Читать книгу Посмотри на меня - - Страница 4

Гаррет

Я серьезно отношусь лишь к трем вещам: бег, хорошо сшитый костюм и секс. К последнему я должен относиться со всей серьезностью – это моя работа. Нет, не заниматься сексом самому, но знать о нем все, чтобы предложить приятный и возбуждающий опыт как тем, кто им занимается, так и тем, кто хочет на это посмотреть со стороны. Я должен знать мельчайшие детали, которые заводят людей, дарят им ощущение безопасности, вызывают желание приходить в клуб снова и снова. Тонкую грань между тем, что возбуждает, и тем, что отталкивает. Должен помогать мужчинам и женщинам находить друг друга.

Быть экспертом во всех тонкостях, если хотите.

И прямо сейчас я смотрю на восхитительную парочку в седьмой комнате. У них все идет отлично, просто супер. Женщина прикована наручниками к кровати, ее золотистая кожа ловит тусклый красный свет. Мужчина, стоя позади, шлепает ее в идеальном ритме, доводя до экстаза. Угол обзора великолепный, но я делаю мысленную пометку сдвинуть кровать вправо еще градусов на десять, чтобы зрители могли лучше видеть ее лицо. Хотите – верьте, хотите – нет, но вот что люди хотят видеть – ее лицо, сведенное гримасой сексуального голода, несильной боли и самой необузданной похоти.

Я сделал хороший выбор, вновь пригласив этих двоих. Я наблюдал за ними несколько недель назад, и мне пришла в голову идея побуждать пары, которые собирают толпу, продолжать арендовать комнаты для вуайеристов. Небольшая скидка за членство, несколько дополнительных VIP-привилегий, а взамен я предлагаю им провести время вместе в комнате красных фонарей, где в течение часа она почувствует себя дорогой проституткой, продающей свои утехи, а он купит их по самой высокой цене.

Они устроили жаркое шоу. Мужчина вошел в гостиную в дорогом костюме, одарил ее дьявольской улыбкой, а она старалась казаться невозмутимой. Нечто, скажу я вам, и толпа была в полном восторге.

Впрочем, толпа – это громко сказано. Это всего лишь несколько людей. Зона просмотра отгорожена занавесом, создавая интимную близость для небольшой группы зрителей. Мы не впускаем в зал для вуайеристов толпы народа: если вы пытаетесь наблюдать нечто личное в компании сотни других, это портит впечатление. Наш клуб – эксклюзивное заведение. Нам ни к чему толпа возбужденных, мастурбирующих мужиков, как на каком-нибудь убогом пип-шоу в дешевом секс-шопе.

И вот тут-то в дело вступаю я. Ведь я точно знаю, что нужно регулировать и как именно это делать, чтобы все оставалось под контролем. Несмотря на то что я тайно контролирую за кулисами буквально все, происходящее должно выглядеть естественно.

Этим вечером пока что все идет гладко. Какая-то девушка стоит в одиночестве у окна и, закусив губу, наблюдает за тем, как кончает женщина на кровати. Еще тут есть пара – они стоят так близко друг к другу, что я не могу понять, то ли ее рука шарит в его брюках, то ли его рука – под ее коротким платьем, то ли происходит и то, и другое одновременно. Это означает, что здесь довольно темно; хотя лично я попросил бы приглушить на самую малость красный свет… Он бликует на всем металлическом в комнате, и это отвлекает.

В общем, энергетика в зале на высоте.

В кармане жужжит телефон, но я достаю его не сразу. Здесь или в любых закрытых зонах клуба запрещено иметь телефоны, даже если я один из владельцев заведения.

Пара в комнате все равно заканчивает, так что я тихонько выскальзываю из коридора для вуайеристов через служебную дверь и направляюсь в офис. Здесь, в ярко освещенном коридоре для персонала, никого нет. Я достаю телефон.

Уведомление гласит: У вас новое сообщение от контакта «Мама».

О, прекрасно. Получить сообщение от маман, понаблюдав, как люди занимаются сексом, будто кролики. Готов поспорить, это очередное приглашение составить им с отчимом компанию в домике у озера на неделе.

Мама: Ты должен приехать. На этой неделе погода прекрасная.

Ха. Я был прав.

Каждый год они с отчимом проводят время в своем загородном доме у озера, в трех часах езды отсюда, и неизменно приглашают меня поехать с ними. Я даже мог бы согласиться, если бы его двадцатитрехлетняя дочурка оставалась дома. Поэтому я постоянно разочаровываю мать словами «Спасибо, как-нибудь в другой раз», и этот год не станет исключением.

Мия – проклятие всей моей жизни. Она зеница ока не только ее отца, но и моей матери. Последние пятнадцать лет она только и делала, что впитывала каждую унцию их внимания и была серьезной занозой в моей заднице. И поскольку я слишком стар, чтобы жаловаться на соперничество за родительскую любовь, то просто притворяюсь, будто ее не существует. Это вполне меня устраивает.

