Читать книгу Неблизкие - Элла Александровна Савицкая - Страница 10

Вхожу в квартиру и сразу понимаю – Максим дома.

Негромко играет какая—то битовая музыка, пахнет едой, его парфюмом. И воздух сразу такой концентрированный его присутствием, что не заметить просто невозможно. Он будто пропитывает собой кислород и прямым потоком попадает в легкие. Мне кажется, даже если бы стояла полная тишина, я бы все равно утонула в его присутствии.

– Привет, – сняв балетки, захожу в зал.

Максим не отвечает. Судя по тому, как его пальцы отбивают чечетку по клавиатуре, увлечен работой.

Прислушиваюсь и ловлю легкий шок.

Я и не знала, что можно так быстро печатать. Нет, я тоже неплохо это делаю, но он вообще не запинается, как четко запрограммированная машина для письма.

– Привет, трудящимся, – повышаю слегка голос и только после этого он останавливается.

Кожа в миг вспыхивает под его взглядом.

– Здоров, – произносит через миг, и почти сразу возвращается к работе.

Что ж, видимо действительно очень занят.

– У тебя есть ваза? – подхожу ближе, держа в руке подаренный Сережей букет.

Нужно куда—то поставить цветы. Пахнут они очень здорово, не хотелось бы, чтобы быстро завяли.

– Неа.

Ну, собственно, логично. Откуда у парня ваза?

– Может банка какая—то?

– Из—под кабачковой икры подойдет?

– Нет.

– Тогда нет.

– Кастрюля глубокая? – не отвечает. – Макс… Максим, пожалуйста, отвлекись на пару секунд, и я обещаю больше тебя сегодня не тревожить.

Стук по клавишам прекращается.

– Спасибо… Помоги мне пожалуйста найти им место.

– В мусорном ведре, как вариант. Чем не место? – встает, отбирая у меня цветы и куда—то уходит.

– Я надеюсь, ты имеешь в виду поставить, а не выбросить?

– А… так не подойдёт?

– Макс! – следую за ним, выставив вперед руки.

– Ладно. Тогда в обычное.

Он включает воду и слышится шум наполнения ведра.

Не ваза, конечно, но во всяком случае, цветочки еще поживут.

– Спасибо тебе.

Макс ставит их в угол в прихожей, а сам снова принимается за работу.

Как и обещала, беспокоить его я не собираюсь. Принимаю душ, на этот раз удостоверившись, что полотенце никуда не денется, чищу зубы и отправляюсь на кухню, чтобы заранее налить стакан воды на утро.

– Там ужин, если ты голодная, – не прекращая печатать, говорит Максим.

– Я поела, спасибо. Но могу поставить пиццу в холодильник, чтобы не обветрилась.

– Там не пицца. Я поставлю потом.

Оу… Подхожу к столу и провожу пальцами по коробочкам. Действительно, не похоже на коробки из—под пиццы.

– А что здесь?

– Плов, тефтели и салат. Клетчатка, все дела.

Таки слышал вчера то, что говорила мама.

Мысленно закатываю глаза, но губы мои улыбаются.

– Ты сам—то поел?

– Да. Там твоя пицца оставалась, я ее прикончил.

– А почему плов не взял?

– Мне и углей с головой хватает. Клетчатка сегодня для девочек.

– Углей должно быть в меру, Макс. Основа питания – белки и клетчатка. И для девочек, и для мальчиков одинаково.

Он не отвечает. Отвлекается на телефонный звонок, обсуждая какие—то баги и провалы в системе. Я же, стараясь ничего не уронить, осторожно перемещаю еду в холодильник.

Пахнет очень вкусно, и я даже жалею, что уже поужинала.

Но плюс в этом тоже есть. На завтра у нас имеется полноценный обед.

Похоже, придется приучать Максима к правильному питанию, иначе на одних углеводах его мышцы очень скоро скажут ему до свидания.

