Читать книгу Открывая дверь - - Страница 5

– «И всё-таки счастливая я» – солнце утро, Катя, шла на работу, мгновение, как в детстве, нахлынувшего счастья. Прекрасный мир, люди, дома, трамваи, редкие машины и платье лёгкое, такое! И пусть, и пусть – прошло, забылось. А, в детстве, помнишь? После войны, как мама плачет. Первая похоронка пришла на Юрку, брата, потом Отец. Немцы, оккупация и долгожданные советские войска. Солнце, пыль, прошли уставшие, загоревшие до черноты, худые и лица, нет глаза- усталость в них. Победа! Цена!

В 47-м Катя после сельской семилетки уехала в небольшой приморский городок на Азове, всего в ста километрах от родного села. Хотела стать медиком, мечтала помогать людям, справляться с болезнями и недугами, спасать жизни. С детства помнила Катя, как зимой фрицы вели пленных русских солдат. Измученные, больные, раздетые, падали, и тут же подхваченные товарищами, продолжали идти, и её детское воображение рисовало, что где-то вот также идут её отец и старший брат. Как тогда хотелось им всем помочь, обогреть и накормить, а, главное вылечить.

Приехала в платьишке, мать шила всю ночь уж не знаю из чего. И всё утро плакала- ты, Катюш там поосторожней и опять плачет. Тебя ведь одну, сохранила! На утро проводила и перекрестила, вслед. – Не оборачивайся только! Не видела, она её больше никогда. Через полгода матери не стало, остановилось сердце, изношенное обрушившимися испытаниями, невзгодами и горем страшной войны.

Катя поступила в медучилище на фельдшера и началась её новая, городская жизнь. Общежитие, подружки, стипендия, танцы, кино. Хотелось жить и любить. Вот и влюбилась она, года через два, в Горина Степана. Высокий, сильный с чёрным ёжиком на голове, он казался ей воплощением идеала. Был старше её на пять лет, добрый и весёлый он много знал и умел. Работал Стёпа на стройке, хорошо зарабатывал, Катю баловал и часто водил в кино и на танцы. Она была счастлива, стали забываться, залечиваться раны от потери родных, оккупации, голода и постоянного страха. Жизнь казалась вечной и дарящей только головокружительную радость и бесконечное удовлетворение.

Через год сыграли свадьбу, а ещё через два родился их первенец, Валерка. К этому времени Катерина уже окончила училище, и даже успела поработать фельдшером в местной больнице. Жили в общежитие, в небольшой комнатке, с новыми занавесками, старой мебелью и "весёлыми соседями", со своей непредсказуемой атмосферой, редким затишьем, и шумными ночными гуляньями. Валерке было шесть лет, когда СМУ, в котором работал Степан, вручило молодой советской семье, ключи от двухкомнатной квартиры в новеньком, пятиэтажном доме. Катерина уже носила под сердцем дочку, когда на них обрушилось горе, как зачастую это и бывает, ворвавшимся ураганом в ясное небо, рвущий все нити счастливой жизни и приносящий лишь пустоту и отчаяние. Во время строительства дома упал из-за перевеса огромный кран, обрушив стену недостроенного здания. Среди погибших под завалами оказался Катин Стёпа. Несчастье поглотило её всю, никакие утешения не помогали и даже маленький Валерка, ради которого Кати нужно было продолжать жить, не мог заполнить пустоту её души. И лишь время и рождение Юльки постепенно притупили боль потери. Так и пролетело семь лет, дочь уже в школу пошла, Валерка молодец, помогает, работает, и учиться, и она поступила заочно на врача. Хорошие у меня дети – думала Катерина, поднимаясь вечером по лестницам подъезда. Своим ключом открыла дверь, в квартире никого. «Валерка – понятно, в школе вечерней, может с друзьями гуляет, но где Юлька? Всегда её встречала. Может, случилось что?» – вздрогнула Катя. Всю ночь она не спала, прислушивалась к шагам в подъезде, несколько раз выходила на улицу, где тёплый весенний ветер раздувал её волосы и ласкал воспалённые глаза.

Утром она пошла в милицию, с трудом уговорила дежурного взять заявления, не дожидаясь положенных трёх суток, и отправилась в токарный цех к Семенычу.

– Здравствуй, Катерина – он курил на улице, – С Валеркой что? Не пришёл. Заболел?

– Пропали дети, вчера домой не пришли, до сих пор нет – глаза Кати наполнились слезами, губы задрожали.

– Ну, ну, не надо прежде времени, в школе была, спрашивала у друзей их, родителей? – Нет, в милиции только – Катерина разрыдалась.

– Так, Катерина, успокойся – Семеныч обнял её, и гладя единственной рукой по волосам думал о несправедливости мира, который неведомым образом одному дарит счастье благополучной жизни, иным же одно разочарование.

– Всё, Катюша, иди домой, а лучше на работу, там люди, легче будет, я постараюсь что-нибудь выяснить.

Ничего! Как в воду канули! Семеныч встретился со своим однополчанином, случившим в милиции начальником опер части, но никаких зацепок не было, абсолютно никаких. Дело держали на контроле, но единственными предпринятыми шагами были разосланные по всем отделениям милиции округа фотографии, да заметка в местной газете.

– Да и что тут еще сделаешь- развел руками подполковник Брагин – Такие дела, но надо надеяться, проясниться, надеюсь, с хорошим исходом. Надо ждать.