Читать книгу Тихоня для босса. (Не) фиктивная беременность - - Страница 10

– Ближе к делу, Алина, – холодно отвечает мой деловой партнер, не ведясь на заигрывания. В динамике раздается разочарованный выдох и томное:

– Нам нужно встретиться.

– Мы расстались, если ты забыла. Все прощальные подарки я тебе подарил, так что не вижу повода, – отвечает он совсем не заинтересованно. И почему-то я чувствую удовлетворение от этого факта. Отмахиваюсь от странной реакции – анализировать я не в настроении.

– Ну пожалуйста-а-а, Евсей, – начинает противно ныть незнакомая мне Алина. – Это очень важно. Я бы не стала беспокоить тебя по пустякам, я…

– Где? – недовольный голос Зарецкого обрывает девушку на полуслове. Но та не теряется и отвечает уже спокойно:

– В нашем любимом ресторане.

– Через полчаса буду, – обещает и, не дожидаясь ответной реакции, отключается. – Придется тебе съездить со мной на одну встречу, – бросает уже мне.

– С вашей бывшей любовницей? – уточняю возмущенно. – Может, отпустите меня домой? Или в офис отправите с каким-нибудь заданием? Я даже поработать на ваше благо готова, только не заставляйте становиться свидетельницей еще одного интимного разговора. К тому же не думаю, что эта ваша Алина будет счастлива беседовать в присутствии посторонней девицы.

– Да насрать мне на эту Алину! – орет вдруг Зарецкий. – Она уже ко мне никакого отношения не имеет. А вот ты будешь находиться под моим личным присмотром до тех пор, пока не удостоверюсь окончательно, что тебе можно доверять.

– Зачем вообще было отдавать кому-то свое имущество, если вы теперь за него так трясетесь? – недовольно ворчу.

– Чтобы порадовать бабушку. Вот только она нифига не рада почему-то…

– Наверное чувствует, что вы ее облапошить пытаетесь, – подсказываю услужливо и радуюсь, когда бизнесмен крепко стискивает зубы в ответ.

В очередной помпезный ресторан, расположенный на первом этаже престижной гостиницы, заходим в гнетущем молчании и не глядя друг на друга. Просто два чужих человека, волей судьбы оказавшиеся в одной лодке.

– Добрый день! – миловидная хостес улыбается так искренне и душевно, будто Зарецкий ее лучший друг. – Ваша вип-кабинка свободна, позвольте я вас провожу, – единственная из нас троих излучает хорошее настроение.

На этот раз я не глазею на богачей и не удивляюсь вылизанной помпезности интерьера. Даже белоснежный рояль на абсолютно черном мраморном полу оставляет меня равнодушной. Как и темнокожий музыкант в молочно-белом смокинге, извлекающий из инструмента удивительной красоты мелодию.

– Что-нибудь будешь? – Зарецкий сверлит недовольным взглядом. Хотя из нас двоих у меня все права на подобное состояние.

– Нет, спасибо, – бурчу, даже не заглядывая в меню. Уверена, с их ценами я смогу позволить себе разве что стакан воды. А тратиться, следуя капризам Зарецкого, не собираюсь. Я хоть и миллиардерша теперь, но, к сожалению, только на бумаге. В карманах и на счету банковской карты у меня все так же пусто.

– Значит, сам закажу, – кивает Евсей и действительно диктует официанту заказ, даже не заглядывая в меню. Сразу видно – завсегдатай.

Поджимаю губы. Наши миры столь далеки друг от друга, что я поражаюсь, как же нам удалось соприкоснуться. Вопреки логике, всем вероятностям и законам мироздания. Да даже названия блюд, которые произносит Зарецкий, звучат как набор несочетаемых и незнакомых мне слов.

Вот, например, морской еж с мандаринами и авокадо – это вообще съедобно? По-моему, больше походит на название рисунка пятилетки. Только они способны нафантазировать подобное и то исключительно ради яркости. Или тыквенный капучино – да у какого нормального человека подобное может пробудить аппетит? Единственное, что не вызывает вопросов – это вода без газа. Комнатной температуры. Сноб!

«Спокойно, Даша» – убеждаю себя мысленно. – «Может он все эти сомнительные деликатесы заказывает для Алиночки с голосом операторши секса по телефону, а не для того, чтобы впечатлить глупую тебя. Ты тут так – чемодан с баблом, но без ручки. Не выкинешь, но и поменять в ближайшее время невозможно».

Пока официант любовно и шустро сервирует стол, сижу, поджав губы. Мне тут не нравится, чувствую себя чужой и не соответствующей пафосному месту. Да и неминуемая встреча с любовницей Зарецкого настроения не добавляет.

– Попробуй гребешки, – двигает ко мне тарелку Евсей. – Специально для тебя заказал. Они их привозят напрямую с Камчатки и не замораживают.

Румяные небольшие кругляшки действительно выглядят аппетитно. Я вдруг вспоминаю, что последний раз ела во время завтрака, и тяжело сглатываю слюну. Сомнения, раздирающие меня на две пока еще равных части, не ускользают от внимания бизнесмена. Он делает нарочито строгое лицо и говорит:

– Ешь! А не то своими руками кормить тебя буду.

Не то чтобы угроза действует всерьез, скорее моя воля слабеет под натиском голода и головокружительных ароматов. И я сдаюсь. Накалываю мякоть с отчетливыми следами гриля на вилку и осторожно кладу в рот. И тут же прикрываю глаза от наслаждения. Мясо упругое, приятно жуется, а вкус яркий, морской, чем-то слегка напоминает креветку, но в сотню, тысячу раз лучше!

– М-м-м, вкусно, – мычу Зарецкому, неожиданно испытывая благодарность, и даже не сержусь больше на то, что придется торчать в этом закрытом кабинете третьей лишней, когда изволит явиться эта Алина.

– Вина? – Евсей кивает на стильный огромный бокал, стоящий рядом с моей тарелкой на столе.

– Нет, спасибо, – отказываюсь. Я в принципе стараюсь не употреблять алкоголь, а уж в сомнительных компаниях – тем более. – Лучше воды, пожалуйста.

Зарецкий не настаивает. Сам наливает мне из бутылки, из которой наполнял свой стакан. Я запиваю, ем еще, снова пью воду, которая вдруг начинает казаться странноватой на вкус.

«У этих богачей даже вода не как у нормальных людей» – ворчу про себя. – «Все бы им выпендриваться». Доедаю гребешков и сыто откидываюсь на спинку диванчика. Обмахиваюсь ладонью.

– Как-то жарко, – сообщаю Евсею и попадаюсь на стальной крючок его глаз.

Внимательный взгляд не отпускает. Путешествует по моему лицу, обводит глаза, нос, губы, подбородок, спускается на шею… И там, где он скользит, я отчетливо чувствую покалывание. Голову неумолимо заволакивает туманом, и последнее, что я помню, это то, каким невероятно красивым и притягательным вдруг видится мне Зарецкий. Кажется, я даже говорю что-то ему по этому поводу…