Читать книгу Магнит для неприятностей - - Страница 2

Честно говоря, я даже не ожидал, что Родина встретит меня таким зноем. Но выйдя из кондиционированного здания аэровокзала Шереметьево на парковку такси, я сразу же погрузился в печь. Здесь было даже жарче, чем в Шанхае, и я мысленно похвалил себя за то, что не стал тащить из Китая все свои вещи, прихватив лишь большую дорожную сумку с самым необходимым. У дальнего края длинной автомобильной площадки от асфальта поднимались горячие испарения, и жёлтые «извозчики» с шашечками искажались и преломлялись в раскалённом воздухе, словно миражи.

– Куда поедем? – Сразу же спросил меня худой высокий парень в зелёной футболке, протирающий стекло крайнего «Мерседеса» влажным бумажным полотенцем, как только я приблизился к машине.

– В Москву. – Ответил я небрежно, опуская в багажник чёрную кожаную сумку.

Я не был дома почти семь лет, и за это время город сильно изменился в лучшую сторону, став более чистым, ухоженным и нарядным. Да и дороги стали выглядеть гораздо лучше. Это сразу бросалось в глаза. Даже люди стали более радостными и приветливыми. По крайней мере, мне показалось именно так. Хотя, возможно, это моё впечатление было обусловлено просто безграничной радостью возвращения домой. Москва превратилась в настоящую Европейскую столицу с чистыми проспектами, красивыми большими магазинами и ухоженными домами, перестав отпугивать туристов грязью базаров, бесконечными киосками с шаурмой и безобразными тёмными личностями, снующими вокруг них.

Сидя по привычке на заднем кресле, ведь последние десять лет я ездил исключительно на служебном автомобиле с личным водителем, я восторженно разглядывал через окно виды такого знакомого и в то же время изменившегося до неузнаваемости города. И держал в руках телефон, где заставкой была ЕЁ фотография, которую я сделал, пока ОНА спала – единственное, что у меня от НЕЁ осталось. Фотография ТОЙ, которую я любил больше жизни, о которой я мечтал и бредил последние четыре года своего существования, проведённые в грязной китайской тюрьме. ТОЙ, которая невообразимым, не поддающимся никакой логике таинственным образом испарилась, исчезла из моей жизни навсегда, словно миф, прекрасное загадочное видение или тающий мираж, разрушив в прах всю мою жизнь. ТОЙ, на поиски которой по всему Китаю я потратил неимоверное количество времени, сил и средств, из-за которой в конечном счёте и «загремел» за решётку. Я возвращался домой…. Вернее направлялся в гостиницу.

Ведь по большому счёту и дома-то у меня теперь не было. Я стал банкротом. Мог ли я ожидать, что всё так обернётся? Что, являясь лидером в строительстве сложных инженерных сооружений, таких как автомобильные и железнодорожные мосты, разработав новые прорывные технологии строительства и даже пробившись на рынок Китая, моя компания МАКО пройдёт через банкротство и будет разорена? Конечно, нет! Этого не мог предполагать никто! И мне было невыносимо горько осознавать, что результатом всего случившегося стало полное и безвозвратное уничтожение моего детища, моей надежды и моей жизни, того, чему мы с друзьями посвятили всю свою жизнь и отдали все свои силы. Бессильный гнев сжимал моё горло, словно ненужный шарф в этот жаркий июльский день. Но жизнь идет, и у меня нет ни времени, ни желания стоять на месте. Теперь мне нужно было лишь двигаться вперёд.

Я велел таксисту дожидаться меня у гостиницы, снял приличный одноместный люкс и, оставив сумку на огромном синем кресле у входа, быстро вернулся в машину. Через полчаса он высалил меня за полквартала до «Радужного» – я хотел немного пройтись. И, бросив на переднее сиденье двадцать баксов, я вышел, не произнеся ни слова. Таксист, в свою очередь, тоже не стал завязывать разговор – ни благодарности, ни недовольства, просто тронулся с места. И жёлтый «Мерседес» с чёрными шашечками укатил прочь, а я остался на тротуаре наедине со своими раздумьями.

Моя цель находилась всего в пяти минутах неспешной ходьбы. Здесь, у первого поворота налево и находилось за территорией, огороженной изящной чугунной изгородью и стройными вечнозелёными туями, восьмиэтажное жилое здание в стиле кубизма с высокими потолками и двумя подъездами, когда-то гордость МАКО. Когда-то это место казалось мне родным, но сейчас, когда я, кажется, потерял связь с этим кусочком жизни, всё это выглядело лишь жалким эхом прошлого. Раньше здесь находились служебные квартиры, которыми фирма наделяла особо ценных сотрудников центрального московского офиса МАКО. Это был первый жилой дом в столице, который мы построили для себя. И именно здесь во втором подъезде на восьмом этаже и была моя (но самонадеянно оформленная на фирму, как впрочем, и весь дом) совершенно особенная квартира с большим секретом. Именно поэтому мне и было совершенно необходимо попасть туда как можно скорее. Теперь мой дом номер восемь, разумеется, тоже сменил собственника и возможно даже неоднократно. Самое забавное, что встреча с новым хозяином как раз и не входила в мои планы. Меня, в первую очередь, манила возможность увидеть Александра Васильевича, нашего старого управдома, полковника в отставке, который многим был мне обязан. И я знал, что самыми настоящими столпами постоянства в нашем сумасшедшем, быстро меняющемся мире всегда остаются только три вещи: дворники, охранники и старые солдаты, такие как Василич.

Я остановился на мгновение, достал из кармана жалкое подобие настоящего «Мальборо», купленное утром в магазине аэропорта, и затянулся, глядя на стены, которые когда-то напоминали мне о чём-то большем.

– Вот же дрянь! Руки бы вырвал этому художнику, который написал «Мальборо» на пачке ядовитого чертополоха! – Вырвалось у меня как-то само собой.

– Ты чего, уважаемый, только из-за границы что ли? «Мальборо» наш обижаешь. А он как дрянью был, так ею и остался! – Возразил мне выскочивший откуда-то из-за деревьев встречный пешеход в потёртых джинсах и клетчатой рубахе с коротким рукавом. – Так угостишь сигареткой что ли?

– Точно подметил. – Ответил я, доставая из кармана только что спрятанное курево. – Пару часов как вернулся.

– Тогда понятно. – Он понимающе закивал и остановился. – Я раньше, когда в Польшу на заработки ездил, ну в девяностые, то там сигареты точно лучше наших были, хоть в тех же пачках. Это точно.

Я кивнул и зашагал прочь. На разговоры с незнакомцем, мягко говоря, меня не тянуло.

– Извини, мужик, если что. Меня Алексеем зовут. Ты если местный, то может, встретимся ещё. В следующий раз я угощаю. – Продолжал он тараторить мне вслед.

Не оборачиваясь и не останавливаясь, я поднял вверх левую руку – «Вива Куба!». «Ну, уж нет, спасибо!» – Подумал я. – «Лучше уж нам с тобой, мужичок, больше не встречаться». Если бы в эту минуту мне знать, как я ошибался! Ведь самые загадочные повороты жизни иногда происходят в абсолютно неожиданных местах! Так бывает: встреча с человеком, который кажется тебе совершенно чужим, может открыть тебе двери в новые возможности и удивительным образом изменить всю твою жизнь. Поэтому, несмотря на всю свою решимость избегать общения подобного рода, я теперь точно знаю, что иногда нужно просто довериться судьбе, даже если она появляется в виде, казалось бы, незнакомого «мужичка», бегущего мимо по своим делам.

До пешеходного перехода мне осталось не больше сотни метров, когда я с дальнего края тротуара передвинулся поближе к проезжей части и оказался на солнце. Вокруг всё зеленело, газон переливался на свету, сверкая сочной травой и какими-то цветами. Светофор не спешил работать – мигал жёлтым, как будто и он устал от этого зноя. Несколько «Газелей» обслуживания магазинов промчались гуськом по направлению к парку, прорычали о чём-то своём, обдали меня горячими испарениями бензина и скрылись за поворотом. Слева больше транспорта не было, справа – невесть откуда взявшийся старый, как моя жизнь, «Жигулёнок», пытаясь набрать обороты, поднимал клуб чёрного дыма ещё где-то далеко, и я ступил на «зебру».