– С кем ты разговариваешь? – спрашивает Хантер через мое плечо, пока я торчу у двери, глядя в телефон.

– С маман.

Он морщится и проходит мимо.

– Фу, чувак. Я до сих пор слышу, как народ трахается за этой стенкой.

– Что? Для тебя это странно? – со смехом отвечаю я.

– А для тебе нет? Передай ей привет от меня, – говорит он, исчезая в длинном коридоре и сворачивая к офису.

– Не могу понять, ты это из вежливости или по приколу, – кричу я ему вслед.

Мой голос разносится по коридору, и вдалеке я слышу смех Хантера.

Подначки и подколки между мной и тремя чуваками, вместе с которыми я управляю этой компанией, – одна из причин, почему я так чертовски люблю эту работу. Мы понимаем друг друга с полуслова. У нас всегда весело, иногда бывает малость напряжно, но никогда – слишком тяжело или чересчур серьезно.

То есть все так, как мне нравится.

Я почти забываю, что общаюсь с матерью по эсэмэс, но жужжание телефона в руке напоминает об этом.

Мама: Ты не был на озере много лет.

Я собираюсь разочаровать ее еще раз, и меня на секунду охватывает чувство вины. Но я действительно загружен работой. Мне не так-то просто оставить клуб на несколько дней подряд. Я рискую утратить импульс, энергию, которые нужны мне, чтобы все шло гладко. Свежие идеи, творческие проекты, новые события, клиенты и важные VIP-заманухи. На моих плечах лежит многое, и я не могу рисковать тем, что что-то упадет. Ни на секунду.

Гаррет: Я подумаю.

Мама: Ты должен приехать. Мия скучает здесь без тебя.

Глядя на телефон, я усмехаюсь. Так я и поверил! Меньше всего моя сводная сестра скучает без меня. Скорее, отдыхает. Купается в мое отсутствие в безраздельном внимании наших родителей, определенно. Но только не скучает.

Гаррет: Заманчиво. Но если бы я хотел, чтобы на меня шипели каждые десять секунд, я бы завел кошку.

Мама: Не груби.

Ха. Не грубить? Мия и я не сказали друг к другу доброго слова с того дня, как познакомились пятнадцать лет назад, когда ей было всего восемь. Мне же было чуть за двадцать. У нас действительно не должно было быть проблем с общением, учитывая тринадцать лет разницы в возрасте между нами, но по мере того, как Мия росла, она находила все новые и новые способы задевать меня. Она просто стервозная особа, которая бывает довольна лишь тогда, когда ее присутствие становится для меня постоянным источником мучений.

К счастью, я тоже в состоянии попортить ей кровь. Тем более что ей уже не восемь лет.

Мама: Кроме того, я знаю, что Пол очень хочет тебя видеть.

Черт. Она собирается разыграть карту по имени Пол. Последние пару лет мой отчим с переменным успехом лечится от рака мочевого пузыря. У него бывает все отлично, но в следующую минуту мать всегда говорит что-то вроде этого. И я волнуюсь. По идее, я должен приезжать к ним чаще и быть в курсе, чтобы они знали, что мне не все равно, но мне вечно что-то мешает.

– Встретимся в баре? – спрашивает Хантер, когда возвращается, и отвлекает мое внимание от телефона. – На этой неделе очередь Мэгги присматривать за клубом.

– А-а-а… и снова быть единственным среди вас холостым чуваком? Очень весело. Предполагаю, Дрейк приведет свой «вариант недели».

– Не уверен, что у него на этой неделе есть вариант, – парирует Хантер. – Значит, вы с ним будете парой.

Я откидываю голову назад, поднимаю брови и выдавливаю натянутую улыбку. Лучший друг Хантера и начальник строительства клуба Дрейк – известный бабник. Он не усидит за нашим столом и пяти минут – сразу объявит в баре сезон охоты на незамужних телок.

Выпивка по четвергам – наша десятилетняя традиция, но у меня и вправду нет сил на еще одну вечеринку для пар с нашей командой. И мне неприятно говорить, что меня там не будет. Просто… динамика изменилась слишком сильно. Когда Хантер и Изабель поженились, все было нормально, потому что Эмерсон все еще оставался свободен. Но теперь он счастлив со своей секретаршей Чарли, и это здорово. Я рад за него.

Честное слово, рад.

* * *

Но когда я распахиваю дверь бара, куда мы заглядываем каждый вечер в четверг, первое, что я вижу, это то, как человек, на которого я равнялся и которого боготворил почти десять лет, целуется взасос с двадцатилетней телкой, как на последнем ряду кинотеатра. У меня тотчас портится настроение.

– Довольно.

Я со стоном подхожу к столу, где мой лучший друг и его новая, очень юная подружка заняты тем, что жадно впиваются в губы друг друга, а не в выпивку, стоящую перед ними.

