Читать книгу Почему роботы убивают? - - Страница 3

На улице я почувствовала себя неуверенно, сердце забилось быстро-быстро, сбивая дыхание. Шум оглушил. После больничной палаты слишком много звуков, сливающихся в раздражающую какофонию. Мистер Ридли, заметив моё замешательство, осторожно взял меня под локоть:

– Кинотеатр совсем рядом, но, если вам дискомфортно, можем вызвать такси.

– Нет, я хочу прогуляться.

Когда мы достигли цели, я почти перестала обращать внимание на уличные шумы, заслушавшись Максвелла, которой вдруг обрёл небывалое красноречие. Скорее всего, потому что рассказывал о своей главной страсти – роботах. Андроиды – основное направление «Беллатрикс», модели, разработанные командой Максвелла Ридли разлетаются по разным странам. Пообещал показать мне последние разработки.

– Совсем скоро они будут неотличимы от нас, но при этом намного производительнее. А главное – полностью настраиваемы, – увлечённо щебетал мистер Ридли, размахивая руками.

– Зачем делать их похожими на нас?

– Многие люди не доверяют ИИ, не всем по вкусу искусственное. Например, у нас есть серия андроидов-сиделок. Прекрасно справляются со своей работой, в больнице они незаменимы. Но люди заказывают нечасто. Боятся. Предпочитают обычную сиделку. А ведь уход за тем же лежачим больным довольно тяжёл: и физически, и психологически. Робот справится намного лучше. Вы поладили с Дорой? – Он приостановился, заглядывая мне в лицо.

– Да, она очень милая.

Максвелл улыбнулся, но тут же нахмурил брови:

– Забыл сказать… Машина, что вас сбила – беспилотник, какой-то сбой в программе. Компания обещала выплатить компенсацию.

– Надеюсь, это покроет услуги вашей клиники, – вздохнула я.

– О, об этом не беспокойтесь! Я не возьму с вас денег.

– Почему вы помогаете? Я ведь совсем чужая вам.

– Я много кому помогаю, – он усмехнулся. – Благотворительность – один из атрибутов богатства. Только в большинстве случаев я не знаю, кому помогли мои деньги. И помогли ли вообще. А сейчас я вижу, что всё не зря. Считайте, что я делаю это для себя. Чтобы потешить своё самолюбие. Большинство людей помогают вовсе не из добрых побуждений.

– Мне кажется, вы не такой.

– Хотелось бы надеяться, – он снова улыбнулся. – Мы пришли.

Фильм – лёгкая мелодрама с элементами комедии. Именно то, что нужно, чтобы расслабиться и просто хорошо провести время. После мы зашли в небольшой, уютный ресторанчик и сели за столик у окна с видом на набережную.

– В каком мы городе? – поинтересовалась я. До этого момента даже не задумывалась.

– Новый Эдем.

Я попробовала название на вкус. Язык послушно вывел слова: я не помню, живу ли в этом городе или же приехала по делам, но название не кажется чужим.

– Знакомо? – поинтересовался мистер Ридли.

– Думаю, да.

– Попробуйте теперь вы угадать, – он с улыбкой коснулся сенсорной кнопки на столе и вызвал меню.

Я пробежала глазами по строчкам. Названия большинства блюд знакомы, но что из этого я любила раньше? Решила положиться на интуицию:

– Салат «Цезарь». И пирожное «День и ночь» на десерт.

– И всё? – удивился Максвелл.

– Я не голодна, но, похоже, люблю пирожные, – пошутила я.

Несколько минут мы ужинали в тишине, которую я осмелилась нарушить:

– Мистер Ридли, – почему-то смутилась, произнеся его имя, – что со мной будет?

– В каком смысле?

– Меня скоро выпишут. Я хорошо себя чувствую. У меня нет документов, и идти некуда, – я комкала в руках салфетку, стараясь не расплакаться.

– Личность рано или поздно выяснят, в современном мире невозможно потеряться, документы восстановят. Там и выясним, где вы жили раньше. Не стоит переживать, вам нужны положительные эмоции. Например, от поедания вкусного пирожного, – он кивнул в сторону моей тарелки, улыбаясь правым уголком рта. – Оно ведь вам понравилось?

– Да. – Грустные нотки из головы мгновенно улетучились. – Очень вкусно. Думаю, это моё любимое.

Спустя два дня он вошёл в палату с невысоким полноватым мужчиной, сияя ярче солнца за окном.

– Кэтрин Биман! – торжественно произнёс мистер Ридли, протягивая мне файл. – Это ваше имя!

Руки затряслись, я ухватила файл кончиками пальцев, чуть не уронив. На глаза навернулись слёзы, попыталась рассмотреть вложения, но строчки сливались в одну, расплываясь в непонятное тёмное пятно. Я беспомощно подняла глаза на Максвелла.

– Вы из пригорода, родители погибли в автокатастрофе, когда вам было 4 года. Из родственников я нашёл только бабушку по отцовской линии, она в доме престарелых, страдает от Альцгеймера, – протараторил невысокий мужчина, видимо, тот самый детектив, которого нанял мистер Ридли. – После совершеннолетия, вам выделили базовое жильё – апартаменты на двух человек в старом здании, недавно его расселили (признано аварийным).

Я надавила пальцами на виски – голова раскалывалась, слишком много информации. Мистер Ридли тут же остановил детектива движением руки.

– Там всё есть, – он указал на файл в моих руках, – можете изучить в спокойной обстановке. С вами хочет встретиться подруга. Вы жили вместе. Райли Уиттл.

Имя мне незнакомо, никто не всплыл в памяти, вместо радости я почувствовала страх. Я не хотела ни с кем встречаться. Наверно, у меня всё отразилось на лице, потому что Максвелл поспешно добавил:

– Когда вам будет удобно.