И тут из-за поворота на главную дорогу, когда я уже миновал середину, на приличной скорости вылетел новенький сверкающий «Ягуар Эф-Пи» насыщенного красного цвета с перламутровым отливом и, повернув направо, едва не наехал на ноги, заставив меня невольно отпрянуть назад. Через мгновение водитель, осознав случившееся, резко сбросил ход, но проехал мимо меня, не останавливаясь и не позволив мне закончить движение по переходу. Правда, уже не выжимая в пол педаль акселератора. Я поднял глаза, упершись взглядом в лобовое стекло «Ягуара», качая головой и мысленно желая лихачу «добра от всей души», как это водится в подобных случаях. Но то, что я там увидел, лишило меня дара речи на несколько минут! Сердце моё заколотилось так, словно пыталось вырваться из груди, так, что в ушах я отчётливо слышал его глухой проникающий стук! И причиной тому стал вовсе не этот неосторожный манёвр нерадивого водителя, а эта нечаянная встреча! За рулём была ОНА! Рядом с ней я разглядел девчушку лет четырёх с большими розовыми бантами в косичках, но тогда не придал этому никакого значения. Казалось, я перестал дышать, время замерло, и весь мир вокруг нас на мгновение исчез в седой дымке прошлого. ОНА лишь на секунду повернула свою миленькую головку в мою сторону. Но какой же щедрой оказалась эта секунда! Да-да, это именно ОНА! Ошибки быть не может! ОНА задержала на мне свой взгляд лишь на мгновение больше положенного, и сразу узнала меня, но, поворачиваясь, лишь едва заметно кивнула мне головой и укатила прочь. И всё, что мне осталось – это таинственный недосягаемый образ прекрасного исчезнувшего видения, растворившегося в солнечных лучах и осознание того, что ЭТА женщина по-прежнему великолепна. И это всё. И это всё? Это всё, чем ОНА удосужилась меня удостоить? Этим маленьким кивком прекрасной белокурой головки? Чёрт, ОНА по-прежнему великолепна!

– Но какого дьявола тебе понадобилось кивать мне здесь, если на Кэ ты имитировала для меня свою собственную смерть?! – После такого потрясения моё медленно просыпающееся сознание сначала позволило вернуться голосу, и лишь спустя некоторое время – разуму, в чём, видимо, воочию убедился удивлённый водитель «Жигулёнка». – Ну и чёрт с тобой! Катись!

Оправившись от шока, я перешёл, наконец, дорогу и, бросив свой дорогущий тёмно-синий пиджак с неизменным «Паркером» во внутреннем кармане на ближайшую лавочку в тени, уселся всё обдумать. В очередной раз почти идеально сложенная в моей голове картинка опять распадалась на тысячи несвязных осколков. Это бесило. Собрать все факты в нечто дельное, понятное и осмысленное не получалось. Да и к Василичу обращаться уже не хотелось. А голова была занята только одним вопросом: как ОНА здесь оказалась, откуда и куда ехала и почему не остановилась? С моей лавочки дорога просматривалась великолепно, причём в обе стороны, и я решил дожидаться ЕЁ здесь, несмотря на всю кажущуюся нелепость этой ситуации. А может ОНА здесь и вовсе больше не появится? Эта гнетущая мысль витала надо мной дамокловым мечом. «После такого чудовищного обмана не то, что объясниться, даже остановиться не сочла нужным! Мошенница! Холодная чёрствая женщина, просто Снежная Королева какая-то!» – Возмущался я про себя. Я всю свою жизнь до рези в глазах ненавидел таких как она – настолько же надменных, насколько и красивых! И куда в этом хрупком тельце помещается столько высокомерия и спеси? И удивительно, что это совершенно не мешает ей прекрасно работать головой! Как же всё-таки не хочется прощать, когда эмоции захлёстывают! Ждать с надеждой или бушевать с ненавистью – вот в чем вопрос! «Слышишь меня, Красильникова Наталья Валентиновна?» – Бурчал я, сидя на зелёной парковой лавке, будто она могла меня услышать. – «Я тебя ненавижу! Сейчас я тебя дождусь, а потом, наверное, убью! Только сначала ты мне расскажешь правду! Всю правду!»

Сколько же времени прошло с тех пор, как всё в моей жизни пошло наперекосяк? Всего лет пять, ну да, где-то около того. Смотря ещё, с какого времени считать: с момента, когда Серёжа перевернул наш быстроходный белый глиссер на реке Кэ или с момента, когда ОНА озарила своим появлением мой офис в китайском порту Фучжоу. Итак, обо всём по порядку…

* * *

Не успел лысеющий и немного располневший прораб Антонов выйти из моего кабинета с чертежами в руках, как в широкую дверь из матового стекла опять постучали. За стеклом показался крепкий Серёжин силуэт.

– Можно? – спросил он, и я кивнул, приглашая войти.

– Павел Анатольевич, тут товарищи из «Тайхон Констракт» звонили. Они могут приехать на час раньше намеченного и спрашивают, сможем ли мы их принять, – произнёс он с нотками важности в голосе.

– У тебя-то всё готово? – Поинтересовался я с легким волнением.

Серёжа, решительно расправив широкие плечи, гордо заявил:

– Всё в полном порядке. Мы, как я вам уже сообщал, вчера полностью закончили работы по возведению опор последнего пролёта. Сегодня приступили к «надвижке» последней секции. Так что можно рассматривать вопрос о досрочном прекращении аренды двух из трёх плавучих кранов.

Стараясь как можно точнее прояснить ситуацию, ведь здесь мы строили не просто мост, а грандиозное пятнадцатикилометровое сооружение, соединяющее материковый Китай с островом Нуэ через цепочку отмелей и пару крошечных необитаемых островков, я спросил:

– Ты уверен, что это обойдётся нам дешевле, чем просто их простой?

– Вы же помните Ян Ци? – С ухмылкой произнёс он.

Я кивнул. Пресловутый Ян Ци, который, как известно, постоянно пытался сэкономить на всем, но такова уж была его работа, и работа банка, с которым нам предстояло сотрудничать. И делал он свою работу, к его чести, замечательно. Кажется, Серёжа решил пойти на небольшой риск. Надеюсь, и на этот раз у нас всё получится.

– Так вот я позавчера с ним говорил на эту тему, как я уже докладывал. Он пока ни разу не подвёл. Он считает, что китайцы пойдут на это, если мы сможем гарантировать, то есть если вы сможете гарантировать наше участие в сделке АСИАН. – Продолжил мой заместитель.

– Да, конечно…. Я склоняюсь именно к этому. А что ты обо всём этом думаешь?

– АСИАН – это слишком уж крупный проект, даже для нас. Мы с вами это уже обсуждали. Вы знаете мою позицию… – Сергей едва уловимо замялся, но я сразу заметил это.

– Продолжай.

– Вы ведь знаете лучше меня, что для того чтобы стать полноправными партнёрами такого уровня нам необходимо будет инвестировать всё, что мы здесь заработали и гораздо больше.

– Конечно, – спокойно ответил я, – а как иначе? Я прекрасно понимаю, что это не просто цифры на бумаге, а реальные вложения, за которыми стоят наши мечты, усилия и надежды.

– Но ведь это сотни миллионов… – Серёжа, кажется, был немного озадачен необходимостью вложить столь крупную сумму для становления партнёрами, и это вполне объяснимо. Дело в том, что подобные шаги всегда влекут за собой определенные сомнения и страхи, особенно когда на кону стоят такие огромные деньги.

Знаком я показал ему закрыть оставшуюся немного приоткрытой дверь, а когда она закрылась, и моя секретарша не могла уже нас слышать, продолжил, указывая на кресло рядом с собой:

– 230, если точнее. Так? Ну-ка, Серёга, присядь рядом, да расскажи мне, друг, что случилось.

– Так. – Ответил Серёжа как-то без присущего ему обычно энтузиазма, занимая соседнее со мной большое чёрное кожаное кресло и расслабленно вытягивая ноги вперёд.

– И? В чём проблема? Мы не можем себе этого позволить? К чему ты клонишь, Серёжа? – Мягко спросил я, понимая, что он не просто считает деньги, но и осторожно взвешивает последствия. – Что-то случилось?