Шарлотта краснеет и отворачивается от Эмерсона.

– Извини, – говорит она, беря свой стакан, – я думала, что тебе нравится смотреть.

Я закатываю глаза.

– Мне нравится смотреть на секс, – уточняю я. – А не на ваши романтические слюни.

Шарлотта округляет глаза и подается вперед.

– Погоди, это твой… пунктик?

– Мой пунктик? – переспрашиваю я.

– Ага… твой любимый бзик.

Я усмехаюсь. Это слегка упрощенное представление обо мне, но я, так и быть, подыграю ей.

– Думаю, можно сказать и так. Я вуайерист, но мне казалось, что ты это и так знаешь.

Она пожимает плечами.

– Я просто хотела услышать, как ты скажешь это сам.

Она поднимает свой бокал с индийским светлым элем и делает глоток.

Я секунду наблюдаю за ней. Шарлотта – из тех девушек, для которых не существует никаких преград. Если у нее и есть фильтр, я не уверен, что она знает, как им пользоваться. Я не думал, что мой лучший друг так крепко подсядет на нее, но сейчас он буквально пожирает ее глазами. Такого слюнявого, влюбленного выражения я еще ни разу видел на его самодовольном лице.

Такое трудно воспринимать серьезно. И я не воспринимаю. Можете назвать меня циником, но, наверное, влюбиться – самая большая глупость, какую может совершить человек. Эмерсон выглядит счастливым, этого у него не отнять, но, если честно, как долго, по его мнению, это продлится? Наслаждайся сексом и общением сейчас, дружище, потому что через пару лет она, вероятно, возненавидит тебя за то, как ты живешь, а ты в свою очередь пожалеешь, что не можешь вместе со мной бродить по нашему клубу.

Я не верю, что, увидев тайную, темную сторону человека, вы все еще сможете нести романтическую хрень. Люди чертовски несовершенны, а отношения лучше делать короткими… или, как в моем случае, не ввязываться в них вообще.

И, для протокола, нет, я не ревную. У меня, слава богу, ясная голова на плечах, и я не намерен расставаться со своей свободой ради молодых сисек и обольстительной улыбки. И если моего лучшего друга захомутали, то это не означает, что когда-нибудь захомутают и меня.

Поставив стакан, Шарлотта с прищуром смотрит мне в лицо.

– Значит, ты хочешь посмотреть на нас?

Эмерсон смеется, но я изо всех сил стараюсь сохранять хладнокровие.

– Ты первая из девушек моих друзей, кто спрашивает меня об этом. Я все еще жду приглашения Изабель и Хантера, – шучу я.

– Отвечай на вопрос, – ее руки лежат на столе, как будто бросая мне вызов.

Я на мгновение задумываюсь. Дело не в том, что я хочу увидеть моего друга голым или собираюсь трахнуть его девушку. Я делаю это ради общения. Мне нравится наблюдать, как люди выражают себя во время секса, как они двигаются, какие звуки издают, как кончают. Секс никогда не бывает одинаковым, независимо от того, кто им занимается. Порно не в счет. Там все идет по заданному сценарию. Так что да, мне нравится смотреть, потому что это самое интересное, что вы можете наблюдать между двумя – или более – людьми.

– Я бы не отказался от приглашения. Это оно?

– Нет, – вмешивается Эмерсон, и я смеюсь.

– Все в порядке. Просто я должен поймать тебя в нужный вечер в клубе, – отвечаю я.

Он не в состоянии скрыть улыбку, которая тотчас появляется на его лице.

– Верно, – говорит Шарлотта.

Как обычно с опозданием, в бар входят Хантер, Дрейк и Изабель. Все они приветствуют друг друга и быстро вливаются в нашу беседу. Я же ловлю себя на том, что отстраняюсь. В очередной раз.

Я часто поступал так в последнее время и уверен, что они это заметили.

По правде сказать, я предпочел бы остаться дома, где мог бы упиваться одиночеством, а не торчать в переполненном баре под пристальными взглядами самых близких друзей. Я машинально вытаскиваю телефон в надежде увидеть электронные письма и текстовые сообщения, но они, как назло, не приходят. Я даже не против, чтобы в клубе что-нибудь случилось, чтобы мне было на что переключить внимание.

Я, как хороший друг, остаюсь еще на один раунд напитков, изо всех сил стараюсь смеяться над шутками и даже сам отпускаю несколько острот. Но уже к одиннадцати я дома. Я меняю свой костюм от Тома Форда на дешевую фланелевую пижаму и ложусь в постель. Если честно, я подумываю подписаться на один из этих онлайн-сервисов типа «Чат с горячими телочками». Я это к тому… что мне ни капли не стыдно. Я делал это и раньше… в целях исследования, конечно.

Но это не реально. Ничто больше не кажется реальным.