Читать книгу Четыре истории из жизни. Любовь это… - - Страница 14

***

– Дочка, а ты можешь отпроситься на пару часиков пораньше, всё-таки Сонечке семь лет, и к ней девочки на день рожденья приедут, – просила по телефону мама. – Хорошо, приеду пораньше, в пять вечера буду, – не успела Варя положить телефон на стол, как он разразился Бейонсой. Отвечать на незнакомый номер не особо хотелось, но мало ли что. – Да, – холодно ответила теперь уже строгая прокурор Варвара Михайловна. – Вас беспокоит онкологическое отделение города Энска. У вашего отца выявлен рак желудка второй степени. Процент успешного исхода операции – пятьдесят процентов. – Вы ошиблись, это не мой отец, у меня нет отца, – нервно сообщила Варя, собираясь отключиться. – Вообще-то, пациент дал этот номер и сказал, что вы его дочь. Но можете поговорить с ним сами. И врач отдал трубку больному. – Привет, дочка, мне нужна твоя помощь. Или может мне твоему начальству позвонить? Я тебя растил и содержал, и ты обязана обо мне заботиться. – Конечно, папа, я буду о тебе заботиться так же, как ты о нас когда-то, – зло улыбнулась в трубку доченька. – Наконец-то настало время возмездия. В ответ раздалось нервное покашливание. С домашними Варвара решила поговорить после праздника. День рожденья Сонечки прошёл весело, но мама заметила чуть печальный взгляд дочери. – Не хочешь поделиться? – спросила Ирина Викторовна. – Позже, – ответила Варя улыбаясь. Ирина Викторовна не оценила её натянутую улыбку, но решила подождать, когда дочка сама всё расскажет. Новость оглушила всех, даже спокойного Макса. – Что планируешь? – спросил он. Мама как будто онемела, сидела, тупо уставившись в одну точку. – Возьму отпуск и поеду, вы не лишите меня возможности воздать ему по заслугам, – заулыбалась она. – Что ты планируешь делать? – нахмурился муж. – Всё в рамках закона, не переживай, – успокоила его жена. Работа заставила стать Варю более жёсткой, она больше не плакала, как когда-то в институте над делами пострадавших. Она часто разбирала подобные дела и видела без прикрас, что творили насильники и кухонные боксёры со своими близкими. Приехав после выписки к отцу домой, она увидела полный бардак. Некогда ухоженная и уютная квартира походила на пристанище деградирующей личности. Да, без мамы ты оказался ноль без палочки, – подумала Варя. Отец попросил приготовить ему еду, Варя сходила на кухню и сварила манную кашку на воде, без сахара и не забыв, как следует посолить. – Варя, это есть невозможно, свари мне пельмени, раз уж готовить, так и не научилась, плохо тебя мать воспитала, – разразился гневной тирадой отец. Со злости он швырнул чашку на пол, каша разлетелась по комнате липкими лепёшками. – Я не стану это жрать, – психовал он. – Мне врач сказал, что после операции тебя нужно кормить кашками, папочка, – улыбнулась Варя. – Если ты будешь так ко мне относится, ты не получишь эту квартиру в наследство после моей смерти. – Посмотрим, – опять улыбнулась дочка. Холод пробежал по спине Михаила Андреевича от слов дочери, он поежился и накинул на себя плед. Утром отец шатался по квартире из угла в угол, ища обезболивающие средства. – Варя, мне врач обезболивающие выписал, где они, – спросил, загибающийся от боли, отец. – Не знаю, – опять улыбнулась Варя. – Это не смешно, мне больно. Их дают только по рецепту, где они, я спрашиваю? – заорал он. Варя стояла в проёме его комнаты, и улыбка не сходила с её лица. – Злая ты, – пробурчал он выдохшись. – Так есть в кого, – ответила Варя, – А ты вспомни ту боль, которую причинял нам, и каково нам было без обезболивающих. – Я тебя воспитывал. Я что, плохо тебя воспитал? Может я плохо о вас заботился? Я все делал для семьи, – отец посмотрел дочери в глаза в надежде, что она поймёт его. – А словами воспитывать не пробовал, к тому же ты бил нас, когда напивался, или ты мог воспитывать только в пьяном состоянии, когда был трезвым, ты вёл себя иначе, – спорила дочь. – Меня самого так воспитывал отец, – больше сопоставить дочери было нечего.

– Может, было за что, за двойки и за то, что ты бил детей на улице, нам тётя Валя всё про тебя рассказала, – не сдавалась Варя. -Я не умел по другому, – сознался отец. – Если ты осознавал, что псих, почему не шёл в больницу, мама бы тебе помогла и никакой записи бы нигде не было, почему ты не попросил у неё помощи? – спросила дочь. – Я не псих, – разозлился отец. – Не хочешь передо мной и мамой извиниться за причинённую тобой боль? – глядя в глаза, спросила дочь. Отец вздохнул, пронёсшись взглядом по комнате, прежде чем осесть на стул. В его голосе сквозила усталость: «Иногда мне кажется, что никто в этом доме меня не понимает. Никто не ценит того, что я делаю.» Отчаяние тихими слезинками выступило на щеках отца. Больное тело некогда здорового и сильного мужчины вздрагивало от рыданий. Звонок телефона отвлёк Варвару от созерцания греющей душу мести. – Да мам, всё хорошо, о папочке забочусь, кашки варю. Сейчас вот прибираться буду. Варя нашла моющие средства и уборочный инвентарь и стала мыть комнаты, убирать размазанную по полу невкусную кашу, а то ей тоже тут жить придётся. Сама она обосновалась в своей старой комнате. Отец понял посыл дочери, решил, что долго он на такой заботе не протянет, и предложил составить договор с соцзащитой. Вечером пришла полноватая дама с выжженными добела волосами, оглядела сверкающую чистотой квартиру и заключила договор с Михаилом Андреевичем, где говорилось, что она будет покупать ему продукты и прибираться раз в неделю. И ещё за отдельную плату они с отцом договорились о готовке. Даму всё устроило, деньги у отца водились, он заплатил задаток, и соцзащитница ушла. Договорились, что с завтрашнего дня она приступит к своим обязанностям. Варя с чистой совестью любящей доченьки на третий день отпуска вернулась домой, передав отца из рук в руки. Три вопрошающих пары глаз уставились на рано вернувшуюся Варвару. Сонечка поинтересовалась, какие мамочка привезла подарки из командировки? Так ей папа сказал. Муж и мать спросили, как она так всё быстро устроила. Варвара рассказала о своём путешествии и чуткой заботе о любимом родителе. Макс усмехнулся, мол, что посеешь то и пожнёшь. Мама горько вздохнула, вспоминая свою несладкую жизнь с деспотом-мужем. – Он про меня спрашивал? – спросила мать. – Нет, – ответила дочь. Осуждающих реплик в свой адрес она так и не дождалась.. Жизнь, в общем, продолжала течь в спокойном и счастливом русле. Отец больше не звонил.