Сергей Николаевич Брондуков, или просто Бурундук, как его называли наши институтские однокурсники, был заместителем генерального директора МАКО, моим заместителем, помощником и старым другом. Большая часть всей организационной работы лежала именно на нём. Мы познакомились ещё на первом курсе университета, попав в одну группу. С тех пор, наверное, и не расставались. Я был единственным и довольно поздним ребёнком в семье. В школу я пошёл в Ленинграде, а закончил её на Кубе в Гаване при нашем посольстве в небольшом сером здании ещё колониальной постройки. Отцу посчастливилось работать там больше шести лет в торговом представительстве. А когда мне пришло время поступать в университет, мы вернулись домой в Питер. Вместе с Максаковыми, с чьим сыном Денисом я учился в Гаване в одном классе. Денис пошёл по стопам отца и поступил в Москве на факультет дипломатических отношений. Я же со своей страстью рисовать старинные замки и величественные дворцы выбрал архитектурно-строительный факультет. А юношеская тяга к независимости и самостоятельности привела к поступлению в московский ВУЗ, хотя родители и настаивали на учёбе дома в Санкт—Петербурге. В конце первого курса их не стало: ужасная авария по дороге в Выборг. И я остался совсем один. Это стало для меня не просто огромной трагедией, а настоящим испытанием, полностью перевернувшим всю мою беспечную студенческую жизнь. Серёжа меня очень поддерживал, и мы с ним сблизились ещё больше. В эти трудные времена он стал для меня настоящей опорой и уже не просто другом, а настоящим братом и самым близким человеком на свете, готовым всегда и всюду по первому зову подставить своё надёжное плечо в моей уже по-настоящему самостоятельной взрослой жизни. На четвёртом курсе я перебрался из общежития в комнатушку в коммуналке, куда частенько наведывался Денис со своей смешливой подружкой, а болтливый и вечно весёлый Бурундук порой жил у меня целыми неделями.

Потом была работа, успех и первая отдельная квартира. А вот личная жизнь у меня как-то не склеивалась. Серьёзные отношения не завязывались, как я ни старался, и на этом фронте оставалась зияющая пустота. За исключением одного лишь раза с Татьяной, коллегой по работе, очень перспективным специалистом, работу которой я курировал. Впрочем, через пару лет мы расстались, и она от меня съехала. Знаю, в этом была лишь моя вина. Я, конечно, не мог уделять ей столько времени, сколько она хотела и, безусловно, заслуживала. Не желая далее работать со мной вместе, Таня уволилась. А я навлёк на себя этим гнев руководства. Тогда меня и посетила мысль, возможно глупая, что я просто не создан для тихого семейного счастья и не способен ни о ком заботиться, что мой удел – карьера в чистом её виде. Ведь голова моя, совсем ещё не опытного молодого человека, подающего надежды, была занята исключительно этим. Работа и карьера полностью затмила для меня важность личных отношений, которых, не считая несерьёзных встреч, с тех пор у меня, в отличие от друзей, никогда и не было. Но это был мой выбор, и на тот момент я был абсолютно уверен в его правомерности. А может мне просто не повстречалась та единственная?

За всё это время наши отношения с Бурундуком испортились лишь однажды, но зато на целых полгода: меня просто до белого каления бесила его страсть – рулетка. Промотав в казино целое состояние, он впадал в запой, и только серьёзное «промывание мозгов» его состоятельным отцом ненадолго избавляло его от пагубной привычки. Но всё же каким-то чудом Серёже удалость избавиться от пристрастия к «золотому колесу». И с тех пор серьёзных разногласий между нами не возникало никогда.

– Да понимаешь, Паша, в том-то всё и дело, что пока всё нормально, ничего не случилось. – Брондуков заёрзал в кресле. – Но есть у меня некоторые опасения.

Я сосредоточенно ждал продолжения. Сергей всегда был человеком, знающим как подойти к делу с умом, но в этот раз его медлительность меня настораживала. Он всегда имел в запасе какие-то неожиданные сюрпризы, как припрятанный козырь за пазухой. А сейчас он медлил, но я знал, что лучше дать ему время собраться с мыслями, не дёргая, тогда он приведёт в порядок все свои сомнения, сделает выводы и сообщит мне главное – то, что действительно имеет значение.

А пока я, сидя в своём большом кресле, повернулся к окну, раздвинул желтоватые вертикальные жалюзи с китайским орнаментом и принялся разглядывать грузовой порт Фучжоу, который был внизу как на ладони. Вы когда-нибудь бывали в порту? Побывавший там хоть раз знает, что порт – это не просто «вокзал» для судов и место их погрузки. Порт – это совершенно необыкновенный удивительный и непредсказуемый уголок мира, живущий по своим неведомым нам законам. Он может быть большим или маленьким, грузовым или пассажирским, речным или морским. Но сути это не меняет. Только там присутствует эта непривычная нам атмосфера какой-то таинственной торжественности, разбавленная величественностью и грандиозностью масштабов. А кажущая суетливость всего происходящего при внимательном рассмотрении оказывается высокой чёткостью и прекрасной организованностью. Даже воздух его не таков, как везде. Этот свежий, манящий запах моря, громкие крики вечно беспокойных белых точек-чаек и едва доносящийся издалека, словно с другой планеты, шум могучих волн, рассекающихся где-то далеко о волнорез, непременно заставят вас представить миллионы мелких брызг, маленькими солнышками разлетающихся вокруг. Я смотрел вниз. Крошечные буксиры, толкающие огромный контейнеровоз к пирсу, издали походили на глупых утят, снующих около мамы-утки. Работали доки, огромные трудолюбивые краны что-то грузили и разгружали, медленно поворачивая свои крепкие стальные руки, повсюду, как пчёлы в улье, сновала малая и большая техника и чёрными точками вдали суетились едва различимые силуэты рабочих. Где-то поодаль на рейде белым ожерельем сверкала целая плеяда больших и малых судов, ожидающих своей очереди. По огромному заливу, лениво перекатываясь, плыли белые барашки волн, ловя последние розовые лучи угасающего солнца, окутывая всё вокруг атмосферой магии и вдохновения. Мой огромный красиво обставленный рабочий кабинет был угловым на четвёртом последнем этаже одного из новых портовых офисных зданий, находящихся недалеко от самого порта на возвышенности. Отсюда открывался прекрасный вид на море. И мы уже третий год снимали здесь весь этаж, так как в порту находилась часть нашей техники, отсюда было быстрее добраться до объекта, а кроме того, заключая договор аренды, Серёжа точно знал, что хороший вид на море – это то, что меня вдохновляет.

– Ну, в общем, дела обстоят так. – Продолжил Сергей после паузы. – Надвижка последнего пролёта займёт меньше недели, так как сам пролёт небольшой. Автодорожное полотно не в счёт. Что касается железнодорожного полотна….

– Это дело китайцев. – Подхватил я.

– Да. Таким образом, проект максимум через полтора – два месяца будет успешно завершён, почти на три месяца раньше намеченного срока.

– И? … Серёжа, не тяни кота… Я это всё и так знаю. Ну? Что? Ты сомневаешься, стоит ли вкладывать средства в проект АСИАН?

– Если честно, то да. – Наконец, сдавшись, он опять, как ребёнок нервно заёрзал в кресле. – Видишь ли, Бог с ним с этой арендой. Ну, сколько мы там выиграем – сотню тысяч. По сравнению с нашей прибылью это совсем не много. Но чтобы стать партнёром в сделке АСИАН нам надо будет вложить всё, что мы заработаем плюс всё, что у нас есть сейчас, и ещё добавить.

– Да что ты всё кругами ходишь, Серёжа? Я это всё и так прекрасно знаю. Другие расходы предполагают и другие доходы. Мы наконец-то сможем выйти на совершенно другой уровень, о котором мы с тобой, сидя в московской коммуналке, даже и мечтать не могли. Более того, мы даже и близко не догадывались о самом существовании таких возможностей. Ну, вспомни наши юношеские мечты! Мы же все мечтали покорить этот мир. А теперь перед нами с тобой появилась реальная возможность воплотить в жизнь всё то лучшее, к чему мы так стремились! Я не прав?

– Ты прав. – Недовольно буркнул себе под нос Серёжа. – Но есть нюансы.

– Ну, наконец-то, – я с облегчением вздохнул, повернувшись к нему и уставившись ему прямо в глаза, – жду их с нетерпением. Ты же знаешь, что нюансы – это моя любимая часть работы.

– Ян Ци…. Всё дело в нём. – Начал объяснять мой помощник, невольно понизив голос, словно опасаясь, что нас услышат. – Я между делом упомянул о нём в разговоре с нашим консулом Николаевым…. Потом…. В общем, пробил через наших ребят из консульства…

– Через разведку?

– Да. … То есть, нет. Через торговых представителей, – ответил он, быстро поправившись, смутившись моей прямоты. Я кивнул, давая понять, что весь внимание, и Сергей продолжил, – с этим Ян Ци не так всё просто!

– Вот как? – Я действительно был удивлён и даже приподнял брови, что делал очень редко, ведь удивить меня было крайне нелегко. – Продолжай.

– Как ты знаешь, он представляет Си-Би Интернешнл в проекте АСИАН, так сказать курирует банковское сопровождение. Он китаец тайваньского происхождения с большими деловыми связями, не раз нам помогал. Да взять хотя бы….

