа! Наташа!

– Привет, тетка Светка!

– Я же не тетка, я же твоя сестра! – Наташа улыбалась, а я стояла в растерянности. Наташа по какой-то причине не встречала мою маму, она встречала меня.

– Наташа, прости меня, пожалуйста, за все, что я натворила, прости. Прости, что обижала тебя, прости, что не приезжала в гости, прости, пожалуйста. Наташа, прости, – слезно тараторила я.

Она положила свою ладонь на мое правое плечо.

– Что ты, Светка, все забыто, – сказала она без злобы, спокойно, легко и просто, как будто ничего и не было.

– Наташа, пожалуйста, не трогай меня, – чуть-чуть пошевеливая плечом, сказала я.

– Я понимаю, – спокойно, улыбнувшись, ответила она и убрала руку с моего плеча.

Я понимала, что она умерла, и мне было не по себе от ее прикосновений. Наташа выглядела молодо, лет на 30–35. Она была стройной, с черными вьющимися волосами.

– Наташа, я смотрю, у вас здесь все хорошо!!! Я оставляю маму в надежных руках! – я улыбнулась сквозь слезы, слезы счастья.

– Да, все хорошо, – ответила она.

Я еще раз посмотрела на маму – вот это приветствие, вот это присоединение, вот это причастие, теперь я все поняла. Мне стало спокойно, я поняла, что мама дома, рядом с родными и близкими. Я еще минут десять стояла в этом туманном пространстве и смотрела, как мамина душа воссоединяется со своей семьей. Вот почему она была так взволнована, вот почему она спешила! Это действительно завораживает и чарует.

– Я пойду, – сказала я, еще раз вглядываясь в бессмертные божественные души своих уже умерших родственников.

– Иди, – спокойно и легко ответила Наташа.

Обратно я решила пойти задом, я представила, что воображаемая нить меня тянет в мою комнату. Я вышла из облака в фиолетовую бесконечность и так же, пятясь, через все пространства всех цветов, дошла до желто-перламутрового пространства, где находится моя комната. Вот я и дошла до дверного проема своего безопасного пространства. Я добралась! Мое сердце билось очень часто от счастья и восхищения. Я присела на диван и еще некоторое время продолжала любоваться этим чудесным Божественным пространством через дверной проем. Как же там прекрасно! Но мне пора возвращаться. С большим сожалением я закрыла дверь, подошла к столику с кувшинами, налила себе бокал холодной воды и присела на диван. Я долго не могла прийти в себя от увиденного. Осмотрев комнату еще раз и поняв, что все в порядке, я решила на этой прекрасной ноте завершить свое путешествие. Можно возвращаться в реальный мир, вот только где теперь этот реальный мир?

10. 9. 8. 7… 2. 1 – вот я и вернулась в физический мир нашей реальности, прошел один час тридцать минут. Благодарю за волшебное путешествие в этот реальный мир.

В этот день в реанимации маме стало плохо, ее снова подключили к аппарату ИВЛ. Я так и знала.

В последующие дни я опасалась заходить в свою комнату – а вдруг тот яркий желтый свет уже исчез? Однако через две недели, когда я снова переступила порог, он все еще был там, словно божественный дар. Какое счастье! Но, к сожалению, моя комната находилась уже не в центре источника этого света, а в розово-голубом пространстве, постепенно отдаляясь от него.