Я кивнула, и мужчины покинули палату. На пороге мистер Ридли обернулся, на его лице мелькнула виноватая улыбка. Он хотел порадовать меня и ожидал совсем другой реакции.

– Спасибо вам. За всё, – выдавила я из себя. На улыбку сил уже не хватило. Дверь захлопнулась, я упала лицом в подушку, давясь слезами.

Открыть файлы и просмотреть материалы я нашла в себе силы только на следующий день. Никакого отклика. Словно читаю сводку новостей или статью в журнале. Скучную статью. Ничего интересного, судя по всему, в моей жизни не происходило, вся история заняла не больше двух страниц сухого текста. После смерти родителей я сменила две фостерные семьи, прежде, чем меня усыновила чета Биман. Приёмная мать умерла от сердечного приступа, когда мне исполнилось 16, отца посадили (финансовые махинации), почти полтора года я провела в социально-реабилитационном центре, после 18-тилетия получила жильё. Мои детские фото из архива, квартира, где я жила последние месяцы – всё чужое, не вызвало никаких эмоций. Надо всё-таки встретиться с Райли, возможно, тогда я что-то почувствую, даже если не узнаю её.

После обеда двое рабочих-андроидов притащили в палату старый мольберт и коробку с красками и кистями. Следом в дверном проёме появился Максвелл с пакетом в руках. Я увлекалась рисованием. До аварии. Этого я тоже не помню, прочла в досье, но подарок меня порадовал. Мольберт поставили у окна, я достала кисти, палитру – ощущение в руках до боли знакомое. Сердце забилось чаще, я осторожно провела кистью по холсту и минут пять разглядывала светло-зелёную полосу краски. В голове мелькнули смутные образы: я так же стою у окна, но окно совсем другое – старая, с лопнувшим пластиком в уголках рама, подоконник в серых разводах и выцветшие занавески. За моей спиной – кровать, я её не вижу. Помню. Я вспомнила! Кисть выскользнула из рук и упала на пол, заставив меня вздрогнуть. Видения в голове исчезли. Я попыталась выцепить из памяти что-нибудь ещё, но двери снова захлопнулись.

– Можно съездить, посмотреть, – предложил мистер Ридли, выслушав мою сумбурную речь. – Здание уже расселили, там никого нет, но, думаю, небольшую экскурсию нам проведут.

Я судорожно сжала руки и кивнула.

В субботу около полудня приехала Райли. Я гуляла в парке, увидела её издалека: она летела на гироскутере по центральной асфальтовой дорожке, распугивая прогуливающихся пациентов. Один из санитаров закричал на неё, девушка в ответ показала средний палец. Короткая стрижка, пирсинг в носу, джинсовые шорты и застиранная майка – я не имела представления, что у нас могло быть общего. Она мне сразу не понравилась. Райли ловко спрыгнула с гироскутера прямо передо мной.

– Хай, подруга! Вид у тебя не очень. – Она широко раскинула руки и бросилась обниматься. Я сжала зубы, позволив ей обхватить меня, но тут же мягко отстранилась. Она хмыкнула: – Ты всё такая же недотрога. Тебя тут кормят вообще? Кожа да кости.

– Извини, я тебя совсем не помню. – Я отошла на шаг назад и уже жалела, что согласилась с ней встретиться. От запаха дешёвых духов кружилась голова, её жесты, мимика, голос – всё вызывало отвращение.

– Ага, доктор сказал, ты крепко башкой приложилась! Маг… мез… да как её там?! Амнезия! – Она хлопнула себя по лбу и расхохоталась. – Мы в одной квартире жили. Совсем не помнишь?

Я мотнула головой.

– Ну и лан, если честно, и вспоминать нечего, такая дыра! Нас в новое здание переселили!

– А ещё я с кем-нибудь общалась? – перебила я её.

– Да ты ж затворница у нас. Всегда была. Таскалась везде со своим мольбертом… А чё, этот, смугленький, не приходил?

– Кто?

– Ну, с которым ты мутила вроде.

– Мутила?

Райли закатила глаза и шумно выдохнула:

– Ну, встречалась! Парень вроде твой, как звать не знаю, ты не говорила.

– У тебя есть его фото?

– Неа. Я вас случайно как-то возле дома встретила и всё.

– Может, это просто знакомый?

– Ну, ты сказала, что он – твой парень, – она пожала плечами. – Вот, фотки есть с концерта!

Я неуверенно взяла из её рук коммутатор. На экране две улыбающиеся девушки в толпе. Селфи с концерта. Я и Райли. Ни малейшего всполоха в памяти. Я вздохнула и вернула ей гаджет.

– Не вспомнила? – На её лице появилось жалостливое выражение, и я вдруг разозлилась. Если раньше мы и были подругами (хотя сомневаюсь, скорее соседками по квартире), то сейчас мне неприятно находиться рядом с ней. На помощь пришла Дора, позвав на физиотерапию.

– Спасибо, что навестила. – Я протянула Райли руку, она проигнорировала и снова обняла меня, обдав удушливым шлейфов духов.

– Как-нибудь заеду ещё!

– Не стоит. Я всё равно тебя не помню.

– Ну как знаешь! – На лице мелькнула обида, она вскочила на гироскутер, а я с облегчением последовала за Дорой.

На следующий день курьер принёс мне пакет. Райли выслала одежду и потрёпанный альбом для рисования, в приложенной записке объяснила, что успела прихватить кое-что, остальное выкинули. Я перебирала вещи, прикладывая к себе и бросая взгляд в зеркало. Пожалуй, это то, что я могла носить. Хорошо, что ничего общего с гардеробом Райли.