– Не надо. – Я прервал Сергея, заметив его внезапную взволнованность. – Я знаю его не меньше тебя и полагаю, что ему вполне можно доверять. Да, он лицо заинтересованное, но заинтересованное в нас, финансово заинтересованное, а это главное. Если мы войдём в проект АСИАН, то это будет выгодно не только нам и китайцам, но и ему тоже. И банку и лично ему в том числе. Ты помнишь…..

Покрывшись едва заметным румянцем, Серёжа меня перебил, словно ученик, вступивший в спор с учителем, не позволив мне закончить мысль, что случалось крайне редко:

– Я до сегодняшнего дня тоже так думал! Так вот наши ребята из консульства час назад сообщили, что Ян Ци вчера встречался в Тайбэе по всей вероятности с Тайваньскими сепаратистами из «Чхо Лонг». Ты знаешь, кто это такие? А ты всё время был занят, и я только теперь смог к тебе пробиться!

Я от удивления аж присвистнул:

– Не может быть! Эта информация…

– Абсолютно надёжна, – поспешил он заверить меня, и, помедлив, продолжил, – что делать с китайцами?

Если Брондуков говорил, что информация надёжна, значит, так оно и было. И проверять это не требовалось. Он вообще никогда слов на ветер не бросал, сколько я его помню. И его острый ум всегда позволял ему сделать верный анализ событий перед принятием любого серьёзного решения. Правда, я делал это немного быстрее. Но я не мог сам охватить все направления деятельности фирмы. И здесь Серёжа выступал в роли моего незаменимого помощника, спасителя, готового стремительно ринуться на любую «амбразуру» и с лёгкостью мгновенно всё расставить по своим местам, в роли моего второго «я».

– Не понимаю, зачем ему это? Это серьёзное пятно на репутации бизнесмена такого уровня! Какие у него могут быть с ними дела? Просто бред какой-то. Может быть, к его работе это вообще не имеет никакого отношения? Возможно, это просто какие-то родственные связи, китайцы ими очень дорожат, или что-то подобное? Хотя от этого не легче. – Рассуждая вслух, я теребил пальцами краешек круглой стеклянной пепельницы, которая, переливаясь в последних лучах попадающего прямо на неё Солнца, отбрасывала яркие разноцветные блики на стены, рисуя на них, словно невидимый художник, то какие-то причудливые цветы, то странные, нелепые геометрические фигурки.

Сергей, уже совершенно перестав волноваться, с чувством выполненного долга лишь пожимал плечами:

– Этого никто не знает. Но, полагаю, надо пересмотреть наши с ним отношения, Паша. С ним надо быть осторожнее…. Хотя, в общем-то, никаких прямых фактов против него нет, вся его деловая репутация безупречна, как и репутация самого банка. Никаких тёмных пятен или даже возможных подозрений в недобросовестности, но, всё же… особенно учитывая перспективу сделки… и величину кредита, который нам придётся брать в банке Си-Би…

– Перенеси переговоры с китайцами, насколько сможешь и дай мне знать. – Я решительно прервал его тревожные догадки, аккуратно переложив какие-то незначительные не рассмотренные ещё бумаги в верхний ящик своего большого длинного стола. – Так…. Надо подумать. У тебя всё?

– Да, пока всё. – Ответил Бурундук, вставая из-за стола с видом победителя. – Ой! Чуть не забыл! К тебе тут какая-то девушка на приём сидит, наша, симпатичная такая, блондинка. Секретарша держит её в приёмной уже минут двадцать.

– Что за девушка? – Удивился я, подняв на него глаза.

– Не знаю. Из Москвы вроде. Сказать, что ты сейчас не сможешь её принять или…? – Спросил он уже стоя в дверях.

Я запер выдвижной ящик стола на ключ, раздумывая о том, кому это там ещё из Москвы я, собственно, мог понадобиться в этой китайской глуши. Это было весьма любопытно. Затем, набрав нужную комбинацию цифр, открыл сейф внушительного размера, находящийся в стене за моей спиной и вынул оттуда одну из трёх абсолютно одинаковых папок с проектом договора о слиянии в мягком кожаном переплёте небесно синего цвета, положив её на стол перед собой, и уселся обратно:

– Да как-то не до девушек сейчас. Хотя… ладно, я сам разберусь.

Смяв оставшийся на столе черновик я, не вставая, ловким броском отправил его в белую плетёную корзину для бумаг, стоявшую в углу у дверей. Попал. Закрыть за собой дверь Бурундук так и не успел. В полуоткрытом дверном проёме сразу же появилось взирающее на меня с надеждой и испугом, как мне тогда показалось, незнакомое миленькое женское личико похожее на детское. По-видимому, это и была та самая московская красавица, ожидавшая приёма. Её большие как озёра выразительные зелёные глаза, полные печали, правильные нежные и невероятно красивые черты лица, обрамлённого прекрасной копной густых светлых волос средней длины, сразу же обращали на себя внимание.

«Блондинка-то скорее крашеная». – Почему-то подумал я в этот момент, отодвигая папку в сторону.

– Одну минутку, госпожа Красильникова, подождите, пожалуйста! – Услышал я голос с едва уловимым и оттого немного смешным китайским акцентом. Это моя молоденькая, но не по годам смышлёная секретарша Мэйли Ли пыталась остановить прорвавшуюся ко мне без разрешения посетительницу.

– Всё в порядке, Мэйли, пускай войдёт. – Сказал я вставая.

ОНА ворвалась, словно яркая комета, разрывающая обыденность жизни моего офиса своим чудесным появлением! И походила, скорее, на прекрасное завораживающее видение, готовое вот-вот исчезнуть, раствориться в дымке действительности, или на удивительную по своей красоте галлюцинацию, плод воспалённого разума, доставшего из глубин моего подсознания именно то, чего я так ждал всю свою жизнь! Или, что выглядело бы в этой ситуации более правдоподобным, ко мне просто явился ангел, сошедший с небес! Потому что в реальном мире девушка просто не может быть столь великолепной! Этого просто не может быть! Так не бывает! Но моё видение никуда не исчезало, а стояло передо мной с сумочкой в руках, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. А то, что я принял за божественный нимб над её головой, оказалось солнечными очками в золотистой оправе на лбу. Стройная, ухоженная и невероятно красивая молодая женщина с ненавязчивым едва заметным макияжем, ОНА притягивала мой взгляд, напрочь лишив дыхания. Тёмный, несмотря на жару, приталенный брючный костюм только подчёркивал всё великолепие ЕЁ складной фигурки, внушая благородство и уверенность. На ЕЁ грациозной шее сверкал небольшой изумрудный кулон, который привлекал внимание, но не отвлекал от удивительной красоты ЕЁ лица. Чувствовалось, что каждая деталь ЕЁ облика тщательно подобрана: серьги-кольца прекрасно гармонировали с наручными часами, а нежный золотой браслетик завершал блестящий образ настоящей бизнесвумен. Брендовая сумочка в ЕЁ руках, выполненная с мастерством, просто кричала о статусе и вкусе. В этот миг весь офис, казалось, замер в ожидании, захваченный ЕЁ невероятным магнетизмом. Несколько секунд я просто наблюдал за НЕЙ, не в силах оторвать взгляд, испытывая внезапное замешательство. Наконец, поборов смущение, овладевшее мной, я указал на кресло, делая жест, чтобы она присела и с лёгкой трепетной улыбкой произнёс:

– Я могу чем-то вам помочь?

– Здравствуйте, Павел Анатольевич! О да, вы можете мне помочь! И более того, я рассчитываю, что вы именно так и сделаете! Мне говорили, что вы не из тех, кто может равнодушно пройти мимо чужого горя, что на вас вполне можно положиться! Поэтому я здесь. – ЕЁ прекрасный звонкий голос залил мой кабинет, словно пение иволги, переливаясь и наполняя доселе мёртвое холодное пространство своей мелодичностью и жизненной теплотой.

– Лестно слышать. Кто же вам такое сказал? – Полюбопытствовал я, безуспешно пытаясь собраться, ощутив дошедший до меня влекущий аромат ЕЁ дорогого парфюма.

– Меня зовут Наталья Валентиновна, и я из Москвы. Видите ли, – неуверенно продолжила ОНА, явно игнорируя мой вопрос, чего я, впрочем, даже не заметил, – я попала в весьма затруднительную ситуацию здесь в Китае. У меня здесь никого нет. Я приехала сюда одна на отдых и по другим делам, и у меня на рынке стащили кошелёк. Денег там почти не было, но кредитка.… Вот. Вы не думайте, я обращалась в полицию и в местный банк! Никто мне не может помочь, а филиала моего банка здесь нигде поблизости нет, только в Шанхае. Но мне даже не на что туда добраться. И я осталась совсем без средств. Вот.