На этот раз, когда снимаю повязку, из комнаты я не выхожу. Хотя мне очень хочется еще раз взглянуть на Максима. И не просто взглянуть, а увидеть его взгляд на себе. Как вчера…

Мурашки непрошено покрывают плечи и шею, стоит вспомнить его дерзкий взгляд, и я тут же отказываюсь от этой идеи.

Понимаю, что желание это глупое и неуместное, поэтому намеренно закапав глаза, сразу укладываюсь спать.

Утром просыпаюсь на час раньше своего обычного времени. Выпив таблетки, еще немного нежусь в постели и только потом выхожу из комнаты.

В квартире тихо. Но Максим здесь. Я снова его чувствую. И слышу…

Монотонное сопение с дивана вызывает долю умиления. Интересно, как он выглядит, когда спит?

Улыбаясь этой мысли, тихонько прохожу в ванную комнату. Чищу зубы, умываюсь, а потом выхожу, чтобы перекусить. После приема таблеток есть полчаса на то, чтобы поесть, иначе потом будет сильно тошнить.

Тихо, чтобы не разбудить Максима достаю из холодильника коробочку с пловом, и слышу, как в зале вибрирует телефон.

Это точно не мой. Я свой оставила в комнате.

Не разогревая, отправляю в рот пару ложек риса, и возвращаю коробку обратно. Когда Максим проснется, позавтракаем нормально.

Запив водой, медленно ступаю по паркету в сторону комнаты. И снова неуемная вибрация заставляет приостановиться. Может, что—то важное, а он не слышит?

Подождав еще пару секунд, таки подхожу к месту, где стоит диван.

Под продолжающуюся трель вибрации, присаживаюсь на край.

– Максим, – шепотом зову его, чтобы не напугать. – Макс, – нащупав его плечо, слегка сжимаю.

Упругая мышца под моей ладонью перекатывается.

Макс недовольно мычит.

– Что такое? Опять мышь?

– Нет, – улыбаюсь, убирая руку. – Тебе звонят уже который раз. Вдруг что—то важное.

– Бля. – слышу, как он берет телефон и недовольно цокает, – нет, не важно. Потом перезвоню. – бросает его обратно. – А ты чего не спишь?

– Выспалась уже. Почти двенадцать. Тебе и самому неплохо было бы встать.

– Так я частично уже.

Непонимающе хмурюсь.

– В смысле?

– В смысле, телом готов начинать день, а мозгом не очень.

– Ты во сколько вчера лег?

– Сегодня, – хрипит он.

– Что сегодня?

– Вчера лёг сегодня.

Ну тогда все ясно. Я, когда готовилась к поступлению, тоже ложилась после полуночи. По сути, так привычка спать до обеда и осталась, хотя теперь ложусь раньше.

– Может, будешь уже вставать? Мы завтрак с тобой приготовим.

– Ой нет. Давай лучше ты еще поспишь.

– Я не хочу. Я кушать хочу.

– Сильно?

– Не очень.

– Ну тогда давай еще валяться.

Не успеваю сообразить, как он вдруг тянет меня к себе за талию и укладывает на диван. От соприкосновения спины с его мощным голым торсом, меня прошибает током.

– Макс, – дергаюсь, пытаясь отстраниться, а он вжимает меня в себя и только теперь я понимаю, что подразумевала фраза «частично проснулся».

Этим «частично» он упирается мне в поясницу.

Я застываю. Пульс взвивается, как от выстрела и оглушительно бьет по вискам. Кожа огнем горит, а кровь вскипает в районе живота и растекается лавой, заставляя органы искриться и плавиться в диком ощущении.

Боже.

– Что ты творишь? – сиплю, боясь пошевелиться, полностью окутанная его крепким, полуголым телом.

Мой зад утыкается ему в бедра, а его рука впечатана в мой живот.

– Сплю, – говорит мне в затылок. – И ты спи. Лишь бы не заставляла меня готовить.

Спать? Разве можно спать вот так? Когда все внутри меня фонтанирует и жжется. В таком состоянии не то, что спать. Дышать получается через раз.