В ЕЁ прекрасных широко открытых глазах постепенно разгорались искорки уверенности и решимости, и я почувствовал это почти физически.

– Вы приехали на отдых в Фучжоу? – Не без доли сарказма поинтересовался я, взяв, наконец, себя в руки, и с интересом непозволительно откровенно, чего ранее за мной никогда не наблюдалось, продолжая рассматривать свою милую собеседницу, устроившуюся в удобном кресле напротив меня.

– Не говорите ерунды! Конечно же, нет! Я приехала в Шанхай. – Обеспокоенная моим откровенным пристальным взглядом, но, совершенно его не смущаясь, уверенно ответила девушка.

– Там на рынке вас и обокрали, не так ли?

– Конечно, нет! Это случилось здесь в Фучжоу на рыбном базаре, – ответила она уже с лёгкими нотками раздражения в голосе.

– Вот как?! – Произнёс я, искренне изумившись этому признанию. – Вы, честное слово, не очень походите на тех, кто разгуливает по рыбным базарам! Простите ради Бога, но мне просто сложно представить вас там! Ладно, забудьте. Простите, мне не следовало говорить этого вслух. Неважно. Так вы любите рыбу на отдыхе?

– Да нет же! – Наталья начала немного нервничать, и это меня зацепило. На мгновение с неё слетел налёт отчаяния, нерешительности и появилась какая-то не свойственная обычно женщинам твёрдость и жёсткость во взгляде. – Я же вам уже говорила, кажется, что у меня были здесь и некоторые дела.

– Тогда почему же вы не обратитесь за помощью к своим деловым партнёрам? – Ласково задал я вопрос, слегка улыбнувшись, пытаясь добиться ЕЁ расположения и, возможно, ответного жеста.

– Их нет. – Последовал короткий ответ. – У меня здесь никого нет.

Её лицо вдруг опять наполнилось таким отчаянием, какое только можно вообразить, таким знакомым мне отчаянием одинокого человека, попавшего волею судеб в неумолимую ловушку обстоятельств, разрывающих тебя изнутри и затмевающих солнечный свет. И она чуть слышно простонала:

– Вы мне не верите, конечно? … Да я бы и сама не поверила, наверное…..

– Дело не в том, во что верю я, а в том, во что верите вы. Например… – Начиная отвечать Наталье философски, я старался делать это с тактом и такой теплотой в голосе, на которую только был способен, но моя посетительница поспешила меня перебить.

– Я верю в добрых людей. – Произнесла она быстро, но как-то не очень уверенно, с надеждой взглянув мне прямо в глаза.

– Это хорошо, – согласился я, встретив её взгляд, – чего же собственно вы от меня хотите?

Я на секунду отвёл от неё глаза, и тут мой взгляд упал на папку, лежащую на столе. Надо было скорей приступать к работе и заканчивать этот визит. Но мне почему-то совсем не хотелось, чтобы она ушла. Напротив. Я даже на мгновение представил себя вместе с НЕЙ за столиком в маленьком уличном французском кафе, где ароматы выпечки и кофе наполняли бы воздух. Идиллическая картинка, нарисованная моим воображением, вызвала трепет в моём сердце и улыбку на губах. Это было странным – почему Париж? Ведь в Париже я никогда не бывал. Это видение длилось всего лишь миг. А потом я подумал что ОНА, возможно, могла бы стать для меня чем-то большим…

– Мне нужно немного денег, чтобы арендовать автомобиль до Шанхая, и ещё немного на дорожные расходы. Я честное слово обязуюсь всё вернуть в самое ближайшее время. Если угодно, даже с процентами. – Ангельский голосок заставил меня вернуться к реальности.

– Вы сказали моей секретарше, что приехали из Москвы? – Зачем-то задал я, скорее интуитивно, риторический вопрос.

– Да. – Ответила она спокойно, поправляя свою сумочку.

– Зачем?

– Что?

– Зачем моей секретарше знать такие подробности? Не думаю, что её это интересовало.

– Ну, … просто так. – Наталья опустила вниз свою маленькую головку, попав в неловкое положение, но быстро взяла себя в руки и продолжила. – Просто я подумала, что вы не откажете во встрече соотечественнице!

– А давно вы в Китае? – Я, будучи довольно проницательным человеком, едва оправившись от первичного шока, вызванного воистину божественной красотой своей гостьи, начал нутром ощущать какой-то подвох. Но до сих пор никак не мог распознать, что же собственно на самом деле ей от меня надо. Несмотря на свой богатый опыт общения с огромным количеством людей, большинству из которых всегда что-нибудь было от меня нужно, включая и представительниц слабого пола. И, как правило, этим «что-нибудь» являлись деньги, а иногда – возможности. Но Наталья – это совершенно другое дело! Это не вызывало у меня никаких сомнений! На аферистку она похожа не была, хотя, поразмыслив, и продолжая наслаждаться её красотой, я пришёл к выводу, что нельзя исключать и этого. Как бы там ни было, мне определённо хотелось находиться с ней рядом как можно дольше и узнать её как можно лучше. Это было сильнее голоса разума, и я сразу это понял, но сделать с этим ничего уже не мог.

– Десять дней. А что? Какое это имеет значение?

– Стало быть, вы прибыли шестого числа? А какой авиакомпанией?

– Ну, знаете ли! – Она вся вспыхнула. – Это похоже уже на допрос с пристрастием! Вам-то что до этого?

И моя посетительница, изменившись в лице, молниеносно вскочила с кресла, прижав к груди свою чёрную сумочку от Гуччи, как будто была намерена защищаться с её помощью от неподобающих вопросов, и сделала вид, что оскорбилась и собирается уйти. Я продолжал спокойно сидеть, как будто не заметил этой её вспышки, давая понять, что с нетерпением ожидаю её пояснений. Она, испуская из глаз такие молнии, что я уже стал опасаться пожара, постояла в нерешительности несколько секунд, глядя на застывшую улыбку на моём лице, и, вдруг успокоившись и застенчиво улыбнувшись мне в ответ, грациозно уселась обратно, подобрав под себя ноги. Её случайная, невзначай брошенная улыбка, словно луч Солнца мгновенно проникла сквозь грозовые облака моей подозрительности и нанесла разящий удар прямиком в моё закрытое сердце. Продолжая глупо улыбаться, я безуспешно пытался понять на самом ли деле ОНА – самая привлекательная девушка на свете, или это только я вижу ЕЁ такой. Но в данный момент этот вопрос занимал меня меньше всего.

– Ну что же, пожалуйста, – продолжила Наталья, как ни в чём не бывало, – если вас это так интересует. Я прилетела шестого или седьмого, точно не помню. «Чайна эир лайнс».

Я знал, что прямых рейсов из России в Шанхай «Чайна» ни шестого в среду, ни седьмого в четверг не совершала.

– Прямым рейсом? Представляю. Действительно, это утомительно провести целый день в воздухе. – Как-бы невзначай бросил я, пытаясь разговорить свою непрошеную гостью и понаблюдать за её реакцией.

Всё это принимало довольно любопытный оборот. Работа, стройка, контракты, китайцы – всё это внезапно стало для меня каким-то далеким-далеким, чуждым, будто налетевший невесть откуда взявшийся вихрь неимоверной силы унёс от меня всё это куда-то в дальние дали, на край света. А прямо передо мной на расстоянии вытянутой руки появлялась невероятная загадка, весьма и весьма притягательная загадка, надо заметить.

– Нет. С пересадкой. – Ответила Наталья безо всякого напряжения в голосе, глядя мне прямо в глаза и давая понять, что она согласна ответить на все интересующие меня вопросы.

– Почему? Это же так неудобно? – Продолжал я вести свой допрос, восхищаясь своей нежданной собеседницей.

– У меня не было выбора. – Она отвечала размеренно и без волнения, глядя на меня с надеждой.

Я не спеша встал, подошёл к ней и уселся рядом на краешек своего массивного чёрного стола, взяв её за левую руку. Она вздрогнула и, не издавая ни звука, попыталась высвободиться, впрочем, безрезультатно.

– Видите ли, Наталья, – произнёс я спокойно и мягко, но тоном, не допускающим возражений, – я неплохо разбираюсь в людях и вижу, когда мне врут.

Моя гостья встрепенулась, но сразу как-то обмякла, продолжая молчать, а я, продолжая держать её за руку, продолжил:

– Допустим, вас действительно обокрали…

– Вы можете проверить это в полиции! – Заговорила она со мной, сверкая глазами.

– Допустим, это случилось на рыбном рынке Фучжоу. Допустим, у вас действительно в данный момент нет средств. Допустим, вы побывали в полицейском участке. Но ведь прямо напротив него вы не могли не заметить большой ломбард с вывеской на китайском, английском и русском языках? А там за ваши часики, – я повернул её хрупкую маленькую ручку так, чтобы её дорогущий хронометр оказался на виду, – могут заплатить столько, что можно будет не только арендовать машину до Шанхая, но и до Москвы, да и ещё автомобиль себе оставить сможете. Это ведь известная модель «Две луны» от Картье? А вместо этого вы каким-то образом вышли на меня. Что же вам в действительности от меня надо? Чем честнее вы ответите на этот вопрос, тем скорее мы с вами найдём общий язык.

Я отпустил её руку и потянулся за сигаретой. Вообще-то в помещениях нашего представительства курение было под запретом, но на мой кабинет это не распространялось. Здесь даже была установлена специальная усиленная вентиляция с системой притока воздуха.

– Курите? – Предложил я ей, протягивая пачку «Мальборо».

В ответ она покачала своей ангельской белокурой головкой и брезгливо поморщилась.

– Не возражаете? – Спросил я, закуривая.

– Нет. – Ответила она сухо. – Вы здесь хозяин.

– Итак?

– Что? – Наталья сделала такой удивлённо-безмятежный вид, кокетливо округлив глаза, как будто искренне не понимала, чего же я от неё жду.

– Что вы на всё это скажете?

– Лишь то, что вы абсолютно не разбираетесь в часах. – Спокойно ответила она, потирая руку в том месте, где я её держал, и, делая вид, что я причинил ей боль. – Эти часы я купила в Шанхае в грязной лавке за пять долларов. Это просто искусная китайская подделка, вот и всё.

– Тогда давайте поступим с вами вот так. – Предложил я, подумав и оценивающе на неё посмотрев. – Продайте мне ваши часы. Я готов заплатить вам тысячу долларов наличными за эту подделку прямо сейчас.

– Зачем они вам?

– Ну как же, это выгодно нам обоим! У меня, Наталья Валентиновна, останется ваша «побрякушка» на память о нашей встрече. А вы получите взамен некоторые средства, так необходимые вам в данный момент. Надеюсь, тысячи будет достаточно, чтобы без проблем добраться до Шанхая?

– Я не продам эти часы. Они дороги мне как память. – Коротко и жёстко отрезала моя гостья.

– О грязной шанхайской лавке?! – Я повторил её слова, чуть не смеясь.

Она хотела уже что-то возразить, но внезапно передумала, замолчала и насупилась, поджав губы, как делают маленькие дети, когда хотят показать свою обиду. Мы просидели в полной тишине почти минуту, смотря друг на друга, затем я иронично спросил, указывая на её кулон:

– А ваши украшения – это тоже подделки, по всей видимости? Я угадал? Или это тоже дорого как память?

Спрашивая это, я и не предполагал, что простые слова, сказанные в определённом контексте, могут иметь такую невероятную силу – они могут поднять, а могут и раздавить! И я, по всей вероятности, сам того не желая, попал прямо в больное место. Того, что произошло дальше, я никак не мог ожидать! Какое-то время моя посетительница держалась, а потом вдруг разревелась передо мной навзрыд во весь голос, прикрывая лицо обеими руками и взахлёб, заикаясь, пыталась мне что-то сказать, но ничего разобрать было невозможно. Её трясло, появились ощутимые спазмы дыхания, слёзы лились ручьём, и на сумочке, которую она держала на коленях, даже образовалась маленькая лужа. Такого не сыграешь! Всё было взаправду! Это была настоящая человеческая боль! Я был сбит с толку и совершенно растерялся, не зная, что предпринять. От этого взял Наташу за плечи, приподнял и немного обнял, пытаясь успокоить:

– Ну что вы! Перестаньте, не надо так расстраиваться! Простите меня! Мне не следовало говорить вам столько гадостей. Но в наше время, … словом вы же умница и сама всё понимаете. Простите, наверное, я не оправдал ваших ожиданий. Вы пришли за пониманием и сочувствием, а оно вон как получилось.…

Я чувствовал, как в моих руках при каждом всхлипывании судорожно содрогается всё её хрупкое тельце от головы до кончиков пальцев и всячески стремился оказать ей хоть какую-то поддержку, хотя сам инстинктивно искал утешение. Впервые в своей жизни я почувствовал, что хоть и ненамеренно, совершил нечто отвратительное и ужасное, чему нет, и не может быть оправдания. На звуки прибежала Мэйли, но я знаком отправил её обратно. Потом протянул Наташе свой платок и дал ей выпить немного воды, усадив обратно в кресло.

– Вам лучше? – Спросил я со всей нежностью, на которую только был способен, когда кризис миновал. – Умоляю, простите меня, если, конечно, это ещё возможно. Я виноват. Не знаю, что на меня нашло. Простите меня, ради Бога.

– Да, спасибо, теперь гораздо лучше. – Ответила она, продолжая немного всхлипывать и вздрагивать при каждом вздохе. – Спасибо, возьмите свой платок. Извините. Теперь лучше я пойду. Прощайте. И простите….

Наталья быстро поднялась, шагнула к выходу и распахнула дверь, за которой растерянно стояла Мэйли. Секретарша поклонилась и отошла в сторону, пропуская посетительницу. В этот момент я, вылетев из-за стола, в три прыжка догнал её, схватил за плечо и увлёк обратно в свой кабинет со словами:

– Нет уж! Теперь-то вы как раз останетесь! Простите, но я уверен, нам с вами есть о чём поговорить!

Девушка покорно опустилась в кресло, не сопротивляясь и без эмоций, словно маленький затравленный зверёк, судьба которого уже предрешена. Она хотела что-то сказать, но я, приложив палец к губам, подал ей знак помолчать. Я восхищался её абсолютной, совершенной красотой. Сейчас она была беззащитна, совершенно открыта и чиста, без всякого налёта гламура и деловитости и от этого в моих глазах делалась ещё привлекательней. Молча мы посидели минут пять или десять, потом я налил нам по стаканчику бренди, потом Мэйли сделала нам кофе, который мы пили тоже в тишине. Она смотрела в одну точку на столе, изредка поднимая голову и заглядывая мне в глаза, но почти сразу же виновато отводя взгляд в сторону, словно пыталась мне что-то сказать, но, не имея на это решимости, запиналась. Я слушал её дыхание. Она уже почти перестала вздрагивать и всхлипывать. Удивительно, но за всё это время нас никто не потревожил, и не было звонков. Я не хотел начинать разговор первым. Она это поняла, порылась в своей сумочке, достала зеркальце, вытерла глаза своим маленьким белым платочком с зеленоватым узором, кинула его обратно и, застёгивая замочек, тихим голосом, как будто опасаясь кого-то разбудить, произнесла:

– Я же не могу находиться здесь постоянно. Мне надо идти. Честно.

– Расскажите мне, – взмолился я, глядя на неё, – всё, что можете. Прошу!

– Поверьте, есть вещи, о которых я не могу сейчас говорить. Никому.

– Скажите, Наташа, я могу вас так называть? – Спросил я решительно. Вместо ответа она кивнула мне. – Скажите, в вашем рассказе есть хоть часть правды?

– Практически всё, просто есть вещи, которые я не могу сейчас открыть никому, даже под страхом смерти. – И она вздохнула так тяжело, как будто вся тяжесть мира в этот миг легла на её нежные хрупкие плечи.

– Ну что же, хорошо. Так тому и быть. И, конечно же, я помогу вам. – Решил я твёрдо, не отводя взгляда от её заплаканных раскрасневшихся и таких прекрасных глаз. – Больше я вас ни о чём спрашивать не буду. Когда-нибудь, возможно, расскажете сами, если захотите и если мы с вами ещё когда-либо встретимся.

– Благодарю вас. – Всё так же тихо произнесла она, элегантно вставая из-за стола.

Её стройная маленькая фигурка ловко выскользнула из большого чёрного кресла и предстала передо мной во всей красе. Никакого повода задерживать её более я не нашёл, но и просто так отпустить уже не мог. Я уже не мог себе представить, что больше никогда её не увижу!

– Послушайте, Наталья, – наконец робко выдавил я из себя, встретив её восторженный взгляд, – а как вам такой вариант? Я предоставлю вам служебное авто с водителем, который доставит вас прямо домой, в смысле в Шанхай.

– О! Это будет просто замечательно! – Она улыбнулась своей завораживающей улыбкой, обнажив блестящий ряд ровных белых зубов, и от этого стала ещё прекрасней, хотя минуту назад мне казалось, что красивее быть уже ничто не может. – Но мне всё равно потребуется небольшая сумма на дорогу, на разные женские нужды. Если, конечно, это вас не затруднит.

Затруднит ли меня это? О Боги, конечно же, нет! А ещё я поручу своему водителю запомнить адрес, по которому он её доставит, эту любительницу рыбы! Я невольно улыбнулся.

– Вот видите, – подытожила Наталья, окончательно придя в себя и ещё раз застенчиво улыбнувшись, – недаром мне говорили, что на вас можно рассчитывать. Вы – хороший человек!

Позвонив своему персональному водителю, которого звали Чон, я поручил ему отвезти свою недавнюю посетительницу, куда она пожелает, запомнить адрес и к определённому времени вернуться из Шанхая сюда в офис. Чон весьма недурно говорил по-русски. Да и вообще, прожив в Китае несколько лет, я знал, что гораздо легче найти китайца, говорящего по-русски, чем русского, который говорит по-китайски. Правда, не во всех провинциях. Дав Чону наставления, я углубился в изучение документов, пока звонок Сергея не отвлёк меня, такого воодушевлённого недавней встречей, от бумаг. Он сообщил, что китайцы согласны перенести встречу на сутки. Слава Богу! Надо срочно всех собирать, поднимать проект договора по АСИАН и проект соглашения по банковскому сопровождению от Си-Би. Будем искать «подводные камни», если там, конечно таковые имеются. Мы всё успеем! У нас впереди целые сутки! Вот с такими мыслями через полчаса после отъезда Натальи, Наташи я и входил в «общий» кабинет, который мы использовали в таких случаях. Кроме начальников отделов и наших юристов Серёжа собрал в этом самом большом кабинете и всех остальных, даже бухгалтеров и прорабов, к которым в начале обсуждения тоже могли возникнуть некоторые вопросы. Я же со своей стороны попросил о немедленной личной встрече своего давнего друга Дениса Максакова, работающего сейчас в нашем торгпредстве в Шанхае, и китайского предпринимателя Мао Чжи, вложившего несколько лет тому назад свои деньги в МАКО при строительстве второй очереди Бадахшанского Алюминия. Договорились на утро. И Мэйли сразу заказала для меня вертолёт. А пока в «общем» кабинете кипела работа! Все бегали, суетились, спорили, предлагались новые варианты, другие отвергались, распечатывались десятки страниц, потом всё это летело в мусор. Сегодня ночью представительству МАКО в Фучжоу не до сна! Да, так бывает. Но я это люблю. Мои сотрудники это любят. Это наша работа и мы делаем её весьма неплохо. Это наша жизнь!

Проснулся я от телефонного звонка на узкой длинной кушетке с мягкой обивкой и низкой спинкой в своём кабинете. На полу валялась выпавшая из-под головы маленькая подушка с такой же коричневой обивкой. Который час, чёрт побери? Поднеся поближе к лицу левую руку, разглядел время на своих золотых «Картье». Была половина пятого утра. Значит, поспать удалось только полчаса. Это уже хорошо. Вдруг вспоминаю, что всё это время мне снилась Наташа. А вот это просто восхитительно! Телефон звенит не умолкая. Где же Мэйли? Ещё не пришла? Или ещё не ушла? Мысли немного путались. Наверное, я ещё не совсем проснулся. По бетонному полу коридора послышались мелкие торопливые шажки, после которых за стеклянной дверью я услышал бодрый голос своей секретарши:

– Офис МАКО. Слушаю вас.

На минуту воцарилось молчание. И я решил, что это вертолёт, и что он уже готов к вылету, поэтому с трудом встал, опустив ноги на светло-серую керамическую плитку метрового размера, кое-как обулся и, немного покачиваясь от усталости, направился к умывальнику, на ходу крикнув:

– Мэйли, пожалуйста, кофе покрепче и побыстрее! Я должен проснуться.

Но вместо обычного «хорасо» в ответ услышал из приёмной её испуганный голосок:

– Господин Касперский, это звонит Чон! Вам лучше самому с ним поговорить. Переключаю на ваш аппарат.

– Да, да это я. Слушаю. – Я держал трубку у уха, не понимая, зачем Чон решил мне позвонить. Адрес, который я просил его узнать, он мог бы сообщить мне при личной встрече, тем более что по времени он должен был бы уже скоро вернуться.

– Господин Касперский, извините, я прошу прощения, но я не смогу вернуться к утру в Фучжоу!

– Это ещё почему? – От удивления я даже выронил галстук, который держал в руке. За два года Чон ни разу не опоздал, ни на минуту.

– Это ещё потому, тут была стрельба, господин Касперский. – В трубке что-то трещало, голос Чона был каким-то далёким и чужим, как будто он звонил с Марса. – Полиция временно забрала вашу машину как улику. Когда из машины извлекут пе… по… пулю, они отдадут машину обратно. Но эксперты появятся здесь только в шесть часов утра!

– Что?! Какого чёрта? Где ты сейчас находишься? – Я ничего не мог понять, и от этого голова шла кругом, зато сон как рукой сняло.

– Я не понимаю, про какого вы говорите! У меня временно забрали мой телефон. Отдадут вместе с машиной. Я в полицейском участке номер 12 в Сянгане и звоню с их телефона.

– Чон, а что ты делаешь в Сянгане? – С каждым словом Чона моё удивление всё росло и росло.

– Сейчас пью чай в полицейском участке. – Невозмутимо ответил мой водитель, как будто я просто поинтересовался, как он провёл свой обычный выходной день.

– Чон, я сейчас не об этом! Как ты вообще попал в Сянган?!

– Мне велела ехать сюда ваша женщина.

– Какая ещё женщина, Чон?!

– Ваша, Наталья Валентиновна. Вы сказали отвезти её, куда она пожелает.

– Я думал, она едет в Шанхай. – Растеряно пробормотал я, включив на телефоне громкую связь и зачем-то, по-видимому, ещё не вполне проснувшись, машинально повязывая на шею синий с отливом галстук.

– Извините, господин Касперский, прошу прощенья, я тоже так думал, но она сказала, что ей надо срочно сначала заехать в Сянган. Я предупредил её, что мне было велено вернуться в определённый час в Фучжоу, и я не успею сначала отвезти её в Сянган, потом в Шанхай, а потом ещё вернуться в Фучжоу. Но она сказала, что в Шанхай ей уже не надо.

– Это ещё почему?

– Это ещё потому, что вы, господин Касперский, отняли у неё слишком много времени, и из-за вас в Шанхай она уже опоздала, а дела не ждут. У неё большие дела, господин Касперский, как у вас!

– С чего ты это взял?

– Она тоже всё время говорит по телефону. – И понизив голос Чон продолжил. – Я ничего про неё не сказал полицейским, господин Касперский. С вами я говорю тихо, меня никто не слышит, и по-русски здесь никто не понимает. Я вашу женщину не выдам.

– Была бы она моя… – Начал я, но запнулся. – Где она сейчас?

– Там, где я её высадил – дом номер 126, Центральная улица.

– Откуда ты знаешь?

– Она уже хотела сесть в машину, но тут появилась полиция. Она только наклонилась к окну и сказала, что будет ждать меня здесь, пока я не появлюсь один, когда полиция уедет, развернулась и ушла. Полицейские её не заметили.

– Куда ушла? В дом 126?

– Нет. В соседний 128.

– А кто стрелял и где?

– В доме номер 126. Кто стрелял, я не знаю, господин Касперский!

– Вот чёрт! А когда это произошло?

– Сразу после того, господин Касперский, как ваша женщина вошла в этот дом.

– А как, чёрт побери, пуля попала в автомобиль?!

– Я этого не знаю, господин Касперский. Но ничего страшного не произошло. Я просто услышал звук выстрела. Кто-то вызвал патруль. А приехавшие полицейские увидели в боковом стекле пулевое отверстие и решили, что это я их вызвал. Но не переживайте, машина почти не пострадала! Надо лишь сменить стекло и обшивку заднего кресла. Пуля попала в пассажирское сиденье, где лежал её пе… пу… парик.

– Какой ещё парик?

– Парик вашей женщины, господин Касперский. Он остался на спинке заднего сиденья, когда она ушла. Сейчас он в багажнике.

– Какого он цвета?

– Чёрные волосы, господин Касперский. Моя жена в молодости работала в театре. У неё тоже был такой парик. Ваша женщина тоже работала в театре?

– Да уж… актриса… больших и малых театров. … А как ты объяснил полиции своё присутствие в Сянгане ночью около дома, где произошла стрельба? – Я начал неподдельно нервничать от этого нашего разговора, как будто стал невольным соучастником зловещего преступления, следы которого так или иначе всё равно выведут расследование к моей скромной персоне. Но сама роль моего участия в этом для меня пока оставалась совершенно непонятной и загадочной.

– Полиции я сказал правду, господин Касперский, сказал, что приехал в Сянган в автосервис за новыми фильтрами для вашего «Мерседеса», так как в Фучжоу их не найти. И что к утру я должен быть на работе, поэтому выехал накануне, устал и решил немного поспать дома у родственников жены. Остановился у их дома, а тут полиция.… – Продолжал шептать в трубку мой водитель.

– Чон, так ведь полиция может всё это легко проверить! – Я взорвался. Не хватало мне ещё объясняться с полицией! Только не сейчас! Завтра же у меня важные переговоры с китайцами! То есть уже сегодня вечером.

– Я говорю полиции только правду, господин Касперский, они уже всё проверили, мои слова подтвердились, теперь меня угощают чаем и скоро отпустят, все бумаги я уже подписал и жду только…

– Но как это возможно?! – Я был совершенно обескуражен этим его заявлением.

– Когда мы заехали в Сянган, ваша женщина спала. И я заехал в автосервис. Всё равно это было по пути. Там работают круглосуточно. Я подумал, всё равно, раз уж я здесь оказался, то лучше заехать сейчас, чем ездить потом ещё один раз. А фильтры очень скоро надо уже менять, господин Касперский. Ночью в сервисе нет очередей, и я был там всего несколько минут. Новые фильтры в багажнике, бумаги тоже. Я знаю порядок, господин Касперский.

– А родственники твоей жены?

– Они живут в доме 131, почти напротив.

– Вот как?! – Удивлённо воскликнул я, совершенно сбитый с толку.

– Да. – Невозмутимо продолжал Чон. – Это Си, младший брат моей жены со своей семьёй. Они живут там уже десять лет.

– Я не знал этого.

– Вы не спрашивали, я и не говорил. Мы, китайцы, не любим влезать в чужую жизнь и навязываться…

– Хорошо, Чон, спасибо.

– Я делаю свою работу, господин Касперский. Мне нравится моя работа.

– Однако скажи мне, – продолжил я после паузы, немного переварив информацию, свалившеюся на меня, как гром среди ясного неба, – а ты уверен, что Наталья ещё там, где ты её оставил?

– Нет, господин Касперский, но это станет известно, как только меня отпустят из участка. Я позвонил Си и попросил присмотреть за ней, пока у меня ещё не отобрали телефон – в участке нельзя пользоваться мобильником. У Си двое смышлёных сыновей, господин Касперский, всё будет в порядке!

– Хорошо. Позвони мне, как только тебя выпустят. – Ответил на это я и положил трубку, так и не поняв до конца, сон всё это или явь.

– Мэйли! – Обратился я к своей худенькой невысокой секретарше с аппетитными формами, открыв дверь в приёмную. Девушка сидела на своём мягком офисном стуле на колёсах и расправляла руками непослушные чёрные как смоль волосы. – Когда будет вертолёт?

– Через тридцать две минуты, господин Касперский. – В её симпатичном, что среди китаянок бывает не так уж часто, молоденьком озадаченном лице чувствовалось напряжение, и даже некоторый испуг. – Всё хорошо?

– Пока не очень плохо, слава Богу. – Недовольно буркнул я, застёгивая пуговицы на рукавах рубахи. – Сообщи им, что план полёта меняется. Летим в Сянган. И что насчёт кофе? И помоги мне с этими чёртовыми пуговицами! Пожалуйста….

За ночь моя команда под управлением Сергея внесла некоторые изменения в один из пунктов проекта контракта по АСИАН, и сейчас обсуждался другой спорный пункт, в котором мы пытались обезопасить себя в случае возникновения форс-мажорных обстоятельств. Всё остальное пока решили оставить без изменений. В «общем» кабинете царил художественный беспорядок: столы были завалены папками, кипами бумаг, а корзина у входа полна бумажных стаканчиков из-под кофе. Кондиционер работал почти на полную мощность, несмотря на раннее утро. Сергей встретил меня с весьма довольным видом. Видимо мой вид был весьма обескураженным, потому что первое, что он спросил было:

– У тебя всё в порядке?

Всё ли у меня в порядке? Да какое там! Как раз наоборот! Завтра, то есть уже сегодня, должны состояться переговоры с китайцами. О чём говорить непонятно – всё зависит от того, решимся ли мы на сделку по АСИАН. Ещё вчера я был на сто процентов уверен в необходимости этого. Теперь же появились какие-то сомнения, пока ничем не подтверждённые, смутные, но всё же. А может, на самом деле послушать Серёжу, и ну его, эту сделку ко всем чертям? Тем более что и моё чутьё подсказывает, что мы ещё не доросли до этого. Хотя, с другой стороны, никаких формальных юридических поводов для отказа нет, а открывающиеся перед нами в случае успеха перспективы настолько велики, что я с трудом представляю себе границы наших потенциальных возможностей. Такой шанс воистину выпадает лишь один раз в жизни, да и то лишь некоторым счастливчикам! Ведь маленькая фея с волшебной палочкой большинству из нас является лишь во сне. А большинство из тех, кто встретится с ней наяву, чаще всего принимают её просто за назойливую муху. Но я не таков! Ведь упустить верный шанс – это не про меня! Ещё вчера я вцепился бы в него зубами железной хваткой. А сейчас… Тем более после этого странного визита моей гостьи и разговора с Чоном! Ловлю себя на мысли, что вместо того, чтоб как всегда полностью погрузиться в работу, постоянно думаю о НЕЙ. Какое-то необычное чувство: постоянно чувствую за неё ответственность, волнуюсь, переживаю, что для меня на самом деле довольно странно.…

– Нет, Серёжа. Я бы так не сказал. – Вяло ответил я, глядя на его довольную физиономию. Он, что, может обходиться вообще без сна? По нему даже не видно, что всю ночь он провёл на работе!

– Теперь ты тоже начал сомневаться в искренности Ян Ци? Так ли нам необходима эта сделка? Работы и без неё хватает, да и…

– Нет. Дело не в нём.

– Нет? Тогда в чём же? – Спрашивая, он удивлённо приподнял брови, округлив глаза, копируя меня. – Я чего-то не знаю?

– Не знаешь, – ответил я с тревожными нотками в голосе, – но сейчас во все детали я посвятить тебя не могу. Давай поговорим после.

А увидев его вопрошающий и не на шутку встревоженный взгляд, я сделал небольшое уточнение, стремясь его успокоить:

– Ты знаешь, Серёжа, от тебя у меня секретов нет, но это не касается работы. Это личное.

– Личное?! У тебя?! Ты меня удивляешь. Откуда оно взялось-то? – Заулыбался он, почувствовав некоторое облегчение. – Последняя постоянная девушка у тебя была, если не ошибаюсь, лет десять назад в Москве. Вот это было личное, а здесь…

– Я должен помочь одной девушке здесь, надо разобраться, пока всё очень туманно. – Неохотно возразил я ему.

– Какой девушке, если это не секрет?

– Она вчера у меня была. Ты её видел.

Сергей смотрел на меня так, словно увидел перед собой Смерть. А я, как ни в чём не бывало, продолжил давать распоряжения:

– Через двадцать минут я улетаю в Сянган. А ты должен по срочному отправиться в Шанхай к Мао Чжи вместо меня. И разузнать у него все, что сможешь об этом Ян Ци. Мао имел с ним какие-то дела ранее. Так Максаков говорил. Я позвоню Мао и предупрежу его, что на встречу отправляю тебя. Скажи Мэйли, чтоб вызвала тебе борт. Вертолёт не отпускай, потом встретишься с Максаковым. У него тоже что-то есть для нас. Потом сразу звони мне. Это понятно?

– Понятно. Но куда ты-то собираешься?

– В Сянган.

– Я это уже слышал, шеф! – Нервно произнёс Серёжа, намеренно делая ударение на последнем слове, в которое он вкладывал особый смысл. «Шефом» он называл меня крайне редко, только наедине и при возникновении каких-либо непонятных, спорных ситуаций.

– Я должен забрать её. – Произнёс я медленно, чеканя каждое слово.

– Кого? – Бурундук смотрел на меня в упор, непонимающе разводя руками.

– Мою посетительницу Наталью.

– Забрать откуда?

– Из Сянгана. Тут всё сложно. – Я ответил и на этот его вопрос, желая поскорей уже от него отделаться. – Ещё вопросы есть?

– И из-за этого ты не летишь к Мао? Из-за блондинки?! Ты себя вообще нормально чувствуешь? Не заболел ли? Сегодня же встреча с китайцами! – Глаза моего помощника, друга и компаньона от неподдельного удивления в буквальном смысле вылезли из орбит.

– Я не уверен, что она блондинка. – Отметил я и нажал кнопку вызова лифта.